Ираида Романовна рылась в холодильнике, когда Татьяна зашла с сумками на кухню и поздоровалась:
— Таня, где ты шляешься? В холодильнике вонь, продукты не свежие, в кастрюле какая-то непонятная субстанция. Неужели нельзя было приготовить праздничный ужин к моему приезду. Впервые в нашей хибаре и уже сбежать хочется, – бурчала свекровь.
— Я работаю, вообще-то, и Вы об этом знаете, – взволнованно ответила Татьяна.— У женщины должна быть такая работа, чтобы по вечерам быть дома и встречать мужа при параде. А у тебя на голове сосульки, нос замерз. Раздевайся скорее и будешь ужин готовить. Что ты там принесла?
Татьяна рассердилась и уже не сдержалась:
— Вам ли мне говорить как должна работать женщина, если Вы вообще ни дня в жизни не работали? Отойдите от моего холодильника. Приготовлю ужин, позову. Нечего здесь лазить.
— Может быть я и не работала, но зато родила и воспитала сына — твоего мужа. Да еще какого! Спасибо мне должна говорить за Николая, в ножки кланяться, а она еще и дерзит. Приедет Коленька, расскажу ему, как ты мне есть не давала, из кухни выгоняла.
Татьяна приподняла брови и во все глаза смотрела на свекровь. Большей наглости она еще не слышала. В эту минуту женщина поняла, что следующие два месяца окажутся адом. И она не ошиблась.
Ираида Романовна совала свой нос везде, где ее не просят. Мать Николая нещадно критиковала невестку и, буквально, прохода ей не давала, когда Татьяна была дома. Именно поэтому, супруга Коли Гинзбурга старалась задерживаться на работе, подольше сидеть в кабинете, а потом еще час- полтора ходить по огромному супермаркету.
Угодить Ираиде Романовне было невозможно. Вскоре Татьяна поняла, что не стоит и пытаться, все равно вс будет не так. Невестка уже через две недели начала на дерзость отвечать дерзостью, а угодить вообще не пыталась.
Свекровь постоянно жаловалась Николаю, из-за этого муж очень расстраивался и умолял Танечку еще немного потерпеть:
— Коль, когда же мы уже свою собственную квартиру купим? – вздохнула Татьяна, — подальше от твоей мамы. Хоть на Северном Полюсе, но чтобы я ее не видела, не слышала и не наблюдала.
— Милая, в будущем году обязательно. Вот только деньги соберем на первый взнос и сразу же оформим ипотеку. Я согласен с тобой, давно уже пора свое жилье приобрести. Наверное, если бы появились дети, мы бы быстрее шевелились, а так…. — как только Николай упомянул о детях, то сразу понял, что сказала что-то не то.
Улыбка сразу пропала с лица Татьяны, женщина поднялась с кровати и подошла к зеркалу. Быстрыми, нервными движениями, она начала наносить крем на лицо и зону декольте. Николай смутился:
— Танечка, прости, прости меня, пожалуйста, я не это имел в виду. Просто, денег, действительно, еще пока не хватает.
— Любимый, все нормально. Ты прав. Мы расслабились, живем в неспешном ритме. Были бы дети, чувствовали бы ответственность, строили бы свой дом, гнездышко, — Таня опустилась на пуфик и смахнула слезу.
— Тань, ну не надо, я прошу тебя. Я обещаю тебе — год и купим квартиру в любом регионе где захочешь. Не в Москве, конечно, но как скажешь так и будет, – супруг поцеловал жену в шею и вышел из комнаты на балкон. Этим вечером супруги больше не разговаривали, каждый думал о чем — то о своем, а спать легли, отвернувшись друг от друга.
Этой ночью Татьяне Гинзбург приснился собственный дом — большой, двухэтажный, деревянный дом. Таня жарила оладьи в завтраку, которые тут же расхватывали ребятишки. Детей было так много, что хозяйка не успевала выпекать оладушки. И все эти дети были ее — Танины.
Этот сон Татьяна Владимировна рассказала на работе медсестра — Зинаиде Федоровне, которая сидела с ней на приеме в кабинете. Зинаида подвела итог:
— Дети снятся — это хорошо. Известия добрые, прибыль, диво. Будет у Вас дом, Татьяна Владимировна, — медсестра улыбнулась и поправила очки.
— Ваши слова да Богу в уши, – улыбнулась в ответ доктор Гинзбург и начала прием.
То ли сон, действительно, был вещим, то ли слова медсестры Зинаиды, действительно, услышал Господь Бог, но в следующие три дня случилось вот что:
В понедельник позвонила мама Татьяны — Ольга Петровна и вызвала дочь на серьезный разговор. Договорились встретиться в кафе. Для этого мать даже отпросилась с работы, из чего Таня поняла, что разговор, и правда, очень серьезный.
Ольга Петровна долго теребила край носового платка, собиралась с силами и, наконец-то произнесла:
— Танечка, твой дедушка оставил тебе наследство.
— Какой дедушка и какое наследство? – растерялась Татьяна.
*****
Ни одного дедушки в жизни Тани никогда не было. Вернее, они, конечно же были, но в жизни девочки никогда не появлялись. Мать Татьяны — Ольга Петровна родилась с очень бедной маргинальной семье в небольшой станице края.
Родители пили горькую и ничего хорошего из своего детства Ольга вспомнить не может. Хорошо запомнила она только несколько вещей: похороны отца, безудержное пьянство матери и то, как очередной собутыльник пришиб мать бутылкой по голове.
После этого Оля попала в детский дом, а после окончания школы поступила в строительное ПТУ и жила в общежитии. Именно во время учебы девушка познакомилась со своим будущим мужем и отцом Татьяны.
Молодым людям было по восемнадцать лет, когда они поженились, а в девятнадцать Ольга родила Танечку. Жить молодая семья начала в квартире Ольги. Двушка в деревянном двухэтажном бараке досталась девушке от родителей. Была эта квартира в ужаснейшем состоянии, но другой не было и не предполагалось, несмотря на то, что Володя был из очень обеспеченной семьи.
Парень рос как наследный принц. Сын профессора Ковалева не нуждался ни в чем, наверное именно это его и сгубило. С самого детства Владимир не знал слова “нет” и когда у него было уже буквально все, ему стало скучно.
Мать с отцом казались ему слишком интеллигентными, слишком правильными, слишком скучными. Всего в доме было слишком, а вечные нравоучения надоели парню до ужаса:
— Владимир, не клади локти на стол. Не глотай окончания когда разговариваешь. Не садись за стол прежде, чем взрослые, – эти и другие вещи постоянно повторяла мать и отец, что безумно бесило подростка.
А вот на улице все было просто и легко. Владимира принимали друзья таким, каким он есть. Мальчика безудержно тянуло на улицу и он начал бывать там все чаще. Учебу сын профессора Ковалева забросил, подчиняться родителям отказался.
Теперь его домом была улице. Уже когда парню исполнилось пятнадцать лет, его мама поняла, что сына они потеряли. Подросток не ночевал дома, прогуливал школу, у него было множество приводов в милицию. Родителям он дерзит и перестал уважать.
Мать плакала, а отец продолжал бороться с сыном. Отец — Константин Иванович не собирался мириться с тем, что его сын проваливается в пропасть. Профессора хватило на несколько лет, удалось даже пристроить наследника учиться, но только в ПТУ.
Пусть ПТУ, думал отец, зато удалось спасти его от тюрьмы. Но парень не собирался останавливаться — мало того, что его поймали, когда он в учительской лазил по сумкам преподавателей, так еще и начал употреблть запрещенные препараты. Во время последнего визита домой, когда отец не выдержал и дал сыну пощечину, Владимир ударил отца в ответ кулаком в лицо.
На этом общение отца и сына закончилось навсегда. Профессор Ковалев сказал, что у него больше нет сына. В дальнейшем Константин Иванович слышал о судьбе сына только от жены, которая продолжала общаться с отпрыском, ну а потом всякая связь оборвалась: Владимир умер от передозировки запрещенными препаратами, в его мать не выдержала такого горя и отправилась вслед за сыном.
С тех пор профессор жил один. Мужчина замкнулся, жил отшельником, выращивал на своем участке овощи, фрукты и ни с кем не делал общаться. Он знал, что где-то у него растет внучка, но не хотел больше никого впускать в свою жизнь.
Покойная супруга — Нина Матвеевна рассказывала мужу, что во время учебы в ПТУ, Володя познакомился с девушкой сиротой. Едва молодым людям исполнилось восемнадцать, они поженились, а через год у них родилась дочка.
Тогда Константин Иванович даже думать не хотел ни про жену сына, ни про внучку:
— Такую же как сам и нашел, – отмахнулся профессор.
— Вроде хорошая девочка, – пожимала плечами Нина Матвеевна.
— Как же она в детском доме оказалась? – прищурился профессор.
— Отец от пьянки умер, а мать через несколько лет собутыльник бутылкой по голове пришиб, – вздохнула жена профессора.
— Ну вот, ты сама и ответила на свой вопрос, – тяжело вздохнул профессор.
Что произошло с семьей сына после смерти Владимира, профессор не знал. Не знал он и того, что еще пока Володя был жив, Ольга выгнала его из дома и стала воспитывать дочку сама. Володя настолько уничтожил в душе Оли веру в мужчин, что женщина шестнадцать лет жила одна, прежде чем встретила своего второго мужа, родила еще одного ребенка и живет очень счастливо.
Прошло много лет. И вот, когда дед Татьяны умер, оказалось, что все свое имущество Константин Иванович оставил своей единственной внучке — Татьяне Владимировне Ковалевой.
— Не может быть, – удивилась Таня, – мама, ты серьезно?
— Очень даже серьезно, доченька. Меня разыскал адвокат профессора Ковалева. Сделать это было нетрудно. Живу я так же, да и фамилию не меняла. Я ведь, когда за Алексея замуж выходила, фамилию прежнюю оставила — от первого брака. Не хотела с документами возиться, обменивать их, – махнула рукой мать, – в общем, Таня, тебе дед оставил в наследство свой загородный двухэтажный, деревянный дом, автомобиль Волга — 2110, коллекцию какую-то жутко дорогую и квартиру в городе.
Татьяна молча смотрела на мать, широко раскрыв глаза.
— Доченька, ты теперь богатая, – мать вытерла слезы и взяла в свою руку ладонь дочери, – ну, что же ты молчишь?
— Не нужно мне это наследство. Я этому деду — профессору не нужна была, а перед смертью вспомнил? – рассердилась женщина.
— Да ты что? Таня, не глупи, — рассердилась мать, — и потом, не перед смертью он о тебе вспомнил. Завещание было составлено еще двадцать три года назад — сразу же, как отец твой и бабушка умерли.
— Значит, он знал обо мне, почему же его не было в моей жизни? – пробурчала женщина.
— Кто его знает, – пожала плечами мама, – этот адвокат его — очень пожилой уже человек, говорит дружили. Очень хорошо знал твоего деда. Так вот он — Константин Иванович, никого не хотел больше впускать в свою жизнь. Ему казалось, что полюбит, прикипит сердцем, если потом снова терять придется, то не выдержит.
Очень уж тяжело он переносил смерть сына и жены. От всего мира отрекся, практически перестал из дома выходить. Не осуждай, Таня, если ничего о человеке не знаешь. А от наследства отказываться глупо.
Татьяна подумала и согласилась с мамой. Действительно, к чему эти обиды на человека, которого уже нет? Да, дед мог бы быть в жизни своей внучки, но кажется, он сделала значительно больше, оставив хорошее наследство — все, что заработал в течение долгой жизни и ни грамма не вмешивался в жизнь Татьяны, не помогал, но и не мешал.
Женщина тут же вспомнила свою свекровь и тяжело вздохнула. “Некоторых людей лучше бы и не было в нашей жизни”, – подумала доктор Гинзбург. В этот же день Татьяна договорилась с мамой, что вступит в права наследства в ближайшее время. Ведь адвокат огласил завещание ровно через полгода после смерти деда, как и положено.
А еще, мама и дочь договорились побывать на могиле деда в следующие выходные, обязательно установить памятник и в субботу следующую съездить в загородный дом — посмотреть обстановку, прикинуть что нужно сделать в этом доме.
Таня решила для себя, что или квартиру, или дом подарит семье своей матери, ведь мама до сих пор живет в родительской квартире в станице. Мечтая о том времени, когда будет жить со своими родными совсем рядом, Гинзбург тихонько открыла дверь своим ключом. В такое время свекровь обычно отдыхала. Не хотелось ее разбудить и снова выслушивать недовольства.
Татьяна не хотела портить себе настроение. Она хотела приготовить спокойно праздничный ужин во время которого и сообщит мужу со свекровью о наследстве деда.
Но Ираида Романовна не спала. Таня услышала, что мать мужа с кем-то разговаривает в своей комнате, а замет произнесла имя своей невестки. Татьяна тихонько подошла к приоткрытой двери и прислушалась. Свекровь разговаривала с Николаем. С чего начался разговор, Татьяна не слышала, но суть уловила:
— Тебе, сынок 35 лет — ни детей, ни жилья. Жизнь промчится как иг и что останется? Это не твоя вина, что Татьяна не может иметь детей, уходи пока не поздно.
— Куда же я уйду, мам? К тебе что ли? Жить с матерью с сорок лет не менее ужасно, чем с бездетной женой, – ответил Николай и сердце Татьяны в этот миг чуть не разорвалось. Так вот как называет ее любимый супруг, когда она не слышит — “бездетная жена, ужасная жизнь”.
— Квартиру купи в ипотеку, – ухмыльнулась свекровь, – скажи Татьяне, чтобы она свою зарплату тебе отдавала, а ты, мол, сам будешь все свободные деньги откладывать на первый взнос.
— И что потом? Воспользоваться этими деньгами, чтобы купить жилье в ипотеку? – не понял до конца Николай.
— Да, – коротко ответила Ираида Романовна, — квартиру оформишь на меня. Я мать, единственного сына не обману, а с Татьяной разведешься. Пора подумать о будущем, а то живете как будто трава на обочине.
— Но это же подло, – удивился муж Татьяны.
— Оставишь ей машины, какие проблемы? Сынок, да она потом еще спасибо тебе скажет. Может быть у каждого из вас жизнь по отдельности сложится в сто раз лучше, послушай меня. Я жизнь прожила, понимаю кое-что, – уговаривала мать сына.
— Ладно, я поговорю сегодня с Таней, а там видно будет. На первый взнос на квартиру нам еще год собирать примерно, так что посмотрим что за это время будет, – задумчиво произнес Николай.
— Вот и умничка, молодец, сынок, – обрадовалась свекровь, — Татьяна твоя очень уж заносчивая. Строит из себя королеву, а сама и во фрейлины не годится. Тебе другая женщина нужна, да и мне тоже, – уже тише сказала Ираида Романовна.
Николай только молча ухмыльнулся, продолжая думать о чем-то о своем, а его мать, чтобы не замять разговор снова сказала:
— Дочка Зои Павловны уже второе образование получает и сейчас уже зарплата у нее в два раза выше, чем у Татьяны. Да и дают за ней в приданое приличную сумму, – намекнула мать.
— Юлия что ли? – испугался Николай, – да она же страшная, как моя жизнь. Нет, мама, нет.
— Хорошо, не Юлия, – сразу же согласилась Ираида Романовна, – и другие варианты имеются.
Дальше Татьяна не захотела слушать. Ей стало до ужаса противно. Женщина хотела тут же покинуть квартиру, громко хлопнуть дверью, но ей пришла в голову другая мысль. Она тихонько ушла на кухню и начала выкладывать продукты из пакета. Тут то Николай и зашел в комнату:
— Ой, милая, а ты уже дома? – глаза мужчины забегали, – я и не слышал, что ты пришла.
— Да, вот, только вошла и сразу на кухню, думала тебя нет, а Ираида Романовна спит. Она в такое время отдыхает, – пожала плечами невестка, как ни в чем не бывало.
— У нас сегодня праздник какой то? – с улыбкой спросил супруг, глядя на продукты.
— Да, милый, есть повод. Вечером расскажу, – улыбнулась в ответ Татьяна.
— Я тоже хотел кое о чем поговорить, — нежно сказал мужчина и погладил жену по плечу.
****
Вечером накрыли стол в гостиной. Татьяна, действительно, накрыла шикарный стол. Все трое подняли бокалы и принялись ужинать.
— Танечка, ты сказала, что есть повод поднять бокалы сегодня? – наконец-то спросил Николай.
— Коленька, давай сначала ты скажешь, что хотел, а потом уже я, ладно? А то у меня долгий рассказ, – закатила глаза женщина.
— Ладно, – растерялся Николай и добавил, — я по поводу денег на первый взнос. Решил, что лучше тебе отдавать свою зарплату мне, а я все на свой накопительный счет буду переводить, вместе со своими деньгами, конечно. Так будет быстрее и проценты опять же. Что скажешь, милая?
— Таня, подумай, это замечательное предложение, – добавила Ираида Романовна.
— Что я скажу на это? – как можно более спокойно сказала Татьяна, – я скажу, что слышала ваш сегодняшний разговор. Мне все известно, как ты Коля со своей мамой решили меня облапошить.
Татьяна спокойно ела салат, не глядя в глаза присутствующим. Николай перестал жевать, раскрыл рот и посмотрел на мать, а Ираида тут же словно взбесилась:
— А что же ты хотела, милочка? – прищурилась свекровь, — ты не можешь ни родить, ни заработать нормально, ни наладить отношения со мной — с Колиной мамой. И он все это должен терпеть? Да моего сына самые шикарные женщина глазами поедают, а он должен всю жизнь просидеть рядом с бездетной женой?
— Нет, не должен, – сказала спокойно Таня, – не должен и не будет, потому что я от него ухожу. Коля, я от тебя ухожу, – улыбнулась Татьяна и поднялась из-за стола.
— У тебя что, кто-то есть, – взволнованно и одновременно растерянно спросил Николай, – именно это ты и хотела сказать, Танечка?
— Нет, у меня никого нет, – пожала плечами женщина, — я о другом хотела сказать: дедушка по линии отца умер. Оставил мне в наследство квартиру, загородный дом и машину. Правда, она очень старенькая, но ничего страшного. Продам что-нибудь из коллекции дела и куплю новую, – махнула рукой Татьяна.
— Так это же великолепно, – глаза свекровь заблестели, – нужно выпить за это прекрасное известие. Я всегда говорила, что с такой женой, сынок, не пропадешь, – Ираида Романовна глупо улыбнулась и дрожащими руками начала пытаться разлить по бокалам полусладкое.
Татьяна с отвращение посмотрела как суетятся ее свекровь и муж:
— Ираида Романовна, нет теперь у вашего сына жены, я подаю на развод. Так что можете выпить и за это известие, а я поеду к маме.
Женщина вышла в коридор, взяла пальто, сумку и выскочила за дверь. С разводом Татьяна медлить не стала, а поскольку ни детей, ни совместно нажитого имущества у супругов не было, развели их очень быстро. Наследство дедушки помогло Татьяне не только встать на ноги и быть материально обеспеченной, но и встретить свою судьбу.
Татьяна познакомилась со своим коллегой — доктором Вяземским. Игорь жил по соседству с домом, который унаследовала Татьяна и где она поселилась жить — не захотела дом деда продавать. Уж очень он ей пришелся по душе.
Через год после переезда, Татьяна вышла замуж за военного хирурга Игоря Вяземского и помогает ему воспитывать десятилетнюю дочь от первого брака — Веронику. А еще спустя некоторое время супруги усыновили мальчика Ванечку. Татьяна хоть и не смогла родить детей, но Господь подарил ей сына и дочь, мужа, достаток и полный дом счастья.
А вот бывший муж Татьяны — Николай все еще пытается “выгодно” жениться. С помощью своей мамы, мужчину уже “сбегал” в ЗАГС после развода с Татьяной и развелся, потеряв приличную сумму денег, которую у него “выцыганила” вторая жена.
Сейчас Николай живет с мамой. Мужчина начал выпивать, поправился, обрюзг. Целыми днями он только и делает, что скандалит с матерью и вспоминает свою счастливую жизнь с Татьяной. Жизнь, которую уже не вернуть…
