Даша выходила из офиса, прижимая к груди букет алых роз, и ноябрьский день казался ей невероятно теплым, несмотря на пронизывающий ветер с Булатниковской улицы.
Банкет в честь ее тридцатилетия закончился полчаса назад, но щеки все еще горели от шампанского и комплиментов.
Максим, руководитель отдела продаж, проводил ее до выхода и произнес:
«Заеду за тобой в восемь. Ресторан Беверли Лаундж устроит?»
Она согласилась, даже не раздумывая.
Максим нравился ей уже давно — высокий, с уверенной походкой, всегда в аккуратно отутюженных рубашках чуть оверсайз.
Он смотрел на нее особенным взглядом, каким мужчины смотрят на женщин.
Такси подъехало быстро — желтая машина с потертым салоном и водителем, который всю дорогу что-то напевал себе под нос.
Даша смотрела в окно на проплывающие мимо дома, на новые остановочные павильоны, которых раньше не было, на велопарковки у подъездов.
Бирюлево менялось на глазах: то тут ремонт школы, то там благоустройство сквера.
Город жил, двигался вперед, и хотелось верить, что и ее жизнь наконец сдвинется с той точки, где застряла полгода назад после развода.
Водитель высадил ее у знакомого двора.
Даша расплатилась и пошла по асфальту, мимо детских площадок с яркими качелями и резиновым покрытием, мимо припаркованных машин, и думала о том, как заберет дочку, отвезет к родителям, а сама успеет подготовиться к свиданию.
Асю в свои пять лет очень смешная девчонка, с вечно растрепанными косичками и привычкой задавать миллион вопросов подряд.
Андрей обещал присмотреть за дочкой до вечера, хотя Даша.
Она свернула к детской площадке и замерла.
Ася сидела на скамейке рядом с незнакомым мужчиной лет сорока, в темной куртке и джинсах.
Он что-то говорил ей, показывая рукой в сторону дороги, а девочка кивала, болтая ногами в розовых кроссовках с голографическим эффектом.
Букет выпал из рук, розы рассыпались по асфальту, и Даша побежала, не чувствуя ног, не слыша собственного дыхания.
— Ася! — она подхватила дочку на руки, прижала к себе так сильно, что девочка заворчала от неудобства.
Потом резко обернулась к мужчине:
— Какого черта вы делаете?! Что вам от ребенка надо?!
Мужчина поднялся со скамейки, удивленно разглядывая ее.
— Вы мать? — спросил он с явным недовольством в голосе. — Тогда вам стоило бы следить за ребенком, а не бросать его одного во дворе. Тут машины носятся как угорелые, мало ли что могло случиться.
Даша замерла, пытаясь осмыслить его слова.
Мужчина не выглядел опасным, обычный житель района, может, сосед, вышедший на вечернюю прогулку.
Он просто увидел ребенка без присмотра и решил помочь.
— Извините, — пробормотала она, опуская Асю на землю. — Я подумала… Спасибо, что остались с ней.
— Безответственная, — буркнул мужчина, качая головой. — Хорошо еще, что не пьяный какой-нибудь нашелся. В наше время детей одних не оставляют.
Он развернулся и ушел, засунув руки в карманы.
Даша смотрела ему вслед, чувствуя, как стыд и злость смешиваются в комок.
— Асенька, где папа? — присела она перед дочкой, заглядывая в ее темные глаза. — Он же должен был с тобой быть.
— У папы дома громко, — ответила Ася, пожимая плечами. — Музыка играет, и люди кричат. Мне стало скучно, я вышла погулять.
— Одна? Папа тебя отпустил?
— Он не заметил.
Даша медленно выдохнула. Андрей. Конечно, кто же еще. Устроил вечеринку, нажрался с друзьями и забыл про дочь, как всегда.
Шесть лет они прожили вместе.
Даша пыталась сделать из него мужчину, а не инфантильного мальчишку, который при каждой проблеме звонил маме или бежал к папе за советом.
Первые два года брака он вообще сидел без работы, пока мама Даши — Ирина Петровна, женщина с железным характером — не заставила его устроиться менеджером по продажам в мебельный магазин на Липецкой.
— Пойдем, солнышко, — взяла она Асю за руку и вызвала такси.
Через десять минут они уже ехали к родителям Даши на другой конец района.
Водитель, молодой парень в кепке с логотипом какого-то рэпера, включил музыку — играла Клава Кока, что-то про любовь и расставания.
Даша слушала вполуха, прокручивая в голове то, что собиралась сделать.
Родители жили в девятиэтажке на улице Загорье, в просторной трешке с видом на пруд.
Отец, Виктор Михайлович, встретил их в домашнем спортивном костюме, обнял внучку и потрепал по голове:
— Ну что, именинница приехала! Мама на кухне уже готовит, говорит, обязательно нужно пирог испечь.
Ирина Петровна вышла из кухни, вытирая руки о фартук.
Она была невысокой, плотной женщиной с короткой стрижкой и привычкой говорить быстро, без пауз.
— Дашенька, с днем рождения, дорогая! Ну что, соберемся всей родней на выходных? Приедет Ленка с мужем, Светку, еще Коля с женой. Стол накроем, как полагается.
— Конечно, мам, все организуем, — улыбнулась Даша, целуя мать в щеку. — Слушай, можете посидеть с Асей до вечера? У меня срочные дела.
— Какие дела? — насторожилась Ирина Петровна.
— Рабочие. Надо съездить, документы подписать.
Мать смерила ее недоверчивым взглядом, но спорить не стала.
Ася уже убежала в комнату к дедушке смотреть мультики, и Даша, пообещав вернуться, вышла на улицу.
***
Обратно к дому Андрея ехала другая машина — старенькая белая «Гранта» с водителем, который всю дорогу жаловался на пробки и цены на бензин.
Даша думала о том, как же хотелось ей вмазать Андрею, чтобы запомнил на всю жизнь.
Андрей жил в той же квартире, где они когда-то жили вместе — однушка на седьмом этаже панельной девятиэтажки с тесным подъездом и вечно нерабочим лифтом.
Даша поднималась по лестнице, ощущая, как с каждым этажом злость крепчает и наливается тяжестью в груди.
На седьмом этаже она услышала глухие басы. Дверь немного вибрировала от музыки.
Даша повернула ручку, дверь действительно была не заперта.
Она вошла в прихожую.
В гостиной Андрей сидел на диване, обнявшись с девушкой с короткой стрижкой и в розовом топе.
Рядом на полу валялись пустые банки, стаканы, кто-то дымил у окна.
Еще двое парней и девушка в бежевом платье разговаривали на кухне, их голоса смешивались с музыкой в какофонию.
Андрей был пьяный. Даша видела это сразу — по красным глазам, по размашистым жестам, по тому, как он громко смеялся над чем-то, что говорила девушка рядом с ним.
Она прошла к колонке и нажала на кнопку. Музыка оборвалась.
Все повернулись к ней.
— Даш? — Андрей моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд. — Ты чего здесь?
***
Даша молчала, глядя на него. На его помятую футболку, на небритое лицо, на руку, которая все еще лежала на талии девушки.
Потом медленно, очень медленно, изобразила на лице выражение глубокой печали.
Такое, какое играют актрисы в дешевых сериалах, когда сообщают об ужасном событии.
— Андрей, — произнесла она тихо. — Аси больше нет.
Он вскочил с дивана так резко, что девушка рядом охнула.
— Что ты сказала?
— Машина, — Даша сделала паузу, глядя ему в глаза. — Во дворе. Все случилось быстро. Она просто… выбежала на дорогу.
Андрей открыл рот, хотел что-то сказать, но вместо слов из него вырвался хрип.
Он согнулся пополам и его начало тошнить прямо на пол.
Девушка с короткой стрижкой взвизгнула и отпрыгнула в сторону. Парни на кухне замерли.
— Вы че, ребят, у них горе, — пробормотал кто-то, хватая куртку. — Надо сваливать.
Компания начала собираться, бормоча какие-то слова соболезнования и не глядя Даше в глаза.
Через минуту квартира опустела.
Остались только они двое — Даша стояла посреди комнаты, сложив руки на груди, а Андрей сидел на диване, обхватив голову руками.
— Это я виноват, — бормотал он, раскачиваясь из стороны в сторону. — Я… я не доглядел. Боже, что я наделал. Что я скажу твоим родителям? Что скажу своим? Они меня уничтожат. Они…
— Тебя проклянут все родственники, — сказала Даша холодно. — И будут правы. Ты никогда за это не расплатишься, Андрей. Никогда!
Она смотрела на него — на жалкого, пьяного, трясущегося от ужаса человека, который когда-то был ее мужем.
Смотрела и не чувствовала ничего, кроме презрения.
Развернулась и вышла из квартиры.
***
Даша спускалась медленно, держась за перила, и думала о том, что не скажет ему правды.
Пусть мучается. Пусть страдает.
Он заслужил это за все: инфантильность, безответственность, за то, что оставил пятилетнего ребенка одного во дворе ради вечеринки.
Она вышла во двор. Воздух был холодный. Телефон завибрировал — пришло сообщение в мессенджере от Максима:
«Заеду в восемь. Жду нашей встречи)»
Даша улыбнулась и быстро напечатала ответ:
«Я тоже. До вечера».
Она сунула телефон в карман и пошла к остановке. Букет роз так и остался лежать на асфальте возле детской площадки.
