Ирина стояла у окна и смотрела на серый октябрьский двор. Дождь барабанил по подоконнику, ветер гнул тонкие берёзы у подъезда. За спиной тикали часы на стене — подарок от родителей на новоселье. Эта квартира досталась Ирине по наследству после смерти матери. Двухкомнатная, на четвёртом этаже панельного дома. Небольшая, но своя.
После свадьбы с Алексеем они сделали ремонт. Поклеили светлые обои в спальне, на кухне положили новый линолеум, купили диван и шкаф. Денег особых не было — Ирина работала администратором в частной клинике, Алексей — водителем на грузовике. Зарплаты хватало на жизнь, иногда откладывали на крупные покупки. Квартира стала их общим гнездом, местом, где можно было отдохнуть после работы, посидеть на кухне за чаем, поговорить о планах.
У Алексея была сестра — Юлия, младше на три года. Жила в другом районе, в съёмной однокомнатной квартире. Работала менеджером в магазине одежды. Ирина встречалась с золовкой редко: на семейных праздниках, иногда случайно в торговом центре. Отношения были вежливыми, но холодными. Юлия держалась немного свысока, любила давать непрошеные советы, критиковала выбор Ирины в одежде или причёске. Ирина не реагировала, просто держала дистанцию. Не враги, но и не подруги.
Всё изменилось в середине октября.
Позвонил телефон. Алексей взял трубку, на том конце говорила Юлия. Голос золовки звучал встревоженно, слова сыпались быстро, без пауз. Ирина не слышала разговора, но видела, как лицо мужа становится озабоченным.
— Что случилось? — спросила Ирина, когда муж положил трубку.
— Юлька звонила. Говорит, у неё в квартире начался ремонт. Наниматели решили всё переделывать, попросили освободить помещение на пару недель. Просит пожить у нас пару дней, пока не найдёт другой вариант.
Ирина нахмурилась.
— Пару дней?
— Ну да. Максимум неделю. Я не мог отказать, Ир. Это моя сестра.
— Алексей, у нас двухкомнатная квартира. Где она будет спать?
— На диване в зале. Потерпим немного. Юлька обещала, что быстро найдёт жильё.
Ирина хотела возразить, но промолчала. Алексей смотрел с надеждой, ждал согласия. Отказать — значит стать виноватой в глазах мужа, семьи. Ирина кивнула.
— Хорошо. Но только на несколько дней.
— Конечно. Спасибо, родная.
Алексей обнял жену, поцеловал в макушку. Ирина прижалась к груди мужа, но внутри всё сжалось. Предчувствие не обманывало.
Юлия приехала в тот же вечер. На пороге стояла с большим чемоданом и двумя сумками. Волосы завиты, макияж яркий, одета в джинсы и кожаную куртку.
— Привет, Лёша! Привет, Ирочка! — золовка вошла, стаскивая обувь. — Спасибо, что приютили. Вы просто спасители!
Алексей помог внести вещи, поставил чемодан у дивана. Ирина стояла на кухне, наблюдая за суетой. Юлия оглядывалась по сторонам, оценивающе.
— А у вас тут неплохо. Ремонт свежий, чисто. Молодцы.
— Спасибо, — ответила Ирина сдержанно.
— Можно я душ приму? С дороги вся грязная.
— Конечно.
Юлия исчезла в ванной. Ирина подошла к мужу, тихо сказала:
— Ты уверен, что это ненадолго?
— Уверен. Юлька сама не хочет тут сидеть вечно. Найдёт квартиру и съедет.
Ирина кивнула, хотя сомнения не исчезли.
Первые дни прошли относительно спокойно. Юлия вставала поздно, уходила на работу к обеду, возвращалась к вечеру. Ужинала с ними, рассказывала о работе, о коллегах, о планах найти новое жильё. Алексей слушал, кивал, иногда давал советы. Ирина молчала, занимаясь домашними делами.
Золовка предлагала помочь по дому: вытереть пыль, помыть посуду. Делала это демонстративно, будто ожидая благодарности. Ирина кивала, говорила спасибо, но чувствовала фальшь. Юлия помогала не из желания облегчить жизнь хозяйки, а чтобы выглядеть хорошей в глазах брата.
Через три дня Ирина заметила, что золовка начала чувствовать себя слишком свободно. Юлия перекладывала вещи в шкафу, освобождая место для своей одежды. Занимала ванную по полчаса, не спрашивая, не нужна ли кому-то ещё. Брала продукты из холодильника, не уточняя, можно ли.
Ирина молчала, не желая раздувать конфликт из-за мелочей. Но раздражение копилось.
Прошла неделя. Юлия не торопилась искать жильё. На вопросы Алексея отвечала уклончиво: то объявлений подходящих нет, то цены слишком высокие, то район неудобный. Муж верил, успокаивал жену.
— Ещё немного, Ир. Скоро съедет.
Ирина кивала, сжимая зубы.
На восьмой день ситуация обострилась. Ирина вернулась с работы уставшая. День выдался тяжёлым: скандал с пациентом, нагоняй от главврача, сломался принтер. Хотелось прийти домой, переодеться, приготовить лёгкий ужин и лечь на диван с книгой.
Открыв дверь квартиры, Ирина услышала громкую музыку. Поп-хиты гремели из кухни, перекрывая шум плиты и вытяжки. Ирина скинула обувь, прошла на кухню.
Юлия стояла у плиты, помешивая что-то в сковороде. На столе были разложены продукты: курица, овощи, сметана, макароны. Всё это Ирина купила вчера в магазине. Золовка напевала себе под нос, пританцовывая в такт музыке.
Ирина остановилась в дверях, глядя на картину.
— Юлия, что ты делаешь?
Золовка обернулась, улыбнулась.
— А, Ирочка! Привет! Готовлю ужин. Решила побаловать вас с Лёшкой. Скоро будет готово.
— Эти продукты я купила вчера.
— Ну и что? Мы же одна семья. Чего делить-то?
Ирина сделала шаг вперед, стараясь сохранять спокойствие.
— Юлия, я не против, чтобы ты готовила. Но было бы неплохо хотя бы спросить. Это мои продукты, моя кухня.
Лицо золовки изменилось мгновенно. Улыбка исчезла, глаза сузились.
— Твоя кухня? — переспросила Юлия медленно.
— Да. Моя квартира, мои продукты.
Золовка резко повернулась к Ирине, размахивая половником.
— Свалила быстро отсюда! Я готовлю! Не мешай!
Ирина замерла, не веря услышанному. Кровь прилила к лицу, руки сжались в кулаки.
— Что ты сказала?
— Я сказала — свалила! — повторила Юлия громче. — Надоела со своими придирками! Готовлю ужин для всех, а ты тут права качаешь! Это кухня моего брата, между прочим!
— Это моя квартира, Юлия. Моя. Досталась от родителей. И я имею полное право решать, кто здесь готовит и из чего.
Золовка фыркнула, отвернулась к плите.
— Ну да, конечно. Королева квартиры. Лёша на тебе женился, а не на квартире. Запомни это.
Ирина стояла, чувствуя, как внутри закипает что-то горячее и неконтролируемое. Годы воспитания, привычка быть вежливой, избегать конфликтов — всё это боролось с желанием выгнать золовку прямо сейчас.
— Юлия, выключи плиту и уходи из кухни.
— Не твоё дело, что мне делать.
— Я попросила.
— А я не слышу.
Юлия продолжала помешивать содержимое сковороды, игнорируя Ирину. Музыка гремела, заполняя пространство. Ирина развернулась и вышла из кухни. Руки дрожали, дыхание сбилось. Прошла в спальню, закрыла дверь, села на кровать.
Внутри всё кипело. Не от обиды, не от злости — от осознания. Юлия не собиралась съезжать. Золовка чувствовала себя полноправной хозяйкой, а Ирину считала временной помехой. И самое страшное — Алексей этого не видел. Или не хотел видеть.
Ирина достала телефон, посмотрела на время. Алексей должен был вернуться через час. Нужно было поговорить. Серьёзно, без уклончивых фраз и обещаний.
Муж пришёл в половине восьмого. Зашёл в квартиру, поздоровался с сестрой на кухне. Юлия что-то отвечала весело, смеялась. Алексей прошёл в спальню, где сидела Ирина.
— Привет, родная. Как дела?
Ирина подняла голову, посмотрела на мужа.
— Нам нужно поговорить.
— О чём? — муж сел рядом, снимая куртку.
— О Юлии. Она должна съехать. Сейчас.
Алексей нахмурился.
— Что случилось?
— Случилось то, что твоя сестра ведёт себя как хозяйка. Берёт продукты без спроса, занимает ванную, когда хочет, и сегодня вообще нагрубила мне на моей же кухне.
— Нагрубила? Юлька?
— Да. Сказала мне убираться, когда я попросила спрашивать разрешения, прежде чем брать мои продукты.
Алексей потёр лицо ладонями.
— Может, ты не так поняла? Юлька иногда резковата, но она не со зла.
— Алексей, я прекрасно поняла. Твоя сестра считает, что имеет право распоряжаться моей квартирой. И если ты не поговоришь с ней сегодня, я сама это сделаю. И разговор будет коротким.
Муж вздохнул, встал.
— Хорошо. Я поговорю. Только не устраивай скандал, пожалуйста.
— Я не устраиваю. Я защищаю своё пространство.
Алексей вышел из спальни, прошёл на кухню. Ирина осталась сидеть на кровати, слушая приглушённые голоса. Сначала говорил Алексей, потом Юлия — громко, возмущённо. Потом снова муж, уже строже.
Через десять минут Алексей вернулся.
— Я поговорил. Юлька обещала быть сдержаннее. Сказала, что не хотела обидеть, просто устала на работе.
— И когда она съедет?
— Ищет квартиру. Говорит, на этой неделе должна что-то найти.
— Алексей, прошла неделя. Она даже не пытается искать. Удобно сидеть у нас, не платить за жильё, не заморачиваться.
— Ир, дай ей ещё немного времени. Юлька обещала.
Ирина посмотрела на мужа долго, молча.
— Хорошо. До конца недели. Если не съедет — выставлю сама.
Алексей кивнул, обнял жену.
— Спасибо. Я знал, что ты поймёшь.
Ирина не ответила. Понимать было нечего. Золовка должна была уйти, и чем быстрее, тем лучше.
Следующие дни напряжение в квартире росло. Юлия вела себя тише, но холоднее. Разговаривала с Ириной односложно, избегала взглядов. Алексей старался сглаживать углы, шутил за ужином, включал фильмы по вечерам. Но атмосфера была тяжёлой, как перед грозой.
Ирина считала дни. До конца недели оставалось трое суток. Если Юлия не съедет, Ирина была готова действовать. Как именно — пока не решила. Но действовать нужно было. Это была её квартира, её жизнь. И никто не имел права отнимать это у неё.
На следующий день Ирина вернулась с работы раньше обычного. В поликлинике отменили вечерний приём, и можно было уйти пораньше. Открыв дверь квартиры, Ирина услышала знакомый шум с кухни. Музыка снова гремела, запах жареного мяса заполнял коридор. Юлия готовила.
Ирина скинула обувь, прошла на кухню. Золовка стояла у плиты, помешивая что-то в сковороде. На столе снова лежали продукты из холодильника: яйца, сыр, помидоры, колбаса.
— Юлия, мы договаривались.
Золовка обернулась, усмехнулась.
— О чём договаривались?
— О том, что ты будешь спрашивать, прежде чем брать продукты.
— Ирочка, не начинай опять. Я голодная, пришла с работы. Неужели нельзя поесть?
— Можно. Но из своих продуктов.
Юлия закатила глаза, отвернулась к плите.
— Господи, какая ты мелочная.
Ирина не стала продолжать разговор. Развернулась и вышла из кухни. Прошла в спальню, закрыла дверь. Села на кровать, глядя в окно. За стеклом моросил дождь, сумерки сгущались.
Внутри что-то переключилось. Не гнев, не обида — холодная решимость. Юлия не собиралась уважать границы. Алексей не собирался ставить сестру на место. Значит, действовать нужно самой.
Ирина встала, открыла шкаф, достала с верхней полки папку с документами. Свидетельство о собственности на квартиру, договор дарения от матери, паспорт. Всё лежало в синей пластиковой папке. Ирина взяла папку, положила на кровать.
Потом открыла сумку, убрала туда документы. Добавила шкатулку с украшениями — несколько колец, цепочку, серьги, подаренные матерью. Ничего дорогого, но ценного. Паспорт положила в отдельный карман. Деньги, которые лежали в комоде — три тысячи на непредвиденные расходы — тоже убрала в сумку.
Ирина осмотрелась по комнате. Что ещё может понадобиться? Зарядка для телефона, ключи от машины, косметичка. Всё сложила в сумку, застегнула молнию.
Достала телефон, набрала номер Алексея. Гудки. Один, второй, третий.
— Алло, Ир, что случилось? — голос мужа звучал встревоженно.
— К вечеру вас обеих дома быть не должно.
— Что? О чём ты?
— Ты меня услышал, Алексей. К вечеру вы с сестрой съезжаете. Собирайте вещи.
— Ирина, ты о чём? Какой вечер? Юлька же обещала на этой неделе найти жильё…
— Обещала. Не нашла. Не собирается. Я устала терпеть в своей квартире самозванцев.
— Самозванцев? Это моя сестра!
— И моя квартира. Которую я получила по наследству. И которая записана на моё имя. К вечеру вы уезжаете. Оба.
— Ирина, погоди, давай спокойно…
— Я спокойна. Спокойнее некуда. Приезжай, забирай сестру и вещи. До вечера.
Ирина положила трубку, не дожидаясь ответа. Руки не дрожали, дыхание было ровным. Внутри — пустота. Не холодная, не горячая. Просто пустота, в которой не было места сомнениям.
Взяла сумку, вышла из спальни. Юлия всё ещё стояла на кухне, ела приготовленное. Увидев Ирину с сумкой, удивлённо подняла брови.
— Куда собралась?
— К подруге. Вернусь вечером.
— А ужинать будешь?
Ирина не ответила. Надела куртку, обулась, вышла из квартиры. Дверь закрыла на ключ.
Спустилась на первый этаж, села в машину. Завела двигатель, включила обогрев. Дождь усилился, стеклоочистители едва справлялись. Ирина достала телефон, позвонила подруге Татьяне.
— Привет, Танька. Можно к тебе на пару часов заехать?
— Конечно. Что-то случилось?
— Потом расскажу. Буду через полчаса.
Ирина поехала через город. Пробки были небольшие, дорога заняла двадцать пять минут. Татьяна жила в частном доме на окраине, с мужем и двумя детьми. Встретила на крыльце, обняла.
— Заходи, раздевайся. Чай?
— Да, спасибо.
Сели на кухне, Татьяна заварила чай, поставила на стол печенье. Ирина рассказала всё: про Юлию, про неделю в квартире, про сегодняшний разговор. Подруга слушала, кивала, хмурилась.
— И что теперь?
— Вернусь вечером. Посмотрю, съехали или нет. Если нет — вызову полицию.
— Серьёзно?
— Серьёзно. Это моя квартира. Я собственник. Имею право выставить кого угодно.
Татьяна налила чай, придвинула чашку к Ирине.
— Ты молодец. Правильно делаешь. Алексей, конечно, обидится…
— Пусть. Я не обязана терпеть хамство в своём доме. Ни от кого.
— А если он не вернётся?
Ирина пожала плечами.
— Значит, не вернётся. Жить буду дальше. Одна, зато спокойно.
Подруга кивнула, ничего не сказала. Они сидели, пили чай, говорили о работе, о детях Татьяны, о погоде. Ирина смотрела на часы. Шесть вечера. Половина седьмого. Семь. Время вернуться.
Попрощалась с подругой, села в машину, поехала домой. Дождь не прекращался, лужи на дорогах разрастались. Ирина припарковалась у подъезда, поднялась на четвёртый этаж.
Вставила ключ в замок, повернула. Не открылось. Попробовала ещё раз. Дверь не поддавалась. Изнутри был вставлен второй ключ.
Ирина постучала. Ответа не последовало. Постучала громче.
— Алексей, открой.
Тишина.
— Юлия, открывайте дверь.
Снова тишина. За дверью слышались приглушённые голоса, но открывать никто не спешил.
Ирина достала телефон, набрала номер участкового. Трубку взяли после третьего гудка.
— Слушаю.
— Добрый вечер. Меня зовут Ирина Ковалёва. Я собственник квартиры по адресу улица Садовая, дом двенадцать, квартира сорок три. Меня не пускают в собственное жильё. Можете приехать?
— Кто не пускает?
— Муж и его сестра. Я попросила их съехать, а они закрылись изнутри.
— Понял. Приеду через двадцать минут.
— Спасибо.
Ирина положила трубку, прислонилась к стене. Ждать пришлось недолго. Участковый приехал через пятнадцать минут. Мужчина средних лет, в форме, с серьёзным лицом. Поздоровался, попросил документы. Ирина показала паспорт, свидетельство о собственности.
— Кто внутри?
— Муж и его сестра. Сестра живёт у нас неделю, обещала съехать, но не съехала. Сегодня я попросила их освободить квартиру, а они заперлись.
Участковый кивнул, постучал в дверь.
— Полиция. Откройте дверь.
Голоса за дверью стихли. Потом послышались шаги. Дверь открылась. На пороге стоял Алексей, лицо напряжённое.
— В чём дело? — спросил муж.
— Гражданин, вы проживаете в данной квартире?
— Да. Это квартира моей жены.
— Собственник — гражданка Ковалёва. Она просит вас покинуть помещение. Имеете ли вы право отказывать ей в доступе в собственное жилье?
Алексей замялся.
— Это же моя жена…
— Собственник имеет право распоряжаться жильём. Если гражданка Ковалёва просит вас уйти, вы обязаны это сделать. В противном случае это расценивается как незаконное удержание жилья.
— Но…
— Вопросы семейные решайте позже. Сейчас соберите вещи и освободите квартиру.
Алексей молчал, глядя на Ирину. В глазах мужа читалось непонимание, обида, растерянность. Ирина смотрела в ответ спокойно, без эмоций.
Муж развернулся, прошёл внутрь. Через несколько минут появилась Юлия, с красным лицом, с сумкой в руках.
— Ты серьёзно вызвала полицию?! — закричала золовка. — Из-за какой-то еды?! Ты больная!
Участковый поднял руку.
— Гражданка, соберите вещи и выходите. Без криков.
Юлия фыркнула, схватила чемодан, который стоял у дивана. Алексей вышел следом с пакетом вещей. Молча прошли мимо Ирины к лестнице. Золовка обернулась на пороге.
— Ты пожалеешь об этом.
Ирина не ответила. Участковый посмотрел на Ирину.
— Ключи заберите.
Ирина кивнула, протянула руку к Алексею.
— Ключи.
Муж достал связку из кармана, положил на ладонь жене. Не сказал ни слова. Развернулся и пошёл вниз по лестнице. Юлия последовала за братом, громко топая каблуками.
Участковый подождал, пока пара спустится, потом посмотрел на Ирину.
— Если что — звоните. Номер у вас есть.
— Спасибо большое.
— Не за что. Всего доброго.
Участковый ушёл. Ирина зашла в квартиру, закрыла дверь. Повернула ключ, поставила цепочку. Прислонилась спиной к двери, выдохнула.
Тишина. Никаких голосов, никакой музыки, никакого шума. Только тиканье часов на стене и шум дождя за окном.
Ирина прошла по квартире. Кухня — чистая, посуда вымыта. Зал — диван заправлен, вещей Юлии нет. Спальня — всё на месте. Всё как было. Как должно быть.
Села на диван, закрыла глаза. Внутри было спокойно. Не радостно, не грустно — спокойно. Правильное решение всегда приносит покой.
Телефон зазвонил. Алексей. Ирина посмотрела на экран, не стала брать трубку. Потом пришло сообщение: «Нам нужно поговорить». Ирина не ответила.
Через полчаса позвонила Юлия. Ирина сбросила вызов. Потом пришло длинное сообщение от золовки: обвинения, оскорбления, угрозы. Ирина прочитала, удалила, заблокировала номер.
На следующее утро Ирина проснулась рано. Выспалась впервые за неделю. Встала, приготовила кофе, позавтракала. Потом взяла телефон, нашла объявление мастера по замкам. Позвонила.
— Добрый день. Можете приехать сегодня сменить замок на входной двери?
— Могу. Адрес скажите.
Ирина продиктовала адрес. Мастер приехал через час. Мужчина лет пятидесяти, с чемоданом инструментов. Работал быстро, без лишних разговоров. Через полчаса замок был заменён. Новые ключи — три штуки — мастер передал Ирине.
— Вот, держите. Старый замок выбросить?
— Да, выбросите.
Ирина рассчиталась, мастер ушёл. Новые ключи лежали на ладони, блестели под светом лампы. Ирина положила один ключ в сумку, второй — в комод, третий — на полку в прихожей, как запасной.
Телефон снова зазвонил. Алексей. На этот раз Ирина взяла трубку.
— Алло.
— Ирина, мы должны поговорить. Я хочу вернуться домой.
— Нет.
— Как нет? Это мой дом тоже.
— Алексей, это моя квартира. Досталась мне от матери. Зарегистрирован в ней только я. Ты не прописан, не являешься собственником. И после того, что произошло, я не хочу, чтобы ты возвращался.
— Из-за Юльки? Я поговорю с ней, она больше не будет…
— Не из-за Юлии. Из-за тебя. Ты выбрал сестру. Позволил ей хамить мне в моём доме. Не встал на мою сторону. И вчера пытался не пустить меня в собственную квартиру. Это конец, Алексей.
— Ты не можешь так просто…
— Могу. И делаю. Приезжай за оставшимися вещами в выходные. Я буду дома, отдам всё.
— Ирина, подожди…
— Всё, Алексей. Разговор окончен.
Ирина положила трубку. Руки не дрожали, внутри не было ни боли, ни сожаления. Было облегчение.
Следующие дни прошли тихо. Ирина ходила на работу, возвращалась домой, готовила ужин для себя одной. Квартира была чистой, тихой, пахла свежестью. Никто не гремел на кухне, никто не занимал ванную часами, никто не брал продукты без спроса.
Юлия пыталась дозвониться ещё несколько раз, писала сообщения. Называла Ирину предательницей, обвиняла в разрушении семьи, угрожала судом. Ирина не отвечала, просто блокировала номер за номером.
Алексей приехал в субботу за вещами. Ирина открыла дверь, молча впустила. Муж собрал одежду, обувь, документы. Ирина стояла в коридоре, наблюдая. Алексей несколько раз пытался заговорить, но Ирина не поддерживала разговор. Когда последняя сумка была собрана, муж остановился у двери.
— Ты точно этого хочешь?
— Да.
— Может, подумаешь ещё?
— Нет.
Алексей кивнул, взял сумки, вышел. Дверь закрылась. Ирина поставила цепочку, повернула ключ в новом замке.
Вечером Ирина сидела на кухне с чашкой чая, глядя в окно. За стеклом темнело, фонари зажигались один за другим. В квартире было тепло, тихо, спокойно.
Ирина подняла чашку, сделала глоток. Чай был горячим, ароматным. Вкус свободы, подумала Ирина. Вкус своего пространства, где не нужно оправдываться, терпеть, молчать.
Квартира снова принадлежала только ей. И это было правильно.
