Семья Гордеевых жила в ожидании бури. Причиной была Альбина Эрнестовна, мать семейства, женщина с парализованной правой стороной тела.
Десять лет назад она перенесла инсульт, который можно было вылечить, но тогда женщина выбрала иной путь.
Она отказалась от массажа, сбежала из реабилитационного центра, устроив истерику, и предпочла беспомощность, окруженную заботой мужчин из своей семьи.
Ее муж Арсений Филиппович и трое взрослых сыновей — Сергей, Даниил и Матвей — сначала ухаживали за ней из жалости, а потом — из страха перед ее скандалами, воем и бесконечными требованиями.
Вместо того, чтобы бороться за свое здоровье и подвижность, Альбина Эрнестовна освоила иную науку — науку манипуляции.
Ее мир сузился до четырех стен своей квартиры, в которых она была повелительницей.
«Открой окно! Закрой окно! Принеси воды! Подай плед! Укрой ноги!» — ее голос, пронзительный и капризный, не умолкал ни на минуту.
Арсений Филиппович, человек молчаливый и уставший, стал тенью жены, ее сиделкой и слугой.
Сыновья, как могли, старались сбежать: Сергей, средний, взял ипотеку и жил в своей квартире, лишь изредка навещая мать; младший, Даниил, на все лето уехал в деревенский дом; старший жил своей жизнью с женой Ириной и двумя маленькими детьми.
Ирина была единственной, кого Альбина Эрнестовна не смогла сломить. Она делала робкие попытки командовать, давать советы по воспитанию детей, но наталкивалась на непробиваемую стену.
Ирина мягко отклоняла нападки и переводила тему разговора. Со временем их общение свелось к сугубо телефонным звонкам, которые невестке удалось сократить до двух-трех в неделю.
Равновесие нарушилось, когда Арсений Филиппович получил путевку в санаторий на целый месяц.
Еще за неделю до его отъезда Альбина Эрнестовна начала свою тайную подготовку.
«Куда я денусь одна? — говорила она при сыновьях, смотря на мужа тоскливыми глазами, в которых читался расчет. — Мне же помощь нужна постоянно. Надо, чтобы кто-то из сыновей взял меня к себе. Я хочу к Ирине с Матвеем».
Ирина, присутствовавшая при одном из таких разговоров, просто промолчала, сделав вид, что не слышит.
Их двухкомнатная квартира с детской была абсолютно не приспособлена для человека с ограниченными возможностями.
Даже простой поход в туалет для Альбины Эрнестовны потребовал бы участия двух человек.
У Ирины были малыши, работа на дому, и она не собиралась становиться прислугой для свекрови, с которой не ладила и чьи капризы отлично знала.
Матвей был с ней солидарен. Он прямо сказал матери: «Мама, к себе мы тебя не заберем. У нас нет условий. Тебе будет неудобно, и нам тоже».
Но Альбина Эрнестовна не слушала его. За день до запланированного визита она придумала, как ей показалось, гениальный план. Она позвонила Даниилу и произнесла:
— Сынок, увези меня к Матвею с Ириной. Они ждут. Я там побуду, пока Арсения не будет.
Затем она набрала номер старшего сына и деловито проговорила:
— Сейчас Даниил приедет, он меня привезет к вам.
Матвей, сдержав раздражение, холодно ответил:
— Мама, никто тебя не ждет. Мы ни о чем не договаривались.
Но Альбина Эрнестовна парировала властным и сладким голосом одновременно:
— Нет, мне Ирина сама вчера позвонила и пригласила! Я все вещи собрала!
Ирина, услышав этот разговор, с изумлением покачала головой. Она не звонила свекрови.
Это был чистый воды блеф. План Альбины Эрнестовны начал рушиться мгновенно. Матвей позвонил Даниилу.
— Дань, никуда не вези маму. Она врет. Никто ее не звал.
Затем он снова набрал номер матери. Его голос был холодным и усталым.
— Мама, зачем ты врешь? Ира тебя не звала. Никто тебя не ждет. Даниила не жди, я его уже известил.
В трубке воцарилась тишина, а затем раздался такой знакомый, леденящий душу вой. Не плач, а именно животный, полный ярости и обиды.
— Как вы все смеете! — закричала она, ее слова потонули в рыданиях. — Я вас родила! Я вас на ноги поставила! А вы… вы бросаете меня одну умирать! Вы меня в гроб загоните!
Она кричала долго, обвиняя всех в черной неблагодарности, пока голос не сорвался на хрип.
Матвей молча слушал мать, сжав кулаки. Истерика закончилась так же внезапно, как и началась.
Альбина Эрнестовна бросила трубку. В доме воцарилась зловещая тишина. Через два часа раздался звонок от испуганного Даниила.
— Ребята, скорее приезжайте! Мама… она напилась таблеток. Каких-то разных, все, что нашла…
Последующие часы слились в суетливый кошмар: «Скорая помощь», больница, бледные лица врачей.
Альбина Эрнестовна выжила, но цена оказалась страшной. Новый, обширный инсульт отнял у нее окончательную возможность как-то передвигаться.
Прогнозы врачей относительно ходьбы были неутешительными. Однако даже в этом состоянии она нашла способ мучить окружающих.
Она не плакала, а выла, не умолкая ни на минуту, пока не спала. Стоя в коридоре больницы, Ирина смотрела на бледное, осунувшееся лицо Арсения Филипповича, который срочно вернулся из санатория, на заплаканные глаза Даниила, на мрачную маску Матвея и понимала: ей не было ни капли жалко Альбину Эрнестовну.
Ее сердце разрывалось от жалости к мужчинам, которых она любила, чьи жизни были исковерканы эгоизмом одного человека.
Молодой невролог, с синяками от бессонницы под глазами, подошел к ним.
— Родственники, — сказал он тихо, — вам надо как-то решить вопрос с Альбиной Эрнестовной. Медперсонал и пациенты жалуются. Она не умолкает, особенно ночью… — он вздохнул. — Воет. Из-за не все отделение не спит.
Арсений Филиппович вздохнул и молча кивнул, давая понять, что готов забрать жену домой.
— Я сейчас с ней поговорю, — покачал головой мужчина и вошел в палату, из которой через пару минут послышался рев и визг.
Арсений Филиппович появился в дверях палаты растерянный и бледный. Заморгав глазами, он произнес:
— Она не хочет ехать домой. Просится к Матвею и Ирине… не знаю, зачем… упирается, и все…
— Нет! — резко выкрикнула женщина, не дав свекру договорить до конца. — К нам она не поедет. Я не собираюсь терпеть ее в своем доме! Вы вернулись, пусть возвращается к себе!
— Я не знаю, что делать… если только обмануть ее? — предложил мужчина и поморщился, понимая, что после раскрытия обмана станет еще хуже.
Так и вышло. Альбина Эрнестовна, поняв, что едет не к старшему сыну, устроила скандал.
Несколько дней она не давала покоя мужу и соседям, которым пришлось вызвать полицию.
В итоге на семейном совете было принято решение увезти женщину в психоневрологический диспансер.
Без тщательного ухода, ЛФК и других медицинских манипуляций, от которых Альбина Эрнестовна отказывалась, она прожила всего полгода.
Единственной, кто не жалел свекровь, была Ирина. Она считала, что манипуляторша получила по заслугам.
