Моя мама приехала забрать внука на выходные и увидела пустой холодильник.
— Дочь, а почему ребёнок голодный? Ты же зарабатываешь 500 тысяч. Тут из туалета вышел мой муж, почёсывая пузо, и нагло заявил.
— А я всю её зарплату маме отдаю, а ребёнок может и поголодать. Тогда мама сняла сапоги и сделала такое, что муж вообще пожалел, что на свет родился.
Татьяна никогда не ждала, что кто-то решит её проблемы. В 32 года она зарабатывала 500 тысяч рублей в месяц. Руководила отделом продаж в крупной IT-компании и считала, что жизнь у неё сложилась неплохо. Съёмная квартира в центре, машина, уверенность в завтрашнем дне. Мать всегда говорила ей, «Танюш, на мужиков не рассчитывай, сама себе хозяйка будь». И Татьяна была.
Мать, Вера Николаевна, жила в двух часах езды от города в посёлке, где держала небольшую ферму. Крепкая женщина 63-х лет, с руками, привыкшими к тяжёлой работе и прямым взглядом, который не терпел вранья. После того, как отец ушёл из семьи, когда Татьяне было десять, мать одна подняла её и брата. Работала на трёх работах, не жаловалась, не плакала. Просто делала, что нужно. «Мам, давай я тебе буду деньги присылать, наймёшь помощников», — предлагала Татьяна, когда начала хорошо зарабатывать. «Не надо мне помощников». «Сама справлюсь», — отвечала Вера Николаевна. «Лучше на себя трать, на нормальное жильё, на будущее». Они созванивались раз в неделю, виделись раз в месяц. Татьяна приезжала к матери на выходные, помогала по хозяйству, рассказывала про работу. Вера Николаевна слушала, кивала, давала. Короткие, но точные советы.
Между ними была та редкая связь, когда не нужно много слов. На работе Татьяну уважали. Она не кричала, не устраивала истерик. Но когда говорила, её слушали. Умела добиваться своего, умела ставить людей на место. Подчинённые побаивались её, начальство ценило. Одна из коллег как-то сказала — «Ты железная Танюха, тебя не прошибёшь». Татьяна усмехнулась. «Просто знаю себе цену». Личная жизнь не складывалась. Встречалась с разными мужчинами, но отношения быстро заканчивались. То ей казалось, что парень слишком мягкий, то слишком наглый. То хотел, чтобы она бросила работу и сидела дома, то вообще не понимала, зачем ей карьера».
Татьяна не переживала. Лучше одна, чем с кем попала. День у неё начинался в 7 утра. Душ, кофе, дорога до офиса. К 9 уже сидела за столом, проверяла почту, планировала задачи на день. Руководила командой из 12 человек. Менеджеры по продажам, аналитики, координаторы. Все зависели от неё, все ждали решений. Работа была непростой. Постоянные переговоры с клиентами, презентации, отчёты, планирование. Татьяна справлялась, умела находить подход к людям, умела убеждать. Когда клиент отказывался, она не сдавалась, звонила снова, предлагала другие варианты, искала компромиссы. Начальство ценило её за результаты.
Отдел продаж под её руководством приносил компании треть всей прибыли. Зарплата в 500 тысяч складывалась из оклада, бонусов и премий. Оклад был 180 тысяч, остальное — процент от продаж. В удачные месяцы получалось и по 600, и по 700 тысяч. В неудачные — меньше. но меньше четырёхсот не опускалась никогда. Деньги тратила разумно. Треть откладывала. Треть на жизнь, остаток на удовольствие. К 32 годам накопила почти два миллиона. Планировала купить квартиру, но не спешила. Хотела найти что-то действительно стоящее. Подруги завидовали. «Танюха, ты как мужик живёшь!»
Работа, деньги, никаких проблем. Татьяна пожимала плечами. «А что не так? Мне нравится». В выходные ездила к матери или встречалась с подругами. Кино, кафе, иногда боулинг. Ничего особенного, просто отдых. Мужчин не искала. Если кто-то знакомился, общалась. Но дальше пара свидания не заходила, не цепляла. Мать иногда спрашивала. «Танюша, когда замуж?» Татьяна отмахивалась, когда встречу нормального Вера Николаевна качала головой. «Нормальных мало. Смотри, не ошибись». Татьяна не думала, что ошибётся. Считала себя достаточно умной, чтобы распознать проблемного человека. Всё изменилось в марте прошлого года. На выставке «Бизнес-технологии» познакомилась с Максимом Тарасенко. «Высокий, спортивный, с приятной улыбкой».
Работал менеджером среднего звена в логистической компании. Зарабатывал, по его словам, 120 тысяч. Небогато, но для начала сойдет. Выставка проходила в большом конференц-зале. Стенды, презентации, толпы людей. Татьяна представляла свою компанию, рассказывала о новых продуктах. Максим подошел к стенду ближе к обеду, когда основной поток посетителей схлынул. «Добрый день, можно задать пару вопросов?» Татьяна подняла взгляд. Высокий мужчина лет 35, в деловом костюме с короткой стрижкой, смотрел заинтересованно, но без навязчивости. «Конечно, слушаю». Он спросил про один из продуктов, уточнил детали, попросил прайс. Говорил грамотно, задавал толковые. «Вопросы». Татьяна объяснила, показала презентацию, дала визитку. «Если будут ещё вопросы звоните, обязательно. Он улыбнулся, протянул руку. Максим. Татьяна. Пожали руки, он задержал её ладонь на секунду дольше, чем нужно, но не переборщил. Кивнул и ушёл. Татьяна проводила его взглядом и подумала. Нормальный парень. Он позвонил через два дня, спросил про продукт, уточнил цены. Потом в конце разговора добавил. «Слушайте, а можно я вас в кафе приглашу? Не по работе, просто так». Татьяна задумалась. Обычно отказывала таким предложением. Но Максим показался приятным. «Ладно, когда?» «Завтра вечером». Договорились. Встретились в небольшом кафе в центре.
Максим пришёл вовремя, принёс цветы. Не огромный букет, а пять тюльпанов. Татьяна оценила. Не пытался произвести впечатление, просто сделал приятное. Разговаривали легко. Максим рассказывал про работу в логистике, про то, как начинал грузчиком, потом дорос до менеджера. Говорил без хвостовства, просто как есть. Спрашивал про её жизнь, слушал внимательно, не перебивал. «А почему IT-продажи?» — поинтересовался он. «Случайно попала. После института пошла работать секретарём в одну компанию. Потом предложили попробовать в продажах, попробовала, понравилась. Училась, росла, вот и выросла». Значит, самостоятельно всего добилась. Да. А ты? Тоже. Отец умер рано. Мать одна воспитывала. Денег не было. Пошёл работать в 16 лет. Сначала подработки, потом нормальная работа. Учился заочно. Вот и дорос. Татьяна кивнула. Похожие судьбы. Это объединяло.
Встретились ещё раз через неделю, потом ещё. Ходили в кино, гуляли по парку, ужинали в кафе. Максим не давил, не лез с расспросами о личной жизни, не пытался контролировать. Татьяна расслабилась. Впервые за долгое время чувствовала себя комфортно с мужчиной. Через месяц он поцеловал её. Было это вечером после кино. Шли по улице, разговаривали о фильме. Максим остановился, развернул её к себе, наклонился. Татьяна не отстранилась. Поцелуй был нежным, без напора. «Извини, если не вовремя», — сказал он. «Вовремя», — ответила она. Через два месяца начали встречаться официально. Максим познакомил её с коллегами, она со своими.
Подруги одобрили. «Нормальный парень, Танюха, держи его!» Татьяна не спешила. Смотрела, наблюдала, оценивала. Максим не пил, не курил, на работу ходил исправно, по выходным иногда ездил к матери, помогал ей по дому. Татьяна считала это правильным, мать, святое. Встречались месяца три. Максим вел себя нормально. Не лез с расспросами, не пытался контролировать, не требовал внимания круглосуточно. Работал, жил с матерью в однокомнатной квартире на окраине, копил на своё жильё. Рассказывал, что отец умер пять лет назад. Мать одна, он помогает ей, чем может. Татьяна начала замечать мелочи. Максим часто говорил по телефону с матерью. Каждый день, иногда по несколько раз.
Звонила Зинаида Петровна. Он отвечал, разговаривал долго. «Что, мам?» «Да, куплю». «Хорошо, заеду. Не переживай». «Мама звонит?» — спросила Татьяна однажды. «Да, просит кое-что купить. Часто звонит. Но она одна живёт. Волнуется». Татьяна кивнула. «Понятно». Но внутри зародилось лёгкое беспокойство. Ещё заметила, что Максим избегает разговоров о будущем. Когда она спрашивала, где они будем жить после свадьбы, он отвечал уклончиво. «Снимем что-нибудь». Про свою квартиру не говорил, хотя раньше упоминал, что копит. «А накопление у тебя есть?» — спросила Татьяна прямо. «Немного. Сколько?» Максим помялся. «Тысяч триста». «За сколько лет копил?» «Лет за пять».
Татьяна прикинула, 300 тысяч за 5 лет при зарплате 120 — это очень мало. Даже если откладывать по 10 тысяч в месяц, должно быть больше. Куда остальное? Ну, жить же надо. И маме помогать, — добавила Татьяна. Максим кивнул, и маме. Она промолчала. Помогать матери нормально. Но если парень в 34 года накопил только 300 тысяч, Это настораживает». «Правильно», — сказала Татьяна. «Мать — это святое». Максим улыбнулся. «Ты понимаешь». Мать Максима Зинаида Петровна Татьяна увидела через четыре месяца. Невысокая, полная женщина, лет шестидесяти, с короткой стрижкой и недовольным лицом. Встретила невестку сына настороженно, оглядела с головы до ног».
Квартира у Зинаиды Петровны была однокомнатной, но обставленной довольно прилично. Новый телевизор, кожаный диван, современная кухня. Татьяна удивилась. «На пенсию такое не купишь». «Заходите, заходите», — сказала Зинаида Петровна, пропуская их внутрь. Татьяна разулась, прошла в комнату. Максим суетился. «Мам, это Таня. Таня, это мама». «Очень приятно». вежливо сказала Татьяна. Зинаида Петровна кивнула, не улыбнувшись. «А работаешь где?» — спросила она, едва Татьяна переступила порог. «Войти в компании, руковожу отделом продаж». «Зарплата какая?» Татьяна чуть нахмурилась, вопрос был слишком прямой для первой встречи. «Достаточная», — ответила она коротко.
Я спрашиваю, потому что хочу знать, сможешь ли ты содержать семью, если что. Максим у меня золотой, но зарабатывает не ты. Ах ты! Мам, ну зачем ты?» — смутился Максим. «А что такого? Нормальный вопрос. Сейчас женщины должны зарабатывать не меньше мужчин, если хотят жить хорошо». Татьяна промолчала, хотела возразить, но сдержалась. Ни место, ни время. Зинаида Петровна пригласила их за стол. Накрыла обильно. Салаты, горячие, пирожки, торт. Татьяна отметила, что еда дорогая. Красная рыба, креветки, качественное мясо. На пенсию такое не купишь. «Вкусно готовите», — сказала она вежливо. «Спасибо. Я для Максимушки стараюсь. Он у меня любит покушать».
Максим улыбнулся, положил себе добавку. Разговор не клеился. Зинаида Петровна больше говорила сама, чем слушала. Рассказывала о соседях, которые шумят по ночам, о продавщице в магазине, которая нахамила, о ценах, которые растут. Татьяна поддакивала, но интереса не испытывала. «Родители у тебя есть?» — спросила свекровь. «Мать». Отец ушёл, когда я была маленькой. Ушёл? Значит, ты без отца росла, тяжело было. Нормально, мама справилась. А чем мама занимается? Фермой держит, в посёлке живёт. Зинаида Петровна скривилась. Ферма? Значит, деревенская? Татьяна почувствовала укол, в голосе свекрови прозвучало презрение.
«Да, из деревни. И что?» «Ничего, ничего. Просто интересно». Атмосфера была напряжённой. Зинаида Петровна весь вечер то критиковала соседей, то жаловалась на здоровье, то давала Максиму указания. «Принеси то, сделай это». Он слушался беспрекословно. Татьяна наблюдала. Максиму 34 года, а он ведёт себя как подросток перед матерью. Вскакивает по первому слову, бежит выполнять. Зинаида Петровна явно привыкла командовать. К концу вечера Татьяна устала. Хотела уйти, но Зинаида Петровна задержала их ещё на час, рассказывая о своих болячках. Максим слушал, сочувствовал, обещал купить лекарства. «Ты мне денег дай, я сама куплю», — сказала мать. «Сколько надо?» «Тысяч десять».
Максим достал кошелёк, отчитал купюры. Татьяна молча наблюдала. «Десять тысяч на лекарства. Много? Очень много». Когда уходили, Татьяна сказала, «Твоя мать странная какая-то. Просто переживает. Я у неё один. Привыкнет». Привыкла ли Зинаида Петровна? Вопрос. Но отношения с Максимом продолжились. Через полгода он сделал предложение. Ничего романтичного, просто вечером сказал. «Давай поженимся. Снимем квартиру вместе, будет проще». Татьяна подумала. Максим был нормальным парнем. Не пил, не гулял, не скандалил. «Может, и правда стоит попробовать. Ей уже 32, пора определяться». «Давай», — согласилась она. Свадьбу играли скромно. Человек 30 гостей.
Кафе, простое застолье. Татьяна надела бежевое платье, Максим — костюм. Вера Николаевна приехала, поздравила, обняла дочь. «Счастье тебе, Танюш. Но помни, если что, приезжай. Всегда приму». «Мам, всё будет хорошо». Вера Николаевна посмотрела на зятя долгим взглядом, кивнула и ничего не сказала. Зинаида Петровна на свадьбе вела себя шумно, всех обнимала, всем рассказывала, какой у неё сын замечательный, как она его вырастила одна, к Татьяне подходила раза три, каждый раз с одним и тем же вопросом. «А когда внуков рожать будешь?» «Посмотрим», — отвечала Татьяна. «Не посмотрим, а рожать надо. Максиму уже 34, мне 60. Хочу внуков увидеть, пока жива».
Татьяна сжала зубы, но промолчала. «Не ругаться же на собственной свадьбе». Сняли двухкомнатную квартиру в спальном районе. Татьяна платила две трети, Максим — треть. Так договорились сразу. Он не возражал. «Справедливо», — сказал. Первые месяцы жили спокойно. Татьяна работала, приходила, вечером уставшая, готовила ужин. Максим помогал, мыл посуду, выносил мусор, ходил в магазин. Секс был редким, но это Татьяну не напрягало. Главное, не скандалили, не доставали друг друга. Зинаида Петровна звонила каждый день. Максим разговаривал с ней подолгу, что-то обсуждал, смеялся. Татьяна не вникала. «Пусть общается, мать всё-таки». Через полгода Татьяна поняла, что беременна.
Тест показал две полоски. Она сидела в ванной, смотрела на этот кусок пластика и думала, «Ну вот, теперь начнётся другая жизнь». Не то чтобы она не хотела ребёнка. Хотела, но не сейчас. Хотелось ещё пожить для себя, накопить больше, подготовиться. Но раз случилось, значит, так надо. Максиму сказала вечером. Он обрадовался, обнял, поцеловал. Надо маме позвонить, она так ждала. Позвонил. Зинаида Петровна закричала от счастья, потребовала, чтобы Татьяна тут же бросила работу. Какая работа? Ребёнок важнее. Надо беречься. Я буду работать до декрета, твёрдо сказала Татьяна. Что? А как же здоровье малыша? Со здоровьем всё в порядке. Врач сказала, что противопоказаний нет. Зинаида Петровна фыркнула и повесила трубку.
С того дня началось. Свекровь звонила каждый день, давала советы, критиковала. «Ты слишком много работаешь, ты неправильно питаешься, ты мало отдыхаешь». Татьяна слушала молча, потом клала трубку. Максим вставал на сторону матери. «Она же переживает. Ты пойми». Татьяна не спорила, просто делала по-своему. Работала до восьмого месяца. Живот был большой, двигаться стало трудно. Но она справлялась. Коллеги предлагали помочь, но она отказывалась. Сама. Начальник вызвал её перед уходом в декрет. «Таня, ты молодец», — держала планку до последнего. «Отдыхай, а потом возвращайся. Место твоё». «Спасибо. Вернусь». Декретные были смешными.
30 тысяч в месяц. На них не прожить. Татьяна не переживала, у неё были накопления. Два миллиона рублей на счету. Этого хватит на первое время. Зинаида Петровна приезжала раза два в неделю. Приносила еду, которую Татьяна не просила. Супы, борщи, котлеты. Тебе надо хорошо питаться. Ребёнку нужны витамины. Спасибо. говорила Татьяна вежливо и ставила контейнеры в холодильник. Свекровь оглядывала квартиру, комментировала. «Тут пыльно, надо бы помыть». Татьяна сжимала зубы. «Пыльно?» Она убирала вчера. «Я сама справлюсь». «Ну, как хочешь». Вера Николаевна приезжала реже, но от неё было больше толку.
Она приносила фрукты, молоко, мед, садилась рядом с дочерью, разговаривала. Не лезла с советами, просто была рядом. «Как ты, Танюш?» «Нормально, мам». «Максим помогает?» «Помогает». Вера Николаевна смотрела на дочь долгим взглядом, но ничего не говорила. «Роды начались ночью». Схватки были резкими, болезненными. Татьяна разбудила Максима, они поехали в роддом. Рожала восемь часов. Без обезболивания, как хотела. Думала, что выдержит. Выдержала, но еле. «Крепкий парень», — сказала она. «Танюш, если что, звони. Помогу, чем смогу». «Спасибо, мам». Первые месяцы с ребёнком были тяжёлыми.
Артём плохо спал, часто плакал, требовал внимания. Татьяна вставала по ночам, кормила, качала, снова укладывала. Максим помогал редко. «Мне завтра на работу рано», — говорил он и отворачивался к стене. Татьяна не спорила. «Действительно, на работу». Но злость копилась. Зинаида Петровна приезжала часто, но помощи от неё было мало. Она брала внука на руки, сюсюкала с ним. Потом возвращала. «Всё, мне пора, дела дома». И уходила. Когда Артёма исполнилось три месяца, Татьяна решила выходить на работу. Декретные были смешными, а на одну зарплату Максима не прожить. Она нашла няню, женщину лет 50, с опытом, рекомендациями.
Зарплата — 8 тысяч в неделю. Няню звали Людмила Ивановна, спокойная, уравновешенная, с двумя взрослыми детьми. Татьяна проверила её документы, рекомендации, поговорила с прежними работодателями. Все отзывались хорошо. «Зачем няню?» — удивилась Зинаида Петровна. «Я могу посидеть. Вы же говорили, что у вас дела?» «Ну так можно и перестроиться?» «Няня уже нанята, спасибо за предложение». Зинаида Петровна обиделась, но спорить не стала. Татьяна почувствовала облегчение. Хоть одна проблема решена. Людмила Ивановна оказалась находкой. Приходила в 8 утра, оставалась до 7 вечера. Кормила Артёма, гуляла с ним, играла, укладывала спать.
Татьяна могла спокойно работать, зная, что с сыном всё хорошо. Выход на работу стал глотком воздуха. Татьяна снова почувствовала себя человеком, а не придатком к ребёнку. Снова общалась с людьми, о делах, о планах, о цифрах. Мозг заработал, энергия вернулась. Начальник обрадовался её возвращению. «Таня, как хорошо, что ты вернулась!» Без тебя тут развал. Временный менеджер совсем не справлялся. Что случилось? Да всё, клиенты уходят, планы не выполняются. Ты быстро войдёшь в курс? Войду? За два месяца отсутствия многое изменилось. Два крупных клиента ушли к конкурентам. Продажи упали на 30%. Команда демотивирована.
Татьяна засучила рукава. Первую неделю работала по 12 часов в день. Звонила клиентам, договаривалась о встречах, восстанавливала связи. Команду собирала на планёрке, ставила задачи, контролировала выполнение. Через месяц ситуация выправилась. Один из ушедших клиентов вернулся. Нашли трёх новых. Продажи пошли вверх. Начальство было довольно. Зарплата в 500 тысяч исправно приходила на карту. Татьяна платила за квартиру, за няню, за продукты, за одежду Артёму, за коммунальные услуги. Денег хватало, но не так свободно, как раньше. 8 тысяч в неделю няни
Это 32 тысячи в месяц. Плюс квартира — 50 тысяч, плюс еда, одежда, памперсы, коммуналка. Оставалось меньше, чем хотелось. Максим отдавал свои 120 тысяч на общие расходы, вернее, должен был отдавать. По факту давал всё меньше. «У меня расходы», — говорил он. Какие расходы? Ну, разные. На бензин, на обеды, на… На мать? Он отвёл взгляд. Татьяна не настаивала. Пока хватало её денег.
Но копить перестала. Накопления таяли. Из двух миллионов осталось полтора. Ещё полгода и останется миллион. Это пугало. Через месяц после выхода Татьяны на работу Максим пришёл домой с предложением. «Слушай, я тут подумал, может, нам ипотеку взять, свою квартиру купить?» Татьяна подняла голову от ноутбука. «Ипотеку? На какие деньги платить будем?» «Ну, вместе ты зарабатываешь хорошо, Я тоже плачу. Справимся? Максим, у нас сейчас все деньги на жизнь уходят. Откуда на ипотеку? Но можно же как-то экономить. Татьяна вздохнула. Давай пока не будем. Подождем, пока Артем подрастет. Максим обиделся, но согласился. Прошло еще два месяца. Однажды Татьяна пошла в банкомат снять деньги. Вставила карту.
Ввела пин-код. На экране высветилось «Операция невозможна. Обратитесь в банк». Она нахмурилась. «Зарплата должна была прийти три дня назад». Позвонила в банк. «Добрый день. У меня проблема с картой. Назовите номер, пожалуйста». Татьяна назвала. «Минуточку. Так, по этой карте операции заблокированы по вашему заявлению». Какому заявлению я ничего не подавала? Секунду, заявление от 15-го числа. Вы указали, что хотите перевести все средства на другой счёт. Татьяна почувствовала, как внутри похолодела. Какой счёт? Оператор назвал номер. Татьяна его не знала. Это не мой счёт. Я такого заявления не подавала. Верните мои деньги немедленно.
«Я понимаю ваше беспокойство, но заявление подписано вами, с печатью нотариуса. Это невозможно, я не подписывала никакого заявления. Приезжайте в отделение, разберёмся». Татьяна приехала в банк через час. Ей показали документы. Подпись была похожа на её, но Татьяна точно знала. Она это не подписывала. Печать нотариуса тоже была. все выглядело законно». «Кто это сделал?» — спросила она дрожащим от ярости голосом. «Не могу сказать, но заявление оформлено на ваше имя. Я буду обращаться в полицию, это мошенничество. Вы имеете право, но пока мы не можем разблокировать операции без решения суда». Татьяна вышла из банка, трясясь от злости.
Кто-то получил доступ к её счёту, кто-то подделал её подпись, кто-то украл её деньги. Она сразу подумала на Максима, вернулась домой. Он сидел на диване, смотрел телевизор. Артём спал в кроватке. «Максим, подойди сюда». Он поднялся, подошёл. Что случилось? Мои деньги с карты исчезли. Тот оформил перевод на другой счёт. «Это был ты?» Максим побледнел. «Я, ну…» Отвечай прямо. «Да, это я. Но я хотел как лучше». Татьяна почувствовала, что сейчас взорвётся. «Ты украл мои деньги? Как ты посмел? Я не украл. Я просто… Маме нужны были деньги. Ей на лекарства, на ремонт. Она попросила помочь».
Я не мог отказать. «Ты отдал мою зарплату своей матери?» «Не всю, часть». «Сколько?» «150 тысяч». Татьяна чуть не задохнулась от ярости. «Ты взял 150 тысяч моих денег без спроса и отдал матери? Ты вообще в своем уме?» «Танюха». «Ну ты же зарабатываешь хорошо, тебе не жалко. А мама?» «Мне не жалко? Это мои деньги, я их зарабатываю. У меня ребенок, ипотека, расходы. Откуда ты взял, что можешь распоряжаться моими деньгами?» Максим отступил на шаг. «Я думал, ты поймешь». «Понять?»
«Ты подделал мою подпись, это преступление, я могу в полицию обратиться». «Не надо в полицию, пожалуйста, я верну». «Когда?» «Скоро, мама вернет». «Твоя мама? Ты серьезно думаешь, что она вернет?» Он ничего не ответил. Татьяна развернулась и ушла в спальню, хлопнув дверью. Руки тряслись, хотелось разбить что-нибудь, закричать, ударить, но она сдержалась. Артём спал. Нельзя будить ребёнка. На следующий день Татьяна позвонила Зинаиде Петровне. «Верните мои деньги». «Какие деньги?» — удивилась свекровь. «150 тысяч, которые Максим вам отдал». «А, это, ну я их уже потратила».
На лекарства, на ремонт. Мне всё равно, на что вы их потратили, верните. Откуда я тебе сейчас такие деньги возьму? Я пенсионерка. Это не моя проблема. Вы взяли чужие деньги без спроса. Это называется воровство. Ты что, угрожаешь мне? Я требую вернуть то, что моё. Иди ты. Максим, мой сын. Он имеет право помогать матери. Не на мои деньги. Зинаида Петровна повесила трубку. Татьяна стояла с телефоном в руке, кипя от злости. Украли её деньги. Украли и даже не извиняются. Вечером она устроила Максиму скандал. Кричала, требовала объяснений, угрожала разводом.
Он оправдывался, говорил, что хотел помочь матери, что не думал, что Татьяна так отреагирует. «Ты вообще думал?» – орала она. «У нас ребенок, нам самим деньги нужны, ты украл у своего же сына!» «Я не украл, я взял взаймы. Взаймы берут с разрешения, а ты подделал подпись. Это преступление!» Максим молчал, глядя в пол. «Если не вернёшь деньги, я подам на развод», — сказала Татьяна холодно. «Верну, обещаю». Но деньги не вернулись. Прошла неделя, две, месяц. Татьяна требовала, Максим обещал, но ничего не происходило. Она пыталась экономить, но пятьсот тысяч уходили, как вода.
Квартира, еда, няня, одежда для Артёма, коммунальные услуги, бензин. Оставалось совсем немного. А тут ещё Максим стал давать всё меньше и меньше денег на общий бюджет. «У меня расходы», — говорил он. «Какие расходы?» «Ну, разные». Татьяна не стала выяснять, просто затянула пояс. Через два месяца после истории с картой Татьяна случайно увидела Зинаиду Петровну возле дорогого ресторана. Свекровь выходила оттуда в новой дублёнке с новой сумкой, села в такси и уехала. Татьяна остолбенела. «Новая дублёнка? У женщины, которая якобы тратит все деньги на лекарства?» Она позвонила Максиму.
Твоя мать в новой дублёнке ходит. Это на мои деньги?» «Не знаю, может, себе накопила». «Накопила? На пенсию?» «Максим, ты вообще думаешь, что говоришь?» «Танюха, не кипятись, может, ей кто-то подарил». «Кто? Санта-Клаус?» Максим повесил трубку. Татьяна стояла посреди улицы, трясясь от злости. «Её обворовывают». Её используют. И даже не скрывают этого». Она пришла домой и сказала Максиму, «Если ты ещё раз прикоснёшься к моим деньгам, я уйду. С ребёнком». «Не уйдёшь. Ты же хочешь, чтобы Артём рос с отцом. Татьяна замерла. Он прав. Она не хочет, чтобы сын рос без отца. Она сама выросла без отца и знает, как это тяжело».
— Ладно, — сказала она тихо, но больше ни копейки моих денег твоей матери. Договорились. Но Максим не сдержал слова. Через месяц Татьяна обнаружила, что её золотой браслет, подарок матери, исчез. Она перевернула всю квартиру, но не нашла, — спросила у Максима. Браслет был дорог ей не деньгами, а памятью. Мать подарила его на 18-летие. Простой золотой браслет, без камней, Без излишеств. Но с гравировкой. Моей дочери. Татьяна носила его постоянно. Последний раз видела браслет неделю назад. Сняла вечером, положила в шкатулку на тумбочке. Утром собиралась надеть, но опоздала на работу, забыла. Потом были дела, заботы, вспомнила только сегодня. Открыла шкатулку, пусто. Не видел.
«Максим, он не мог просто исчезнуть». «Может, потеряла?» «Я его не теряла. Он лежал в шкатулке». Максим пожал плечами. «Не знаю. Может, няню взяла?» Татьяна похолодела. «Людмила Ивановна?» «Не может быть. Она проверенная, с рекомендациями». «Людмила Ивановна не брала, я уверена». «Откуда ты знаешь? Няни разные бывают». «Знаю. Не она. Тогда не знаю, где». Татьяна не поверила ему, в глазах была вина. Она знала этот взгляд. «Максим, если ты его взял, скажи. Это подарок матери. Мне он дорог. Я не брал». Она промолчала. Искать дальше было бесполезно. Через неделю Татьяна случайно зашла к Зинаиде Петровне. Привезла Артёма. Свекровь просила показать внука. На руке у Зинаиды Петровны был тот самый браслет.
Татьяна остолбенела. Смотрела на руку свекрови, не веря глазам. «Это мой браслет», — сказала она, указывая на руку. Зинаида Петровна посмотрела на браслет, потом на Татьяну. «Какой твой? Это мне Максим подарил». «Он не мог тебе его подарить. Это мой браслет, подарок матери». «Ну, не знаю». Максим сказал, что купил… «Красивый, правда?» Татьяна сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. «Это мой браслет, на нём гравировка, посмотрите!» Зинаида Петровна повернула браслет, прочитала. «Моей дочери!» Пожала плечами. «Может, Максим его у тебя попросил? Хотел мне подарить?» «Попросил, он его украл!»
Не ори на меня, я тут ни при чем. Верните браслет, немедленно!» «Не верну, это мне подарили». Татьяна развернулась и ушла, не говоря больше ни слова. Боялась, что скажет что-то, о чем потом пожалеет. Дома устроила мужу такой скандал, что соседи стучали в стену. «Ты украл у меня браслет и подарил матери? Ты совсем больной?» Ей понравился. Мне плевать, что ей понравилось. Это мой браслет. Но у тебя же есть другие украшения. У меня нет других. И даже если бы были, это моё. Ты не имеешь права брать мои вещи. Ладно, ладно, верну. Когда? Скоро, поговорю с мамой. Но браслет не вернули. Зинаида Петровна через неделю сказала, что потеряла его.
«Ну что ты хочешь? Я же не нарочно. Наверное, когда в магазин ходила, потеряла». Татьяна знала, что это ложь, но доказать ничего не могла. Она перестала скандалить, просто стало холоднее. К мужу, к свекрови, ко всей ситуации. Браслет был не просто украшением. Это была связь с матерью, с прошлым. И Максим отнял это. отдал чужому человеку. Артему исполнился год. Татьяна по-прежнему работала, зарабатывала, тянула семью. Максим давал всё меньше денег, оправдывался, что зарплату задерживают. Зинаида Петровна продолжала приезжать, но Татьяна уже не пускала её дальше порога. «Что случилось?» — удивляла свекровь. «Ничего, просто мне неудобно».
«Да ладно тебе, я же бабушка. Бабушка, которая носит мой браслет». Зинаида Петровна замолчала и больше не приезжала. Жизнь превратилась в рутину. Работа, дом, ребёнок, снова работа. Татьяна не жаловалась, просто делала, что нужно. Максим всё больше времени проводил у матери. Приходил поздно, Говорил, что помогал ей с ремонтом. Татьяна не спрашивала, ей было всё равно. Когда Артёму было год и три месяца, Татьяне позвонили из банка. «Добрый день. Вам звонят по поводу просроченного кредита». «Какого кредита? Я не брала кредит». «Кредит на ваше имя оформлен три месяца назад. Сумма — 400 тысяч рублей».
Вы не вносили платежи два месяца. Татьяна почувствовала, как земля уходит из-под ног. Я не брала кредит, это ошибка. У нас есть ваша подпись, копия паспорта. Пришлите мне документы. Документы пришли на почту через час. Татьяна открыла файлы, начала читать. Кредитный договор оформлен три месяца назад. Сумма 400 000 рублей под 20% годовых. Срок 5 лет. Подпись «Срок 5 лет». Подпись «Её». Паспортные данные «Её». Деньги переведены на счёт Зинаиды Петровны Тарасенко. Татьяна сидела за столом, глядя в документы, и не могла поверить. Максим оформил кредит на её имя.
Взял 400 тысяч рублей и отдал. Без спроса, без разрешения. Просто взял и отдал. Руки дрожали. Хотелось закричать, разбить что-нибудь, ударить. Но Артём спал в соседней комнате. Нельзя. Она позвонила Максиму на работу. «Приезжай домой, немедленно». «Что случилось?» «Приезжай». Голос был таким, что Максим не стал спрашивать. Приехал через час, увидел её лицо и побледнел. «Ты оформил на меня кредит». Он молчал. «Четыреста тысяч рублей. Отдал матери». «Танюха, я хотел…» «Молчи!» — закричала она так, что он вздрогнул. «Молчи, пока я не сделала что-то, о чём пожалею». Максим замолчал.
Глядя в пол, ты оформил на меня кредит без моего согласия. Это уголовное преступление. Я могу обратиться в полицию, и тебя посадят. Понимаешь? Посадят за мошенничество. Не надо в полицию, пожалуйста. Почему я не должна? Ты украл у меня 400 тысяч, подделал подпись, оформил кредит на моё имя. Я не украл. Я взял в долг. «У меня? Не спросив? Это и есть кража!» «Маме нужны были деньги, срочно, на операцию». «Какую операцию?» Максим помялся и отвёл взгляд. «Ну, на глаза. Покажи справку от врача». «Справки нет, потому что никакой операции не было. Ты просто отдал ей мои деньги. Опять!»
Максим молчал, сжав губы. «Где деньги?» Мама потратила. «На что?» «Ну, на разное. На ремонт, на мебель, на…» «На новую дублёнку?» «На рестораны?» «На такси?» Максим не ответил. Татьяна села на стул, закрыла глаза. «Четыреста тысяч. Платёж по кредиту десять тысяч в месяц. Пять лет платить. За чужие расходы». За прихоти свекрови. Верни деньги. Завтра. Или я иду в полицию. Откуда я возьму 400 тысяч? Это не моя проблема. Бери у матери, она же их получила. Она уже потратила. Откуда она возьмёт? Пусть. Продает свою новую мебель. Свою дублёнку. Всё, что накупила. Танюха, ну будь человеком. Человеком?
Ты украл у меня 400 тысяч и просишь быть человеком?» Максим не ответил, глядя в пол. Татьяна смотрела на мужа и впервые подумала. «Зачем он мне нужен?» Но тут же вспомнила про Артёма. Мальчик любит отца. Максим играет с ним, читает книжки, укладывает спать. Ребёнок не должен расти без отца. «Ладно», — сказала она устало. «Я сама выплачу кредит». но ты больше не прикасаешься к моим деньгам. Никогда. Понял? Понял. И если ещё раз хоть что-то возьмёшь без спроса, уйду с ребёнком и подам в полицию. Понял. Больше не будет. Она не поверила ему, но выхода не было. Развод? С маленьким ребёнком? Артём вырастет без отца, как она сама выросла? Нет.
Она не хочет этого для сына. Полгода спустя ситуация только ухудшилась. Татьяна выплачивала кредит, работала, растила сына. Денег катастрофически не хватало. 500 тысяч зарплаты уходили так. 50 на квартиру, 10 на кредит, 20 на садик. Артёма устроили в садик с полутора лет. 40 на еду, 10 на коммуналку, 20 на одежду и прочее. Оставалось 350 тысяч. Из них Максим должен был давать 120. Давал 20-30. Остальное уходило. Татьяна перестала покупать себе одежду. Последнее платье купила год назад. Косметику покупала самую дешёвую. В кафе не ходила. На такси не ездила. Экономила на всём. Накопления таяли. Из 2 миллионов осталось 800 тысяч. Ещё год и ничего не останется. Она перестала откладывать деньги, просто жила от зарплаты до зарплаты, работала, приходила домой, кормила сына, укладывала спать. Максим почти не помогал. Приходил поздно, говорил, что задержался на работе. Татьяна не верила, но спрашивать не хотела. Всё равно соврёт. Зинаида Петровна продолжала покупать себе новые вещи. Однажды Татьяна увидела свекровь в торговом центре. Та выходила из дорогого магазина с пакетами. Татьяна подошла. «Хорошо живёте», — сказала она. Зинаида Петровна улыбнулась, не смутившись ни капли. «Надо же себя баловать иногда. На мои деньги. Это деньги Максима. Он мой сын, он мне помогает. Это мои деньги. Я их зарабатываю».
Максим вам отдаёт то, что ворует у меня». «Ворует? Какие грубые слова. Он просто помогает матери». «Помогает? Я кредит выплачиваю, который он на меня оформил. 400 тысяч рублей. Это вас не волнует? А что меня должно волновать?» Максим взрослый человек сам решает, что делать. Татьяна развернулась и ушла, чтобы не наговорить лишнего. Кипела от злости. Свекровь даже не стыдится, не испытывает никаких угрызений совести. Дома спросила у Максима прямо. «Ты продолжаешь отдавать матери деньги?» «Немного. Ей нужна помощь. А своему сыну не нужна?» «Артему ты покупаешь всё, что нужно. На мои деньги. А ты где?» «Я плачу за квартиру». «Ты не платишь за квартиру. Ты даёшь 20 тысяч, а квартира стоит 50».
«Но у меня больше нет, потому что ты отдаёшь матери». Максим молчал, глядя в телевизор. Татьяна махнула рукой. «Бесполезно, он никогда не изменится». Артёму исполнилось два года. Он начал говорить, ходить в садик. Татьяна отвозила его утром, забирала вечером. Максим почти не помогал. «Я устаю на работе», — говорил он. Денег катастрофически не хватало. Татьяна покупала только самое необходимое. Иногда в холодильнике было почти пусто, но она как-то справлялась. Ради Артёма. Он не должен расти без отца. Ещё через два месяца ситуация с деньгами не улучшилась. Татьяна экономила на всём. Покупала только самое необходимое, отказалась от няни, водила Артёма в садик сама.
Максим по-прежнему отдавал копейки. Однажды соседка, тётя Лена, позвонила в дверь. «Танюха, можно?» «Заходите». Тётя Лена зашла, помялась. Женщина лет пятидесяти, живёт через две квартиры, всегда здоровалась, иногда болтали в лифте. «Слушай, не моё дело, конечно, но…» Артёмка вчера ко мне пришёл, просил поесть. Говорит, дома голодный. Татьяна похолодела. Сердце ухнуло вниз. «Что?» «Ну да». Постучал в дверь. Говорит, «Тётя Лена, дайте поесть, пожалуйста». «Я его, конечно, накормила. Дала супа, хлеба. Он ел, как голодный». «Но ты как-то присмотри, а? Ребёнок маленький, двух лет всего». «Спасибо, тётя Лена, присмотрю». Соседка ушла. Татьяна стояла посреди коридора, сжав кулаки.
Артём просил еду у соседей. Её сын. Её ребёнок ходил голодным. Она прошла в комнату. Артём играл на полу с машинками. Увидел маму, улыбнулся. «Мама! Артёмка, ты вчера к тёте Лене ходил?» Мальчик кивнул. «Ага». «Зачем?» «Кушать хотел». «А дома не было еды?» Артём помолчал, потом сказал тихо. Папа сказал, что еды нет. Татьяна присела перед сыном, взяла его за руки. «Артём, если ты хочешь кушать, говори мне. Всегда. Понял?» «Понял, мама». Она обняла его, прижала к себе. «Ребёнок не должен просить еду у соседей. Это унижение. Это позор». Вечером, когда Максим вернулся, Татьяна набросилась на него. «Артём просил еду у соседей. Ты понимаешь?»
«Мой ребёнок голодал». «Да ладно, не голодал, просто захотел есть. Он не должен просить еду у чужих людей». «Это унижение, ему два года». «Так купи ему еды». «На какие деньги? Ты мне ни копейки не даёшь». «У меня нет денег». «Потому что ты их все матери отдаёшь. Я ей помогаю». «А своему сыну нет». Твой сын ходил голодным, просил еду у соседей. Тебе не стыдно?» Максим замолчал, отвернулся. «Ты вообще человек?» — спросила Татьяна тихо. «У тебя сердце есть?» Он не ответил, Татьяна развернулась и ушла. Хотелось ударить его, закричать, что-то разбить. Но она сдержалась. Артём спал.
На следующий день забрала сына из садика и повезла в магазин. Купила продуктов на последние деньги до зарплаты. Холодильник стал полнее, но не на много. Мясо, овощи, крупы, молоко, хлеб. Самое необходимое. «Мама, а пирожки купим?» — спросил Артём, глядя на витрину. Татьяна посмотрела на цену. «Триста рублей за упаковку. У неё осталось пятьсот». Купим, сынок. Она купила пирожки. Артём ел их в машине, радостный. Татьяна смотрела на него и думала, как долго я ещё буду это терпеть. Но опять одёргивала себя. Ради Артёма. Он не должен расти без отца. Даже такого. Прошла ещё неделя, Татьяна получила зарплату, половину отдала на кредит, четверть — на квартиру, остальное — на еду и садик.
Осталось совсем ничего. На работе начались проблемы, Татьяна срывалась на подчинённых, не могла сосредоточиться, допускала ошибки. Один из менеджеров не выполнил план, она устроила ему разнос на весь отдел. Парень обиделся, пожаловался начальству. Директор вызвал её к себе. «Таня, что с тобой? На тебя жалуются». «Извините, устала просто». «Устала?» «Ты же недавно в декрете была, отдыхала, отдыхала», — усмехнулась Татьяна. «Проблемы дома?» «Нет, всё нормально», — директор посмотрел на неё внимательно. «Если нужна помощь, скажи. Ты ценный сотрудник, не хочу тебя терять». «Спасибо, всё под контролем». Но под контролем ничего не было. Татьяна держалась из последних сил. Работа, дом, ребёнок. Постоянная нехватка денег, бесконечные конфликты с Максимом. Она не высыпалась, не отдыхала, всё время была на нервах. Однажды вечером, когда она укладывала Артёма спать, сын спросил. «Мама, ты плачешь?» Татьяна вытерла глаза. «Нет, сынок, просто устала». «Не плачь, мама, я тебя люблю». Она обняла его, прижала к себе. Ради него. Всё ради него. Максим опять пришёл с пустыми карманами. «Где деньги?» «Потратил». «На что?» «На маму. Ей надо было». «А сыну не надо?» «Танюха, ну хватит. Мама моя. Я не могу ей отказать». «А своей семье можешь?» «Это другое».
Татьяна посмотрела на него и подумала. «Всё. Достаточно, но опять вспомнила про Артёма и промолчала. «Ещё немного. Ещё чуть-чуть потерпеть. Ради сына». Следующие несколько недель тянулись мучительно. Ситуация не менялась. Татьяна работала, тянула семью, экономила на всём. Максим отдавал деньги матери. Холодильник был полупустым. Артём ел то, что было. Вера Николаевна звонила каждую неделю, спрашивала, как дела. Татьяна отвечала. «Нормально, мам». Не хотела жаловаться. Мать и так много работает. Зачем ей ещё и её проблемы? «Танюш, ты какая-то уставшая. Может, отдохнуть приедешь?» «Некогда, мам. Работа». «Ну, хоть Артёмку привези. Давно внука не видела». «Привезу на выходных». Но на выходных то одно, то другое. Татьяна откладывала поездку.
Стыдно было признаться матери, что у неё ничего не получилось, что муж оказался вором, что она живёт в проголодь, хотя зарабатывает 500 тысяч. Зинаида Петровна продолжала приезжать. Не часто, раз в 2-3 недели. Привозила еду, оставляла на кухне, уходила. Татьяна выбрасывала эту еду, не хотела ничего от этой женщины. «Зачем выбрасываешь?» — удивлялся Максим. «Нормальная еда». «Не хочу есть то, что куплено на мои деньги». «Ну, как хочешь». Накопления закончились. Из двух миллионов не осталось ничего. Татьяна жила от зарплаты до зарплаты. Никаких излишеств. Только необходимое. Татьяна смотрела на сына и думала, сколько еще.
Однажды утром, когда Татьяна собирала Артёма в садик, раздался звонок. Мать. «Танюш, я к вам приеду. Артёмку на выходные заберу». «Мам, не надо, мы сами привезём». «Не надо? Почему?» «Ну, некогда тебе». «Танюха, что ты прячешь?» «Ничего не прячу». «Не ври мне, я слышу по голосу, что случилось?» «Всё нормально, мам». «Хорошо, тогда жди меня завтра, приеду утром». Татьяна хотела возразить, но мать уже повесила трубку. «Мам, ты что здесь?» Приехала внука на выходные забрать, договорились же. Татьяна вспомнила. Действительно, неделю назад созвонились, мать попросила привезти Артёма на пару дней. Татьяна согласилась, потом забыла в суматохе.
Вечером того дня Татьяна пыталась навести порядок, убрала квартиру, помыла полы, вытерла пыль. Открыла холодильник, почти пусто. Только пакет молока, кусок сыра и несколько яиц. До зарплаты три дня, денег нет. Она хотела сбегать в магазин, купить хоть что-то, но денег не было совсем, ни копейки. Последнюю тысячу потратила вчера на памперсы Артему. «Максим». Дай денег, хоть тысячу. Мама завтра приедет, в холодильнике пусто. У меня нет. Как нет? Тебе же. Позавчера зарплату дали. Потратил. На что? На маму. Она попросила. Татьяна закрыла глаза, стиснула руки. Конечно. Мать важнее. Хорошо, обойдёмся. Утром Татьяна встала рано, привела себя в порядок. Артёма умыла, одела. Ждала мать. Вера Николаевна приехала в 10 утра. Татьяна открыла дверь. «Да, конечно, проходи». Вера Николаевна зашла, огляделась. Сняла сапоги, прошла на кухню. «Чай будешь?» «Попозже, дай сначала внуку увижу». Артём выбежал из комнаты, бросился к бабушке. «Баба Вера!» «Здравствуй, солнышко, как дела?» «Хорошо». Вера Николаевна обняла внука, поцеловала, огляделась по сторонам. Взгляд её остановился на холодильнике. «А перекусить можно?» «Конечно, сейчас». Татьяна открыла холодильник, там было пусто. Только пакет молока, кусок сыра и несколько яиц.
Вера Николаевна подошла, заглянула через плечо дочери, помолчала, потом спросила. «Дочь, а почему ребёнок голодный? Ты же зарабатываешь 500 тысяч». Татьяна застыла, не знала, что ответить. Тут из туалета вышел Максим, почёсывая пузо, увидел тёщу, кивнул. «Здравствуйте», — Вера Николаевна посмотрела на него. «Максим, а почему в доме еды нет?» Максим пожал плечами. Санюха не купила. А деньги где? Какие деньги? Деньги дочери. Она зарабатывает 500 тысяч. Куда они деваются? Максим усмехнулся. А я всю её зарплату маме отдаю. А ребёнок может и поголодать. Тишина повисла в комнате. Артём притих, прижался к бабушке. Татьяна стояла не в силах пошевелиться.
Вера Николаевна медленно обернулась к зятю, смотрела на него долго, молча. Потом нагнулась, сняла сапоги. Тяжёлые зимние сапоги на толстой подошве. «Что вы делаете?» — не понял Максим. Вера Николаевна шагнула к нему и со всей силы ударила его сапогом по голове. Максим взвыл, схватился за голову, Вера Николаевна ударила ещё раз. еще. Он пытался отбиваться, но она била его методично, без остановки. По спине, по рукам, по ногам. Максим заскулил, упал на пол, попытался уползти. «Вы чего? Прекратите!» «Ты моего внука голодом морил?» — кричала Вера Николаевна, продолжая лупить его.
— Ты деньги дочери своей матери отдавал? Ты вообще человек или кто?» Максим закрылся руками, хныкал. «Прекратите, больно». «Больно? А моей дочери не больно было? А внуку не больно голодным ходить?» Она била его еще минуты две, потом остановилась. Максим лежал на полу, скулил, держался за голову. «Вставай», — приказала Вера Николаевна. Максим поднялся, шатаясь. «Сейчас ты пойдёшь к своей матери и вернёшь все деньги. До копейки. Понял?» «Откуда я?» Вера Николаевна снова замахнулась сапогом. Максим отпрянул. «Понял, понял. Иди, быстро, и чтобы через час деньгами был здесь».
Максим схватил куртку и выбежал из квартиры. Татьяна стояла у холодильника, не в силах пошевелиться. Вера Николаевна надела сапоги, подошла к дочери, обняла. «Всё, доченька, всё». Татьяна не плакала, просто стояла, обнимая мать. Через 40 минут Максим вернулся. В руках у него был пакет с деньгами, протянул Татьяне. «Вот, всё, что было. Татьяна взяла, посчитала, 500 тысяч ровно, все её деньги, которые он отдал матери». «Хорошо», — сказала Вера Николаевна. «Теперь собирай вещи и уходи». «Как уходи? Развод, сегодня же. Завтра Татьяна подаёт документы». «Но… Никаких «но».
Ты моего внука голодом морил, ты мою дочь обворовывал, ты здесь больше не живешь. Максим посмотрел на Татьяну. Таня. Уходи, сказала она тихо. Но, Артем, я же отец. Будешь платить алименты, и все. Максим хотел что-то сказать, но увидел взгляд тещи и замолчал. Пошёл в комнату, собрал вещи, вышел. Дверь закрылась за ним. Татьяна опустилась на стул. «Мам, я бы давно ушла, но не хотела, чтобы Артём рос без отца». Вера Николаевна села рядом, взяла дочь за руку. «Танюш, лучше без отца, чем с таким. Ребёнку не нужен человек, который его голодом морит». Татьяна кивнула. Мать была права.
На следующий день она подала на развод. Процесс был быстрым, Максим не сопротивлялся. Суд обязал его платить алименты — 25% от зарплаты. Это было немного, но лучше, чем ничего. Зинаида Петровна звонила, кричала, обвиняла Татьяну во всех грехах. Татьяна слушала молча, потом просто блокировала её номер. Прошло полгода после развода. Татьяна жила одна с Артёмом, работала, растила сына, справлялась. Денег стало больше, потому что не было Максима, который вытягивал из неё всё. Максим платил алименты нерегулярно, но Татьяна не гонялась за ним. Ей хватало. Она купила квартиру в ипотеку, начала откладывать на будущее Артёма. Артём спрашивал про отца редко.
Максим приходил раз в месяц, проводил с сыном пару часов, потом уходил. Артём не скучал по нему. У него была мама, была бабушка Вера, которая приезжала каждые выходные. Этого было достаточно. Однажды Татьяна встретила Максима на улице. Он выглядел плохо, осунулся, постарел. Увидел её, попытался заговорить. «Таня, как дела?» «Нормально». «Артём как?» «Хорошо». «Может, я зайду как-нибудь?» «Если хочешь увидеть сына, звони заранее». Максим кивнул, хотел что-то сказать, но передумал, развернулся и ушёл. Татьяна смотрела ему вслед и не чувствовала ничего. Ни злости, ни жалости. Просто пустота. Вечером позвонила мать.
«Как ты, доченька?» «Хорошо, мам, всё хорошо». «Артём?» «Тоже хорошо, растёт». «Вот и славно. Приезжайте на выходных». «Приедем». Татьяна повесила трубку, подошла к Артёму. Он сидел на полу, играл с машинками. Увидел маму, улыбнулся. «Мама, смотри, я гараж построил». «Молодец, сынок». Она присела рядом, обняла его. Артём прижался к ней. «Мама, мы к бабе Вере поедем?» «Поедем!» «Ура!» Татьяна улыбнулась. Да, жизнь была нелёгкой. Деньги были не лишние, работа отнимала много сил, но она справлялась. Сама. Без никчёмного мужа, без воровки свекрови. Просто она и её сын. И мать была права, лучше без отца, чем с таким.
