Вернувшись с работы пораньше, я застала мужа в постели с моей сестрой. Вместо оправданий он ударил меня кулаком в глаз и выгнал с детьми на улицу. Но радовался подлец недолго, ведь через 15 минут приехал мой отец.
Понедельник начался, как обычно, с того, что Матвей отказался завтракать овсянкой, а четырехлетняя Полина решила, что туфли надо носить на противоположных ногах. Я стояла у плиты, помешивая кашу и одновременно укладывая дочери волосы в хвостике, когда Денис ворвался на кухню с таким видом. Будто опаздывал на собственную свадьбу.
— Валь, где моя куртка?
— Та, коричневая? В прихожей висит, как всегда ответила я, не оборачиваясь. «Кофе будешь?» «Некогда», Вернувшись с работы пораньше, я застала мужа в постели с моей сестрой. Вместо оправданий он ударил меня кулаком в глаз и выгнал с детьми на улицу. Но радовался подлец недолго, ведь через 15 минут приехал мой отец. Здравствуйте, дорогие слушатели! Сегодня вас ждет история, которая перевернет ваше представление о семейных узах. Это рассказ о любви, столкнувшейся с предательством, о доверии, разбитом близкими людьми, и о матери, чья сила духа стала щитом для ее детей. Вас ждут шокирующие открытия, семейные тайны и борьба за право жить без обмана. Понедельник начался, как обычно, с того, что Матвей отказался завтракать овсянкой, а четырехлетняя Полина решила, что туфли надо носить на противоположных ногах. Я стояла у плиты, помешивая кашу и одновременно укладывая дочери волосы в хвостике, когда Денис ворвался на кухню с таким видом. Будто опаздывал на собственную свадьбу. «Валь, где моя куртка?» «Та, коричневая?» «В прихожей висит, как всегда», ответила я, не оборачиваясь. «Кофе будешь?» «Некогда», — буркнул он, уже скрываясь за дверью. Что-то в его голосе заставило меня насторожиться. За восемь лет брака я научилась различать оттенки Денисова настроения по интонации. Сейчас он звучал.
Виновата? Или нервничал? Мама, а почему папа всегда торопится? Спросил Матвей, методично выковыривая изюм из каши. Потому что у папы важная работа, солнышко. Хотя какая может быть важная работа у слесаря-сантехника в половине седьмого утра? Аварийные вызовы начинаются позже, это я точно знала. Денис выскочил из квартиры, даже не попрощавшись толком. Я проводила детей в садик и детский сад, а потом отправилась на работу в строительную компанию «Монолит», где уже четвертый год работала старшим бухгалтером. Обычный день, обычные отчеты, обычные проблемы с документооборотом. Но вечером случилось то, что заставило меня впервые за долгое время по-настоящему задуматься.
Забирая детей, я как всегда зашла домой переодеться. Куртка Дениса висела в прихожей, видимо, он успел вернуться и снова уйти. Автоматически проверила карманы перед стиркой привычка, выработанная годами семейной жизни. Обычно там лежали мелочи жвачка, билетики от автобуса, зажигалка. Но в этот раз мои пальцы нащупали сложенный листок бумаги. Записка была написана аккуратным женским почерком, фиолетовой ручкой, завтра в 4. Кафе-встреча, улица Садовая, 15. Не опаздывай. Целую. Я перечитала несколько раз, чувствуя, как что-то неприятно сжимается в груди. Почерк был знакомый, но я никак не могла вспомнить, где его видела и почему Денис носит в кармане записки от женщин, которые его целуют. «Мам, а что это?» Матвей заглянул мне через плечо. «Ничего особенного, сынок. Иди, руки мой, перед ужином». Я сунула записку обратно в карман, но мысли об этом не оставляли меня весь вечер. Когда Денис вернулся домой около девяти, я внимательно наблюдала за ним. Он выглядел как обычно уставший, слегка раздраженный, пах табаком и чем-то еще. Парфюмом? Нет, показалось. Как дела? Спросила я, подавая ужин. Нормально. Сегодня всю канализацию в пятом доме меняли. Замучился. Он ел молча, изредка поглядывая на телевизор.
Я хотела спросить про записку, но что-то меня останавливало. Может быть, это действительно что-то связанное с работой? Хотя какие женщины пишут слесарем-сантехником записки с поцелуями? На следующий день я специально посмотрела на часы в четыре дня. Интересно, пошел ли Денис на эту встречу? И с кем? Ответ на один из вопросов я получила неожиданно быстро. В среду, забирая Полину из садика, я столкнулась с нашей соседкой тетей Зинаидой из квартиры напротив. Пожилая женщина была настоящей хроникой нашего подъезда. Она знала, кто когда приходит, кто с кем ссорится и у кого какие проблемы. «А, Валечка!» Обрадовалась она, увидев меня. «Как дела, дорогая? Детки как?»
«Спасибо, тетя Зина, все хорошо. А у вас как здоровье?» «Да ничего, помаленьку. Слушай, а что это твоя сестренка вчера днем приходила?» Я в окно видела прямо с ключами в подъезд зашла. «Думаю, может, ты заболела, она помогать пришла?» Я почувствовала, как земля уходит из-под ног. «Людмила? Вчера днем?» «Ну да». та самая, стройная, на каблуках. Часа в три было, не позже. Я как раз цветы поливала на балконе. «Спасибо, тетя Зина». «Наверное, она что-то забыла», — соврала я с улыбкой. Но внутри все кипело. Людмила не могла зайти к нам с ключами, потому что ключей у нее не было. Восемь месяцев назад мы крупно поссорились из-за того, что она взяла без спроса мои золотые серьги и потеряла одну. После той ссоры я забрала у нее запасные ключи от квартиры. Помню это совершенно точно. Значит, Денис дал ей свои? Но зачем? Вечером я решила действовать прямо. Денис, а Людмила вчера приходила. Он поднял голову от тарелки, и посмотрел на меня с удивлением. «Людмила?» «Нет, а что?» Соседка видела, как она заходила в подъезд с ключами. «Может, к кому-то другому ходила?» «В доме много квартир». Технически он был прав, но интуиция подсказывала мне совсем другое. Денис врет. И врет плохо, избегает смотреть в глаза, теребит салфетку.
А где ты был вчера в три дня? На работе, конечно. Валь, что за допрос? Я что-то не то сделал? Нет, просто интересно. Но я не успокоилась. На следующий день позвонила на работу Денису, сказала, что хочу напомнить про родительское собрание в школе у Матвея. Дениса Викторовича нет, сказала диспетчер. Он сегодня до обеда был, а потом сказал, что срочный вызов, и уехал. Может, вечером будет. Срочный вызов в три дня. Именно тогда, когда соседка видела Людмилу. Я начала замечать детали, на которые раньше не обращала внимания. Денис стал чаще принимать душ, купил новую рубашку, красивую, дорогую. Начал следить за прической.
Раньше он мог ходить в одной футболке три дня, а тут вдруг стал привередливым к внешнему виду. А еще он изменился в общении с детьми. Раньше, приходя с работы, всегда играл с Матвеем футбол во дворе или читал Полине сказки. Теперь отговаривался усталостью и сразу садился перед телевизором. «Папа больше не играет с нами», — пожаловалась мне как-то Полина. Папа устает на работе, солнышко. Зато в выходные поиграет. Но и в выходные что-то было не так. Денис стал находить причины уйти из дома, то в магазин за хлебом, хотя хлеб был, то к другу помочь с ремонтом, хотя о каком ремонте он раньше не упоминал. И телефон. Раньше Денис спокойно оставлял его где попало, а теперь не расставался с ним ни на минуту.
Даже в душ брал с собой, якобы мало ли, аварийный вызов. Людмила тоже стала вести себя странно. Раньше она заходила к нам минимум три раза в неделю, то за солью, то детей посмотреть, то просто поболтать. В последнее время стала появляться, только когда меня нет дома. Я узнавала об этом от детей. А тетя Люда приходила, когда ты была на работе, рассказывал Матвей. Она с папой на кухне разговаривала, а нам мультики включила. О чем они разговаривали? Не знаю. Тихо говорили. А потом тетя Люда сказала, что скоро что-то изменится, и нам будет лучше. Что должно измениться? И почему лучше? Последней каплей стала история с деньгами. В пятницу я пошла в банк снять наличные для покупок на выходные. Проверила баланс на карте общего счета и обомлела. Вместо 38 тысяч на счету было 23. 15 тысяч рублей исчезли. Дома я проверила все чеки и выписки. Деньги были сняты в среду, в половине второго дня. Именно тогда, когда Денис был на срочном вызове. Денис. Сказала я вечером, показывая выписку. «Объясни мне, куда делись 15 тысяч с нашего счета?» Он посмотрел на бумагу и нахмурился. «А, это я снял». «На ремонт машины». «На какой ремонт?» «Машина же нормально ездит». «Ну, профилактика». «Масло поменял, фильтры, тормозные колодки». «Все дорого сейчас».
Я вышла во двор и внимательно осмотрела нашу старенькую Калину. Она выглядела точно так же, как неделю назад. Никаких следов ремонта. Даже масляные пятна под капотом были те же самые. 15 тысяч рублей. Почти половина наших летних накоплений на отпуск с детьми. Вечером, когда дети уснули, Я села на кухне с чашкой чая и попыталась проанализировать ситуацию. Записка с женским почерком. Людмила с ключами в нашей квартире. Исчезнувшие деньги. Изменившееся поведение мужа. Все это складывалось в картину, которую я очень не хотела видеть. Но самое страшное было в том, что дети начали это чувствовать. Матвей стал замкнутым, часто спрашивал, не ссорюсь ли я с папой. Полина начала плохо спать, просила оставить включённым ночник. «Мама, а почему папа злой?» Спросила она как-то утром. «Папа не злой, солнышко. Просто устает. А почему он на тебя не смотрит?» Из уст ребёнка это прозвучало как приговор. «Действительно». Денис избегал смотреть мне в глаза уже несколько недель. А когда случайно встречался взглядом, быстро отворачивался. В субботу утром я приняла решение. Мне нужно было узнать правду, какой бы болезненной она ни оказалась. Потому что эта неопределенность разъедала меня изнутри и влияла на детей. Я позвонила Людмиле. «Привет, сестренка».
Слишком радостно ответила она. Как дела? Нормально. Слушай, не хочешь сегодня к нам зайти? Давно не виделись. Ой, не могу. У меня. Дела. Может в другой раз? Хорошо. А на прошлой неделе ты приходила? Соседка видела. Пауза. Слишком долгая пауза. Да нет. Не приходила. Может, соседка ошиблась? Знаешь, как старушке им все мерещится. Еще одна ложь. Теперь уже от сестры. Я положила трубку и подумала, а что если попробовать по-другому? Если мои подозрения верны, то рано или поздно я найду доказательства. Главное не спугнуть их раньше времени.
Остальные выходные прошли в странной атмосфере. Денис был дома, но словно отсутствовал. Постоянно проверял телефон, на звонки отвечал односложно. Когда зазвонил телефон в воскресенье вечером, он буквально бросился к нему. «Да». «Понял». «Не могу сейчас». «Завтра обязательно». «Кто звонил?» — спросила я. «С работы». Завтра большой объект, нужно рано быть. Но по его лицу я поняла, это была не работа. Никто не звонит слесарям в воскресенье вечером по рабочим вопросам. В понедельник утром Денис ушел особенно рано, сказав, что много дел. Я проводила детей и поехала на работу, но сосредоточиться на цифрах не могла. В голове крутились одни и те же мысли, что происходит в моей семье. И как долго это продолжается. Около полудня мне позвонила моя коллега Настя. «Валь, слушай, ты не видела мужа встреча». Я обедать ходила, так мне показалось, что видела Дениса с какой-то женщиной. Кафе встречи на Садовой, 15. То самое место из записки. Ты уверена, что это был он?» Да вроде бы. Хотя может и ошиблась. Они за столиком в углу сидели, я издалека видела. А женщина какая была. Высокая, темные волосы. В красном платье. Красивая. Описание подходило под Людмилу. Вечером я решила проверить еще раз карманы Денисовой куртки. Первой записки уже не было, но зато я нашла кое-что другое билет из кинотеатра. На вчерашнее число. На вечерний сеанс романтической комедии. Два билета, место рядом. Вчера вечером Денис сказал, что задерживается на работе до девяти. Теперь я знала, где он провел это время и с кем. Последние сомнения рассеялись, когда я случайно увидела сообщение на его телефоне. Денис отошел в душ, забыв телефон на кухонном столе. Экран загорелся от входящего сообщения. Соскучилась. Когда увидимся? Целую крепко. Номер был подписан просто «Л. Людмила». Я стояла на кухне, глядя на светящийся экран, и чувствовала, как рушится все, во что я верила в восемь лет. Мой муж, изменяет мне с моей младшей сестрой. И судя по всему, это продолжается уже не первый месяц. Вопрос теперь был только один, что делать дальше. Я решила действовать. Просто сидеть и собирать улики было выше моих сил, нужна была ясность. Во вторник утром, проводив Дениса на работу, я взяла отгул и отправилась выяснять правду. Сначала поехала к Людмиле на работу. Салон красоты «Шарм» находился в центре города. И я хорошо знала график сестры, она работала с 10 до 7 с часовым перерывом на обед. Припарковавшись напротив, я стала ждать. В половине 12-го из салона вышла Людмила в сопровождении подруги Марины Колесниковой. Они о чем-то оживленно болтали, направляясь к остановке. Я проследила за ними до кафе «Радуга» в соседнем квартале. Девушки заняли столик у окна, и я устроилась в машине так, чтобы их видеть. Людмила выглядела взволнованной, часто жестикулировала. Марина кивала, иногда что-то записывала в блокнот. Через полчаса они разошлись. Людмила вернулась в салон, а Марина направилась к автобусной остановке. Я последовала за Мариной, подозревая, что она каким-то образом связана с происходящим. Марина села в автобус до железнодорожного района. Я поехала следом на машине. Она вышла на улицу Ленина и зашла в кафе-встреча. То самое кафе из записки. Я припарковалась и стала наблюдать через большое окно.
Марина заняла столик в углу и заказала кофе. Через 10 минут к ней подошел мужчина. Но это был не Денис. Незнакомый мужчина лет 40 в деловом костюме. Они поговорили минут 20, что-то обсуждая по документам, которые Марина достала из сумки. Я поняла, что ошиблась. Марина была здесь по своим делам, судя по всему, связанным с работой в туристическом агентстве. Но кафе-встреча все равно меня интересовала. Если записка была именно об этом месте, значит, Денис сюда приходит. Я решила подождать. И не прогадала. Через час, когда Марина уже ушла, в кафе появился Денис. Он огляделся, занял тот же столик в углу, и стал ждать. Еще через полчаса к нему подошла Людмила. Они обнялись, поцеловались, и я поняла, вот она, правда. Никакой Марины, никаких сложных интриг. Просто мой муж изменяет мне с моей сестрой в том самом кафе, адрес которого я нашла в его кармане. Вечером я решила проверить еще одну догадку. Когда Денис ушел в магазин, Я внимательно осмотрела его вещи. В шкафу висела новая рубашка дорогая, явно не из тех, что он обычно покупал. На этикетке был указан размер 44. У Дениса — 46. Значит, рубашка не ему. А кому? Я проверила остальные вещи. Всё оказалось его размера, кроме одной футболки. Женская.
Размер 42. Именно такой размер носила Людмила. В среду утром позвонила подруга с работы, Елена Петровна, из отдела кадров. «Валя, у меня к тебе просьба. Можешь сегодня после обеда подменить меня? Срочно к врачу нужно, а у нас проверка из головного офиса. Часа на три максимум. Конечно, не вопрос». Я договорилась с заведующей садика, что заберу детей пораньше, и освободилась к двум часам дня. По дороге домой заехала за Матвеем и Полиной. «Мама, а почему мы рано идем домой?» — спросил Матвей. «У мамы сегодня короткий рабочий день, солнышко. Дома мультики посмотрим». Подъезжая к дому я увидела у подъезда знакомую машину, старенькую приору Людмилы. Сердце ёкнуло. Неужели мои подозрения подтвердятся именно сегодня? Мы поднялись на наш этаж. У двери квартиры я остановилась и прислушалась. Из-за двери доносились приглушенные голоса и смех. Женский смех. Я тихо вставила ключ в замок и открыла дверь. В прихожей стояли женские туфли на высоком каблуке, красные, дорогие. Такие носила Людмила. «Дети, тихо!» — шепнула я Матвею и Полине. «Идите в свою комнату и включайте мультики». «Тихо, понятно?» Они кивнули, чувствуя мое напряжение, и прошли в детскую. Я сняла туфли и прошла по коридору к спальне.
Дверь была приоткрыта, и то, что я увидела, превзошло все мои худшие ожидания. Вернувшись с работы пораньше, я застала мужа в постели с моей сестрой. Они лежали, обнявшись, на наших семейных простынях, которые я сама стирала и гладила. Людмила была в одном нижнем белье, Денис голый. На тумбочке стояла бутылка шампанского и два бокала. Что это такое? Произнесла я, и мой голос прозвучал на удивление спокойно. Людмила вскрикнула и натянула на себя простыню. Денис резко сел на кровати, уставившись на меня широко открытыми глазами. Валя, это не то, что ты думаешь. Начал он. А что это? Я шагнула в комнату. Людмила помогает тебе простыни менять?
«Валентина, я могу все объяснить», — заговорила сестра, судорожно натягивая платье. «Объясняй. Мы. Мы любим друг друга», — выпалила Людмила. «Это случилось само собой. Мы не хотели тебя обманывать, но…» «Как долго это продолжается?» Они переглянулись. Денис опустил голову. «Полгода», — тихо сказал он. Восемь месяцев. Почти сразу после той ссоры, когда я забрала у Людмилы ключи. Пока я работала, заботилась о детях, строила планы на отпуск, они встречались за моей спиной. В моем доме, в моей постели. «И что теперь?» — спросила я. «Мы хотели тебе сказать», — пробормотал Денис, надевая трусы. «Просто не знали, как».
Сказать что? Что мы? Что нам нужно развестись, выдавила Людмила. Понятно. А дети? Матвей и Полина? Вы о них думали? Конечно, думали, сказал Денис, и в его голосе появились нотки раздражения. Они останутся с тобой. Я буду помогать финансово. Как щедро с твоей стороны. Не строй из себя святую. Вдруг вспылил он. Ты же сама знаешь, что между нами все давно кончено. Мы живем как соседи, а не как муж и жена. Это не дает тебе права спать с моей сестрой в моем доме. В твоем доме? Денис встал с кровати и надел джинсы. Квартира принадлежит банку.
Я оформил ее как залог по кредиту два года назад. Это неправда. Квартира досталась мне от бабушки еще до свадьбы, без всяких долгов. А кредит кто оформлял? Машину кто покупал? Ремонт кто делал? Я взял кредит под залог этой квартиры, и ты сама подписала согласие. Так что теперь банк может ее отобрать, если я не буду платить. Я почувствовала, как пол уходит из-под ног. Денис взял кредит под залог моей квартиры и ничего мне не сказал. Это было невозможно. Ты врёшь. Без моей подписи нельзя заложить квартиру. Денис усмехнулся и достал из кармана джинс телефон. «Хочешь посмотреть договор? У меня фотография есть. Твоя подпись стоит на всех документах. Он показал мне экран. Там действительно была моя подпись на кредитном договоре. Но я такого договора никогда не подписывала. Это подделка, прошептала я. Докажи, холодно сказал Денис. В банке есть записи видеонаблюдения, как ты подписываешь документы. Я поняла, что попала в ловушку. Каким-то образом они сумели поделать мою подпись и оформить кредит. Или… Или я действительно что-то подписывала, не зная, что именно. Денис мог принести мне какие-то документы, сказав, что это справка для налоговой или что-то в этом роде. Валентина вмешалась Людмила, уже полностью одевшись. «Мы не хотели, чтобы все так получилось».
Но мы любим друг друга. И мы будем вместе. В моей квартире? Это теперь наша квартира, сказал Денис. А ты можешь снимать жилье. На твою зарплату вполне хватит на однушку где-нибудь на окраине. Я смотрела на этих двух людей мужа, с которым прожила 8 лет, и сестру, которую растила как родную дочь после смерти родителей. и не узнавала их. Когда они стали такими циничными? Такими жестокими? А дети где будут жить? С тобой, конечно, пожал плечами Денис. Мне они не нужны. Алименты платить буду, и все. Не нужны. Я почувствовала, как во мне закипает ярость. Это твои дети. Мои, но я не хочу их видеть, они будут напоминать о тебе. Вот тогда я и потеряла контроль. Ты скотина!» Закричала я. «Как ты можешь так говорить о собственных детях? Не ори на меня!» Денис шагнул ко мне. «Это ты во всем виновата. Ты превратилась в домохозяйку, которая только и знает, что о детях заботится и борщи варить. С тобой скучно. а с моей сестрой весело, да? Да!» выкрикнул он. «С Людмилой я чувствую себя мужчиной. Она меня понимает, ценит, любит. За мои деньги любит. Заткнись!» Денис замахнулся и ударил меня кулаком в глаз. Удар был такой силы, что я отлетела к стене и упала. В глазах потемнело, а во рту появился привкус крови. «Мама!» В дверях спальни стоял Матвей с широко открытыми от ужаса глазами. Рядом с ним плакала Полина. «Дети, идите в свою комнату!» Закричал на них Денис. «Не смей на них кричать!» Я с трудом поднялась, держась за щеку. Глаз уже начинал опухать. «Убирайтесь отсюда!» Рявкнул Денис. «Все трое!» «Немедленно! Больше я вас видеть не хочу! Это моя квартира! Была твоей! Теперь моя! И если через полчаса вас здесь не будет, я вызову милицию и скажу, что ты угрожаешь мне и пытаешься незаконно проникнуть в мою квартиру!» Людмила стояла в стороне, не решаясь вмешаться.
На ее лице читалась смесь стыда и облегчения. «Собирайте детей и уходите», — холодно сказала она. «Нам нужно поговорить наедине». Я взяла плачущих детей за руки и повела их в прихожую. Матвей дрожал, Полина всхлипывала. Они видели, как их отец ударил мать. Как он выгоняет их из дома. «Мама, что происходит?» Шепотом спросил Матвей. Потом объясню, солнышко. Сейчас нам нужно уйти. Я надела детям куртки, взяла сумочку с документами и деньгами. Больше ничего взять не успела, Денис стоял в дверях и следил, чтобы мы поскорее убрались. На улице было холодно и дождливо. Я стояла с детьми под козырьком подъезда, не зная, куда идти.
В глазу пульсировала боль, щека опухла. Матвей и Полина жались ко мне, плача. Я достала телефон и набрала номер отца. «Папа», — сказала я, и голос мой дрогнул. «Можешь приехать?» «Срочно». Нас выгнали из дома. «Что случилось?» Голос Петра Андреевича сразу стал тревожным. «Денис». он изменяет мне с Людмилой. Избил меня при детях и выгнал на улицу. Пауза. Потом я услышала такие слова, каких отец никогда при мне не произносил. «Где ты сейчас?» «У подъезда». «С детьми». «Стой там». «Не двигайся». «Я буду через 15 минут». Он приехал даже быстрее. Черная Нива затормозила у подъезда, и из нее вышел отец Петр Андреевич Ковальчук, 60 лет, военный пенсионер, бывший подполковник танковых войск. Высокий, широкоплечий, с седыми усами и стальными глазами. Увидев мое разбитое лицо, он побледнел. «Кто это сделал?» «Денис». «Где он?» «В квартире». «С Людмилой». Отец наклонился к детям. «Матвей, Полина, садитесь в машину. Дедушка сейчас все уладит». Но радовался подлец недолго, ведь через 15 минут приехал мой отец, и он зарядил мужу не только в глаз, а и в нос, затем выбросил моего мужа вместе с вещами на улицу. А мою сестру забрал домой для серьезного разговора. Отец поднялся в квартиру.
Я осталась с детьми в машине, но крики были слышны даже на улице. Через десять минут из подъезда вылетел Денис с окровавленным носом и синяком под глазом. За ним отец швырнул сумку с его вещами. «И чтобы я тебя больше здесь не видел!» — прокричал он. «Еще раз покажешься убью!» Следом вышла Людмила, бледная и трясущаяся. Отец взял ее за руку и повел к машине. «Садись», — коротко сказал он. «Поедем домой. Поговорим». Людмила послушно села на заднее сиденье рядом с детьми. Всю дорогу она молчала, изредка всхлипывая. Дома отец усадил ее за кухонный стол и сел напротив. «Рассказывай», — сказал он. «Все. С самого начала».
И тогда выяснилось нечто, чего я совсем не ожидала услышать. Людмила была беременна. От Дениса. Срок три месяца. Я хотела подождать до шести месяцев и сказать родителям, что забеременела от случайной связи, всхлипнула она. Сказать, что не знаю, кто отец. Денис обещал помочь мне воспитывать ребенка, но так. чтобы никто не знал, что он отец. «А квартира?» — спросила я. Денис сказал, что оформил на нее кредит под залог еще два года назад, схлипнула Людмила. «Показывал мне документы с твоей подписью. Говорил, что ты подписывала их как поручитель по его рабочему кредиту, но на самом деле это был залог квартиры. А я что, совсем дура? — подписывать незнакомые документы. Он сказал, что ты подписывала справку о доходах для налоговой. А на самом деле это были документы о согласии на залог. Людмила опустила голову. Говорил, что если мы будем вместе, то сможем выкупить долг банка и переоформить квартиру на меня. А ты с детьми переедешь к родителям или снимешь жилье. Он говорил, что ты согласишься, потому что любишь детей больше, чем квартиру. Оказывается, они все спланировали заранее. Денис должен был постепенно подготовить меня к разводу, а потом предложить цивилизованно разойтись. Квартира оставалась бы ему якобы из-за кредита, а я получила бы какую-то компенсацию и алименты. Но я вернулась домой раньше времени и все разрушила. И что теперь?- спросил отец у Людмилы. «Не знаю», прошептала она. Денис сказал, что после того, что произошло, мы больше не сможем быть вместе. Что Валентина все испортила. Я смотрела на сестру и не узнавала ее. Эта женщина спала с моим мужем полгода, планировала забрать у меня дом и детей, а теперь еще и обвиняла меня в том, что я все испортила. Людмила, — сказал отец тихо и очень опасно. Ты понимаешь, что натворила? Я люблю его. Воскликнула она. А он любит меня. Мы не хотели причинять Валентине боль. Не хотели? Отец встал из-за стола. Ты спала с мужем сестры в ее доме. Планировала отнять у нее квартиру. И говоришь, что не хотела причинить боль. Это не так. А как? Объясни мне, как это выглядит со стороны». Людмила молчала, глядя в стол. «Собирай вещи», — сказал отец. «Завтра же уезжаешь из города. И чтобы больше здесь не появлялась. Папа, но я беременна. Мне нужна помощь. Помощь ты получишь. Но не здесь». У меня есть друг в Новосибирске. Он найдет тебе работу и жилье. Там и рожай. А Денис? Забудь про Дениса. Навсегда. Людмила заплакала, но спорить не стала. Она знала отца, если он что-то решил, переубедить его невозможно. Вечером, когда дети уснули, я села на кухне с отцом и попыталась осмыслить происходящее.
Что мне теперь делать, пап? Завтра идем к юристу, сказал он. Разберемся с квартирой и кредитом. Потом подаем на развод. А если Денис прав насчет кредита? Тогда будем разбираться через суд. Главное докажем, что ты подписывала документы, не зная, что это кредитный договор. Это мошенничество. А дети? Дети останутся с тобой. И квартира тоже останется. Я не позволю этому ублюдку отнять у моих внуков дом. Я была благодарна отцу, но внутри все равно чувствовала пустоту. Восемь лет брака, двое детей, общие планы и мечты, все разрушилось за один день. И разрушили это два самых близких мне человека.
Но хуже всего было то, что дети все видели. Матвей почти не разговаривал, а Полина плакала и спрашивала, когда мы вернемся. Домой. Домой. Где теперь был наш дом? На следующий день к нам домой пришла Галина Ивановна, мать Дениса. Женщина лет 55, всегда выглядевшая строго и сдержанно, на этот раз выглядела растерянной и постаревшей. «Валечка», — сказала она, едва переступив порог, «что творит мой дурак сын». Я показала ей свой синяк под глазом, который за ночь приобрел фиолетовый оттенок. «Это он?» Галина Ивановна побледнела. «Денис тебя ударил?» «При детях», — тихо ответила я. Свекровь опустилась на стул и закрыла лицо руками. — Господи, во что он превратился. «Валя, я должна тебе кое-что рассказать». И тогда выяснилось то, чего я совсем не ожидала услышать. Оказывается, Денис уже полгода регулярно занимал у матери деньги. Сначала небольшие суммы 3-5 тысяч, якобы на ремонт машины или срочные нужды. Потом суммы стали больше. Последний раз он взял 15 тысяч, сказав, что нужно срочно заплатить за детский сад. «Но ведь за садик платите вы с тобой», — объяснила Галина Ивановна. «Я знаю, что деньги у вас есть». Тогда я заподозрила неладное. «И что вы думали?» «Сначала думала, что играет в карты или пьет. А потом…» Свекровь помолчала. Потом стала замечать, что он как-то изменился.
Стал следить за собой, новую одежду покупать. И еще он начал врать мне о своих планах. Говорил, что с тобой собираетесь к друзьям, а потом я случайно встречала тебя в магазине одну, с детьми. Почему вы мне ничего не сказали? Боялась разрушить семью, призналась Галина Ивановна. Думала, может, у него просто кризис среднего возраста пройдет. Не хотела вмешиваться. А теперь вижу зря молчала. Свекровь достала из сумки толстую папку. Здесь все расписки, которые Денис мне давал, когда занимал деньги. Общая сумма — 78 тысяч рублей. Возьми, может пригодиться в суде. Я смотрела на документы и не верила своим глазам. 78 тысяч.
На эти деньги можно было купить машину или сделать хороший ремонт. И все это Денис тратил на Людмилу. «Галина Ивановна, а вы не знаете, где Денис сейчас живет?» «Вчера ночевал у меня. Пришел с разбитым носом, весь измученный. Говорит, что ты его оклеветала перед твоим отцом, что все неправда. Но я же вижу врет». К тому же в кармане у него нашла женскую заколку. Такую твоя сестра носит. И что вы ему сказали? Что он позорит наш род? Что отец его, царство ему небесное, перевернулся бы в гробу, узнав, что сын бьет жену при детях. И чтобы убирался из моего дома. Галина Ивановна встала и подошла ко мне. Валечка, прости моего дурака сына и знай я на твоей стороне. Что бы ни случилось, ты остаешься мне дочерью. А Матвей и Полина — моими единственными внуками. Она обняла меня, и я почувствовала, как наворачиваются слезы. Хотя бы один человек из семьи Дениса остался человеком. На третий день после скандала, Отец отвез меня к юристу Борису Сергеевичу Краснову, своему давнему знакомому. Пожилой мужчина внимательно выслушал мою историю, изучил документы. «Ситуация сложная, но не безнадежная», — сказал он. «Что касается залога квартиры, муж не мог единолично заложить вашу добрачную недвижимость».
Для этого требуется нотариальное согласие супруга, множество документов, личное присутствие. Скорее всего, он оформил потребительский кредит, назвав квартиру залогом для увеличения суммы, но фактически ее не закладывал. «А если окажется, что я что-то подписывала? Тогда придется доказывать, что вас ввели в заблуждение относительно содержания документов». Если муж сказал «Я что это справка о доходах, а на самом деле согласие на кредит — это мошенничество. Главная квартира была вашей до брака, значит, она не является совместно нажитым имуществом. Алименты. Денис обязан будет их платить. Размер определит суд, но обычно это четверть от официального дохода на двоих детей. Процесс развода затянулся на 4 месяца.
Денис всячески препятствовал расторжению брака, требовал половину квартиры, отказывался признавать свою вину. Дело осложнялось тем, что свидетелей измены, кроме детей, не было. Но неожиданно мне помогла сама Людмила. Через неделю после скандала она исчезла. Просто взяла и уехала из города, оставив родителям записку «Уезжаю рожать ребенка в другой город». «Не ищите меня. Все будет хорошо». Денис места себе не находил. Он названивал Людмиле, но телефон был отключен. Приезжал к родителям, но они его не принимали, отец выполнил свое обещание и действительно разорвал с младшей дочерью все отношения. Через месяц Денис пришел ко мне на работу. Выглядел ужасно похудевший, небритый, в мятой одежде. «Валя, где Людмила?» — спросил он без предисловий. «Откуда мне знать? Я с ней больше не общаюсь. Она просто исчезла. Телефон не отвечает, на работе сказали, что уволилась. Что с ней случилось? Может, поняла, что натворила, и решила начать новую жизнь? У нее же ребенок мой». Отчаянно воскликнул Денис. Она была на третьем месяце. «Где мой ребенок? А мои дети тебе не интересны?» Холодно спросила я. Матвей каждый день спрашивает, почему папа больше не приходит домой. Полина плачет по ночам и зовет тебя. «Но тебе ведь на это наплевать?» Денис опустил голову. «Это другое дело». «Нет».
Денис, это те же дети. Твои дети. Которых ты бросил ради сестры своей жены. Он ушел, ничего не добившись. А еще через неделю мне позвонила мама. Валя, у нас тут странная история приключилась. Соседка видела Людмилу в районной больнице. Но она была не беременная. Как не беременная? Живота не было. выглядела как обычно. Может, родила уже? Но сроки не сходились. Если Людмила была на третьем месяце беременности, то до родов еще полгода. Через месяц после исчезновения Людмилы ко мне пришла ее бывшая коллега из салона красоты Ирина. «Валя», — сказала она, — «я должна тебе кое-что рассказать про Людмилу». Она уволилась из салона и еще за неделю до исчезновения. Сказала, что переезжает в другой город. Оказывается, Людмила никогда не была беременна. Она выдумала это, чтобы привязать к себе Дениса. А живот изображала с помощью специальной накладки, которую покупают актрисы для съемок в фильмах. Но анализы? УЗИ? Поддельные справки, объяснила Ирина. У Людмилы есть знакомая медсестра, которая за деньги может состряпать любую справку. Людмила хвасталась, что так легко всех обманула. Показывала Денису липовые УЗИ, анализы крови на ХГЧ, все подделка. А зачем ей это было нужно? Денис обещал жениться на ней, только если она забеременеет. Говорил, что иначе не хочет разрушать семью.
Вот она и придумала беременность. А деньги? Те 78 тысяч, что Денис занимал матери. Людмила откладывала их. Планировала, что когда ты уйдешь из квартиры, они с Денисом на эти деньги поедут в свадебное путешествие. А потом купит новую мебель для семейного гнездышка. Так вот зачем понадобились деньги? Людмила готовилась стать хозяйкой моего дома и тратить деньги, украденные у свекрови. А где она сейчас? Уехала в Краснодар еще до того, как все раскрылось. Устроилась в салон красоты там, снимает квартиру. Деньги-то есть те самые 93 тысячи, что Денису матери занимал. Плюс 15 тысяч с вашего счета. Больше 100 тысяч хватит на год безбедной жизни. Когда я рассказала об этом Денису, он сначала не поверил. Не может быть. Она показывала мне справки о беременности. УЗИ-снимки. Анализы крови. Поддельные справки. А живот? Я же видел, как он растет каждую неделю. Я сам его трогал. Накладка. Актерский реквизит. Денис рухнул в кресло и долго молчал. «Значит, она меня обманывала с самого начала?» «С самого начала». «А ребенка нет?» «Никогда не было». Это стало последней каплей. Денис понял, что потерял семью ради женщины, которая его просто использовала.
Он попытался найти Людмилу в Краснодаре, но она успела оттуда уехать. Куда неизвестно. Развод состоялся через 4 месяца после подачи заявления. Суд оставил квартиру, мне экспертиза показала, что кредитный договор я подписывала, не зная его содержания. Денис подал документы как справку о доходах для налоговой, и я подписала, не читая. Кредит суд обязал выплачивать Дениса как инициатора мошеннической схемы. Плюс алименты на детей — 4 тысячи рублей в месяц с его зарплаты слесаря. Еще суд постановил, что Денис должен вернуть матери все занятые деньги — 93 тысячи рублей. Но радоваться было рано. Денис потерял работу. Началось все с того, что история нашего развода дошла до его коллег. В небольшом городе новости разносятся быстро, и скоро все слесари ЖЭУ знали, что Денис Кречетов бросил жену с двумя детьми ради ее сестры. Мужики его просто не приняли. Изменить жене — это одно, но бросить детей ради любовницы, да еще и ударить жену при детях — это уже за гранью. Таких мы в своем коллективе не держим, сказал начальник ЖЭУ, когда Денис попытался оправдаться. Денис попробовал устроиться в другие места, но слухи везде его опережали. Маленький город, что с него взять? В итоге он уехал в областной центр, устроился на стройку разнорабочим. Алименты платил нерегулярно, Тео пришлет две тысячи, то вообще ничего не присылает месяцами.
Зарплата у разнорабочего небольшая, да и желания особого не было. Дети первое время очень переживали отсутствие отца. Матвей замкнулся в себе, успеваемость в школе упала. Полина часто плакала, спрашивала, когда папа вернется домой. «Папа больше не будет с нами жить», — объясняла я им, — «но он вас по-прежнему любит». Хотя это была ложь. Денис за полгода ни разу не позвонил детям, не поздравил их с праздниками. Для него они перестали существовать. Зато Галина Ивановна стала настоящей бабушкой. Она приходила к нам три раза в неделю, помогала с детьми, приносила гостинцы. На дни рождения внуков дарила подарки, которые могла себе позволить на пенсию.
Дети не виноваты в том, что их отец подлец, говорила она. Они мои внуки, и я их не брошу. Жизнь постепенно налаживалась. Я продолжала работать в строительной компании, детей водила в садик. Матвей ходил в подготовительную группу и готовился к школе, Полина в среднюю группу. Денег хватало, зарплата у меня была неплохая, плюс нерегулярные алименты, от Дениса. Но самое главное исчезло постоянное напряжение, которое я даже не замечала раньше. Не нужно было гадать, где муж проводит вечера. Не нужно было искать объяснение его странному поведению. Не нужно было терпеть холодность и равнодушие. Дети тоже постепенно привыкли к новой жизни.
Матвей снова стал нормально заниматься в подготовительной группе, нашел друзей во дворе. Полина перестала плакать по ночам. Они по-прежнему иногда спрашивали об отце, но уже без той боли, что была в первые месяцы. Однажды Матвей сказал мне «Мама, а мне нравится, что теперь ты не грустная». «Я была грустная?» «Да. Раньше ты часто грустила, когда думала, что мы не видим. А теперь ты улыбаешься. Из уст ребенка это прозвучало как откровение. Значит, дети чувствовали мое состояние, даже когда я думала, что скрываю его». Людмила так и не объявилась. Родители получили от нее одну открытку из Сочи без обратного адреса, с коротким текстом «Все в порядке». «Не волнуйтесь».
Больше никаких вестей. Отец иногда говорил, может, зря я так с ней поступил. Может, стоило простить? Пап, она не раскаивается, отвечала я. В открытке ни слова сожаления, ни попытки объясниться. Значит, считает, что поступила правильно. Но она же моя дочь. И я тоже твоя дочь. И внуки твои. а Людмила сделала выбор. Через год после развода случилось нечто, чего я совсем не ожидала. Денис вернулся. Появился в субботу утром, когда дети играли во дворе. Постучал в дверь, и я открыла, думая, что это соседка или почтальон. «Привет, Валя», — сказал он, стоя на пороге с букетом цветов. Он очень изменился за эти месяцы.
Похудел, постарел, одевался теперь хуже. Но главное, в глазах появилось что-то просящее, почти униженное. «Что тебе нужно?» — холодно спросила я. «Поговорить. Можно войти?» «Нет». «Валя, я понимаю, что ты злишься. Но я хочу все исправить. Я понял, что совершил ужасную ошибку». В этот момент во двор вбежали Матвей и Полина. Увидев отца, они остановились и неуверенно подошли. «Папа?» – тихо произнес Матвей. «Привет, ребята!» – улыбнулся Денис. «Как дела?» Дети смотрели на него настороженно. За год отсутствия они отвыкли от него. Матвей держался рядом со мной, Полина спряталась за мою юбку.
«Папа, а ты теперь будешь с нами жить?» — несмело спросила Полина. «Хочу, малышка. Очень хочу». Но дети не бросились к нему с радостными криками, как он, видимо, ожидал. Они стояли рядом со мной, не решаясь подойти ближе. «Видишь?» — сказала я. «Они тебя уже не ждут. Привыкли жить без отца. Но я исправлюсь. Буду хорошим отцом и мужем. Денис, между нами все кончено. Окончательно и бесповоротно. Но почему? Ведь Людмила меня обманула. Я стал жертвой ее интриги. Жертвой? Я не смогла сдержать смешок. Ты сам выбрал спать с моей сестрой. Сам выбрал ударить меня. Сам выбрал выгнать детей на улицу.
Людмила тебя к этому не принуждала. Я был не в себе. Ты был собой настоящим. Вот в чем дело». Денис стоял, опустив голову. Букет цветов в его руках выглядел жалко и неуместно. «Валя, дай мне еще один шанс». «Нет. Но я же раскаиваюсь». «Раскаиваешься? Или просто остался один?» Скажи честно, если бы Людмила не обманула тебя, если бы она действительно была беременна и осталась с тобой, ты бы сейчас здесь стоял». Денис молчал. Ответ был очевиден. «Ты пришел не потому, что понял свою ошибку», — продолжила я. «Ты пришел, потому что тебе не с кем жить. Потому что остался один. Это неправда». «Правда».
И знаешь, что я тебе скажу? Я благодарна судьбе за то, что все так случилось. Потому что теперь я знаю, какой ты на самом деле. И знаю, что моим детям лучше расти без такого отца». Денис поднял голову, и я увидела в его глазах злость. «Хорошо», — сказал он. «Но тогда не рассчитывай на алименты. Если я вам не нужен, то и вы мне не нужны». Алименты — это твоя обязанность перед детьми, а не подарок мне. Посмотрим еще. Он развернулся и пошел к выходу из двора. Цветы бросил в урну у подъезда. Вечером мне позвонила Галина Ивановна. Валечка, Денис у меня был. Рассказывал, что ты его не приняла. И правильно сделала. Я тоже так думаю. Знаешь, что он мне сказал? Что если ты его не простишь, то он сосредоточится на отношениях с той девушкой Кристиной. Говорит, она его понимает и не упрекает за прошлое. Вот оно что. Значит, у Дениса уже есть новая пассия. А ко мне он пришел не от раскаяния, а потому что не уверен в этой девочке. Решил подстраховаться, вдруг не получится с молодой, тогда можно вернуться к старой жене. «Пусть женится», — сказала я. «На ком хочет?» «Правильно. Ты молодец, что его не приняла. Такие мужики не исправляются». Через месяц Галина Ивановна сообщила, что Денис познакомился с молодой девушкой Кристиной 22 лет. Она работала в том же строительном магазине, где Денис покупал инструменты для стройки. — Смешно, — сказала Галина Ивановна. Девочка младше его на 13 лет, а он рассказывает ей, какой он семьянин и как сильно страдает после развода. Алименты после этого пришли еще пару раз, а потом прекратились вовсе. Денис исчез из нашей жизни окончательно, увлекшись новыми отношениями и забыв про старые обязательства. Прошел год после развода. Дети адаптировались к новой жизни, перестали спрашивать об отце. Матвей хорошо учился, занимался футболом в секции. Полина ходила на танцы и рисование. Я тоже изменилась. Стала увереннее в себе, спокойнее. Научилась принимать решения, не оглядываясь на чужое мнение. На работе меня повысили до главного бухгалтера, зарплата увеличилась.
Иногда подруги спрашивали, не думаю ли я о новых отношениях. Пока нет, отвечала я. Не готова. И это была правда. После всего пережитого мне нужно было время, чтобы восстановиться, поверить в себя. Дети требовали внимания, работа времени. Для личной жизни пока не было места. Но главное, я не чувствовала себя несчастной. Наоборот, впервые за много лет ощущала внутреннюю гармонию. Никто не обманывал меня, не причинял боль, не заставлял жить в постоянном напряжении. Людмила так и не дала о себе знать. Иногда я думала о ней, гадала, как складывается ее жизнь. Но без злости. Просто любопытство. В конце концов, она оказала мне услугу, показала настоящее лицо Дениса. Если бы не она, я могла бы прожить с ним еще много лет, не подозревая, какой он на самом деле. А так я узнала правду вовремя.
Пока дети еще маленькие и могут адаптироваться. Пока у меня еще есть силы начать новую жизнь. Конечно, эта жизнь сложнее прежней. Я одна воспитываю двоих детей, а Одна решаю все проблемы, одна несу ответственность за семью. Денег всегда не хватает, времени на себя почти нет. Но зато эта жизнь честная. В ней нет лжи, предательства, тайных измен. В ней нет человека, который делает вид, что любит, а на самом деле ищет способ от тебя избавиться. И дети это чувствуют. Они стали спокойнее, увереннее. Перестали бояться, что родители поссорятся. Знают, что мама их любит и никогда не бросит. А больше мне для счастья и не нужно.
