— Мам, да что ты несёшь? Какая ещё доверенность на квартиру? — Марина чуть не выронила телефон, услышав слова свекрови.
Она стояла посреди своей кухни, ещё в домашнем халате, с кружкой остывающего кофе в руке. За окном светило утреннее солнце, обещая прекрасный весенний день. Но слова Галины Петровны мгновенно превратили это утро в кошмар.
— Не кричи на меня, невестка! — голос свекрови в трубке звучал спокойно и даже довольно. — Я всё правильно делаю. Квартира записана на Игоря, а значит, это наша семейная собственность. И я, как его мать, имею право знать, что с ней происходит.
Марина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Квартира, которую они с Игорем купили три года назад в ипотеку. Квартира, за которую она выплачивала больше половины ежемесячных платежей из своей зарплаты.
— Галина Петровна, при чём тут вообще доверенность? О чём вы говорите?
— А при том, милочка, что мой сын вчера оформил на меня генеральную доверенность на распоряжение этой квартирой. Теперь я буду следить, чтобы всё было правильно. Чтобы ты там ничего не намудрила.
Марина опустилась на стул. Руки дрожали. Кофе расплескался на стол, но она этого не заметила.
— Игорь оформил? Без моего ведома? Но как же… мы же вместе платим ипотеку!
— Вот именно что платите! А квартира на его имя записана. Так что юридически он полный хозяин. И правильно сделал, что подстраховался. Мало ли что у вас там в семье происходит.
В голове у Марины всё смешалось. Она не могла поверить, что Игорь, её муж, отец их пятилетнего сына, мог так поступить. Тайком оформить доверенность на свою мать. На женщину, которая с первого дня их знакомства видела в ней врага.
— Я поговорю с Игорем, — выдавила Марина.
— Поговори, поговори, — усмехнулась свекровь. — Только толку от твоих разговоров не будет. Игорёк всё правильно сделал. Я ему ещё год назад советовала так поступить. Нечего невесткам доверять. Сегодня вы вместе, а завтра разбежитесь, и квартира пополам. А так хоть имущество в семье останется.
Марина отключила телефон, не попрощавшись. Её трясло от злости и обиды. Семь лет брака. Семь лет она пыталась наладить отношения со свекровью. Готовила её любимые блюда, поздравляла с праздниками, терпела постоянные придирки и замечания.
Галина Петровна с первого дня дала понять, что невестка ей не по душе. То платье не такое, то причёска не та, то борщ не так сварен. А когда родился Максим, свекровь вообще развернулась на полную мощность. Каждый её визит превращался в лекцию о том, как правильно воспитывать ребёнка.
— Ты его перекармливаешь! Ты его недокармливаешь! Почему он в четыре года не читает? Я Игорька в три года читать научила! Почему у ребёнка насморк? Совсем за ним не следишь!
Марина терпела. Ради мужа, ради семьи, ради сына. Игорь отмахивался от её жалоб.
— Да ладно тебе, мама просто переживает. Она добра желает. Ты не обращай внимания.
Не обращать внимания становилось всё труднее. Особенно когда свекровь начала приходить без предупреждения. У неё был ключ, который дал ей Игорь. И она пользовалась им как хотела.
Однажды Марина вернулась с работы и обнаружила, что вся мебель в гостиной переставлена.
— Галина Петровна, что происходит? — спросила она, стараясь сохранять спокойствие.
— А что такого? Я просто навела порядок. У вас тут как в берлоге было. Диван не на том месте стоял, телевизор слишком близко к окну. Я всё правильно расставила.
— Но это наша квартира! Вы не можете просто так приходить и переставлять мебель!
Свекровь посмотрела на неё с усмешкой.
— Наша? Это квартира моего сына. А я его мать. Имею право помогать.
Тогда Марина впервые серьёзно поговорила с Игорем. Просила забрать у матери ключ, установить границы. Но он только отмахнулся.
— Марин, ну что ты как маленькая? Мама помогает нам. Она же от чистого сердца.
От чистого сердца свекровь проверяла их холодильник, комментировала покупки, рылась в шкафах.
— Зачем столько мяса купили? Расточительство! А это что за йогурты? Одна химия! Ребёнку такое нельзя!
Марина пыталась объяснить, что они взрослые люди и сами решают, что покупать и есть. Но Галина Петровна её не слышала. Вернее, не хотела слышать.
Апогеем стал день рождения Максима. Марина готовилась к празднику целую неделю. Заказала торт с любимыми мультгероями сына, купила украшения, пригласила его друзей из садика.
За час до прихода гостей появилась свекровь. С огромным тортом в руках.
— Вот правильный торт для моего внука! Домашний, без всякой химии!
— Галина Петровна, у нас уже есть торт…
— Твой торт можешь выбросить. Или сама съешь. А гостям мы подадим нормальный торт.
Марина посмотрела на мужа, ожидая поддержки. Но Игорь пожал плечами.
— Мам, ну зачем два торта… Хотя твой, конечно, вкуснее будет.
Праздник был испорчен. Дети отказывались есть тяжёлый бисквитный торт свекрови, просили торт с человеком-пауком. Максим расплакался. А Галина Петровна весь вечер рассказывала родителям других детей, какая Марина плохая мать.
И вот теперь эта доверенность. Последняя капля, переполнившая чашу терпения.
Игорь вернулся вечером. Как ни в чём не бывало, поцеловал её в щёку, обнял сына.
— Как день прошёл? Что на ужин?
Марина молча положила перед ним телефон с открытым разговором с его матерью.
— Объясни.
Игорь пробежал глазами по сообщениям и отложил телефон.
— Ну и что? Да, оформил доверенность. Мама попросила, сказала, так спокойнее будет.
— Спокойнее кому? Твоей матери? А как же я? Как же то, что мы семья, что это наша общая квартира?
— Марин, не драматизируй. Это просто бумажка. На всякий случай.
— На какой случай, Игорь? На случай если мы разведёмся? Твоя мать уже готовится выкинуть меня на улицу?
— Не говори глупости. Мама просто перестраховывается. У её подруги невестка квартиру отсудила при разводе. Она боится повторения.
Марина встала из-за стола. В глазах стояли слёзы, но она их сдерживала.
— Значит, ты тоже боишься? Тоже не доверяешь мне? После семи лет брака, после всего, что мы вместе прошли?
— Я доверяю тебе. Но мама…
— Мама, мама, мама! — взорвалась Марина. — Сколько можно? Ты взрослый мужчина или маменькин сынок? Когда ты начнёшь принимать решения сам, а не по указке матери?
Игорь нахмурился.
— Не смей оскорблять мою мать! Она всю жизнь для меня…
— А я? А наш сын? Мы для тебя кто? Мебель в квартире, которую твоя мать может переставлять как захочет?
Они проспорили до глубокой ночи. Игорь отказывался отзывать доверенность. Твердил, что мать плохого не посоветует, что это для их же блага.
— Если ты мне доверяешь, если любишь, ты не будешь возражать, — повторял он как мантру.
Марина поняла, что разговаривает со стеной. Игорь не слышал её. Он слышал только голос матери.
На следующий день она взяла отгул на работе и поехала к юристу. Молодая женщина в строгом костюме внимательно выслушала её историю.
— Ситуация сложная, — сказала она. — Если квартира оформлена только на мужа, юридически он действительно может распоряжаться ею как угодно. Даже если вы вместе платите ипотеку.
— Но я могу доказать, что вкладывала деньги! У меня есть все чеки, переводы!
— Можете. При разводе суд может учесть ваш вклад и поделить имущество. Но пока вы в браке, муж остаётся единственным собственником.
— А доверенность на свекровь?
— Он имеет право оформить доверенность на любого человека. Но! Генеральная доверенность даёт право продать квартиру. Ваша свекровь теоретически может продать квартиру без ведома сына.
Марина похолодела.
— Продать? Но… она же не может! Это же безумие!
— По закону может. Если в доверенности прописаны соответствующие полномочия.
Дорога домой прошла как в тумане. Марина понимала, что должна действовать, но не знала как. Поговорить с Игорем ещё раз? Бесполезно. Попытаться достучаться до свекрови? Смешно даже думать об этом.
Дома её ждал сюрприз. На кухне сидела Галина Петровна и пила чай. Из её чашки. За её столом.
— А, невестка пришла! А я думала, ты на работе. Или уже уволили за прогулы?
— Я взяла отгул, — сухо ответила Марина.
— Отгул, значит. А сын где? Почему не в садике? Заболел?
— Максим в садике. С ним всё в порядке.
— В порядке? Да я вчера видела, какой он бледный! Ты его совсем загубила! Плохо кормишь!
Марина глубоко вздохнула. Надо держать себя в руках. Не поддаваться на провокации.
— Галина Петровна, зачем вы пришли?
— Как зачем? Проверить, всё ли в порядке в квартире моего сына. Теперь это и моя ответственность. Кстати, я смотрю, вы тут ремонт затеяли? Обои в спальне ободраны.
— Мы планируем освежить ремонт в детской. Максим подрос, хочется сделать комнату более взрослой.
— Без моего разрешения никаких ремонтов! — отрезала свекровь. — Теперь все изменения в квартире только с моего согласия.
— Простите, что?
— Что слышала. Я теперь тоже решаю, что и как делать в этой квартире. И если мне что-то не понравится, я могу принять меры.
— Какие меры? — Марина почувствовала, как злость поднимается откуда-то из глубины.
— Любые. Вплоть до продажи квартиры и покупки новой. Без таких невесток, которые не уважают свекровь.
Это было слишком. Марина резко встала.
— Выйдите из моего дома.
— Твоего? — рассмеялась Галина Петровна. — Это не твой дом, дорогая. Это дом моего сына. А теперь и мой. Так что это ты можешь выйти, если тебе что-то не нравится.
Марина сжала кулаки. Ногти впились в ладони. Надо успокоиться. Надо думать.
— Хорошо, Галина Петровна. Оставайтесь. Чувствуйте себя как дома.
Она развернулась и пошла в спальню. За спиной услышала довольный смех свекрови.
В спальне Марина достала ноутбук и начала искать информацию. Форумы, юридические консультации, истории других женщин в похожих ситуациях. Читала до глубокой ночи, делала пометки, составляла план.
Игорь пришёл поздно. Мать уже ушла, оставив после себя перевёрнутый вверх дном дом. Она переставила вещи в шкафах, выбросила половину продуктов из холодильника, даже переклеила обои в прихожей.
— Твоя мать была здесь, — сказала Марина.
— Знаю. Она звонила. Сказала, навела порядок.
— Порядок? Она устроила хаос! Игорь, это должно прекратиться!
— Марина, хватит! Сколько можно ныть? Мама помогает нам!
— Она не помогает! Она захватывает нашу жизнь! Неужели ты не видишь?
— Я вижу, что ты ненавидишь мою мать! Всегда ненавидела!
— Я не ненавижу её. Я просто хочу жить своей жизнью, в своём доме, со своей семьёй. Без постоянного вмешательства.
— Если тебе не нравится, можешь уйти! — выпалил Игорь.
Слова повисли в воздухе. Марина смотрела на мужа и не узнавала его. Где тот добрый, заботливый человек, в которого она влюбилась? Куда делся отец её ребёнка, который клялся в вечной любви?
— Ты этого хочешь? Чтобы я ушла?
Игорь отвернулся.
— Я хочу, чтобы ты перестала воевать с моей матерью.
— А она? Она перестанет воевать со мной?
— Она не воюет. Она заботится о нас.
Марина поняла, что разговор окончен. Как и её брак. Фактически он закончился в тот момент, когда Игорь поставил подпись на доверенности.
Следующие дни прошли в странном оцепенении. Марина ходила на работу, забирала сына из садика, готовила ужин. Но мыслями была далеко. Она планировала. Тщательно, методично, учитывая все детали.
В пятницу позвонила подруга Света.
— Марин, ты как? Давно не виделись.
— Нормально. Света, помнишь, ты говорила, что у твоего мужа есть знакомый риелтор?
— Да, а что?
— Мне нужна консультация. Срочно.
В субботу, пока Игорь был на работе, а Максим у её родителей, Марина встретилась с риелтором. Александр, мужчина средних лет с цепким взглядом, внимательно выслушал её историю.
— Ситуация непростая, но выход есть. Если свекровь действительно имеет генеральную доверенность, она может продать квартиру. Но! Покупатели очень настороженно относятся к сделкам по доверенности. Особенно если квартира в ипотеке. Банк должен дать согласие на продажу.
— То есть она не может просто взять и продать?
— Теоретически может. Но на практике это сложно. И главное — ваш муж может отозвать доверенность в любой момент.
— Он не отзовёт. Мать не позволит.
— Тогда у вас есть другой вариант. Вы говорите, платите половину ипотеки? Есть документы?
— Все. Каждый платёж.
— Отлично. Начинайте бракоразводный процесс. Одновременно подавайте на раздел имущества. Суд учтёт ваши вложения. Квартиру либо поделят, либо обяжут мужа выплатить вам компенсацию.
— А свекровь?
— Её доверенность аннулируется автоматически, если квартира перестанет быть единоличной собственностью вашего мужа.
Марина кивнула. План обретал чёткие очертания.
В понедельник она подала заявление на развод. Игорь узнал об этом только через неделю, когда получил повестку в суд.
Он ворвался домой как ураган.
— Ты что, с ума сошла? Развод? Из-за чего?
— Из-за того, что ты выбрал мать, а не семью.
— Марина, одумайся! Что люди скажут? Как же Максим?
— Максим будет жить со мной. А что скажут люди, мне всё равно.
— Ты не получишь ни копейки! Квартира моя!
— Посмотрим, что скажет суд.
Игорь бросился звонить матери. Через полчаса Галина Петровна была у них.
— Ах ты, змея подколодная! — накинулась она на Марину. — Решила сына у матери отнять? Квартиру отсудить?
— Я решила жить своей жизнью. Без вас, Галина Петровна.
— Не выйдет! Я не позволю! Квартира останется в нашей семье!
— Уже нет. Я подала на раздел имущества. Суд признает мои права на половину квартиры. Ваша доверенность станет недействительной.
Свекровь побледнела. Она не ожидала, что тихая, покладистая невестка может дать отпор.
— Игорь! Сделай что-нибудь!
Но Игорь молчал. Он смотрел на жену и понимал, что проиграл. Выбрав сторону матери, он потерял семью.
Суд длился три месяца. Марина представила все документы, подтверждающие её вклад в покупку квартиры. Судья, пожилая женщина с усталым взглядом, внимательно изучила материалы дела.
— Суд постановляет разделить совместно нажитое имущество поровну. Квартира переходит в долевую собственность. Каждому из супругов принадлежит половина.
Галина Петровна, сидевшая в зале, громко ахнула. Её доверенность превратилась в бесполезную бумажку.
После суда Марина подошла к уже бывшему мужу.
— Я выкуплю твою долю. Или ты выкупишь мою. Решай.
Игорь молчал. За него ответила мать.
— Мы выкупим! Не будем жить под одной крышей с предательницей!
— Хорошо. Жду предложение по цене.
Но денег у них не было. Галина Петровна рассчитывала продать квартиру целиком и купить сыну новую. А выкупить долю за половину рыночной стоимости оказалось не по карману.
В итоге выкупать пришлось Марине. Она взяла кредит, заняла у родителей, продала машину. Но квартира стала её. Полностью и безраздельно.
В день, когда Игорь подписывал документы о продаже своей доли, Галина Петровна пришла с ним.
— Ты разрушила семью! Отняла у сына дом!
Марина спокойно посмотрела на неё.
— Нет, Галина Петровна. Это вы разрушили нашу семью. Своим вмешательством, контролем, манипуляциями. Вы настолько боялись потерять сына, что в итоге потеряли и его семью, и внука.
— Я буду видеться с внуком!
— По решению суда. Два раза в месяц. Под моим присмотром.
Свекровь хотела ещё что-то сказать, но Игорь взял её за руку.
— Пойдём, мам. Всё кончено.
Они ушли. Марина осталась стоять в своей квартире. В своём доме. Было тяжело, больно, страшно. Но она была свободна.
Вечером, укладывая Максима спать, она обняла сына.
— Мам, а папа к нам вернётся? — спросил малыш.
— Папа будет приходить к тебе в гости. Но жить он будет в другом месте.
— А бабушка?
— Бабушка тоже будет приходить. Иногда.
— Мам, а тебе грустно?
Марина поцеловала сына в макушку.
— Немного грустно. Но знаешь что? Иногда нужно отпустить то, что делает тебя несчастным. Чтобы стать счастливым по-настоящему.
Максим кивнул, не совсем понимая, но чувствуя, что мама говорит что-то важное.
Ночью Марина стояла у окна и смотрела на спящий город. Где-то там, в другой квартире, Игорь слушал упрёки матери. Где-то там Галина Петровна строила планы, как вернуть контроль.
А здесь, в этой квартире, начиналась новая жизнь. Без манипуляций, без контроля, без токсичных отношений. Трудная, но своя.
Марина улыбнулась. Впервые за долгие месяцы она чувствовала себя дома. По-настоящему дома.
