Мой дом — мои правила
— Сёстры с мамой будут жить в нашей квартире, и точка! Тебя никто не спрашивает! — рявкнул Роман, и голос его прозвучал резче, чем он сам, вероятно, ожидал.
Светлана медленно отложила кухонное полотенце, которым вытирала руки, и повернулась к мужу. В её глазах не было ни удивления, ни обиды — только холодное понимание сути произошедшего.
— Повтори, пожалуйста, — спокойно попросила она. — Я хочу убедиться, что правильно тебя поняла.
Роман поморщился, явно осознав, что перешёл границу. Но отступать было поздно — решение уже озвучено матери по телефону.
— Света, ну не делай из этого проблему, — попытался смягчить тон муж. — Маме с девчонками правда трудно в деревне. Дом старый, отопление не работает, денег нет на ремонт…
— Роман, — перебила Светлана, — ответь на простой вопрос: кому принадлежит эта квартира?
— Ну… тебе, — неохотно признал он. — Но мы же супруги!
— Значит, тебе известно, что жильё моё. И тебе известно, что любые решения о проживании посторонних лиц должны приниматься мной. Верно?
— Посторонних? — возмутился Роман. — Это моя семья!
— Для меня это посторонние люди, — чётко произнесла Светлана. — И решение о том, будут ли они здесь жить, принимаю я. Только я.
Роман почувствовал, как почва уходит из-под ног. Четыре года брака приучили его к тому, что жена обычно уступает ради мира в семье. Но сейчас он видел перед собой совершенно другого человека.
— Ты же понимаешь, что я уже дал слово, — пробормотал муж. — Мама ждёт, билеты купила…
— Твоя мать купила билеты, не спросив разрешения хозяйки квартиры, — констатировала Светлана. — Это её проблема, не моя.
— Света, будь человеком! Они завтра приезжают!
— Пусть приезжают в гостиницу. Или к другим родственникам. У меня гостей завтра не будет.
Роман попытался обнять жену, но она отстранилась.
— Светочка, ну что тебе стоит? Месяц потерпеть, пока они не устроятся…
— Роман, — Светлана посмотрела мужу прямо в глаза, — я сейчас объясню тебе ситуацию очень простыми словами. Эта квартира — моя собственность. Я не давала согласия на проживание твоих родственников. Следовательно, они здесь жить не будут. Всё.
— А если я настаиваю?
— Тогда можешь собирать чемодан и ехать с ними в деревню, — спокойно ответила Светлана. — Дверь не заперта.
Роман замер. Впервые за годы совместной жизни он услышал от жены прямой ультиматум. И понял, что она не блефует.
— Ты серьёзно готова развестись из-за этого? — тихо спросил он.
— Я готова развестись из-за того, что мой муж считает возможным распоряжаться моей собственностью без моего согласия, — уточнила Светлана. — И орать на меня в придачу.
Роман провёл рукой по волосам. Ситуация действительно выходила из-под контроля.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Что ты предлагаешь?
— Ничего не предлагаю. Я ставлю тебя в известность: в моей квартире будут жить только те люди, на проживание которых я дала согласие. И ты не из их числа, если продолжишь в том же духе.
Вечером Роман уехал к приятелю. Светлана осталась одна, но не чувствовала ни одиночества, ни сожаления. Впервые за долгое время в квартире была та самая тишина, которую она так ценила.
На следующий день в обед зазвонил домофон. Светлана посмотрела в монитор и увидела четыре фигуры с чемоданами: Галина Петровна — мать Романа, его сестры Анна и Ольга, и сам Роман с виноватым выражением лица.
— Кто там? — спросила Светлана в трубку.
— Светочка, это мы! — радостно отозвалась свекровь. — Открывай, золотце!
— Галина Петровна, добро пожаловать в город, — вежливо сказала Светлана. — Но в квартиру я вас не приглашала.
Повисла тишина. Потом голос Галины Петровны зазвучал уже не так радостно:
— Доченька, мы же договаривались! Роман сказал, что всё уже решено!
— Роман сказал неправду, — спокойно ответила Светлана. — Ничего не решено, потому что меня никто не спрашивал.
— Света! — в домофон заговорил Роман. — Открой дверь! Поговорим нормально!
— Говори прямо сейчас, — предложила Светлана. — Я слушаю.
— Не через домофон же! Мы с дороги, устали…
— Роман, вчера я тебе всё объяснила. Моё решение не изменилось.
— Светлана Викторовна! — в разговор вмешалась одна из сестёр. — Мы же родственники! Как можно так поступать!
— Очень просто, — ответила Светлана. — Когда родственники ведут себя как захватчики, я веду себя как хозяйка.
— Мы не захватчики! — возмутилась другая сестра. — Мы в беде!
— Ваши беды не делают мою квартиру вашей собственностью, — заметила Светлана. — Есть гостиницы, есть агентства по аренде жилья.
— За наши-то деньги! — воскликнула Галина Петровна. — У нас пенсия копеечная!
— Тогда, возможно, стоило подумать об этом перед покупкой билетов, — предложила Светлана.
Роман взял трубку домофона:
— Света, ну хватит! Они всю дорогу проехали! Куда им теперь деваться?
— Это ваша общая проблема, — ответила жена. — Решайте её сами.
— Я поднимусь один! — попытался торговаться Роман.
— Нет, — коротко ответила Светлана и отключила домофон.
Через полчаса они наконец ушли. Светлана видела из окна, как семейство тащит чемоданы по двору в сторону ближайшей гостиницы. Роман шёл последним, то и дело обернувшись на их дом.
Вечером муж позвонил:
— Света, можно поговорить?
— Говори.
— Не по телефону. Я домой хочу.
— Дом здесь. А ты где?
— В гостинице с ними. — Роман помолчал. — Света, я понял. Ты права. Не должен был решать без тебя.
— Хорошо, что понял.
— Можно я вернусь?
— Один — можно. С чужими людьми — нет.
— Они не чужие…
— Роман, — перебила Светлана, — для меня твоя мать и сёстры — чужие люди. Они ведут себя как чужие: не считаются с хозяйкой, не спрашивают разрешения, требуют как должное. Чужие люди в моём доме жить не будут.
— А если я попрошу?
— Просьбы принимаются заблаговременно, с обоснованием и обязательным обсуждением условий, — сухо перечислила Светлана. — Не в виде поставленного факта.
— Света… а нам что, теперь всем в гостинице жить?
— Тебе решать. Либо ты мой муж и живёшь со мной, либо ты сын своей мамы и живёшь с ней.
Роман приехал домой в десять вечера. Выглядел помятым и растерянным. Светлана открыла дверь, молча отошла в сторону.
— Они очень обиделись, — сказал муж, стягивая куртку.
— Мне жаль, что они обиделись, — ответила Светлана. — Но я не обязана решать проблемы взрослых людей за свой счёт.
— А что им теперь делать?
— То же, что делают все взрослые люди: искать работу, снимать жильё, устраивать свою жизнь самостоятельно.
Роман прошёл в гостиную, опустился в кресло.
— Мать говорит, что больше с тобой дел иметь не будет.
— Прекрасно, — кивнула Светлана. — Меня это полностью устраивает.
— А если у них действительно не будет денег на гостиницу?
— Роман, твоей матери шестьдесят два года, твоим сёстрам за тридцать. Они здоровые взрослые люди с высшим образованием. Если они не могут обеспечить себя жильём, то проблема не в отсутствии денег, а в нежелании эти деньги зарабатывать.
Муж промолчал, понимая правоту жены.
— Что будет с нами? — спросил он наконец.
— Зависит от тебя, — ответила Светлана. — Если ты готов уважать мои права на собственность и не принимать решений без моего участия — будем жить дальше. Если нет — можешь возвращаться к маме.
— Я хочу остаться с тобой.
— Тогда запомни: мой дом — мои правила. И правило номер один: никто не живёт здесь без моего разрешения.
— А правило номер два?
— Все серьёзные семейные решения мы принимаем вместе. Без исключений.
Роман кивнул. Он понял, что жена больше не будет молчаливо соглашаться с его самовольством.
Через неделю выяснилось, что сёстры мужа нашли работу в городе и сняли комнату на двоих. Галина Петровна вернулась в деревню, но уже не жаловалась на трудности — видимо, поняла, что рассчитывать на помощь сына не стоит.
— Знаешь, — сказал Роман однажды вечером, — они стали самостоятельнее.
— Вот видишь, — улыбнулась Светлана. — Иногда отказ в помощи — это и есть настоящая помощь.
Роман больше никогда не принимал важных решений без согласования с женой. А Светлана поняла главное: защищать свои границы не просто можно — необходимо. Даже если давление исходит от самых близких людей.
