В квартире Кристины и Дмитрия царил покой — редкий, хрупкий, как тонкое стекло. За окном моросил дождь, телевизор негромко бубнил, а собака Рекс лежала у ног хозяйки, дремала, изредка шевеля ушами. Всё было спокойно… до тех пор, пока не прозвенел короткий, резкий звонок.
Пёс приподнял голову, зарычал — низко, предупреждающе.
Кристина вздрогнула и посмотрела на мужа.
— Рекс опять… — тихо сказала она.
Дмитрий тяжело вздохнул.
— Мама приехала, — произнёс он с усталостью человека, который знал: спокойный вечер закончился.
Он встал, пошёл к двери, и Кристина уже по его шагам поняла — не ошиблись.
На пороге стояла Ирина Сергеевна — невысокая, плотная женщина лет шестидесяти, с аккуратно уложенными волосами и ярким шарфом. Её взгляд был острым, а улыбка — холодной, словно натянутой для приличия.
— Что, не ждали? — прозвенел её голос. — У вас тут, как в склепе, тишина!
— Привет, мама, — Дмитрий поцеловал её в щёку. — Почему не предупредила?
— А что, теперь к сыну только по расписанию можно? — парировала она, скидывая пальто и протягивая его сыну.
Её глаза сразу нашли Рекса. Пёс стоял у ног Кристины, настороженный, но без агрессии.
— Всё ещё эта псина? — с лёгкой брезгливостью произнесла она. — Я думала, ты уже избавился от него.
— Рекс живёт с нами, мама, — спокойно сказала Кристина. — Он член семьи.
— Семьи, говоришь? — Ирина Сергеевна усмехнулась. — Забавно. У некоторых собаки — единственные, кто слушается.
Она прошла в гостиную, не дожидаясь приглашения. Кристина машинально поправила книгу на столе, словно желая восстановить порядок, который уже начал рушиться.
Рекс тихо тявкнул, следуя за хозяйкой.
— Тише, мальчик, — прошептала она. — Всё хорошо… пока.
Ирина Сергеевна села в кресло, огляделась, нахмурилась.
— У вас тут холодно и пусто. Никакого уюта. Всё как-то… без души.
Дмитрий молча включил чайник. Кристина чувствовала, как в груди растёт напряжение — невидимое, но ощутимое, как наэлектризованный воздух перед грозой.
—————————————————————————————————————
Извините, что отвлекаю. Но… В моём канале Еда без повода в начали выходить новые рецепты. Подпишись чтобы не пропустить!
—————————————————————————————————————
Первые искры
Чайник зашипел, наполняя тишину короткими, нервными звуками. Дмитрий поставил перед матерью чашку.
— С сахаром?
— Без. Я и так сладкого сегодня насмотрелась, — заметила она, косо взглянув на Кристину.
Рекс лег у её ног, но не расслабился — настороженно следил за каждым движением Ирины Сергеевны.
— Всё тот же пёс, — с притворной улыбкой произнесла она. — До сих пор путается под ногами?
— Он никому не мешает, мама, — ответил Дмитрий.
— Да? А я помню, как он на меня рычал. Такое не забывается.
Кристина медленно поставила чашку на стол.
— Он рычит, когда чувствует опасность.
— Опасность? — фыркнула свекровь. — Это я, мать твоего мужа, — опасность? Вот времена пошли…
На несколько минут в комнате повисла тишина. Только дождь стучал по подоконнику.
Кристина смотрела на капли и пыталась не встречаться взглядом с Ириной Сергеевной.
Но та не унималась.
— Вы как живёте вообще? Денег хватает? Работу не потеряли? Дмитрий, я ведь предупреждала, что с этой… — она осеклась, заметив, как напрягся сын. — С этой девочкой будет непросто.
— Мама, — тихо, но твёрдо сказал он. — Хватит.
— Что хватит? Я просто спрашиваю! Я же не враг!
— Знаем, — выдохнула Кристина. — Просто вы умеете спрашивать так, что потом дышать тяжело.
Ирина Сергеевна смерила её взглядом.
— О, нашлась защитница! Ну-ну.
Рекс встал, подошёл ближе к хозяйке и лег у её ног. Его тело было напряжено, но взгляд мягкий, словно он понимал всё происходящее.
Кристина провела ладонью по его шерсти и почувствовала, как сама немного успокаивается.
Но это было лишь затишье. Она знала: буря только начинается.
Провокация
Прошёл час. Ирина Сергеевна, расположившись в кресле, продолжала свой поток слов. Она рассказывала о соседях, знакомых, о том, как «раньше всё было иначе». Кристина отвечала односложно, стараясь не поддаваться раздражению. Дмитрий нервно листал ленту новостей, делая вид, что занят.
— И всё-таки, — вдруг сказала свекровь, — у вас в доме не хватает жизни. Какой-то он… без энергии. Может, это всё из-за этой собаки?
Рекс поднял уши, словно понял, что речь идёт о нём.
— Не начинай, мама, — тихо произнёс Дмитрий.
— А что, я не могу поговорить? — вспыхнула она. — Я мать, и имею право сказать, что думаю!
Она опустила взгляд на Рекса.
— Какой он у вас худой. Его вообще кормят?
— Конечно, — спокойно ответила Кристина. — Мы следим за питанием, всё по норме.
— Норме… — усмехнулась свекровь. — Иди сюда, псина, я посмотрю, что ты за заморыш.
Рекс не двинулся. Только тихо, едва слышно, зарычал.
— Он не хочет, — вмешалась Кристина. — Не трогайте его, пожалуйста.
— Что значит — «не трогайте»? — Ирина Сергеевна резко поднялась. — Я что, чудовище, чтобы он на меня рычал?
Она шагнула ближе. Рекс напрягся. Мышцы под шерстью стали каменными.
— Мама, — Дмитрий поднялся, — не надо, он просто нервничает.
— А чего ему нервничать? — голос женщины становился всё громче. — Я его гладить хочу! Со мной все собаки дружили!
Ирина Сергеевна приблизилась к нему, наклонилась и протянула руку.
Рекс отступил назад, за диван, рыча уже открыто. Его хвост опустился, уши прижались к голове.
Кристина встала.
— Пожалуйста, не подходите! Он защищается!
— От кого? От меня?! — возмутилась свекровь. — Видишь, Дима, какой он у вас бешеный! С ума сошёл пёс!
— Он не бешеный! — вспыхнула Кристина. — Он чувствует, когда на него давят!
Рекс стоял в углу, глаза его блестели. Он был напуган, но не бросался — просто ждал.
Ирина Сергеевна покачала головой.
— Нет, эту собаку надо убрать. Пока не поздно. Иначе когда-нибудь он кинется на кого-то.
Кристина прижала ладони к лицу, чувствуя, как дрожат пальцы. Дмитрий молчал — взгляд его метался между матерью и женой.
Воздух в комнате стал густым, почти осязаемым. Каждый звук отдавался внутри, как эхо.
Рекс тихо зарычал снова. Но теперь в этом рычании звучало не предупреждение, а боль.
Взрыв
— Ну что, будете защищать своего зверя? — холодно спросила Ирина Сергеевна.
— Это не зверь, — тихо ответила Кристина. — Это наш друг.
— Друг? — фыркнула та. — Да он рычит на хозяйку дома!
Кристина поднялась, её голос дрожал:
— Он рычит, потому что вы его довели! Он напуган!
— Напуган? — засмеялась свекровь. — Чем? Моим присутствием? Может, ему ещё комнату отдельную выделить?
Дмитрий поднялся.
— Мама, хватит.
— А ты молчи, — отрезала она. — Всю жизнь тобой командуют, вот и результат!
Её глаза снова нашли Рекса.
— Ну-ка, иди сюда! — приказала она, делая шаг к дивану. — Кто в доме хозяин? Я или ты?
Кристина вскрикнула:
— Не трогайте его!
Но было поздно. Ирина Сергеевна резко наклонилась, будто собиралась схватить собаку за ошейник.
Рекс прижался к стене, глаза его округлились. Он рычал громче, но не бросался.
Мгновение длилось вечность. И вдруг — звук, от которого у всех сжалось сердце:
Рекс жалобно, протяжно завыл. Не от злости — от отчаяния. Это был человеческий, почти страдальческий звук.
Кристина замерла, чувствуя, как по спине пробежал холод.
Ирина Сергеевна выпрямилась, нахмурилась. В её взгляде мелькнуло разочарование.
Она явно ждала другого — укуса, крика, хаоса.
— Ну и ладно, — прошипела она. — Всё равно он сумасшедший. Я в жизни такой нервной твари не видела.
Рекс замер. Кристина почувствовала, как внутри неё что-то ломается.
Она подошла к свекрови вплотную.
— Уходите.
— Что? — не поняла та.
— Уходите, — повторила Кристина, глядя прямо в глаза. — Вон из нашего дома.
Последняя черта
— Что ты сказала? — голос Ирины Сергеевны дрогнул, но не от страха — от возмущения.
— Вы всё услышали, — спокойно ответила Кристина. — Уходите из нашего дома.
— Из вашего? — горько усмехнулась свекровь. — Это квартира моего сына! Не забывайся, девочка!
— Это наш дом, — твёрдо произнесла Кристина. — Мой, Дмитрия и Рекса. Здесь всем должно быть спокойно. А с вами — постоянные ссоры, крики и унижения.
— Ах, значит, я вас унижаю? — вскрикнула Ирина Сергеевна. — Да я, между прочим, вам добра желаю! Я пришла по-человечески, а вы тут собакой на меня натравили!
Рекс тихо зарычал, будто подтверждая каждое слово хозяйки.
— Он чувствует, когда человеку нельзя доверять, — сказала Кристина уже шёпотом. — И я его понимаю.
— Наглая! — выкрикнула свекровь. — Дима! Ты что, позволишь ей так со мной разговаривать?
Дмитрий стоял посреди комнаты, словно между двух фронтов. Его глаза были усталые, опустошённые. Он медленно подошёл к жене, обнял её за плечи.
— Мама, — произнёс он глухо, — хватит. Пожалуйста, уйди.
— Что? — она замерла, словно не поверив. — Ты это серьёзно?
Он кивнул.
— Это наш дом. И если тебе здесь плохо — лучше не приезжай.
— Значит, собака и эта… женщина важнее матери? — прошипела она. — Великолепно!
Она резко отвернулась, пошла к прихожей, натягивая пальто с излишней демонстративностью.
— Вы ещё пожалеете, — произнесла ледяным тоном. — И ты, Дима, и твоя умница-жена.
Кристина не ответила. Только стояла, чувствуя, как дрожь, державшая её всё это время, наконец отпускает.
Дверь захлопнулась с гулким звуком, словно поставила точку.
Рекс медленно вышел из-за дивана, настороженно посмотрел на дверь, потом — на людей.
В квартире повисла тишина, такая плотная, что слышно было, как стучат сердца.
Дмитрий сел на стул, прикрыл лицо руками.
— Я… не думал, что всё дойдёт до этого, — прошептал он.
Кристина подошла, положила руку ему на плечо.
— Зато теперь всё по-настоящему, — тихо ответила она. — Без лжи.
Рекс подошёл, ткнулся носом в колени хозяина. Тот вздохнул, опустил ладонь на его голову.
Мир в доме, кажется, вернулся — пусть и через бурю.
После бури
Прошло несколько минут. Тишина теперь была не гнетущей, а очищающей — как воздух после грозы.
Кристина прислонилась к стене и впервые за долгое время позволила себе выдохнуть.
В груди было пусто, но спокойно.
Рекс подошёл к ней, положил морду ей на колени и тихо заскулил.
— Всё, мой хороший, всё, — прошептала она, гладя его по голове. — Больше никто не будет тебя обижать.
Дмитрий сел рядом, всё ещё молчал. Его глаза были устремлены на собаку — и в этом взгляде было не раскаяние, а понимание.
— Знаешь, — сказал он, — я раньше думал, что мама просто хочет помочь. Что она добрая, просто… грубоватая.
Кристина кивнула.
— Я тоже старалась верить. Но иногда помощь превращается в яд.
Рекс издал короткий вздох, словно соглашаясь.
Кристина улыбнулась.
— Он, кажется, всё понимает.
— Конечно, понимает, — ответил Дмитрий. — Он ведь видит людей такими, какие они есть. Без слов.
Они замолчали. За окном ветер стих, дождь превратился в лёгкое шуршание по подоконнику.
Кристина присела на пол, обняла Рекса за шею, прижалась к его тёплой шерсти.
— Прости, дружок, — шептала она. — Прости, что позволяла ей тебя мучить.
Рекс тихо лизнул ей щёку, и в этом движении было больше прощения, чем могли выразить слова.
Дмитрий опустился рядом, обнял их обоих.
— Всё, — сказал он негромко. — Теперь — только мы.
Комната словно согрелась от их молчаливого единства. Впервые за долгое время не было страха, напряжения, притворства. Только спокойствие, свет и дыхание трёх живых существ, которые наконец почувствовали, что дома.
И, будто подтверждая это, Рекс тихо вздохнул и улёгся между ними — как страж, как символ новой, честной семьи.
