– Лен, ну что ты начинаешь? – Сергей устало потёр виски, не глядя на неё. – Они же семья, не чужие люди. Пришли, посидели, поели. Что тут такого?
Лена сжала губы, чувствуя, как внутри всё кипит. Она стояла у раковины, до блеска оттирая и без того чистую сковороду. За окном моросил осенний дождь, а в кухне ещё витал запах жареной картошки и котлет – очередного ужина, который она готовила для толпы родственников мужа. Золовки, их мужья, дети – все снова заявились без звонка, как будто её дом – это столовая с вывеской «всё бесплатно».
– Что такого? – переспросила Лена, бросив сковороду в раковину с громким лязгом. – Сереж, я устала. Каждый выходной одно и то же. Твои сёстры даже не спрашивают, удобно ли мне. Просто приходят, едят, оставляют гору посуды и уходят. А я? Я что, прислуга?
Сергей откинулся на стуле, скрестив руки. Его лицо, обычно добродушное, сейчас было напряжённым, с лёгкой тенью раздражения.
– Ты преувеличиваешь, – сказал он. – Они же не каждый день тут. И потом, это традиция. У нас в семье всегда так было – собираемся, общаемся. Тебе что, сложно пару тарелок лишних помыть?
Лена замерла. Слова мужа ударили, как пощёчина. Она медленно повернулась, вытирая руки полотенцем. Её карие глаза, обычно тёплые, сейчас горели обидой.
– Пару тарелок? – голос её дрогнул. – Серьёзно? А кто три часа у плиты стоит? Кто продукты покупает? Кто потом полы моет, потому что твои племянники всё крошками засыпают?
Сергей открыл было рот, но Лена уже не могла остановиться.
– Я не против гостей, Сереж. Но это не гости. Это… набег какой-то! И ты их ещё защищаешь!
Она отвернулась к окну, чтобы он не видел, как её глаза наполняются слезами. За стеклом – серый двор, мокрые качели, пара голубей, прячущихся под козырьком подъезда. Лена глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Ей было тридцать пять, они с Сергеем женаты семь лет, и всё это время она старалась быть хорошей женой. Уютный дом, вкусная еда, чистота – она вкладывала в это душу. Но последние пару лет её жизнь превратилась в бесконечный конвейер: работа, готовка, уборка, снова готовка. И всё ради того, чтобы угодить его семье, которая даже не считала нужным предупредить о визите.
Сергей встал, подошёл к ней, положил руку на плечо.
– Лен, ну прости. Я поговорю с ними, ладно? – его голос смягчился. – Просто… они привыкли, что наш дом – это место, где все собираются. Мама так делала, теперь ты. Это же хорошо, что семья вместе.
Лена сбросила его руку.
– Хорошо для кого? – тихо спросила она. – Для тебя? Для твоих сестёр? А для меня?
Сергей замолчал, глядя куда-то в пол. Лена знала, что он не любит таких разговоров. Он всегда говорил, что она «слишком драматизирует». Но как объяснить, что её силы на исходе? Что каждый такой «семейный вечер» отбирает у неё не только время, но и частичку себя?
Всё началось два года назад, когда старшая сестра Сергея, Света, развелась с мужем и переехала поближе к ним – в соседний район. Света была громкой, уверенной в себе женщиной сорока лет, с двумя сыновьями-подростками, которые ели, как рота солдат. Она приходила по субботам, иногда с младшей сестрой Наташей, у которой тоже была своя семья – муж Гриша и пятилетняя дочка Маруся. Иногда присоединялась тётя Люба, двоюродная сестра их покойной мамы, с бесконечными историями про свою молодость.
Поначалу Лена радовалась этим встречам. Ей нравилось, что их с Сергеем двушка на окраине Новосибирска стала центром притяжения для его родни. Она старалась: пекла пироги, варила борщ, придумывала, чем удивить гостей. Но скоро она заметила, что никто не спрашивает, хочет ли она этих посиделок. Никто не звонит заранее. Никто не приносит даже бутылку сока или пакет конфет. А главное – никто не помогает.
– Леночка, ты так вкусно готовишь! – щебетала Света, накладывая себе третью порцию картошки. – Прямо как наша мама!
– Ага, – подхватывала Наташа, подливая себе компот. – Серега, тебе повезло с женой!
Лена улыбалась, но внутри всё сжималось. Ей хотелось крикнуть: «А вы не могли бы хоть раз помыть за собой тарелки?» Но она молчала. Не хотела ссориться, не хотела выглядеть злой или жадной.
Сергей же сиял. Он любил, когда дом был полон людей. Он шутил с племянниками, спорил с Гришей о политике, подливал тёте Любе чай. Ему нравилось быть «хозяином дома», как он это называл. Лена видела, как он гордится этим – своим гостеприимством, своей семьёй. Но он не замечал, как она тянет всё это на себе.
Однажды, в пятницу вечером, Лена вернулась с работы позже обычного. Она работала бухгалтером в небольшой фирме, и конец месяца всегда был авралом. Она мечтала о горячем душе и тихом вечере с книгой. Но, открыв дверь, услышала гомон голосов.
– Леночка, привет! – Света выскочила из кухни с бокалом вина. – Мы тут решили заскочить, Серега сказал, что ты не против.
Лена посмотрела на мужа, который неловко пожал плечами. В гостиной уже сидели Наташа с Марусей, Гриша, тётя Люба и даже какой-то дальний родственник по имени Вадим, которого Лена видела впервые. На столе – пустые тарелки, крошки, грязные стаканы.
– Я… устала, – выдавила Лена, чувствуя, как горло сжимается. – Сережа, ты знал, что они придут?
– Ну, Света позвонила пару часов назад, – он отвёл глаза. – Я думал, ты не против. Там в холодильнике мясо было, я сказал, чтобы они готовили.
– Готовили? – Лена заглянула на кухню. На плите дымилась её лучшая сковорода, пригоревшая от какого-то неудачного эксперимента. В раковине – гора посуды.
– Ой, Лен, я хотела отбивные сделать, но что-то не получилось, – хохотнула Света, ничуть не смущаясь. – Ты же потом всё отмоешь, да? У тебя это лучше выходит.
Лена сжала кулаки. Ей хотелось кричать, но вместо этого она молча ушла в спальню, закрыла дверь и села на кровать. В зеркале напротив отражалась женщина с усталыми глазами и растрёпанными волосами. «Это мой дом, – подумала она. – Почему я чувствую себя в нём чужой?»
Шли месяцы, а ситуация не менялась. Лена пыталась говорить с Сергеем, но он отмахивался. «Они же семья», – повторял он, как мантру. Она пробовала намекать Свете и Наташе, что было бы неплохо предупреждать о визитах, но те только смеялись: «Ой, Лен, да мы же не чужие!»
Однажды Лена решилась поставить точку. Это было в начале октября, за неделю до её дня рождения. Она сидела на кухне с Сергеем, пока он пил кофе.
– Сережа, я хочу, чтобы в мой день рождения мы были вдвоём, – сказала она твёрдо. – Без гостей. Без родственников. Только ты и я.
Сергей поднял брови, но кивнул.
– Хорошо, Лен. Я понял. Сходим в ресторан, как ты хотела.
Лена улыбнулась, впервые за долгое время чувствуя облегчение. Она уже представляла, как они с Сергеем сидят в уютном кафе, пьют вино, говорят о чём-то важном. Она так давно этого ждала – просто быть с мужем, без суеты, без толпы.
Но утром в день её тридцать шестого дня рождения Лена проснулась от звонка в дверь. Она натянула халат, вышла в прихожую и замерла. На пороге стояла Света с огромным пакетом, за ней – Наташа с Марусей, Гриша и тётя Люба.
– Леночка, с днём рождения! – заголосила Света, вручая ей коробку с каким-то дешёвым тортом. – Мы тут решили сюрприз устроить!
Лена посмотрела на Сергея, который стоял за её спиной. Он виновато улыбнулся.
– Сюрприз? – переспросила она, чувствуя, как внутри всё холодеет. – Сережа, ты знал?
– Ну… они хотели тебя поздравить, – пробормотал он. – Я не думал, что ты будешь против.
Гости уже ввалились в квартиру, гомоня и смеясь. Маруся тут же уронила на пол кусок торта, а тётя Люба принялась рассказывать, как в её молодости праздновали дни рождения. Лена стояла, как в тумане, глядя на этот хаос. Её день рождения. Её дом. И снова – чужие люди, чужие голоса, чужие желания.
– Лена, ты чего такая хмурая? – Наташа хлопнула её по плечу. – Расслабься, праздник же!
Лена медленно повернулась к Сергею. Её голос был тихим, но твёрдым.
– Это мой дом, – сказала она. – А не ресторан для твоих родственников.
Сергей открыл рот, но не успел ничего сказать. Лена развернулась и ушла в спальню, хлопнув дверью.
В тот момент она ещё не знала, что этот день станет поворотным. Что её терпение, её молчание, её попытки угодить всем лопнут, как мыльный пузырь.
Лена сидела на кровати, глядя в пол. За дверью гремели голоса – Света что-то громко рассказывала, Маруся хихикала, тётя Люба звякала ложкой в чашке. Лена сжала телефон так, что пальцы побелели. Её день рождения, её тридцать шесть лет – и вот она, заперлась в собственной спальне, как подросток, сбежавший от родителей. Но внутри всё кипело. Это был её дом. Её жизнь. И она больше не могла притворяться, что всё нормально.
– Лен, открой, – голос Сергея за дверью был мягким, но с ноткой раздражения. – Ну что ты, как ребёнок? Давай выйдем, посидим с людьми.
Лена глубоко вдохнула, пытаясь унять дрожь в руках. Она встала, открыла дверь и посмотрела на мужа. Его лицо – знакомое, родное, с лёгкой щетиной и усталыми глазами – сейчас казалось чужим.
– С людьми? – тихо переспросила она. – Сережа, это мой день рождения. Я просила – только мы вдвоём. Ты обещал. А теперь у нас снова толпа. Без предупреждения. Без моего согласия.
Сергей нахмурился, скрестил руки.
– Лен, они же хотели тебя поздравить. Это сюрприз! Света с Наташей полночи торт выбирали, – он понизил голос. – Неудобно как-то их выгонять.
– Неудобно? – Лена почувствовала, как голос срывается. – А мне удобно? Удобно три часа убирать за твоими сёстрами? Удобно тратить последние деньги на продукты, потому что они жрут, как будто у нас склад? Удобно молчать, когда меня не спрашивают, хочу я этого или нет?
Сергей заморгал, явно не ожидавший такой вспышки. Лена и сама удивилась – слова лились, как река, которую слишком долго держали за плотиной.
– Я устала, Сережа. Устала быть невидимкой в своём доме. Ты хоть раз спросил, что я хочу? Хоть раз подумал, каково мне?
– Лен, ты преувеличиваешь, – начал он, но она перебила.
– Нет. Не преувеличиваю. Это мой дом, а не ресторан для твоих родственников. И я больше не хочу так жить.
Она прошла мимо него, вернулась в гостиную. Гости даже не заметили её отсутствия – Света разливала вино, Гриша спорил с тётей Любой о ценах на картошку, Маруся рисовала фломастером на скатерти. Лена остановилась посреди комнаты, её сердце колотилось, но голос был твёрдым.
– Так, все, – сказала она громко. – Хватит.
Гомон стих. Света удивлённо подняла брови, Наташа замерла с бокалом в руке. Сергей, стоявший в дверях, напрягся.
– Лен, ты чего? – Света поставила бутылку на стол. – Что случилось?
– Случилось то, что я больше не хочу, чтобы вы приходили без приглашения, – Лена смотрела прямо на золовку. – Вы приходите, когда вам вздумается, едите, пьёте, оставляете бардак. А я должна всё это терпеть, потому что «мы же семья»?
Света открыла рот, но Лена не дала ей вставить слово.
– Это мой дом. Мой и Сережи. Не столовая. Не гостиница. Если хотите прийти – звоните. Спрашивайте. И, может, хоть раз принесите что-нибудь, кроме аппетита.
В комнате повисла тишина. Маруся посмотрела на мать, Гриша кашлянул, тётя Люба поправила очки. Сергей шагнул вперёд.
– Лена, ну перестань, – сказал он, но в его голосе уже не было уверенности.
– Нет, Сережа, – Лена повернулась к нему. – Я не перестану. Я семь лет старалась быть хорошей женой, хорошей хозяйкой. Но я не прислуга. И не обязана угождать всем, кроме себя.
Света фыркнула, откинувшись на стуле.
– Ну, знаешь, Лен, это как-то грубо, – сказала она. – Мы же не чужие. Пришли поздравить, а ты вот так…
– Поздравить? – Лена усмехнулась, чувствуя, как внутри поднимается что-то новое – не гнев, а сила. – Вы даже не спросили, хочу ли я этого. Вы просто решили, что имеете право ввалиться в мой дом и устроить тут посиделки. А я должна улыбаться и тарелки за вами мыть.
Наташа, до этого молчавшая, поставила бокал на стол.
– Лен, мы не хотели тебя обидеть, – тихо сказала она. – Правда. Мы думали, тебе приятно, когда мы все вместе.
– Приятно? – Лена посмотрела на неё. – Наташ, я люблю, когда мы собираемся по праздникам. Но не каждую субботу. Не тогда, когда я устала, как собака, на работе, а мне ещё три часа у плиты стоять. Не тогда, когда я просто хочу тишины.
Сергей кашлянул, пытаясь разрядить обстановку.
– Ладно, давайте не будем ссориться, – сказал он. – Лен, я понимаю, ты устала. Мы всё обсудим, хорошо?
– Нет, Сережа, – Лена покачала головой. – Я не хочу обсуждать. Я хочу, чтобы вы все ушли. Прямо сейчас. Это мой день рождения, и я хочу провести его так, как хочу я.
Света вскочила, её лицо покраснело.
– Ну, знаешь, это уже слишком! – выпалила она. – Мы тут старались, торт купили, а ты нас выгоняешь?
– Да, выгоняю, – спокойно ответила Лена. – И торт ваш я не просила. Я просила один вечер. Один. С моим мужем. Без вас.
Гриша поднялся, положил руку на плечо Светы.
– Пойдём, Свет, – сказал он тихо. – Давай не будем портить день.
Света фыркнула, схватила сумку и направилась к двери. Наташа, поколебавшись, взяла Марусю за руку и пошла следом. Тётя Люба, что-то бормоча, тоже начала собираться. Через пять минут квартира опустела. Остались только Лена, Сергей и гора грязной посуды на столе.
Сергей молчал, глядя в окно. Дождь усилился, стучал по подоконнику, как метроном. Лена сидела на диване, чувствуя, как адреналин медленно отступает, оставляя пустоту. Она не знала, правильно ли поступила. Может, она перегнула? Может, надо было смолчать, как всегда? Но внутри что-то подсказывало: это было необходимо.
– Лен, – наконец сказал Сергей, не поворачиваясь. – Ты правда думаешь, что я не замечаю, как тебе тяжело?
Она посмотрела на него, удивлённая. Его голос был тихим, почти виноватым.
– Тогда почему ты ничего не делаешь? – спросила она. – Почему каждый раз, когда я прошу, ты говоришь «они же семья»? Почему ты не на моей стороне?
Сергей повернулся, его глаза были серьёзными.
– Я… не знаю, – признался он. – Мама всегда всех собирала. Это было важно для неё. Я думал, для тебя тоже. Думал, тебе нравится.
Лена горько усмехнулась.
– Нравится? Сережа, я люблю твою семью. Но я не твоя мама. Я не хочу, чтобы мой дом был проходным двором. Я хочу, чтобы ты спрашивал меня. Чтобы ты уважал мои желания.
Он кивнул, опустив голову.
– Я виноват, – сказал он. – Я должен был поговорить с ними раньше. Прости, Лен.
Она молчала, глядя на него. Впервые за долгое время ей показалось, что он её слышит. Но этого было мало. Слишком много накопилось – обид, усталости, недосказанности.
– Сережа, я хочу, чтобы мы договорились, – сказала она твёрдо. – Никаких гостей без моего согласия. Если кто-то хочет прийти – звонит мне. Не тебе, а мне. И если я скажу «нет» – это значит нет. Ты меня поддержишь?
Сергей долго смотрел на неё, потом кивнул.
– Хорошо, – сказал он. – Я поговорю с ними. Обещаю.
На следующий день Лена проснулась с лёгким чувством тревоги. Она ждала, что Сергей передумает, что Света позвонит с претензиями, что всё вернётся на круги своя. Но вместо этого Сергей сам сварил кофе и принёс ей в постель.
– Лен, я позвонил Свете, – сказал он, садясь рядом. – Сказал, что теперь без твоего разрешения никто не придёт. Она, конечно, поворчала, но согласилась.
Лена посмотрела на него, не веря своим ушам.
– Правда? – спросила она.
– Правда, – он улыбнулся. – И ещё я подумал… Может, нам правда стоит иногда выбираться вдвоём? Как ты хотела. В ресторан там, или в кино.
Лена почувствовала, как внутри что-то оттаивает. Она кивнула, улыбнувшись в ответ.
– Я бы хотела, – тихо сказала она.
Прошёл месяц. Света и Наташа больше не заявлялись без предупреждения. Пару раз они звонили, спрашивали, удобно ли зайти, и Лена, к своему удивлению, иногда соглашалась. Но теперь это было на её условиях – не каждую субботу, не всей толпой, и с обязательным «спасибо» за угощение. Сергей стал помогать с уборкой, а однажды даже сам приготовил ужин, чем несказанно удивил Лену.
Она всё ещё ждала подвоха. Боялась, что старые привычки вернутся. Но с каждым днём чувствовала себя увереннее. Её дом снова стал её домом – местом, где она могла дышать, отдыхать, быть собой. И, глядя на Сергея, который теперь смотрел на неё с новым уважением, она понимала: это было не просто про гостей. Это было про её границы, про её голос, который она наконец-то позволила себе отстоять.
