«Разговор окончен, Марина!» — ледяным тоном бросил муж и, резко затормозив у ночного вокзала, вытолкнул меня из машины. Я осталась стоять на пустой, продуваемой всеми ветрами площади, без денег и с севшим телефоном. Я уже готовилась к худшему, когда рядом остановилось старое такси, и хриплый мужской голос прорычал: «Садись, согреешься. Я знаю твоего Олега. Пора ему за всё заплатить».
***
— Все, Марина, выход на конечной! — прошипел муж, резко выворачивая руль к тускло освещенной привокзальной площади. — Я устал от твоего нытья!
— Олег, что ты делаешь? Куда ты меня привез? — я в ужасе смотрела на незнакомое, почти вымершее здание вокзала на окраине города. Мы возвращались от его родителей, и вся дорога превратилась в ад.
— Туда, где тебе самое место! — он заглушил мотор и повернулся ко мне. Глаза его горели холодной, неприкрытой яростью. — Ты тянешь меня на дно! Мой проект вот-вот выстрелит, а ты только и делаешь, что зудишь про какие-то риски!
— Риски? Олег, ты заложил квартиру! Нашу единственную квартиру! Ради твоего «гениального» стартапа, который существует только на бумаге!
Он усмехнулся. Жестоко, по-чужому.
— Это не твоя забота. Это мое будущее, в котором для тебя, похоже, нет места. Выметайся!
Он выскочил из машины, рывком открыл мою дверь и буквально выдернул меня на ледяной асфальт. Сумка с вещами полетела следом.
— Мой телефон! Кошелек! Они в машине! — закричала я, пытаясь устоять на ногах.
— Обойдешься! — он швырнул мне под ноги мою маленькую сумочку. — Поживешь у мамы, она тебя утешит.
С этими словами он запрыгнул в машину, и она, взвизгнув шинами, сорвалась с места, оставив меня одну посреди пустой площади. Я открыла сумочку. Телефон, слава богу, был там, но он был полностью разряжен. Кошелька не было. Он забрал все деньги и карточки.
Я опустилась на ледяную скамейку, пытаясь унять дрожь. Как он мог? Мы были вместе десять лет. Я поддерживала все его безумные идеи, верила в него, когда никто не верил. И вот так, одним вечером, он просто вышвырнул меня из жизни.
Мимо медленно проехала старая, потрепанная «Волга» с шашечками такси. Машина притормозила, и из окна высунулся мужчина лет пятидесяти, с угрюмым, небритым лицом.
— Эй, дамочка, замерзла? Чего сидишь? Последняя электричка час назад ушла.
— Телефон сел, денег нет, — глухо ответила я, не в силах даже поднять головы.
Таксист крякнул, вышел из машины и подошел ко мне. Он был одет в старую кожаную куртку, от него пахло табаком и какой-то безнадежностью.
— Муж выгнал, что ли? — без особого сочувствия спросил он. Я только молча кивнула, глотая слезы. — Понятно. Все вы одинаковые, сначала любите, потом на улицу выставляет.
Он помолчал, закуривая.
— А мужа-то как звать? Не Олег случайно? Весь из себя бизнесмен, на дорогой машине?
Я вздрогнула и подняла на него глаза.
— Откуда вы… знаете?
Таксист криво усмехнулся.
— Город маленький. А таких, как он, я за версту чую. Меня Григорием зовут. Садись в машину, согреешься. Не оставлю же я тебя тут замерзать.
Я колебалась всего секунду. Страх перед неизвестностью был ничто по сравнению с ужасом остаться здесь на всю ночь. Я молча поднялась и села на переднее сиденье. В салоне было тепло и пахло все тем же табаком.
— Куда ехать-то будем? Домой? — спросил он, трогаясь с места.
— Да, домой, — прошептала я, назвав наш адрес. Хотя теперь я совсем не была уверена, что у меня еще есть дом.
Григорий бросил на меня короткий взгляд.
— Не переживай так. Я знаю твоего Олега. И знаю, как ему отомстить. Пора ему за все заплатить.
***
Всю дорогу мы ехали молча. Я смотрела на проносящиеся мимо огни города и не могла поверить, что это происходит со мной. Слова таксиста об отмщении казались каким-то бредом. Что может сделать этот угрюмый мужчина против моего успешного, уверенного в себе мужа?
Когда мы подъехали к нашему дому, сердце заколотилось от дурного предчувствия. Григорий остановил машину у подъезда.
— Подожду здесь, — сказал он. — Что-то мне подсказывает, что это еще не конец представления.
Я кивнула и вышла. Руки дрожали так, что я с трудом достала из кармана ключи. Поднялась на свой этаж. Вставила ключ в замок — и он не повернулся. Я попробовала еще раз. Ничего. Он сменил замки.
Паника подкатила к горлу. Я начала колотить в дверь кулаками.
— Олег, открой! Я знаю, что ты там! Открой немедленно!
В ответ — тишина. А потом я услышала щелчок замка, но дверь открыл не Олег. На пороге стояла молодая, красивая девушка в шелковом халате. Алина. Его «бизнес-партнер», как он мне ее представлял.
— Что вам нужно? — с ленивой усмешкой спросила она, оглядывая меня с ног до головы.
— Что я здесь делаю? Это моя квартира! — задыхаясь от ярости, выкрикнула я.
— Была твоя, стала наша, — она демонстративно поправила волосы. — Олег сказал, ты поживешь у мамы. Так что иди. Не мешай нам отдыхать.
Она попыталась закрыть дверь, но я в отчаянии уперлась в нее рукой. В этот момент в коридоре появился Олег. Он был в домашней одежде, расслабленный и довольный.
— Мариночка, ты еще здесь? Я же все объяснил. У нас с Алиной новый этап в жизни. А ты… ты в него не вписываешься.
— Ты… ты чудовище! — прошептала я.
— Успокойся, истеричка, — он брезгливо поморщился. — Кстати, карты твои я заблокировал. На всякий случай. Так что иди к мамочке, она добрая, приютит.
Алина рассмеялась и захлопнула дверь прямо у меня перед носом. Я осталась стоять на лестничной клетке, раздавленная и уничтоженная. Они не просто выгнали меня, они наслаждались моим унижением.
Не помню, как я спустилась вниз. Григорий все так же сидел в своей машине и курил. Увидев мое лицо, он все понял без слов.
— Поехали, — коротко сказал он. — У меня переночуешь. Квартирка так себе, но лучше, чем на улице.
Я молча села в машину. Всю злость, всю обиду, всю боль я спрятала глубоко внутри. Сейчас у меня не было сил даже плакать. Григорий жил в крохотной однокомнатной квартире на окраине города. Старая мебель, стопки книг и стойкий запах табака.
— Располагайся, — он кивнул на диван. — Я на кухне лягу. Вот, держи зарядку для телефона. Тебе надо своим позвонить.
Я подключила телефон и первым делом набрала маме. Она ответила после долгого молчания.
— Мама, Олег… он меня выгнал! — выпалила я.
— Марина, что ты опять натворила? — устало ответила мама. — Олег звонил, все объяснил. Ты устроила ему скандал, ведешь себя неадекватно. Доченька, ты должна его поддерживать, а не мешать.
— Мама, он привел в наш дом любовницу! Он оставил меня без денег!
— Не выдумывай. Алина — его партнер. А ты просто устала. Поезжай к нам, отдохни. И помирись с Олегом. Он хороший человек, ты его не ценишь.
Я отключилась, не в силах больше это слушать. Даже собственная мать была на его стороне. Я была абсолютно одна.
***
На следующее утро я, собрав остатки воли в кулак, поехала на работу. Я работала заведующей в небольшой районной библиотеке. Это было мое место, моя тихая гавань. Я надеялась, что хотя бы там все будет по-старому.
Но как только я вошла в здание, я поняла, что ошибалась. Коллеги отводили глаза, кто-то шептался за спиной. Директор вызвала меня к себе в кабинет.
— Марина Викторовна, — начала она официальным тоном, не глядя на меня. — К нам поступила информация… скажем так, деликатного характера.
Она развернула свой монитор. На экране были скриншоты моих личных писем. Эмоциональных, полных отчаяния писем, которые я писала подруге, жалуясь на Олега и его проект. Кто-то вырвал фразы из контекста, добавил язвительных комментариев и разослал по всей библиотечной системе. Меня выставляли неуравновешенной истеричкой, неспособной выполнять свою работу.
— В связи с этим, — продолжила директор, — я вынуждена попросить вас написать заявление на отпуск за свой счет. До выяснения обстоятельств.
— Но это же клевета! Это все подстроил мой муж!
— Я не хочу в этом разбираться. Репутация нашей библиотеки для меня важнее.
Меня почти уволили. Вежливо, но неотвратимо. Я вышла на улицу и просто рассмеялась. Громко, истерично. За один день я лишилась дома, семьи, денег и работы. Олег методично уничтожал все, что было мне дорого.
Я вернулась в квартиру Григория совершенно разбитая. Он молча налил мне крепкого чая.
— Ну что, убедилась? — спросил он, присаживаясь напротив. — Твой Олег не просто мелкий мошенник. Он игрок, который готов идти по головам.
Я посмотрела на него. В его усталых глазах было что-то, кроме простого сочувствия. Какая-то застарелая, глубокая ненависть.
— Почему вы мне помогаете? — тихо спросила я.
Он долго молчал, глядя в окно.
— Потому что я знаю, кто стоит за твоим мужем. И у меня с этим человеком свои счеты.
***
Григорий рассказал свою историю. Несколько лет назад он был не таксистом, а одним из лучших следователей в городе. Он вел дело о крупных махинациях с городской землей. Все ниточки вели к одному очень влиятельному чиновнику — Воронову.
— Я почти докопался до него, — с горечью говорил Григорий. — Собрал все доказательства. Но в последний момент меня предали. Кто-то из своих слил ему информацию. Меня уволили из органов, обвинив в превышении полномочий. С волчьим билетом. С тех пор я кручу баранку.
— При чем здесь Олег?
— А при том, что Воронов — тот самый «теневой инвестор» твоего муженька. Он отмывает через его стартап грязные деньги. А Олег для него — просто ширма, мальчик на побегушках.
Картина начала складываться в чудовищный пазл. Олег был не просто аферистом, он был пешкой в большой и грязной игре.
— Что нам делать? — прошептала я.
— Бороться, — твердо сказал Григорий. — Для начала нужно вернуть тебе квартиру. Этот Воронов — человек осторожный. Если начнется скандал с незаконным отъемом жилья, он первый же сольет твоего Олега, чтобы не светиться.
Мы начали действовать. Григорий, используя старые связи, нашел юриста, который согласился нам помочь. Первым делом мы проверили статус квартиры. И тут нас ждал новый удар.
— Ваш муж взял под залог квартиры огромный кредит, — сообщил юрист, изучив документы. — Он действовал на основании генеральной доверенности, якобы выданной вами.
— Но я ничего не подписывала!
— Я верю. Но подпись очень похожа. И заверена нотариусом. Если в ближайший месяц кредит не погасить, банк заберет квартиру.
Это был тупик. Олег не просто выгнал меня, он повесил на меня колоссальный долг и вот-вот должен был лишить последнего, что у меня было.
Я была в отчаянии. Григорий пытался меня подбодрить, но я видела, что и он не знает, что делать дальше. Нужно было найти доказательство, что доверенность — подделка. Что-то, что Олег не смог бы предусмотреть.
И тут я вспомнила. Когда Олег только начинал свой «бизнес», он уговорил меня стать соучредителем. Это было формальностью, но для регистрации требовалась моя электронная цифровая подпись. Я оформила ее, передала ему и забыла об этом.
— Григорий, он мог использовать мою ЭЦП! — воскликнула я.
— Конечно! — его глаза загорелись. — Это меняет дело! С ее помощью он мог состряпать любую бумажку! Нужно получить доступ к реестрам и посмотреть, где еще всплывала твоя подпись.
Но был один человек, который мог мне помочь, не доводя дело до официальных запросов. Моя мама. Она работала в архиве МФЦ и имела доступ к базам данных.
***
Я позвонила маме. Она долго не брала трубку, но я была настойчива. Я не стала ничего объяснять, просто умоляла ее встретиться.
Мы увиделись в парке. Я выглядела так жалко, что даже ее сердце, казалось, дрогнуло.
— Мама, мне нужна твоя помощь, — я протянула ей флешку. — Здесь моя старая цифровая подпись. Пожалуйста, проверь по базе, какие документы с ней оформлялись за последний год. Это вопрос жизни и смерти.
Она колебалась.
— Марина, Олег говорит, что ты не в себе. Что ты можешь навредить и ему, и себе…
— Мама, пожалуйста! — взмолилась я. — Если ты мне не веришь, просто посмотри. И никому ни слова, особенно Олегу.
Она вздохнула и взяла флешку.
— Хорошо. Я посмотрю.
Вечером она позвонила. Голос ее был испуганным.
— Марина, я все нашла. Там не только доверенность. Там куча документов по его фирме. Ты числишься финансовым директором и несешь полную ответственность за все сделки. А сделки там… на сотни миллионов. Это какая-то пирамида.
У меня потемнело в глазах. Он не просто хотел забрать квартиру. Он готовил меня на роль козла отпущения. Когда его пирамида рухнет, все шишки полетят в меня.
— Мама, спрячь эти документы! Сделай копии! Это единственное доказательство! — закричала я в трубку.
— Да, да, конечно, доченька. Я все поняла. Я на твоей стороне.
Положив трубку, я впервые за последние дни почувствовала надежду. Теперь у нас были козыри. Я тут же позвонила Григорию и все рассказала.
А через час мне позвонил Олег. Его голос был сладким и ядовитым, как мед с отравой.
— Ну что, крыса, решила пойти против меня? Думала, твоя мамочка тебе поможет? Она очень любит своего зятя. И очень боится, что ее дочка-неудачница сломает ему жизнь.
Я похолодела.
— Что ты имеешь в виду?
— А то, что все твои «доказательства» уже у меня. Мама оказалась умнее, чем ты думала. Она сделала правильный выбор. Так что сиди и не рыпайся. Скоро за тобой придут. Будешь из тюрьмы мне письма писать.
Он рассмеялся и повесил трубку. Моя собственная мать. Она предала меня. Она отдала мое единственное спасение в руки монстра, который меня уничтожал.
***
В этот момент что-то во мне сломалось. Вся боль, страх и унижение переплавились в чистую, ледяную ярость. Я больше не была жертвой. Я стала охотником.
— Он думает, что победил, — сказала я Григорию, когда он приехал. Мой голос был спокойным и твердым. — Он расслабился. И это его главная ошибка.
— Что ты задумала? — с тревогой спросил он.
— Мы сыграем на его жадности. Мы подкинем ему наживку, от которой он не сможет отказаться.
План был дерзким. Мы решили разыграть спектакль. Я вспомнила, что у меня остался небольшой счет, открытый еще бабушкой. Олег о нем не знал. Сумма была не огромной, но достаточной, чтобы произвести впечатление.
Григорий через свои старые связи нашел двух бывших актеров, которые за хороший гонорар согласились сыграть роль богатых иностранных инвесторов. Мы арендовали шикарный офис в центре города, создав видимость представительства крупной компании.
Следующим шагом было закинуть наживку. Григорий «случайно» встретился со своим бывшим коллегой, который теперь работал в службе безопасности Воронова, и намекнул, что некие швейцарские инвесторы готовы выкупить долю в «перспективном стартапе» Олега за двойную цену. Они якобы хотят зайти на рынок тихо, без лишней огласки.
Жадность Воронова и Олега перевесила осторожность. Мысль сорвать двойной куш перед тем, как пирамида рухнет, была слишком соблазнительной.
Через два дня мне позвонил Олег.
— Марина, есть разговор. Серьезный. Касается нашего общего будущего.
Они клюнули.
Мы назначили встречу в нашем арендованном офисе. Олег приехал вместе с Алиной. Оба сияли от предвкушения легких денег. Наши «швейцарцы» играли свою роль безупречно, обсуждая детали сделки и разбрасываясь миллионными суммами.
— Есть один нюанс, — сказал один из «инвесторов». — Нам нужны гарантии. Мы хотим, чтобы финансовый директор, — он посмотрел на меня, — лично подтвердила чистоту всех операций и взяла на себя обязательства по будущим рискам. Вот, подпишите.
Он положил передо мной стопку документов. Олег и Алина, не вчитываясь, торопили меня.
— Подписывай, Марина, не тяни! Это наш шанс!
Я взяла ручку и посмотрела на Олега.
— Ты уверен, Олег? Я ведь подпишу. И вся ответственность снова будет на мне.
— Да, да, подписывай! — нетерпеливо воскликнул он.
И в этот момент я нажала кнопку под столом. Весь их разговор, все их признания в том, как они собираются меня подставить и сбежать с деньгами, записывались.
— Спасибо, Олег, — сказала я, откладывая ручку. — Мне этого достаточно.
Его лицо вытянулось. Он не сразу понял, что произошло. А потом дверь офиса распахнулась, и в комнату вошли сотрудники ФСБ, которых заранее предупредил Григорий.
***
— Олег Игоревич, вы задержаны по подозрению в организации мошеннической схемы в особо крупном размере, — официальным тоном произнес старший группы.
Алина закричала, вцепившись в волосы. Олег смотрел на меня с неверящим ужасом, а потом с лютой ненавистью.
— Ты… ты все подстроила! — прохрипел он.
— Я лишь сыграла по твоим правилам, — спокойно ответила я. — Ты сам загнал себя в эту ловушку.
Их вывели под руки. Спектакль был окончен. Запись нашего разговора стала главным доказательством. Воронова арестовали на следующий день. Моя мать, узнав обо всем, пыталась мне звонить, плакала, просила прощения. Я не взяла трубку. Для меня ее больше не существовало.
Прошло полгода. Дело закрыли. Квартиру, которую банк уже готовился забрать, удалось отстоять. Меня восстановили на работе и даже повысили. Я вернула свою жизнь.
Однажды вечером в моей новой, тихой и спокойной жизни раздался звонок. Это был Григорий.
— Ну что, мстительница, как дела? — весело спросил он.
— Все хорошо, Григорий. Спасибо тебе. Без тебя я бы не справилась.
— Это ты не справилась бы? — он рассмеялся. — Я видел твои глаза в тот вечер, когда тебя предала мать. Ты бы и без меня их всех в порошок стерла. Просто я оказался рядом и немного помог.
Мы помолчали.
— Ты не жалеешь? — вдруг спросил он.
Я посмотрела в окно на огни вечернего города. Моя жизнь была разрушена, но я построила ее заново. На руинах старой выросла новая я — сильная, решительная, может быть, даже жестокая.
— Нет, Григорий, — твердо ответила я. — Ни о чем не жалею.
Правильно ли поступила Марина, устроив такую жестокую ловушку для своего мужа и его сообщников, или ей стоило попытаться действовать по закону, рискуя проиграть и сесть в тюрьму? Оправдывает ли цель средства, когда речь идет о справедливости и возмездии?
