— Я больше не могу молчать, Антон! Твоя мать специально подсыпает что-то в мой чай! — Галина дрожащими руками поставила чашку на стол, глядя на мужа с отчаянием в глазах.
Антон поднял взгляд от ноутбука и нахмурился. Они сидели на кухне их небольшой квартиры, куда три месяца назад переехала жить его мать после продажи своего дома.
— Галя, ну что ты такое говоришь? — он покачал головой. — Мама просто заботится о тебе, заваривает травяные чаи для здоровья.
— Для здоровья? — Галина горько усмехнулась. — Антон, с тех пор как твоя мать переехала к нам, у меня постоянная слабость, головокружения, а главное — у меня уже третий месяц нет задержки! Хотя мы не предохраняемся!
Свекровь Валентина Павловна как раз вошла на кухню, услышав последние слова невестки. Пожилая женщина с аккуратной укладкой и в домашнем халате изобразила на лице искреннее удивление.
— Галочка, милая, о чём ты говоришь? — она подошла ближе, пытаясь взять невестку за руку. — Я завариваю тебе только полезные травки — ромашку, мяту, душицу. Это же для женского здоровья!
Галина отдёрнула руку и встала из-за стола.
— Душица? Валентина Павловна, вы прекрасно знаете, что душица противопоказана женщинам, которые хотят забеременеть! Она подавляет овуляцию!
Свекровь всплеснула руками, обращаясь к сыну.
— Антоша, ты слышишь, что говорит твоя жена? Она обвиняет меня в каких-то кознях! Я всю жизнь положила на тебя, воспитывала одна, а теперь меня обвиняют неизвестно в чём!
Антон встал, оказываясь между двумя женщинами. Его взгляд метался от матери к жене.
— Галя, это уже слишком! Мама никогда бы не стала вредить тебе! Она же хочет внуков не меньше нашего!
— Хочет? — Галина посмотрела на свекровь, которая отводила глаза. — А почему тогда каждый раз, когда я говорю о детях, она находит тысячу причин, почему нам рано? То квартира маленькая, то денег мало, то я ещё молодая и неопытная!
Валентина Павловна вздохнула и присела на стул, изображая усталость.
— Я просто переживаю за вас, дети мои. Ребёнок — это такая ответственность! А вы ещё сами как дети. Антоша только недавно повышение получил, вам нужно встать на ноги.
— Нам уже по тридцать лет! — воскликнула Галина. — Мы женаты четыре года! Когда же, по-вашему, нам пора?
— Когда я скажу! — вдруг резко ответила свекровь, но тут же спохватилась. — То есть, когда вы сами будете готовы, конечно.
Антон растерянно смотрел на мать. Её оговорка не ускользнула от его внимания.
— Мам, что значит «когда ты скажешь»? — спросил он медленно.
Валентина Павловна замахала руками.
— Да ничего не значит! Оговорилась! Просто я волнуюсь за вас! Галочка ещё такая молодая, неопытная. Вот научится готовить нормально, дом вести, тогда и о детях можно думать.
— Я прекрасно готовлю и веду дом! — возмутилась Галина. — И вы это знаете! Но вам всегда всё не так! То борщ не такой, то котлеты не те, то бельё не так поглажено!
— Потому что я хочу, чтобы ты стала идеальной женой для моего сына! — парировала свекровь. — А пока что… — она выразительно покачала головой.
Галина почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Четыре года она терпела придирки свекрови, но последние три месяца, с тех пор как Валентина Павловна переехала к ним, жизнь превратилась в настоящий кошмар.
— Знаете что, — сказала она, стараясь говорить спокойно. — Давайте проведём эксперимент. Неделю я не буду пить ваши чаи. Посмотрим, что изменится.
Свекровь побледнела.
— Это глупости! Мои чаи тут ни при чём! Просто у тебя, видимо, проблемы со здоровьем! Может, тебе к врачу сходить?
— Я была у врача! — Галина достала из сумки медицинскую карту. — Три раза за последние два месяца! Все анализы в норме! Врач сказал, что физиологических причин для отсутствия беременности нет!
Антон взял карту и пролистал записи. Его брови нахмурились.
— Почему ты мне не говорила, что ходила к врачу?
— Потому что каждый раз, когда я пытаюсь поговорить о детях, ты отмахиваешься и говоришь, что всему своё время! — Галина села обратно за стол, чувствуя усталость. — А твоя мать тут же находит новые причины, почему нам не стоит торопиться.
Валентина Павловна встала и подошла к плите.
— Ну что вы, в самом деле, устроили! Давайте лучше поужинаем спокойно. Я приготовила твои любимые голубцы, Антоша.
— Мам, подожди, — Антон остановил её. — Галя права в одном. Ты действительно часто говоришь, что нам рано заводить детей. Почему?
Свекровь обернулась, и на мгновение в её глазах мелькнуло что-то недоброе.
— Потому что я знаю, что лучше для моего сына! Я растила тебя одна, без отца, знаю, как это тяжело! Не хочу, чтобы ты повторил мою судьбу!
— Но мы же вместе с Галей! Мы любим друг друга! — возразил Антон.
— Любовь проходит! — резко сказала Валентина Павловна. — А дети остаются! И если ваш брак развалится, что тогда?
Галина не выдержала.
— Наш брак развалится, если вы будете продолжать вмешиваться в нашу жизнь! — она встала и направилась к выходу. — Я пойду прогуляюсь. Мне нужно подумать.
Уже в дверях она обернулась к мужу.
— Антон, тебе нужно решить — ты женатый мужчина или маменькин сынок. Потому что совмещать это больше не получится.
Выйдя на улицу, Галина глубоко вдохнула вечерний воздух. Она шла по знакомым улицам, размышляя о своей жизни. Как получилось, что она, успешный бухгалтер с хорошей зарплатой, позволила свекрови так влиять на свою жизнь?
Вспомнилось, как всё начиналось. Антон был таким внимательным, заботливым. Они мечтали о большой семье, даже имена детям придумали. Но после свадьбы что-то изменилось. Каждый раз, когда Галина заговаривала о детях, Антон находил отговорки. А после каждого визита к его матери эти отговорки становились всё убедительнее.
Телефон завибрировал. СМС от подруги Марины: «Как дела? Давно не виделись. Может, встретимся?»
Галина набрала номер.
— Марин, можно я к тебе приеду? Мне нужно поговорить.
Через полчаса она сидела на кухне у подруги, рассказывая о своих подозрениях.
— Знаешь, — задумчиво сказала Марина, — моя бабушка была травницей. И она всегда говорила, что душица — это женская трава, но только для тех, кто не хочет детей. А ещё есть много трав, которые могут влиять на способность забеременеть.
— Но зачем свекрови это делать? — Галина покачала головой. — Она же сама говорит, что хочет внуков!
— А может, как раз не хочет? — предположила Марина. — Может, боится, что внуки отнимут у неё сына? Ты же говоришь, она растила его одна, он для неё всё.
Галина задумалась. В словах подруги была логика. Валентина Павловна действительно относилась к Антону как к своей собственности. Любое решение, которое он принимал без её участия, вызывало у неё приступы «сердечной боли» или «головокружения».
— Знаешь что, — решительно сказала Галина. — Я проведу расследование. Найду эти её травки и отнесу на анализ. Пусть специалисты скажут, что там намешано.
Вернувшись домой поздно вечером, Галина застала мужа одного в гостиной. Он сидел на диване с бутылкой пива, что было для него редкостью.
— Мама легла спать, — сказал он, не глядя на жену. — Мы поговорили после твоего ухода.
— И? — Галина села рядом.
— Она призналась, что действительно добавляет в твой чай душицу и ещё какие-то травы. Говорит, для укрепления твоего женского здоровья.
Галина почувствовала, как внутри всё похолодело.
— То есть она призналась, что специально поит меня травами, которые мешают забеременеть?
— Она говорит, что не знала об этом эффекте, — Антон потёр лицо руками. — Говорит, просто хотела, чтобы ты была здоровее.
— И ты ей веришь?
Антон помолчал, потом покачал головой.
— Не знаю. Она моя мать, Галя. Я не могу поверить, что она способна на такое. Но… — он замялся. — Она сказала ещё кое-что. Что ты не достойна меня. Что я мог бы найти жену получше.
Галина почувствовала, как к горлу подступает ком.
— И что ты ответил?
— Я сказал, что люблю тебя и что она не имеет права так говорить, — Антон взял её руку. — Но она расплакалась, стала говорить, что я предаю её, что выбираю жену вместо матери.
— Это манипуляция, Антон! Классическая манипуляция! Она заставляет тебя чувствовать себя виноватым!
— Я знаю! — он вскочил с дивана. — Но что мне делать? Она моя мать! Она одна растила меня, жертвовала всем ради меня!
— И теперь требует платы за эти жертвы? — тихо спросила Галина. — В виде твоей жизни? Твоего счастья?
Антон остановился у окна, глядя в темноту.
— Она сказала, что если мы заведём ребёнка, то я перестану любить её. Что внуки заменят ей сына.
— Это бред! Внуки не заменяют детей, они дополняют семью! Но твоя мать хочет быть единственной женщиной в твоей жизни!
— Не говори так о ней!
— А как мне говорить о женщине, которая тайно травит меня, чтобы я не могла забеременеть? — Галина встала. — Антон, мне нужно знать — ты со мной или с ней?
— Это нечестный вопрос!
— Это единственный честный вопрос в нашей ситуации! Либо ты муж, который защищает свою жену, либо ты сын, который позволяет матери разрушать свой брак!
Антон повернулся к ней, и Галина увидела боль в его глазах.
— Дай мне время. Мне нужно во всём разобраться.
На следующее утро Галина проснулась от запаха блинов. Свекровь хлопотала на кухне, напевая что-то себе под нос.
— Доброе утро, Галочка! — радостно поприветствовала она невестку. — Я приготовила твои любимые блинчики! И чай заварила — специальный, новый рецепт!
Галина посмотрела на дымящуюся чашку и решительно отодвинула её.
— Спасибо, но я буду пить только воду.
Лицо свекрови помрачнело.
— Это глупости! Ты же не веришь в эти бредни про травы?
— Верю или нет — это моё дело. Но ваши чаи я пить больше не буду.
Валентина Павловна села напротив, сложив руки на груди.
— Знаешь, Галя, я думала, ты умнее. Но ты оказалась такой же, как все. Хочешь привязать моего сына ребёнком, чтобы он никуда от тебя не делся.
— Что? — Галина не поверила своим ушам. — Я хочу ребёнка, потому что люблю Антона и хочу семью!
— Семья — это я и Антон! — резко сказала свекровь. — А ты временная! Сегодня ты есть, завтра нет! А я — его мать — навсегда!
— Вы больная! — не выдержала Галина. — У вас нездоровая привязанность к сыну!
Валентина Павловна вскочила, опрокинув чашку с чаем.
— Как ты смеешь! Я всю жизнь положила на этого ребёнка! Отказывалась от личной жизни, от новых отношений, всё ради него! А теперь какая-то девица хочет забрать его у меня!
— Я не забираю! Я его жена! Это нормально, что мужчина создаёт свою семью!
— Его семья — это я! — свекровь стукнула кулаком по столу. — И я не позволю тебе разрушить то, что я строила годами!
В этот момент в кухню вошёл Антон. Он был бледен и, судя по всему, слышал весь разговор.
— Мам, — сказал он тихо. — Это правда? Ты действительно специально не даёшь Гале забеременеть?
Валентина Павловна обернулась к сыну, и её лицо мгновенно изменилось. Из разъярённой фурии она превратилась в несчастную, обиженную женщину.
— Антоша, сыночек, ты же не веришь этим наговорам? Я же только хочу, чтобы ты был счастлив!
— Счастлив без детей? — спросил он. — Мам, я хочу быть отцом! Мы с Галей оба хотим детей!
— Нет! — воскликнула свекровь. — Ты думаешь, что хочешь, но ты не знаешь, какая это ответственность! Ты не готов!
— Мне тридцать два года, мам! Когда я буду готов, по-твоему?
— Никогда! — вырвалось у Валентины Павловны, и она тут же зажала рот рукой.
В кухне повисла тишина. Антон смотрел на мать так, словно видел её впервые.
— Ты никогда не хотела, чтобы у меня были дети, — медленно произнёс он. — Ты хочешь, чтобы я всегда оставался только твоим сыном.
— Да! — свекровь больше не скрывалась. — Да, я не хочу делить тебя ни с кем! Ни с этой женщиной, ни с детьми! Ты мой сын, моя жизнь, моё всё! Я имею право на твою любовь!
— Но не на всю мою жизнь, мам, — Антон подошёл к жене и обнял её за плечи. — Я люблю тебя, но я также люблю Галю. И я хочу детей. Наших с ней детей.
Валентина Павловна пошатнулась, схватившись за сердце.
— Ты предаёшь меня! После всего, что я для тебя сделала!
— Я не предаю. Я просто живу своей жизнью. Мам, тебе нужно принять это. Или… — он замялся.
— Или что? — свекровь выпрямилась. — Ты выгонишь родную мать?
— Или тебе придётся найти другое место для жизни, — твёрдо сказал Антон. — Я не позволю тебе разрушать мою семью.
Валентина Павловна посмотрела на сына, потом на невестку, и в её глазах появилась такая злоба, что Галина невольно отступила.
— Запомни этот день, Антон, — процедила она сквозь зубы. — День, когда ты предал мать ради этой женщины. Когда она бросит тебя, а она бросит, не сомневайся, ты вспомнишь мои слова. Но я не прощу. Никогда не прощу.
Она развернулась и вышла из кухни. Через несколько минут хлопнула дверь её комнаты.
Антон опустился на стул, обхватив голову руками.
— Что я наделал? Она же моя мать!
Галина села рядом, взяла его руку.
— Ты защитил свою семью. Нашу семью. Это было правильно.
— Но она одна… У неё никого нет, кроме меня.
— Это её выбор, Антон. Она могла бы найти себе мужчину, друзей, увлечения. Но она выбрала жить только тобой. Это нездорово.
Антон поднял голову, в его глазах стояли слёзы.
— Я не хочу её терять. Но и тебя терять не хочу.
— Ты её не потеряешь, если она действительно любит тебя. Настоящая любовь матери — это желание счастья своему ребёнку, а не стремление привязать его к себе.
Вечером того же дня Валентина Павловна собрала вещи. Она вышла из комнаты с чемоданом, гордо подняв голову.
— Я поживу у своей сестры в другом городе, — сообщила она сыну, не глядя на невестку. — Когда одумаешься, звони. Но не раньше.
— Мам, не надо так, — Антон попытался её обнять, но она отстранилась.
— Ты сделал свой выбор. Теперь живи с ним.
Она вышла, не попрощавшись. Антон стоял у окна, наблюдая, как такси увозит его мать.
— Она вернётся, — тихо сказала Галина. — Когда поймёт, что не может жить без тебя.
— А если нет?
— Тогда значит, её любовь была не настоящей, а собственнической. И тебе лучше без такой любви.
Прошло три месяца. За это время многое изменилось. Галина перестала пить «целебные» чаи свекрови, и её самочувствие заметно улучшилось. Головокружения прошли, вернулись силы и энергия. А главное — тест на беременность наконец показал две полоски.
Антон был на седьмом небе от счастья. Он носил Галину на руках, исполнял все её капризы, читал книги о беременности и родах.
— Нужно сообщить маме, — сказал он однажды вечером.
Галина напряглась. За эти месяцы Валентина Павловна ни разу не позвонила, не ответила ни на одно сообщение сына.
— Ты уверен?
— Она моя мать. Она должна знать, что станет бабушкой.
Антон набрал номер. Длинные гудки, потом знакомый голос:
— Алло.
— Мам, это я. У нас новость. Галя беременна.
Молчание. Долгое, тяжёлое молчание.
— Мам? Ты слышишь?
— Слышу, — голос свекрови был холодным. — И что? Ждёте поздравлений?
— Мам, это же твой внук или внучка!
— Это ваш ребёнок. Вы хотели — вы и радуйтесь. А я тут ни при чём.
— Как это ни при чём? Ты же бабушка!
— Я мать, которую предал сын. Больше я никто.
Она положила трубку. Антон смотрел на телефон, не веря.
— Она отказалась от внука, — прошептал он. — Как она может?
Галина обняла мужа.
— Она сделала выбор, Антон. Её гордость оказалась важнее любви. Это её потеря, не наша.
— Но это же неправильно!
— Многое в поведении твоей матери неправильно. Но мы не можем это изменить. Мы можем только жить своей жизнью и растить нашего малыша в любви.
Ещё через полгода родилась девочка. Маленькая, но крепкая, с глазами отца и улыбкой матери. Назвали Софьей.
Антон отправил матери фотографию внучки с подписью: «Твоя внучка Соня. Мы ждём тебя».
Ответа не было.
Но через месяц в дверь позвонили. На пороге стояла Валентина Павловна — постаревшая, осунувшаяся, с потухшим взглядом.
— Можно взглянуть? — тихо спросила она.
Галина посмотрела на мужа. Антон кивнул.
— Проходите, — сказала Галина.
Свекровь вошла, осторожно, словно боясь спугнуть момент. Увидев малышку в кроватке, она замерла.
— Она красивая, — прошептала Валентина Павловна. — Похожа на Антошу в детстве.
— Хотите подержать? — предложила Галина.
Свекровь покачала головой.
— Нет. Я не имею права. Я… я хочу извиниться. Перед тобой, Галя. Я была неправа. Ужасно неправа.
Галина молчала, ожидая продолжения.
— Я думала, что защищаю сына, оберегаю его. А на самом деле душила его, не давала жить. И тебя… — свекровь опустила голову. — То, что я делала с травами… Это непростительно. Я понимаю, если ты не сможешь меня простить.
— Я не держу зла, — сказала Галина. — Но доверие нужно заслужить заново.
— Я понимаю. Я… я сняла квартиру неподалёку. Если вы позволите, я бы хотела иногда видеть внучку. Не вмешиваясь в вашу жизнь, просто… быть бабушкой.
Антон подошёл к матери, обнял её.
— Конечно, мам. София должна знать свою бабушку.
Валентина Павловна заплакала, прижимаясь к сыну.
— Спасибо. Спасибо вам обоим. Я постараюсь стать хорошей бабушкой. Не такой матерью, какой была, а нормальной бабушкой.
С того дня отношения постепенно налаживались. Валентина Павловна приходила в гости, помогала с малышкой, но никогда не давала непрошеных советов. Она научилась уважать границы молодой семьи.
А Галина, глядя на мужа, играющего с дочкой, думала о том, что иногда нужно пройти через испытания, чтобы стать по-настоящему крепкой семьёй. И что любовь — не собственность, а свобода быть счастливым рядом с тем, кого любишь.
София росла в любви, окружённая заботой родителей и бабушки, которая наконец научилась любить, не душа своей любовью, а давая свободу тем, кто ей дорог.
