Цена послушания
— И что, просто так? — голос Ольги Сергеевны зазвучал пронзительно, словно натянутая струна. — Она действительно захлопнула дверь прямо перед твоим носом, когда ты пришёл напомнить о её обещаниях?
— Да, мам! Она даже не взглянула на меня, после того как я напомнил ей её же слова! А в квартире ещё тот её новый кавалер маячил — такой шкаф, что я сперва хотел вломиться, стоять и звонить, пока не откроет, но потом разум взял верх… Мало ли что…
— А что бы он тебе сделал, Мишенька? — всплеснула руками женщина, и её глаза загорелись яростным огнём. — Тронь он тебя пальцем — я бы этого громилу по всем судам затаскала, а потом мы с твоим дядей Васей его в лесу бы так устроили! Будет ещё кто-то моё дитя трогать! Ага! Попробуй только!
— Мамуль, успокойся! Со мной же всё в порядке! Не кипятись так, а то давление опять подскочит! — попытался утихомирить её Михаил, с тревогой глядя на её покрасневшее лицо.
— Оно у меня уже зашкаливает, сынок! Зашкаливает! — она прижала ладонь к виску. — Я-то рассчитывала, что сразу после новогодних праздников махну в Турцию, погреться, а эта гадюка взяла да развелась! А вы мне ведь сулили, что всё оплатите! Вернее, она оплатит! Теперь надо с неё эти деньги стрясти! Даже если никуда не полечу, пусть хоть откупится! Четыреста тысяч, знаешь ли, на дороге не валяются!
— Понимаю я всё! Но что прикажешь делать, если она даже разговаривать со мной не желает? — в голосе Михаила прозвучало отчаяние. — Надо было тогда номер в отеле брать и там с Ксюшей встречаться, а не тащить её домой, где Маша нас и застукала… Жил бы сейчас с ней припеваючи, и никакой этой вечной мозголомки! И ты бы уже загорала под пальмой…
— Согласна, сынок… — задумчиво протянула она. — Облажался ты конкретно, не буду спорить! Продолжал бы сейчас жизнь в шоколаде! А ты приволок домой эту вертихвостку…
— Она не такая! — почти взревел Михаил, и жилы на его шее надулись. — Я её люблю! С ней я в тысячу раз счастливее, чем с Машей!
— Не спорю, дорогой! Нисколечко! — голос Ольги Сергеевны внезапно стал медовым. — Вот только остался ты теперь без жилья, машины, денег и всего прочего, что можно было выжать из твоей бывшей! Если в следующий раз вздумаешь изменить кому-то столь… полезному для нашей семьи, советуйся со мной! Я растолкую, как всё провернуть с умом! Но это я не про твою Ксюшку-нищебродку! У неё, кроме её пригульного сынишки, за душой ничего нет! — фыркнула она, брезгливо сморщив нос.
— Я его усыновлю! Мы с ней уже всё обсудили! — с внезапной гордостью заявил он, словно это было великое достижение.
— Что?! Что ты сказал?! — Ольга Сергеевна отшатнулась, будто её ударили. Лицо её побелело, глаза вышли из орбит. Эта новость рушила все её хитросплетённые планы в одно мгновение.
— Усыновлю её сына! Мальчишке нужен отец! Естественно, после нашей свадьбы! — твёрдо повторил Михаил.
— Ты ни за что на ней не женишься! Я не позволю! — её голос снова зазвенел, становясь всё выше и тоньше. — Тебе нужна новая жена, чтобы у неё было всё, как у твоей бывшей — полное обеспечение! Иначе как ты собираешься жить? Где?
— Вообще-то… я думал, мы с Ксюшей поселимся у тебя… — пробормотал Михаил, но и сам понял всю нелепость этой затеи.
— Да ни за что на свете!!! — завопила Ольга Сергеевна так, что, казалось, с потолка посыпалась штукатурка. — Я тебя-то терплю здесь только потому, что ты мой сын, и то моё терпение лопнуло! А если ты приведёшь сюда эту шмару с её отродьем… Нет! Ни в коем случае!
— Но, мам! Я же её люблю! — заныл он, как подросток. — Она моя судьба!
— Будь она трижды твоей судьбой, мне плевать! — отрезала она. — Твоя задача — найти обеспеченную женщину, очаровать её, жениться, а потом, когда у нас с тобой будет всё для нормальной жизни, спи с кем хочешь! Но я не позволю тебе жениться на этой Ксюхе и похоронить все мои надежды! Ты меня понял?!
Михаил молча слушал, уставившись в узоры на ковре. Он не знал, что возразить. Сердце его рвалось к одному, но ослушаться мать было страшно — она ведь могла вышвырнуть его на улицу. А сейчас у него не было ни работы, ни денег даже на съём комнаты. Всё потому, что он работал у своей бывшей жены. И когда Маша обнаружила его в собственной постели с другой, она не только развелась, лишив всех благ, но и выгнала с работы. Зачем ей лишнее напоминание о подлом муже и его похождениях?
— Мам, скажи, почему ты всегда заставляешь меня делать то, что хочешь ты? — тихо спросил он. — Почему не даёшь мне быть просто счастливым? Почему…
— А ты, знаешь ли, тоже не подарок! — её голос внезапно стал низким и ядовитым. — Ты отнял у меня всю жизнь! Я не смогла после твоего рождения найти нормального мужчину, который бы нас содержал! Ничего! А теперь ты должен мне за это отплатить, милый! Отплатить сполна, чтобы я больше никогда не жалела, что не избавилась от тебя, когда ты только родился! — выдохнула она, и в её глазах вспыхнула давняя, невысказанная боль.
— Постой! Так ты во всём меня винишь?! — он не верил своим ушам. — Ты сама изменила своему мужу, и он тебя за это бросил! Ты сама не смогла устроить свою жизнь, а теперь сваливаешь всё на меня?! Тетя мне рассказывала, что если бы ты тогда, пьяная, не выложила ему всё, то жили бы сейчас как сыр в масле! И у тебя, и у меня!
— Значит, сейчас твоя очередь добывать для нас этот сыр! — прошипела она. — Сначала ты пойдёшь к своей бывшей и вытрясешь с неё всё, что должна! А потом…
— Не пойду! Её новый мужик меня покалечит! Я не…
— Ты пойдёшь!!! — её крик вернулся, оглушительный и беспощадный. — А если так его боишься, найди способ встретиться с ней без него! Но ты сделаешь, что я сказала! Иначе можешь собирать вещи и искать, где жить и на что существовать! Да, я тебя люблю, я за тебя всех порву, но я сделаю это, не моргнув глазом! За всё в этой жизни надо платить! Ты меня понял?!
И тут до Михаила дошёл намёк. Да, можно же поговорить с Машей не дома, а где-то в другом месте! Он принялся лихорадочно обдумывать план, как и где устроить встречу. Видеть её он не хотел — было стыдно до тошноты, но оказаться на улице боялся ещё больше. Его Ксюша наверняка бросила бы его в таком положении. Она ведь надеялась переехать к нему с сыном, чтобы больше не снимать жильё. А у Ольги Сергеевны четырёхкомнатная квартира — места хватит всем, так думала Ксения.
Но, как выяснилось, мать Михаила была категорически против. Она даже своего сына терпела с трудом, не говоря уж о какой-то распутной женщине с чужым ребёнком.
Однако другого выхода у Михаила не было. Для начала нужно было разобраться с бывшей женой, а уж потом пытаться устроить свою жизнь с любимой женщиной, пусть и небогатой, но желанной, и желательно — в квартире матери. Но чтобы прийти к этому, нужно было выполнить первостепенное требование Ольги Сергеевны. Надо усыпить её бдительность, сделать немного мягче. Хоть он и знал, что она его любит. Но какой-то странной, удушающей любовью.
Поскольку прийти домой к Маше он теперь не мог — там хозяйничал тот мужчина, который, кстати, начал ухаживать за его женой ещё во время их брака (только Маша не поддавалась, храня верность мужу), — Михаил решил подкараулить её рано утром у подъезда. Он надеялся, что она поедет на работу в свой салон на своей машине, а не с тем мужчиной.
И случилось чудо! Впервые судьба была к нему благосклонна. Всё сложилось именно так, как он задумал. Маша вышла из подъезда одна и направилась к своей машине, припаркованной в отдалении. Для Михаила это был идеальный шанс.
— Маша! — окликнул он её, выходя из-за угла. — Маш!
Девушка обернулась на зов.
— Опять ты! — её лицо исказилось гримасой брезгливости, когда она увидела бывшего мужа.
— Да я! И тебе, кстати, привет!
— Что тебе нужно? Опять пришёл что-то выпрашивать?
— Почему сразу «выпрашивать»? Разве я не могу просто…
— Нет, Миш, не можешь! — резко перебила она. — После нашего развода, после твоей измены, ты только и делаешь, что что-то у меня требуешь! С какого перепуга — ума не приложу!
— А что я у тебя просил? — искренне не понял он её упрёков.
— Что просил? Давай вспомним! — она усмехнулась, продолжая идти к машине. — Ты просил помочь твоему дяде с документами, ты умолял одолжить тебе твою же старую машину — я её, кстати, продала! А ещё…
— Как продала? — он остолбенел от этой новости.
— Очень просто! Мне две машины ни к чему! А ты мне теперь — чужой человек! — с наслаждением уловила его реакцию Маша. — А ещё ты не просил, а требовал, чтобы я отправила твою мать в тот круиз, который мы собирались ей подарить! Вот что ты постоянно от меня хочешь!
— Погоди, Маш! Но ты же обещала…
— Мы в разводе, милый! Я ничего не должна ни тебе, ни твоей родне! Всё! Выбивайте это из своей новой пассии!
— Причём тут Ксюша? Она о тебе никогда плохо не говорила!
— И пусть! Мне всё равно! — снова усмехнулась она. — Но ты больше не приходи, мы в разводе! Всё кончено!
— Но ты же сама тогда с моей мамой всё обсудила, она так ждёт этот отпуск! С ней-то ты так не поступай! — сменил тактику Михаил, пытаясь давить на жалость.
— Это ты с ней так поступил, Миш! — её голос стал стальным. — И после того, что она мне наговорила в суде, мне наплевать и на твою мать, и на тебя! Да на всех вас! Вы мне все омерзительны! — она уже подошла к машине.
— Тогда хотя бы деньги дай, чтобы возместить маме! Или верни мне деньги за мою машину! — вдруг осенило его.
— Ты по голове не ударялся? — она смерила его взглядом, полным презрения. — Или твои женщины — та, что с раздвинутыми ногами, и твоя мамаша — совсем тебя одурманили?
— О чём ты?
— О твоём бреде, который ты сейчас несёшь!
— Но я просто…
— Всё! Отстань от меня! Не появляйся больше! Иначе я скажу Никите, что ты меня преследуешь, а он шепнёт своему брату-полицейскому! Не усугубляй!
Не дав ему ничего ответить, она резко села в машину и захлопнула дверь. Разговор был окончен.
Но Михаил не собирался сдаваться. Бессильная ярость, копившаяся неделями, затмила разум. Он наклонился, поднял с тротуара увесистый булыжник и с силой швырнул его в лобовое стекло машины.
Стекло с глухим, щемящим звуком покрылось паутиной трещин, но, к счастью, не осыпалось.
Маша не вышла. Инстинкт самосохранения подсказал ей, что человек в таком состоянии опасен. Она резко завела мотор и уехала, набирая номер Никиты. Тот мгновенно связался с братом, они достали записи с камер наблюдения, и Маша написала заявление — и на ущерб имуществу, и на преследование.
Суд запретил Михаилу приближаться к бывшей жене и обязал его возместить стоимость ремонта и моральный ущерб.
Ольга Сергеевна, увидев, что сын не только провалил миссию, но и влез в долги, выставила его за дверь, как и обещала. Он пошёл к Ксюше, но оказался не нужен и там. Единственное, что она в нём видела, — это возможность бесплатно жить с сыном в просторной квартире его матери. Раз этого не случилось, отношениям пришёл конец.
Михаилу оставалось лишь искать хоть какую-то работу и ночевать по друзьям, в ожидании первой зарплаты, чтобы снять хоть комнату, раз все, кому он был так «дорог», столь жестоко и несправедливо от него отвернулись.
