– Ты мешаешь мне дышать, – сказал Борис, стоя у раскрытого чемодана.
Наталья замерла с полотенцем в руках. Она только что вышла из ванной после душа и не сразу поняла смысл услышанного.
– Что ты сказал? – переспросила она, поправляя халат.
– То, что сказал. Ты душишь меня, Наташа. Я больше не могу так жить.
Борис методично складывал рубашки в чемодан, не поднимая глаз. Руки у него не дрожали, голос звучал ровно, словно он зачитывал сводку погоды.
– Боря, что происходит? – Наталья подошла ближе. – О чём ты говоришь?
– Ухожу я. Окончательно и бесповоротно.
– Как это ухожу? Куда? Почему?
Борис наконец посмотрел на жену. В его глазах не было ни злости, ни сожаления. Только усталость.
– К Ольге Семёновне. Она предложила мне комнату снимать. Временно, пока не найду что-то постоянное.
Ольга Семёновна была их соседкой снизу, вдовой пенсионного возраста, которая подрабатывала, сдавая комнату студентам.
– Боря, ты с ума сошёл? – Наталья присела на край кровати. – Какая Ольга Семёновна? При чём тут она?
– При том, что у неё тихо. Никто не контролирует каждый мой шаг. Никто не спрашивает, где я был, с кем говорил, что ел на обед.
– Я не контролирую…
– Не контролируешь? – Борис остановился и повернулся к жене. – А кто вчера устроил допрос из-за того, что я на полчаса задержался после работы? Кто проверяет мои карманы каждый вечер? Кто звонит мне на работу по пять раз на дню?
Наталья почувствовала, как краска заливает лицо.
– Я просто волнуюсь за тебя. Это нормально для жены.
– Нормально? – Борис горько усмехнулся. – Наташа, мне пятьдесят четыре года. Я взрослый мужчина, у меня есть мозги. И я устал объяснять каждый свой поступок.
– Но мы же семья! Семнадцать лет вместе!
– Семнадцать лет ты превращала меня в домашнее животное. Покорми, погладь, спать уложи.
Наталья вскочила с кровати.
– Как ты можешь так говорить? Я всю себя тебе отдала! Дом, быт, заботу!
– Отдала, – кивнул Борис. – И требуешь за это отчёт в каждой мелочи. Знаешь, что мне коллеги на работе говорят? Что я подкаблучник. Что даже в туалет без разрешения жены не хожу.
– Это неправда!
– Правда. И мне стыдно. Стыдно за себя, за то, что позволил этому продолжаться так долго.
Борис закрыл чемодан и поставил его на пол.
– Боря, давай поговорим спокойно, – Наталья попыталась взять мужа за руку, но он отдёрнул её. – Если тебе что-то не нравится в моём поведении, скажи. Я изменюсь.
– Поздно уже. Я принял решение.
– Но почему сейчас? Что случилось?
Борис прошёл в прихожую за курткой. Наталья шла следом, не понимая, что происходит.
– Вчера позвонила Ленка, – сказал он, надевая ботинки. – Твоя сестра. Спрашивала, как дела. Я ей рассказал про нашу жизнь. Знаешь, что она мне сказала?
– Что? – прошептала Наталья.
– Что ты всегда такой была. Ещё в детстве. Всех вокруг контролировала, всем указывала, как жить. И что удивляется, как я столько лет выдерживаю.
– Лена не имела права…
– Имела. Потому что права была. А я просто не хотел этого признавать.
Борис взял чемодан и направился к двери.
– Подожди! – закричала Наталья. – А как же наши планы? Дача, которую мы собирались купить? Путешествия на пенсии?
– Какие путешествия? – он остановился. – Ты же боишься отпустить меня дальше продуктового магазина. Какая дача, если ты паникуешь, когда я хожу на рыбалку?
– Я просто беспокоюсь…
– Ты не беспокоишься. Ты владеешь. Как собственностью.
Эти слова ударили Наталью больнее всего остального.
– Это несправедливо, – прошептала она. – Я тебя люблю.
– Знаю. И именно поэтому мне так тяжело. Ты любишь, но не даёшь жить.
Борис открыл дверь.
– Я заберу остальные вещи потом. Когда ты успокоишься.
– Боря, не уходи. Пожалуйста.
Но дверь уже закрылась. Наталья осталась стоять в прихожей, всё ещё не веря в происходящее.
Она прошла в гостиную и опустилась в кресло. На журнальном столике лежала газета, которую утром читал Борис. Развёрнута на странице с объявлениями о работе. Он даже тут искал способ от неё сбежать.
Наталья попыталась вспомнить, когда всё начало портиться между ними. Казалось, они были счастливы. Борис работал инженером на заводе, она – бухгалтером в поликлинике. Жили скромно, но дружно. Детей у них не было – не получилось, и они смирились с этим.
Может быть, именно поэтому она так цеплялась за мужа? Он был единственным близким человеком, смыслом её жизни.
Зазвонил телефон. Наталья подняла трубку, надеясь, что это Борис передумал.
– Алло?
– Наташка, это я, – послышался голос сестры Лены. – Как дела? Как Борис?
– Ушёл, – сухо ответила Наталья.
– Куда ушёл?
– Навсегда. Сказал, что я мешаю ему дышать.
Повисла пауза.
– Ой, Наташ… – Лена вздохнула. – А я думала, он шутил вчера.
– Что шутил?
– Ну когда звонил мне. Говорил, что задыхается дома. Я думала, он просто устал, работа тяжёлая…
Значит, он не только с ней, но и с сестрой говорил об этом. Наталья почувствовала, как щёки горят от стыда.
– Лен, а я правда такая? Как он говорит?
Сестра помолчала.
– Наташ, ты помнишь, как в детстве за мной везде ходила? Проверяла, с кем я дружу, что читаю, куда иду? Мама даже ругала тебя, говорила – отстань от сестры.
– Я же заботилась о тебе!
– Заботилась. Но иногда забота становится удушьем.
Наталья положила трубку и заплакала. Горькие, злые слёзы катились по щекам, а в груди разрасталась пустота.
Она достала фотоальбом и стала листать страницы. Вот их свадьба – Борис улыбается, она обнимает его за талию. Вот отпуск в Крыму – загорелые, счастливые. Новоселье в этой квартире, покупка машины, дни рождения…
На всех фотографиях Борис выглядел довольным. Когда же это изменилось?
Наталья вспомнила недавний случай. Борис хотел поехать на рыбалку с друзьями на всё воскресенье. Она устроила скандал – зачем ему эти друзья, лучше дома посидеть, фильм посмотреть. В итоге он остался, но весь день ходил мрачный.
А когда он задерживался на работе, она действительно звонила ему каждые полчаса. Просто волновалась. Мало ли что может случиться.
И карманы… Да, проверяла иногда. Не из недоверия, а так, автоматически, когда стирку собирала. Хотя если честно, искала ли она что-то? Наверное, искала.
В дверь позвонили. Наталья вытерла слёзы и пошла открывать, думая, что Борис вернулся.
На пороге стояла Ольга Семёновна в халате и тапочках.
– Наташенька, что у вас там происходит? – участливо спросила она. – Борис Николаевич спустился ко мне с чемоданом, весь расстроенный.
– Мы поссорились, – ответила Наталья.
– Ой-ой-ой. А он говорит, что надолго к нам. Я ему, конечно, не отказала, хороший мужчина. Но вы там помиритесь, а? Не дело это, в наше время разбегаться.
– Не знаю, Ольга Семёновна. Не знаю.
Соседка покачала головой и ушла. Наталья закрыла дверь и снова осталась одна.
Вечером позвонил сын их друзей Максим. Работал он программистом, иногда помогал Наталье с компьютером.
– Тётя Наташ, у меня для вас новость, – сказал он весело. – Нашёл покупателя на вашу квартиру.
– Какого покупателя? – не поняла Наталья.
– Ну вы же объявление дали. Продаёте трёшку на Комсомольской.
Наталья опешила. Никакого объявления она не давала.
– Максим, ты не ошибся?
– Да нет, точно ваша. Я же адрес знаю. И фамилия ваша указана. Человек серьёзный, готов сразу задаток дать.
После разговора Наталья включила компьютер и зашла на сайт объявлений. Действительно, их квартира висела в продаже. Объявление было размещено позавчера.
Значит, Борис планировал уход заранее. Готовился, продумывал детали. А она ни о чём не догадывалась.
Наталья позвонила мужу.
– Алло? – ответил он сдержанно.
– Борис, ты дал объявление о продаже квартиры?
– Да. А что?
– Как что? Это же наш дом! Ты не имеешь права без меня решать!
– Имею. Квартира на меня оформлена.
– Но мы вместе её покупали! Я тоже деньги вкладывала!
– Наташа, не надо истерик. Твою долю я тебе верну. Честно и справедливо.
– Мне не нужны деньги! Мне нужен мой дом!
– Этот дом душит меня. Как и ты.
Связь прервалась. Наталья смотрела на трубку, не в силах поверить в услышанное.
На кухне на столе лежал список продуктов, который она составила утром. Обычный список на неделю: хлеб, молоко, мясо для котлет, которые любил Борис. Овсянка для его завтраков. Творог для его больного желудка.
Наталья скомкала бумажку и выбросила в мусорное ведро.
Утром позвонила подруга Галина.
– Наташ, ты как? Борька твой вчера в магазине попался, с чемоданом идёт. Я его спрашиваю, куда это он, а он только головой мотает.
– Ушёл он от меня, Галь.
– Ушёл? Как это ушёл?
– Обычно. Собрал вещи и ушёл. Говорит, я ему жить мешаю.
– Да ты что! – ахнула Галина. – А я думала, вы такая крепкая пара. Никогда же не ссорились при людях.
– При людях нет. А дома… Оказывается, он меня терпеть не мог.
– Слушай, а может, он того… кризис среднего возраста? Мужики в таком возрасте чудят иногда. Вернётся ещё.
– Не вернётся. Квартиру продавать собирается.
Галина присвистнула.
– Вот это да. А ты что делать будешь?
– Не знаю пока.
После разговора Наталья села и попыталась трезво оценить ситуацию. Борис прав в одном – она действительно его контролировала. Но разве это плохо? Разве неправильно интересоваться жизнью мужа?
Она вспомнила свою маму, которая всю жизнь прожила с отцом и никогда его ни о чём не спрашивала. Папа приходил домой пьяный, мог пропасть на несколько дней, а мама молчала. Говорила: «Мужчина сам знает, что делает».
В итоге отец ушёл к другой женщине, когда Наталье было шестнадцать. Мама осталась одна с двумя детьми и горькой обидой.
Наталья тогда дала себе слово – никогда не повторить мамину ошибку. Если выйдет замуж, будет знать о муже всё. Будет участвовать в его жизни, а не стоять в стороне.
И вот результат.
Днём приехал Максим с потенциальным покупателем. Мужчина средних лет в дорогом костюме обошёл квартиру, что-то записывал в блокнот.
– Хорошее жильё, – сказал он Наталье. – Ремонт свежий, район спокойный. Когда можно оформлять?
– Это надо с мужем решать, – ответила она.
– А он где?
– Временно живёт в другом месте.
Покупатель нахмурился.
– Вы в разводе?
– Пока нет.
– Тогда без его согласия ничего не получится. Квартира же на него оформлена.
После ухода покупателя Наталья позвонила Борису.
– Ко мне приезжал человек по поводу квартиры.
– И что?
– Говорит, нужно твоё согласие на продажу.
– Завтра приеду, документы оформим.
– Борис, а где ты собираешься жить? На что покупать новое жильё?
– Это не твоё дело, Наташа.
– Как не моё? Я твоя жена!
– Формально. Фактически между нами уже ничего нет.
– У нас семнадцать лет совместной жизни!
– У нас семнадцать лет твоего тотального контроля. Разница есть.
Борис снова повесил трубку. Наталья бросила телефон на диван и заплакала.
Вечером она пошла к Ольге Семёновне. Постучала в дверь робко, как просительница.
– А, Наташенька, – соседка открыла дверь. – Заходи, заходи. Чай ставлю.
В квартире пахло пирогами и старой мебелью. На диване лежала подушка с простынёй – временная постель для Бориса.
– Где он? – спросила Наталья.
– На кухне. Картошку чистит на ужин. Хозяйственный мужчина, надо сказать.
Наталья прошла на кухню. Борис сидел за столом с ножом и картофелиной в руках. Увидев жену, он не поднялся, только кивнул.
– Привет.
– Привет. Можно поговорить?
– Говори.
Наталья села напротив.
– Боря, я понимаю, что была неправа. Но давай попробуем всё исправить. Я постараюсь измениться.
– Наташа, ты не изменишься. Потому что не видишь проблемы.
– Вижу! Теперь вижу!
– Что конкретно видишь?
Наталья задумалась. Что она видела? Что мужу не нравилось её поведение? Но ведь она делала всё из любви.
– Я была слишком… заботливой, – сказала она неуверенно.
– Заботливой? – Борис отложил нож. – Наташа, ты помнишь, что было в прошлом месяце, когда я решил записаться в спортзал?
– Помню. Ты хотел похудеть.
– И что ты сказала?
Наталья покраснела. Она помнила этот разговор.
– Сказала, что в твоём возрасте лучше поберечь здоровье.
– А когда я хотел поехать к школьному другу в Питер?
– Я сказала, что слишком дорого…
– А когда предложил поменять работу на более интересную?
– Что нечего рисковать стабильным местом…
Борис кивнул.
– Вот именно. На каждое моё желание у тебя находился повод сказать «нет». Ты решала за меня, что мне нужно, а что нет.
– Но я же хотела как лучше!
– Для кого лучше? Для меня или для тебя?
Этот вопрос поставил Наталью в тупик. Она действительно хотела как лучше для Бориса или просто боялась, что он изменится, станет другим, менее зависимым от неё?
– Я не знаю, – честно призналась она.
– А я знаю. Ты боялась меня потерять. И в итоге именно это и произошло.
Борис встал и подошёл к окну.
– Знаешь, о чём я мечтаю? Проснуться утром и не думать, что мне сегодня разрешено, а что запрещено. Пойти куда хочу, с кем хочу, сколько хочу. Почувствовать себя живым.
– А со мной ты мёртвый? – тихо спросила Наталья.
– Со временем стал, да.
Она поднялась со стула.
– Ладно. Я поняла. Завтра подпишу согласие на продажу квартиры.
– Спасибо.
– И больше не буду тебя беспокоить.
Борис повернулся к ней.
– Наташа, я не хочу причинять тебе боль. Но я больше не могу жить как раньше.
– Понимаю.
Она пошла к двери, а потом обернулась.
– Боря, а ты хотя бы попробуешь меня простить? За то, что не дала тебе быть собой?
Он посмотрел на неё долгим взглядом.
– Уже простил. Ты не со зла это делала.
Наталья кивнула и вышла.
Дома она долго сидела на кухне, разглядывая пустые стены. Завтра начнётся новая жизнь. Без Бориса, без привычного контроля, без ощущения, что она кому-то нужна.
Страшно было представить эту жизнь. Но ещё страшнее было понимание того, что муж был прав. Она действительно душила его своей любовью, не давала ему дышать.
И теперь дышать придётся им обоим. Отдельно.
