— Сколько она ещё будет у нас торчать? — Андрей швырнул ключи на тумбочку так, что они со звоном упали на пол.
— Ну что ты сразу… — Оля сжала губы. — Она же двоюродная сестра. Куда ей деваться?
— Куда угодно! Домой, например! К маме своей!
— Саша говорит, там работы нет. Вот и приехала в город попытать счастья.
— Попытать счастья, — передразнил Андрей. — Уже три недели «попытывает». Результат где?
Оля отвернулась к окну. Знала, что муж прав. Но как отказать? Тётя Лида звонила, просила, чуть не плакала в трубку: «Олечка, родная, ну помоги девочке! Ей всего двадцать два, она совсем одна в чужом городе!»
А как отказать тёте Лиде? Та ведь в детстве её к себе на лето брала, когда родители работали. Кормила, одевала. Долг есть долг.
Три недели назад Саша приехала с одним чемоданом и лучезарной улыбкой.
— Олька! Привет! Ой, как я рада тебя видеть! — она бросилась на шею, пахло дешёвыми духами и жвачкой.
— Проходи, раздевайся, — Оля попыталась улыбнуться. — Вот твоя комната. Небольшая, но уютная.
— Да какая разница! — Саша с разбегу плюхнулась на диван. — Главное, не в общаге. Я вообще думала, придётся в хостеле жить. А тут — почти как дома!
Андрей стоял в дверях с каменным лицом. Оля знала этот взгляд — терпи, мол, раз уж согласилась.
Первую неделю Саша вела себя тихо. Почти незаметно. Утром вставала, уходила куда-то. Вечером возвращалась поздно.
— Как дела с работой? — спросила Оля за ужином на восьмой день.
— Да ищу, ищу, — Саша махнула рукой. — Город большой, столько всего! Вчера в парке гуляла — красота! А кафешки какие! Посижу там часок, вайфай ловлю, резюме рассылаю.
— Рассылает она резюме, — пробурчал Андрей, когда Саша ушла к себе. — Три часа в кафе сидит, инстаграм листает.
— Откуда ты знаешь?
— Вижу её там каждый день. Я мимо на обед хожу. Сидит, кофе пьёт, в телефон уставилась. Какая работа?
— Может, правда ищет. Просто пока не нашла.
— Ага, конечно.
На второй неделе Саша осмелела. Стала приходить с девчонками — такими же шумными и яркими.
— Олька, не против, если Катя с Леной зайдут? Мы тут познакомились! Они такие классные!
— Саш, у нас режим — завтра рано вставать…
— Да мы тихонечко! Обещаю!
Тихонечко означало музыку из роликов до часу ночи, визги и топот. Андрей сжимал кулаки и смотрел в потолок.
— Оля, я серьёзно. Ещё неделя — и я её сам выставлю.
— Потерпи. Она обещала, что как работу найдёт — сразу съедет.
— Когда это будет? В следующем году?
На третьей неделе Оля заметила, что холодильник стал пустеть быстрее обычного. Йогурты, которые она покупала себе на завтрак, исчезали. Сыр, колбаса — всё таяло на глазах.
— Саш, ты не видела мой йогурт? Персиковый, я вчера купила.
— А, да, съела, — Саша даже не подняла глаз от телефона. — Извини, думала, общий.
— Саш, ну давай так. Это наша еда. Если хочешь что-то взять — спроси.
— Да ладно тебе! Жадничаешь, что ли? Йогурты считаешь? — она наконец посмотрела на Олю. — Мы же родственники!
Оля стиснула зубы. Родственники. Конечно.
Вечером Андрей увидел пустую полку в холодильнике.
— Где ужин?
— Не успела приготовить. Саша всё съела, что было.
— Всё?
— Ага. Котлеты, которые я на два дня готовила. Салат. Хлеб весь.
Андрей молча встал, надел куртку.
— Ты куда?
— В магазин. Покупать еду. Опять.
Он вернулся через полчаса с тяжёлыми пакетами. Лицо мрачное.
— Оля, поговори с ней. Серьёзно поговори. Это уже не смешно.
Оля кивнула. Знала, что надо. Но как?
На следующий день она попыталась.
— Саш, слушай… Тебе не кажется, что пора уже работу активнее искать?
— Да ищу я! — Саша обиделась. — Думаешь, легко? Везде опыт нужен! А у меня его нет!
— Ну так иди туда, где опыт не требуется. Официанткой, например. Или продавцом.
— Я?! Официанткой?! — Саша уставилась на неё как на сумасшедшую. — Ты серьёзно? Я училась пять лет, чтобы кофе разносить?
— Училась на кого?
— На менеджера по туризму.
— Ну вот и иди в турагентство!
— Так там зарплата копеечная! Тридцать тысяч! Я на них даже комнату не сниму!
— А пока ты работаешь за ноль, — не выдержала Оля. — И живёшь за наш счёт.
Саша побледнела. Потом покраснела.
— То есть ты хочешь сказать, что я нахлебница?
— Я хочу сказать, что уже почти месяц прошёл. А ты даже на собеседование не сходила.
— Сходила! Три раза!
— И?
— Не взяли! Везде какие-то придирки! То громко говорю, то не нравлюсь я им!
Оля вздохнула.
— Саш, может, тогда стоит рассмотреть варианты попроще? Просто чтобы на первое время?
— Не буду я в Макдональдс идти! — отрезала Саша. — Что люди скажут?
— Какие люди?
— Все! Друзья, мама… Стыдно же!
— Стыдно? А жить за чужой счёт не стыдно?
Саша схватила телефон и выбежала из комнаты. Хлопнула дверь.
Вечером Андрей вернулся уставший. На работе аврал, нервы на пределе. Он прошёл на кухню, открыл холодильник. Замер.
— Оля.
— Что?
— Где мясо? То, которое я вчера купил?
— Саша сказала, что приготовит нам всем ужин. В благодарность.
— И где ужин?
Оля молчала.
Андрей медленно закрыл холодильник. Прошёл в комнату Саши. Та лежала на диване в наушниках.
— Саша.
Она не слышала.
— Саша! — громче.
Девушка вздрогнула, выдернула наушники.
— Чё?
— Где ужин?
— Какой ужин?
— Тот, который ты обещала приготовить. Из мяса.
— А, да. Не получилось. Забыла купить специи. Решила заказать пиццу. Вот, уже съела.
Андрей посмотрел на коробку от пиццы на полу.
— А мясо?
— В холодильнике же.
— В холодильнике пусто.
— Серьёзно? — Саша пожала плечами. — Наверное я выкинула случайно.
Что-то внутри Андрея щёлкнуло. Он развернулся и вышел из комнаты. Оля стояла в коридоре с круглыми глазами.
— Всё, — сказал он тихо. — Хватит. Завтра она съезжает.
— Но…
— Без но. Я терпел три недели. Она жрёт нашу еду, не работает, ведёт себя как свинья. Хватит.
— Андрюш, ну как же… Тётя Лида…
— Мне плевать на тётю Лиду! — он повысил голос. — Это моя квартира! Я здесь хозяин! И я больше не намерен содержать взрослую здоровую лентяйку!
Саша выглянула из комнаты.
— Чего орёте?
— Собирай вещи, — ровно сказал Андрей. — Завтра уезжаешь.
— Это ещё почему?!
— Потому что я так сказал.
— Олька! — Саша повернулась к ней. — Ты чё молчишь?! Скажи ему!
Оля помолчала. Потом тихо произнесла:
— Андрей прав. Пора тебе съезжать, Саш.
— Вы серьёзно?! — голос Саши взвился вверх. — Я же родственница! Как ты можешь?!
— Родственница, которая три недели ничего не делает, — сказала Оля. — Мы тебя пустили, чтобы ты работу нашла. А ты отдыхаешь только.
— Я ищу!
— Не ищешь. Ты по кафе сидишь. В парках гуляешь. Друзей домой таскаешь. И нашу еду поедаешь.
— Да я вам не нужна! Вот всё! Я всегда знала, что ты злобная! — Саша уже кричала.
— Если я такая злая, то почему ты три недели здесь живёшь? — спокойно спросила Оля.
— Потому что… Потому что… — Саша запнулась. — Да потому что мне больше некуда!
— Домой. Тебе домой. К маме.
— Не поеду! Там делать нечего!
— Значит, иди снимай комнату. Иди работай. Хоть куда. Но здесь ты больше не живёшь.
Саша заплакала. Было похоже на истерику. Громко, театрально.
— Я маме позвоню! Всё ей расскажу! Как вы меня выгоняете!
— Звони, — кивнул Андрей. — Передавай привет.
Саша бросилась в комнату, хлопнула дверью.
Ночью Оля не спала. Знала, что поступила правильно. Но было противно. Неприятно. Стыдно.
— Не думай об этом, — Андрей обнял её. — Она взрослая. Сама разберётся.
— А если не разберётся?
— Разберётся. Такие всегда выплывают.
Утром Саша вышла из комнаты с чемоданом. Глаза красные, лицо опухшее.
— Я ухожу. Надеюсь, вы довольны.
— Саш, — Оля попыталась подойти, но девушка отшатнулась.
— Не подходи! Ты предательница! Я тебе никогда не прощу!
— Саша, мы просто не можем больше тебя содержать.
— Содержать, — передразнила та. — Подумаешь! Пожила три недели! Это вам не трудно было!
— Было, — устало сказал Андрей. — Очень трудно. Ты жрала нашу еду. Мешала спать. Вела себя как свинья настоящая.
— Да идите вы! — Саша схватила чемодан. — Я и так найду где жить! У меня друзья есть! В отличие от вас!
Она хлопнула дверью.
Оля опустилась на диван.
— Всё. Теперь тётя Лида меня возненавидит.
— Пусть.
— Легко тебе говорить. Это не твоя родня.
— Зато это моя квартира. И мои нервы. Которые она трепала три недели.
Оля кивнула. Знала, что он прав.
Через два дня позвонила тётя Лида.
— Ты что наделала?! — голос истеричный, срывающийся. — Саша мне всё рассказала! Как ты посмела её выгнать?!
— Тёть Лид, мы не выгоняли. Мы просто…
— Врёшь! Выгнали! На улицу! Ночью! Она чуть не замёрзла!
— Она уехала утром. В десять часов.
— Всё равно! Как ты могла?! Я тебя к себе летом брала! Кормила! Растила почти!
— И я благодарна. Но Саша три недели у нас жила. Работу не искала. Вела себя…
— Она искала! Она старалась! А вы злые! Бессердечные! Городские выскочки!
Оля вздохнула.
— Тёть Лид, Саша взрослая. Ей двадцать два. Она может сама о себе позаботиться.
— Не может! Она девочка! Ей нужна помощь!
— Мы помогли. Три недели. Дальше — её проблемы.
— Ты пожалеешь! — голос тёти стал злым. — Ещё пожалеешь! Вся родня узнает, какая ты!
— Пусть узнаёт.
Оля отключилась. Заблокировала номер.
— Молодец, — Андрей обнял её. — Наконец-то.
Прошло три недели. Тишина. Оля уже расслабилась, решила, что всё закончилось.
И тут снова звонок. Номер незнакомый.
— Алло?
— Ты довольна?! — истеричный вопль. — Довольна, да?!
— Тёть Лид?
— Саша беременна! Слышишь?! Беременна! От кого-то, и он её бросил!
У Оли похолодело внутри.
— Как… Как это?
— А так! Жила сначала у подружки! Та через неделю выгнала — сказала, нахлебница! Потом с каким-то парнем связалась! Он обещал жениться! А потом узнал, что беременна — и смылся! Вот теперь сидит дома, плачет! Жизнь сломана! Всё из-за тебя!
— Из-за меня? — Оля не верила своим ушам. — Тёть Лид, при чём тут я?
— При том! Если бы жила у вас — ничего бы не случилось! Под присмотром была бы!
— Ей двадцать два года! Какой присмотр?!
— Вот именно! Молодая! Глупая! А вы её на улицу!
— Мы её не на улицу! Мы к вам её отправили. Мы просто не могли больше содержать!
— Содержать! — взвизгнула тётя. — Да она у вас копейки ела! А теперь что?! Ребёнка растить! Одной! Без мужа!
— Это её выбор был.
— Выбор, — тётя зарыдала в трубку. — Ты бессердечная! Холодная! Надеюсь, с тобой будет то же самое! Чтоб узнала, каково это!
Оля молча положила трубку. Села на диван. Руки дрожали.
— Что случилось? — Андрей вышел из комнаты.
— Саша беременна.
— И?
— Тётя Лида обвиняет меня. Говорит, если бы Саша жила у нас — этого бы не случилось.
Андрей присел рядом, обнял её.
— Послушай меня внимательно. Саша взрослая женщина. Она сама делала свой выбор с кем время проводить. Каждый день. И мы не обязаны были нести за неё ответственность.
— Но она же…
— Нет. Никаких «но». Ты помогла. Дала ей крышу над головой. Кормила. Терпела три недели. Дальше — её жизнь. Её последствия.
Оля кивнула. Знала, что он прав. Но на душе всё равно было тяжело.
Жизнь вернулась в нормальное русло. Без наглых родственников.
