— Лена, ну хватит уже! Мама не со зла, просто характер у неё такой, — Андрей устало потёр лицо руками, сидя на краю кровати.
— Характер? — Лена застегнула молнию на платье и обернулась к мужу. — Андрей, твоя мама третий раз за неделю назвала меня нищенкой. При всех!
— Ты же знаешь, она привыкла к определённому кругу общения, — он избегал её взгляда. — Её подруги все замужем за бизнесменами, хорошими врачами…
Лена села рядом с ним и взяла за руку.
— А ты жалеешь, что женился на простой девушке из коммуналки?
— Что за глупости! — Андрей крепко сжал её ладонь. — Я люблю тебя такой, какая ты есть. Но маме нужно время, чтобы привыкнуть.
Два года — достаточно времени, чтобы понять: Валентина Петровна не привыкнет никогда. С первого дня знакомства она смотрела на Лену как на досадную ошибку сына, которую нужно исправить любой ценой.
В юности Лена действительно жила в коммунальной квартире с мамой. После школы работала продавцом, потом выучилась на бухгалтера. Обычная биография обычной девушки из рабочей семьи. Ничего особенного — именно это и раздражало свекровь больше всего.
— Мой сын мог бы найти жену из приличной семьи, — не уставала повторять Валентина Петровна знакомым. — А он связался с этой… с кем попало.
Андрей работал инженером в строительной компании, получал неплохо, но до богатства было далеко. Мать же всю жизнь мечтала о состоятельной невестке, которая подняла бы статус семьи. Лена этим планам никак не соответствовала.
— Завтра мамин день рождения, — сказал Андрей, прерывая её размышления. — Обещай, что не будешь с ней ссориться.
— Я никогда не начинаю первой, — тихо ответила Лена.
— Знаю. Но… может, не стоит так болезненно реагировать на её слова? Она уже пожилая женщина.
Лена кивнула, хотя внутри всё сжалось. Андрей не понимал, каково это — каждый раз проглатывать унижения ради сохранения семейного мира. Но она терпела, потому что любила мужа и надеялась, что рано или поздно отношения наладятся.
На следующий день они приехали к Валентине Петровне пораньше, помочь с приготовлениями. Квартира свекрови была её гордостью — трёхкомнатная, в центре города, доставшаяся от покойного мужа. Валентина Петровна никогда не упускала случая напомнить, что Лена выросла в коммуналке на окраине.
— А, приехали, — свекровь окинула невестку оценивающим взглядом. — Лена, ты как всегда одета… скромно. Ну да ладно, на кухню марш, салаты делать. Я не хочу, чтобы гости видели, что у меня невестка в фартуке какая-то странная ходит.
Лена молча прошла на кухню. За два года брака она выучила все любимые блюда свекрови и готовила их лучше самой хозяйки. Но благодарности не ждала — Валентина Петровна принимала помощь как должное.
К пяти часам начали съезжаться гости. Сослуживицы именинницы, соседки, дальние родственники. Человек двадцать собралось — типичная компания пожилых людей, для которых такие встречи были главным развлечением.
— Знакомьтесь, это Лена, жена моего сына, — представляла свекровь, и в её голосе каждый раз звучала едва скрываемая досада.
Лена улыбалась, подавала закуски, разливала чай. Она привыкла к роли прислуги на семейных праздниках, но сегодня что-то внутри неё бунтовало сильнее обычного.
Может быть, дело было в том, как Валентина Петровна представила её Марии Ивановне — соседке сверху:
— Вот моя невестка. Из простых, что с неё взять. Зато мой Андрей счастлив, как говорится, милые бранятся — только тешатся.
Или в том, как она прокомментировала Ленино платье при всех:
— Конечно, на приличную одежду денег не всем хватает. Но главное же не внешность, правда?
К восьми вечера Валентина Петровна изрядно выпила. Обычно алкоголь делал её ещё более язвительной, но сегодня она превзошла саму себя.
— Мария Ивановна, а помните мою соседку Светлану? — громко говорила она. — Так вот, её сын женился на девочке из хорошей семьи. Отец у неё предприниматель, мать врач. Вот это я понимаю — подходящая партия! А то ведь бывает всякое…
Она многозначительно посмотрела в сторону Лены, и все поняли намёк.
— Валентина Петровна, — тихо сказала Лена, — может, не стоит?
— А что не стоит? — свекровь вскинулась. — Я что, правду сказать не могу? Мой сын мог жениться на ком угодно!
Андрей попытался вмешаться:
— Мама, прекрати, пожалуйста.
— Молчи! — рявкнула Валентина Петровна. — Ты слишком добрый, потому и позволяешь собой помыкать!
Гости неловко переглядывались. Кто-то пытался перевести разговор на другую тему, но именинница была неостановима.
— Посмотрите все на неё! — кричала она, тыча пальцем в Лену. — ТЫ НАМ НЕ РОВНЯ, НИЩЕНКА! Из какой-то коммуналки приползла! Ни кола, ни двора! А туда же — в нашу семью лезет!
Наступила мертвая тишина. Двадцать пар глаз уставились на Лену, ожидая её реакции. Андрей побледнел, но не решался резко осадить мать при гостях.
— У неё даже на приличную одежду денег нет! — продолжала Валентина Петровна, упиваясь всеобщим вниманием. — Смотрите, как оделась — с рынка небось! И туда же, в приличном обществе находиться!
Лена спокойно встала из-за стола, прошла к своей сумочке и достала оттуда папку с документами. Движения её были неторопливыми, почти торжественными. Она вернулась и положила папку на стол прямо перед свекровью.
— Валентина Петровна, — сказала она тихо, но так, что слышали все присутствующие, — вы правы. Я действительно была нищенкой. Была. Но полгода назад я купила эту квартиру, в которой мы сейчас сидим.
Воцарилась абсолютная тишина. Даже музыка в углу комнаты казалась оглушительно громкой. Валентина Петровна замерла с полным бокалом в руке, глаза её расширились от шока.
— Что… что ты несёшь? — выдавила она.
— Вашего сына я полюбила искренне и не стала рассказывать ему про наследство от бабушки, — спокойно продолжила Лена. — А вам — тем более. Я тихо инвестировала деньги, они выросли в десять раз за три года.
Она открыла папку и развернула документы так, чтобы все видели гербовые печати.
— Вот договор купли-продажи этой квартиры. Вы её продали через агентство недвижимости три месяца назад, потому что нужны были деньги на лечение. Покупатель — я.
Валентина Петровна схватила документы трясущимися руками. Её лицо из красного стало пепельно-серым. Там чёрным по белому было написано её имя как продавца, а имя Елены Андреевны — как покупателя.
— Этого не может быть! — прошептала она, листая страницы. — Я продавала какому-то… агенту… он сказал, что представляет клиента…
— Он и представлял. Меня, — Лена села обратно и аккуратно сложила руки на коленях. — Я попросила не раскрывать своё имя до оформления сделки.
Андрей смотрел на жену так, словно видел её впервые в жизни.
— Лена… это правда?
— Правда. Бабушка оставила мне старенький домик в деревне. Я его продала, а деньги вложила в акции IT-компаний. Угадала с выбором, — она пожала плечами. — Три года назад я стала миллионершей. Но решила не говорить никому. Хотела понять, любишь ли ты меня саму или то, что я могу дать.
Гости переглядывались, не зная, как реагировать на такой поворот. Мария Ивановна даже привстала, пытаясь лучше рассмотреть документы в руках у потрясённой хозяйки.
— Я не выгоняю вас, Валентина Петровна, — продолжила Лена. — В договоре прописано ваше право пожизненного проживания. Живите спокойно, ничего не изменится. Но впредь помните: хозяйка этого дома — нищенка.
Она встала из-за стола и взяла свою сумочку.
— А теперь прошу прощения, но мне пора. У меня завтра встреча с риелтором по покупке ещё одной квартиры. Для нас Андрей если соберёшься жить отдельно от матери?
Двадцать человек сидели с открытыми ртами. Валентина Петровна держала в руках документы и не могла произнести ни слова — впервые в жизни она не нашлась, что сказать. Андрей поднялся следом за женой, всё ещё не веря происходящему.
— Лена, подожди…
Она остановилась в дверях и обернулась:
— Я никогда не хотела унижать вашу маму. Просто устала терпеть унижения сама.
С того дня Валентина Петровна кардинально изменилась. Она больше никогда не позволяла себе резких слов в адрес невестки, всегда интересовалась её мнением и даже начала обращаться на «вы». Гости разнесли историю по всему району, и скоро вся округа знала о «нищенке», которая оказалась богаче всех своих обидчиков вместе взятых.
Андрей долго переваривал новость о состоянии жены. Он признался, что чувствует себя неловко, но Лена объяснила: деньги — это просто инструмент, а не цель. Главное, что теперь они могут строить отношения честно, без недомолвок и притворства.
Через месяц они переехали в новую квартиру. Валентина Петровна проводила их со слезами на глазах и множеством извинений, которые Лена приняла с достоинством истинной леди. Ведь настоящее благородство определяется не происхождением, а поступками.
