Дарья сидела на кухне, раскладывая по столу чеки, выписки, стикеры с расчётами и старый, верный калькулятор «Citizen», которому было больше, чем браку с Денисом.
На столе стоял кофе без сахара, за окном шёл мелкий дождь — противный, липкий, как разговоры её свекрови. Все в жизни Дарьи было чётко разложено по папкам: ипотеки нет, квартира на неё, заначка в долларах, налоговые обязательства — в порядке, муж — почти как мебель: вроде есть, а вроде и не особенно мешает. Главное — не требовать от него серьёзных решений.
Идеально было бы, если бы он вообще не говорил, — подумала Дарья, не отрывая глаз от таблицы с расходами за май.
Но всё испортил звонок.
— Даш, привет. Слушай, ты сейчас дома? — голос мужа был подозрительно бодрым, с ноткой того самого: я сейчас скажу, и ты офигеешь, но, пожалуйста, не убивай меня сразу.
— Скажи сразу, Денис. Ты завёл любовницу, собаку или оформил кредит на мой ИНН?
— Ха-ха. Очень смешно. — он сглотнул. — Лена хочет открыть кофейню. Поможешь составить бизнес-план?
Дарья отложила ручку, встала, наложила себе ещё кофе. Горечь напитка прекрасно сочеталась с наступившей тошнотой.
— Лена. Та самая, которая в 2019-м продавала косметику из багажника? Или та, что открывала ногтевую студию и убежала на Бали с клиентскими предоплатами?
— Ну, у неё был сложный период… Но сейчас у неё — идея!
— У Лены всегда идея. Но ты ведь не просто так звонишь. Что нужно? Деньги?
— Не-е-ет, ты чего, никто не просит у тебя денег. Просто посмотри. Пару советов. Она уже сняла помещение… — голос мужа начал плавно превращаться в гудок тревоги.
— Сняла помещение? Без расчётов? Без бизнес-плана? Где?
— Ну, это маленькое помещение у метро. Я даже с ней съездил…
Дарья молчала. Она знала это молчание. Это было то самое молчание перед бурей, перед взрывом или как в фильмах, когда камера медленно отъезжает назад, а герой вдруг начинает орать матом на весь кадр.
Но она не орала. Она встала, пошла в ванную, умылась, посмотрела в зеркало и, глядя себе в глаза, сказала вслух:
— Господи, я вышла за человека, который считает Лену вменяемой.
На следующее утро Лена уже сидела у них на кухне. В ботфортах, с «доской настроения» и каталогами для кофейни. На доске — фотографии уютных интерьеров из Pinterest, чашечки латте и надпись: «Мечтай — и всё сбудется!».
Дарья мельком глянула на коллаж и сухо спросила:
— А финансовые расчёты где? Ты считала себестоимость? Налоги? Аренда? Зарплаты?
— Да что ты как в налоговую, Даш! — Лена надула губы. — Я хочу уютное место. Люди должны заходить за атмосферой. Я чувствую, это моё.
— Ты в прошлом месяце чувствовала, что твоё — преподавать йогу. До этого ты чувствовала себя моделью. А до этого — брокером.
— Вот ты всё время негативишь! Ты даже не веришь в мечты. Неудивительно, что у тебя всё скучно!
Дарья скрестила руки и посмотрела на Лену с выражением: у меня всё скучно, потому что я не бегаю от коллекторов и не живу с мамой в хрущёвке без горячей воды.
— Мечты — это прекрасно, Лена. Но когда у тебя кафе в минус на 800 тысяч, ты не мечтаешь, ты считаешь. И плачешь. И звонишь мне со словами: «Даш, выручи». Вот этого — не будет.
Денис стоял у холодильника, делая вид, что выбирает, какой йогурт съесть. В реальности он хотел исчезнуть.
— Ну, может, поможем ей немного? Хотя бы стартовать… Ты же умеешь считать риски. — Он говорил тихо, как будто это снизит градус сцены.
— Помогите с мамой. Кредит оформите на себя. Вы такие у нас прогрессивные мужчины, — Дарья резко встала. — Но без меня. Я Лене помогать не буду. Это моя позиция. Хотите — разводитесь, хотите — шантажируйте. Но я зарабатывала эти деньги сама. И тратить их на чужие провалы не собираюсь.
Лена хлопнула по столу.
— Ты просто жадная. И холодная. Ты ненавидишь нашу семью. Ты…
— Я — разумная. И я — не обязана. Вы путаете тёплое с мягким. Я не спонсор Лениного «инфоцыганства».
— Даш, ну ты перегибаешь… — начал Денис.
— Перегибаю? Отлично. Тогда гнись дальше без меня.
Через неделю Дарья пришла с работы и обнаружила на кухне свекровь. Та сидела за столом, как гость из прошлого, с пирожками и укоряющим взглядом.
— Ты так с Денисом разговариваешь? Как мужик в юбке!
— Я без юбки. И без иллюзий, Антонина Петровна. Вы зачем пришли?
— Ты рушишь семью. Всё из-за денег. Женщина должна уступать, поддерживать мужа, сестру его. А ты… как банкирша. Всё цифры, цифры! А где душа?
— Душа? Её у Лены, видимо, на фотошопе — в виде чашки капучино. А вы сюда пришли зачем? Переубедить? Не выйдет. Я не инвестирую в глупость. Даже если она в родстве с моим мужем.
— Ты просто эгоистка, Даша. Ты не мать, тебе не понять…
— Да. Я не мать. И, глядя на вашу методику воспитания, начинаю радоваться этому.
Свекровь вскочила, выронила салфетку.
— Ты — позор нашей семьи!
— Семьи? Удивительно. А я-то думала, я жена, а не сирота, влюбившаяся в приют. Дверь — вон.
Свекровь ушла. Пирожки остались.
Дарья села, достала свой телефон, включила калькулятор. Потом выключила.
Потом взяла блокнот и написала на первой странице: «Новая жизнь — расходы и плюсы».
И рядом — первое: Свобода — +1000 баллов.
Дарья проснулась от тишины.
В доме не было запаха кофе, не скрипели половицы под ногами Дениса, не журчала вода в душе. Вместо этого — подозрительное отсутствие всего живого. Даже кошка Нюся, которая обычно требовала завтрак с выражением «ты вообще зачем в этой квартире живёшь, если не обслуживаешь?», исчезла с глаз.
Дарья спустила ноги с кровати, потянулась, встала — и увидела записку.
На кухонном столе лежал сложенный вчетверо лист бумаги с почерком Дениса. Таким же неуверенным, как его идеи за последние пять лет.
«Даша, я уехал к маме. Нам нужно остыть. Ты не даёшь шансов семье. Я не могу жить в холоде и равнодушии. Лена на грани, она в долгах. Я решил — мы поможем ей. Хоть как-то. Я оформил ссуду. Квартиру записал на тебя, не переживай. Вернусь, когда ты перестанешь быть железной леди. Надеюсь, ты ещё умеешь прощать. Денис.»
— Ну вот, — вслух произнесла Дарья, — муж ушёл к маме. В 42 года. Великовозрастный «птенчик» обратно в гнездо. Только яиц у него всё равно нет.
Денис не вернулся через день. Не вернулся через три. Зато пришло письмо из банка. Судебное уведомление.
Дарья вскрыла его с чувством, с толикой сарказма и полным пониманием: если письмо пришло — значит, будет весело.
«Ваш супруг Денис Евгеньевич оформил кредит в сумме 980 000 рублей, указав адрес совместного проживания и предоставив в залог имущество, принадлежащее супруге, не уведомив её надлежащим образом. Ввиду наступления просрочки по платежам и попытки возврата средств, уведомляем вас как потенциального поручителя и владельца имущества о возможности обращения взыскания.»
Дарья сидела за столом, вжавшись в спинку стула, с ощущением, как будто её кинули с моста лицом вниз.
— Ну что, мадам экономист, — пробормотала она, — доигралась. Поверила, что муж — партнёр, а не брат своей сестры.
Через полчаса она уже стояла в банке. Юрист, глядя в бумаги, промычал:
— Ну, технически, если имущество оформлено до брака — он не мог заложить…
— Но он же попробовал, — перебила Дарья. — И банк принял.
— Э-э, мы не проверили все документы. Там была ксерокопия старого договора, и заявление от него… ну, как бы…
— Вы разберётесь. У вас пять рабочих дней. А я — подаю на развод.
Юрист вздрогнул.
— Сочувствую…
— А я — нет, — Дарья улыбнулась.
Вечером в её квартире появилась Лена.
Без приглашения, с накинутой кожанкой, с лицом: «я тут за справедливостью, а ты — стерва». В руках — пластиковый контейнер с эклерами. Видимо, так выглядело примирение в её мире.
— Ну что, довольна? Дениса на нервы посадила. Маму — довела до давления. Мы всей семьёй за него переживаем. А ты, как змея, сожрала всё тёплое, что в нём было.
— Ты что, всерьёз считаешь, что я виновата? Он оформил кредит за моей спиной, пытался заложить МОЮ квартиру — и я виновата?
— Ну а кто? Ты ж всех унижаешь. Ты всё контролируешь, всё считаешь. Невозможно рядом с тобой жить. Все чувствуют себя нищими и тупыми!
— А ты — хочешь чувствовать себя королевой за мой счёт? Слушай, Лена, я не виновата, что тебе не дали мозги вместе с красотой. Но я — не банкомат.
Лена шагнула ближе, сжав кулаки.
— Если бы ты была хоть каплю женщиной, ты бы поддержала своего мужа. А ты — бухгалтер на шпильках.
Дарья выдержала паузу. Потом встала. Подошла вплотную.
— Знаешь, что отличает женщину от жертвы? Женщина ставит границы. А жертва — пишет слёзы в соцсетях, когда очередной бизнес провалится.
— Ты думаешь, ты победила?
— Нет. Я просто выжила. А ты — плыви сама. Но учти: если ещё раз сунешься ко мне — я подам в суд. У меня все чеки, Лена. Все. Я, в отличие от тебя, храню документы. А не мотивационные цитаты.
Лена швырнула контейнер с эклерами на пол.
— Сама сдохнешь в своей клетке, железная баба! — крикнула она, и хлопнула дверью.
Эклеры остались на полу. Дарья посмотрела на них.
— Вот тебе и десерт жизни, — усмехнулась она.
Через неделю Дарья подала на развод.
Денис пытался встретиться, но она отказалась. Зачем? Всё, что он мог сказать — она уже слышала. Все фразы про «мне жаль», «я запутался», «ты сильная, а я…» — они уже были в прошлом.
Когда в суде его адвокат начал речь о «семейной поддержке» и «доверии», Дарья усмехнулась:
— Простите, но в нашем случае доверие было похоже на дырявый карман. Я туда клала, а он — всё терял.
Судья кивнул. Развод оформили быстро.
Вернувшись домой, Дарья достала старую коробку. В ней — фотографии, письма, старые билеты из путешествий, открытки.
Она взяла снимок, где они с Денисом стояли у моря. Он — с бутылкой пива, она — с телефоном и бухгалтерским планшетом.
Как символично, — подумала она. Он — расслабляется, я — работаю. И тогда я думала, что мы равные.
Дарья разорвала снимок пополам, сложила остатки в коробку, закрыла.
Потом достала второй блокнот. Первый уже заполнился.
На первой странице — написала:
«План Б. Без иллюзий. Без балласта. С улыбкой.»
И жирно подчеркнула.
Прошло два месяца.
Дарья успела:
— развестись,
— сменить замки,
— завести нового бухгалтера на работе (старый уехал в Анапу строить дом из ракушек),
— и впервые за десять лет — спокойно обедать одна, с сериалом, а не с укоризненными взглядами мужа и его семьи.
Кошка Нюся снова стала вести себя как хозяйка. Теперь она спала на подушке Дарьи, а не на брюках Дениса, и, кажется, даже поправилась.
Дарья чувствовала странную пустоту. Но не от одиночества. А от отсутствия необходимости кому-то что-то доказывать.
В середине апреля ей позвонила подруга:
— Даш, ты не поверишь. Вчера была в торговом центре, там кофе продаёт Лена. Из тележки. Она меня узнала, махала рукой. Я испугалась и убежала в «Магнит».
Дарья засмеялась.
— Из тележки? То есть из бизнеса — в киоск?
— У неё надпись на тележке: «Кофе с душой. От сердца к сердцу.»
— Как мило. Надеюсь, это не те сердца, которые она отгрызла у бывших родственников.
В тот же вечер позвонил Денис.
Номер не изменился. Голос — чуть глуше, чуть натужней. Будто ему вручили инструкции, как звучать «жалко, но не умоляюще».
— Привет, Даша. Можем увидеться?
— Зачем?
— Поговорить. Я… многое понял.
— Ты сначала делал, потом понимал. Вот ты, Денис, всегда идёшь по жизни задом наперёд. Понимаешь после того, как уронишь, разобьёшь, наплюёшь. А теперь хочешь «вернуть»?
— Ты злишься.
— Я — свободна. А ты — ищешь, где теплее. Только у меня теперь отопление не для всех.
Он замолчал. Секунд пять. Потом тихо:
— Я сожалею. Правда. Я хотел, чтобы ты гордилась мной. Хотел спасти Лену. Хотел доказать, что я тоже чего-то стою…
— И для этого решил пожертвовать мной?
— Я не думал…
— Вот именно. Ты никогда не думал. Ты — чувствовал. Всегда чувствовал, что обделён, что я зарабатываю больше, что я сильнее. А я — просто выживала. Я не родилась с деньгами. Я себе всё построила. Сама. И когда ты начал делить мою квартиру на Ленины фантазии — ты потерял не жену. Ты потерял человека, который ещё верил, что ты способен думать головой.
Денис всхлипнул. Или притворился. Это уже не имело значения.
— Если ты передумаешь… Я всё ещё… — начал он, но Дарья прервала:
— Я уже передумала. Давно. Пока ты выбирал, кого спасать — я выбрала себя.
Через неделю Дарья пошла на консультацию к юристу. Она решила — больше не жить в статусе «разведена». А в статусе «хозяйка своей жизни».
— И что будем делать с квартирой? — уточнила юрист.
— Оставим. Арендовать не буду. Поживу. Подумаю.
— Есть ли в планах покупка чего-то нового?
Дарья улыбнулась.
— Только новой версии себя.
Через два месяца она купила машину. Не потому что нужно, а потому что хотела. Её первая — белая, с подогревом сидений.
На заднем стекле — наклейка:
«Не клади всю жизнь в чужой рюкзак. Он может быть дырявый.»
Дарья сидела на парковке, с кофе — настоящим, ароматным, из кофейни, где умеют считать себестоимость.
На экране телефона мигал входящий звонок. Опять Денис. Она нажала «отклонить».
А потом удалила номер.
Наконец-то — навсегда.
И в этот момент она поняла:
иногда самое выгодное вложение — это развод.
С высокой доходностью и полной свободой от долгов.
