— Мама, ну зачем ты купила этот сервиз? У нас же есть посуда! — Елена стояла на пороге квартиры, глядя на огромную коробку в руках свекрови, и уже чувствовала, как внутри поднимается знакомая волна раздражения.
Нина Павловна величественно прошла мимо невестки, даже не удостоив её ответом. В её движениях читалось превосходство хозяйки, которая точно знает, что и как должно быть в этом доме. Она поставила коробку на кухонный стол с таким видом, будто совершила благодеяние.
— Посуда? — наконец снизошла она до ответа, доставая из коробки тарелки с золотой каймой. — Ты называешь посудой те дешёвые чашки из гипермаркета? Мой сын заслуживает лучшего. Когда придут гости, что они подумают?
Елена прикусила язык. Пять лет замужества научили её одному: спорить со свекровью — всё равно что биться головой о бетонную стену. Толку никакого, а синяки останутся. Она молча наблюдала, как Нина Павловна методично выставляет новые тарелки в серванте, попутно убирая их обычную посуду в нижние ящики.
— Андрей! — позвала свекровь. — Иди сюда, посмотри, что я для вас купила!
Андрей вышел из комнаты, потягиваясь после дневного сна. Суббота была его единственным выходным, и он планировал провести её на диване с телефоном, а не разбираться в очередном конфликте между матерью и женой.
— Красиво, мам, — машинально отозвался он, едва взглянув на сервиз.
— Видишь, Лена? Хотя бы мой сын понимает толк в красивых вещах, — торжествующе произнесла Нина Павловна. — Не то что некоторые, кто вырос неизвестно где и не имеет представления о настоящем домашнем уюте.
Елена почувствовала, как кровь прилила к лицу. Намёки на её провинциальное происхождение были любимым оружием свекрови. Да, она выросла в небольшом городке, да, её родители — простые учителя, которые не могли позволить себе сервизы с золотой каймой. Но разве это делало её хуже?
— Мама, не надо так, — вяло попытался вмешаться Андрей, но его голос звучал неубедительно.
— Что не надо? Я просто констатирую факт. Посмотри, как у вас тут всё запущено! Пыль на полках, холодильник полупустой, а про готовку я вообще молчу. Вчера заходила — опять полуфабрикаты разогревали?
Елена сжала кулаки. Вчера она пришла с работы в девять вечера после тяжёлого дня. У неё не было сил готовить изысканный ужин, и они с Андреем заказали пиццу. Но свекровь, у которой были ключи от их квартиры, конечно же, обнаружила коробку в мусорном ведре.
— Нина Павловна, я работаю полный день, как и ваш сын, — попыталась объяснить Елена. — У меня не всегда есть время…
— Время? — перебила её свекровь. — Я тоже работала, и при этом каждый день готовила свежую еду для семьи. Борщи, котлеты, салаты. А ты? Мой бедный сын питается непонятно чем!
— Мам, всё в порядке, мы нормально питаемся, — снова попытался вступиться Андрей, но его слова потонули в потоке материнского негодования.
— Нормально? Ты похудел на три килограмма за последний месяц! Я вижу, как ты осунулся! А всё почему? Потому что твоя жена не умеет о тебе заботиться!
Елена почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Пять лет она терпела эти нападки. Пять лет выслушивала критику по любому поводу: то суп не такой густоты, то рубашки недостаточно накрахмалены, то квартира убрана не так, как надо. И всё это время Андрей отмалчивался или отделывался вялыми попытками защитить жену.
— Знаете что, Нина Павловна, — голос Елены звучал спокойно, но в нём появились стальные нотки. — Если вам так не нравится, как я веду хозяйство, может, вам стоит реже приходить?
Повисла тишина. Нина Павловна медленно повернулась к невестке, её глаза сузились.
— Что ты сказала?
— Я сказала, что это наш дом. Мой и Андрея. И мы сами решаем, какую посуду покупать, что есть и как жить.
— Андрей! — свекровь повернулась к сыну. — Ты слышишь, как она со мной разговаривает?
Андрей переминался с ноги на ногу, избегая взгляда обеих женщин.
— Лена, ну зачем ты так… Мама же хотела как лучше…
— Как лучше? — Елена почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. — Она приходит сюда каждый день, критикует всё подряд, покупает вещи без спроса, готовит тебе отдельную еду, потому что моя якобы невкусная! И ты считаешь, это нормально?
— Я забочусь о своём сыне! — вмешалась Нина Павловна. — В отличие от некоторых! Знаешь, что мне вчера соседка сказала? Что ты на прошлой неделе пришла домой после полуночи! Где ты была?
— На корпоративе, — устало ответила Елена. — Который был обязательным для всех сотрудников.
— Корпоратив! — фыркнула свекровь. — А муж дома один сидел, голодный!
— Он взрослый мужчина и вполне способен разогреть себе ужин!
— Вот! Вот оно, твоё истинное лицо! — торжествующе воскликнула Нина Павловна. — Тебе плевать на моего сына! Ты вышла за него замуж только ради московской прописки!
Это было последней каплей. Елена резко встала со стула.
— Всё. Хватит. Нина Павловна, отдайте ключи от нашей квартиры.
— Что? — свекровь опешила.
— Ключи. Немедленно.
— Андрей! — Нина Павловна снова повернулась к сыну. — Скажи что-нибудь!
Андрей молчал, глядя в пол.
— Андрей! — теперь уже Елена обратилась к мужу. — Либо твоя мать отдаёт ключи и перестаёт приходить сюда без приглашения, либо я ухожу. Выбирай.
— Лена, ну не надо так радикально… — начал он.
— Радикально? Пять лет я терплю унижения от твоей матери, а ты даже не пытаешься меня защитить! Я устала быть крайней во всём! Устала выслушивать, что я плохая жена, плохая хозяйка, что я недостойна её драгоценного сына!
— Да ты и правда недостойна! — выкрикнула Нина Павловна. — Посмотри на себя! Вечно усталая, раздражённая! Дом запущен, детей нет до сих пор! Моему сыну нужна настоящая женщина, которая создаст уют, родит внуков, а не карьеристка, которая думает только о работе!
— Мама, прекрати! — наконец-то подал голос Андрей, но было уже поздно.
— Нет, пусть говорит, — Елена достала телефон. — Пусть выскажет всё, что думает. А я пока вызову такси.
— Куда ты собралась? — встревожился Андрей.
— К родителям. Подумаю о нашем будущем. Если оно вообще есть.
— Лена, подожди, давай поговорим…
— О чём говорить? О том, как твоя мать будет и дальше вмешиваться в нашу жизнь? О том, как ты будешь и дальше отмалчиваться? Нет уж, спасибо.
Она пошла в спальню собирать вещи. Андрей попытался пойти за ней, но Нина Павловна схватила его за руку.
— Пусть уходит! Найдёшь себе нормальную жену!
— Мама, что ты наделала? — Андрей первый раз за всё время посмотрел на мать с упрёком.
— Я? Я наделала? Это она устроила истерику из-за сервиза!
— Дело не в сервизе, мама! Дело в том, что ты постоянно лезешь в нашу жизнь!
— Я твоя мать! Я имею право заботиться о тебе!
— Мне тридцать два года! Я давно не нуждаюсь в твоей опеке!
Елена вышла из спальни с сумкой. Она молча прошла мимо них к выходу.
— Лена, постой! — Андрей бросился за ней.
— Не надо, Андрей. Когда определишься, кто тебе важнее — жена или мама, тогда и поговорим.
Дверь захлопнулась. Андрей остался стоять в прихожей, а Нина Павловна победно устроилась на кухне, расставляя свой сервиз.
Прошла неделя. Елена не отвечала на звонки, писала только короткие сообщения, что ей нужно время подумать. Андрей ходил по квартире как потерянный. Первые дни Нина Павловна приходила каждый вечер, готовила ужины, утешала сына, говорила, что Елена одумается и вернётся. Но с каждым днём Андрей становился всё мрачнее.
— Мам, иди домой, — сказал он на четвёртый день, когда Нина Павловна в очередной раз появилась с кастрюлей борща.
— Как это домой? Ты же один, кто о тебе позаботится?
— Я сам о себе позабочусь.
— Но Андрюша…
— Мама, именно из-за этого Лена и ушла. Из-за того, что ты не даёшь нам жить своей жизнью.
— Неблагодарный! — вспыхнула Нина Павловна. — Я всю жизнь тебе посвятила!
— Я не просил тебя это делать! У тебя должна быть своя жизнь, а у меня — своя!
— Так это она тебя настроила против меня!
— Нет, мама. Я сам давно это понимал, просто не хотел тебя обидеть. Но ты зашла слишком далеко.
В конце недели Андрей не выдержал и поехал к тестю и тёще. Родители Елены жили в подмосковном Сергиевом Посаде, в небольшом уютном доме. Тёща, Валентина Ивановна, встретила его прохладно, но впустила.
— Елена в саду, — коротко сказала она.
Андрей вышел в сад и увидел жену. Она сидела на старой скамейке под яблоней, укутавшись в плед. Выглядела она спокойной и какой-то отрешённой.
— Привет, — тихо сказал он, присаживаясь рядом.
— Привет.
— Лена, прости меня. Я был трусом. Должен был давно поставить маму на место.
— Давно, — согласилась она. — Но ты этого не сделал. И вряд ли сделаешь.
— Сделаю. Я уже поговорил с ней. Сказал, чтобы вернула ключи и приходила только по приглашению.
— И что она ответила?
— Обиделась. Сказала, что я неблагодарный.
— И ты побежишь к ней извиняться через пару дней.
— Нет, — твёрдо сказал Андрей. — Не побегу. Лена, я понял, что потерять тебя страшнее, чем обидеть маму. Ты — моя семья. Моя главная семья.
Елена повернулась к нему. В её глазах читалось сомнение.
— Андрей, дело не только в твоей маме. Дело в тебе. В том, что ты не можешь сделать выбор. Не можешь защитить наш брак.
— Я сделал выбор. Я выбираю тебя. Нас.
— Слова. Это просто слова.
— Тогда я докажу делом. Мама хотела, чтобы я переписал на неё дачу, которую дед мне оставил. Говорила, что так будет правильнее, что она лучше распорядится. Я собирался согласиться.
— И?
— Я не буду этого делать. Более того, я предлагаю нам переехать туда. Подальше от мамы. Начать всё заново, только мы вдвоём.
Елена удивлённо посмотрела на мужа.
— Ты серьёзно?
— Абсолютно. Дача в хорошем состоянии, до Москвы час езды. Ты сможешь работать удалённо пару дней в неделю. И мама не сможет приходить к нам каждый день.
— А как же она? Она же не простит тебе этого.
— Простит. Со временем. А если нет… Что ж, это её выбор. Но я больше не позволю ей разрушать наш брак.
Елена молчала, обдумывая его слова.
— Знаешь, что сказал мне папа вчера? — наконец произнесла она. — Что свекровь — это испытание для любой семьи. Но настоящее испытание — для мужчины. Потому что он должен суметь защитить свою семью, даже от собственной матери.
— Мудрый у тебя отец.
— Да. И он ещё сказал, что если мужчина не прошёл это испытание в первые годы брака, то вряд ли пройдёт потом.
— Но ведь бывают исключения?
Елена посмотрела ему в глаза.
— Ты готов стать исключением?
— Готов.
Они сидели молча, глядя на осенний сад. Яблоки уже собрали, и на деревьях оставались только жёлтые листья.
— Знаешь, а тот сервиз действительно красивый, — вдруг сказала Елена.
Андрей удивлённо посмотрел на неё.
— Просто покупать его надо было вместе. Как семья. А не так, чтобы свекровь решала за нас.
— Ты права.
— Может, поедем домой? — Елена взяла его за руку.
— Ты серьёзно?
— Да. Но с условиями. Ключи твоя мать возвращает. Приходит только по приглашению. И ты всегда, слышишь, всегда на моей стороне. Даже если я не права — сначала поддержи меня, а потом, наедине, можем обсудить.
— Согласен.
— И ещё. Мы действительно переезжаем на дачу. Мне нужно расстояние между нами и твоей мамой.
— Договорились.
Они встали со скамейки. Валентина Ивановна смотрела на них из окна и улыбалась.
— Мам, мы поедем, — сказала Елена, зайдя в дом.
— Правильно, детка. Езжайте. Свой дом надо защищать.
По дороге домой они молчали, но это было не напряжённое молчание ссоры, а спокойная тишина понимания. Андрей держал руку жены и думал о том, как много он едва не потерял из-за собственной слабости.
Дома их ждала Нина Павловна. Она сидела на кухне, окружённая кастрюлями с едой.
— Андрюша! Наконец-то! Я тут тебе наготовила на неделю вперёд… — она осеклась, увидев Елену. — А, вернулась.
— Да, вернулась, — спокойно ответила Елена. — К своему мужу. В свой дом.
— Мама, — Андрей подошёл к матери. — Отдай ключи.
— Что? Андрюша, ты с ума сошёл?
— Нет. Это наша квартира. Ты будешь приходить в гости, когда мы пригласим.
— Но… но как же…
— Мама, я люблю тебя. Но я женат. У меня своя семья. И ты должна это принять.
Нина Павловна смотрела на сына, как на предателя.
— Это всё она! Она настроила тебя против меня!
— Нет, мама. Это моё решение. Либо ты принимаешь правила, либо мы прекращаем общение.
— Ты… ты отказываешься от матери ради этой…
— Осторожнее с словами, мама. Это моя жена.
Нина Павловна встала, гордо вскинув голову.
— Я не думала, что доживу до такого. Мой собственный сын…
— Мама, не драматизируй. Я просто прошу тебя уважать наши границы.
Свекровь молча положила ключи на стол и пошла к выходу.
— Пожалеешь, — бросила она через плечо. — Когда она тебя бросит, не приходи ко мне плакаться.
Дверь захлопнулась. Андрей и Елена остались одни.
— Ты молодец, — сказала Елена, обнимая мужа.
— Надо было сделать это раньше.
— Да. Но лучше поздно, чем никогда.
Прошёл месяц. Они действительно переехали на дачу деда. Дом оказался просторным и уютным, с большим садом и баней. Елена устроила себе кабинет в мансарде и три дня в неделю работала из дома.
Нина Павловна не звонила две недели, потом не выдержала. Андрей спокойно поговорил с ней, пригласил на воскресный обед. Она приехала настороженная и обиженная, но Елена встретила её приветливо, показала дом, угостила пирогом собственного приготовления.
— Вкусно, — нехотя признала свекровь.
— Спасибо. Рецепт ваш, из той тетрадки, что вы мне давали.
Нина Павловна удивлённо посмотрела на невестку.
— Ты же говорила, что не любишь готовить.
— Не любила. Потому что это было обязанностью. А теперь, когда есть время и желание, оказалось, что это даже приятно.
Постепенно отношения наладились. Нина Павловна приезжала в гости раз в неделю, звонила через день. Больше не критиковала, не давала непрошеных советов. А через год, когда Елена сообщила о беременности, расплакалась от счастья.
— Прости меня, — сказала она невестке. — Я была неправа.
— Всё в прошлом, — ответила Елена. — Главное, что мы все это поняли.
Андрей смотрел на двух самых важных женщин в своей жизни и думал о том, что иногда конфликт — это необходимый этап развития. Главное — вовремя сделать правильный выбор. Он сделал его. И не жалел ни секунды.
А тот злополучный сервиз с золотой каймой так и стоял в серванте на даче. Иногда, по праздникам, они доставали его и накрывали стол. И каждый раз, глядя на эти тарелки, все трое вспоминали тот день, когда их семья едва не разрушилась из-за глупого спора о посуде. Но именно тогда началась их настоящая семейная история. История, в которой у каждого было своё место и свои границы. История, в которой уважение оказалось важнее контроля, а любовь — сильнее обид.
