Дима поднял глаза от телефона и устало потер переносицу. Голос Светы звучал из кухни так, словно она объявляла о начале третьей мировой.
— Света, ну что ты опять? — он поплелся на кухню, где жена стояла у открытого холодильника, скрестив руки на груди.
— Что я? — Света повернулась к нему, глаза сверкали. — Вчера я купила курицу, йогурты и сыр. Курица исчезла полностью, из шести йогуртов осталось два, сыр съеден наполовину!
— Может, ты сама не помнишь?
— Дима! Я веду список покупок и записываю всё, что кладу в холодильник. Вот, смотри! — она ткнула пальцем в блокнот на столе. — Здесь всё расписано. И это не первый раз!
Дима вздохнул. Его сестра Оля переехала к ним две недели назад — временно, как она обещала, пока не найдет квартиру после развода. Он не мог отказать единственной сестре, которая всегда его поддерживала.
— Я поговорю с ней, — пообещал он.
— Ты уже три раза говорил! — Света захлопнула холодильник. — А воз и ныне там. Я серьезно, Дима. Я не буду покупать продукты, пока это не прекратится.
— Ты же понимаешь, что нам тоже надо есть?
— Прекрасно понимаю. Поэтому пусть твоя сестра покупает на всех или ест отдельно. Взрослая женщина, тридцать пять лет!
Дима прекрасно знал, что Света права. Но Оля была его сестрой, она переживала тяжелый период, и ему было неловко устраивать разборки из-за какого-то сыра.
Вечером он постучал в дверь комнаты, которую они выделили Оле — бывшую гостиную.
— Входи, — послышался ее голос.
Оля сидела на диване, уткнувшись в ноутбук. Вокруг были разбросаны вещи — чемоданы так и стояли полураспакованными, одежда лежала на стуле.
— Оль, нам надо поговорить.
— О чем? — она оторвалась от экрана, и Дима заметил, что глаза у нее покрасневшие.
— Ты плакала?
— Да так, ерунда. Увидела фотографию Игоря в соцсетях с какой-то девкой. Ладно, проехали. Что ты хотел?
Дима присел на край дивана.
— Света недовольна. Говорит, что из холодильника пропадают продукты.
Оля нахмурилась.
— И что, она думает, это я?
— Ну, мы втроем здесь живем…
— Дима, я же не нахлебница какая-то! — вспыхнула Оля. — Я покупаю себе еду, просто складываю в общий холодильник. Если она такая принципиальная, давайте отдельные полки организуем!
— Оль, дело не в принципах. Просто продукты действительно исчезают. Света специально записывает…
— Ах, записывает! — Оля вскочила. — То есть она теперь инвентаризацию устраивает? Чтобы понять, сколько я съела? Знаешь, это унизительно!
— Никто тебя не унижает, — устало сказал Дима. — Но давай честно — ты берешь что-то из того, что покупает Света?
Оля замолчала, отвернулась к окну.
— Может быть, иногда. Когда совсем нечего есть. Я же не специально! Просто открываешь холодильник, а там готовая курица или йогурт… Я думала, это общее.
— Оля, ну как общее, если ты не складывалась?
— Дима, у меня сейчас денег нет! — она повернулась к нему, и по щекам потекли слезы. — Совсем! Игорь заблокировал общий счет, с работы я уволилась, чтобы переехать… Я еле на билет до вас наскребла!
Дима растерялся. Он знал, что у Оли сложная ситуация, но не думал, что настолько.
— Почему ты не сказала сразу? Я бы помог.
— Мне стыдно, понимаешь? Стыдно в тридцать пять лет просить у младшего брата денег на еду! — она всхлипнула. — Я думала, это ненадолго, найду работу быстро…
— Ладно, успокойся. Мы что-нибудь придумаем.
Он обнял сестру, и она разрыдалась у него на плече. Дима гладил ее по спине и чувствовал, как внутри всё сжимается. С одной стороны — жена, которая имеет полное право злиться. С другой — сестра, которой реально нечего есть.
Когда он вернулся на кухню, Света сидела за столом с чашкой чая.
— Ну что, поговорил?
— Поговорил. Света, у нее вообще денег нет. Совсем.
— И поэтому она должна есть за наш счет? — Света не повысила голоса, но в нем чувствовалась сталь.
— Она моя сестра…
— Дима, я понимаю. Но у нас самих денег не так много. Мы копим на первый взнос по ипотеке. Помнишь? Мы откладываем каждую копейку уже полгода!
— Я помню, — он сел напротив. — Но что мне делать? Выставить ее?
— Нет. Но можно поставить условия. Пусть ищет работу активнее. Пусть хотя бы помогает по дому, если уж живет бесплатно.
— Она ищет, — неуверенно сказал Дима, хотя сам не был уверен.
— Правда? А мне кажется, она целыми днями в телефоне сидит. Дима, я не монстр. Я готова помогать. Но не в такой форме, когда она втихаря ест наши продукты, а я должна это молча терпеть.
На следующий день Света действительно не пошла в магазин. Дима предложил заказать доставку на свою карту.
— Хорошо, — согласилась она. — Но это последний раз, когда я закрываю глаза на ситуацию. Либо она начинает участвовать в расходах, либо мы делим холодильник строго пополам.
Дима заказал продукты и попросил Олю зайти к нему вечером.
— Оль, я понимаю твое положение. Но Света права — так продолжаться не может. Давай я тебе дам денег, а ты потом вернешь, когда устроишься.
Оля покраснела.
— Сколько?
— Ну, на еду… Тысяч десять?
— Десять тысяч? — она горько усмехнулась. — Дим, ты же знаешь цены. На десять тысяч я дня три протяну, если нормально питаться.
— Тогда двадцать.
— А у вас есть лишние двадцать тысяч? Света же в лепешку расшибется, когда узнает.
Дима промолчал, понимая, что сестра попала в точку.
— Можешь пока поискать подработку. Хоть что-то временное.
— Я ищу! — вспыхнула Оля. — Думаешь, мне нравится быть нахлебницей? Я каждый день резюме рассылаю!
— На какие вакансии?
— На маркетолога, аккаунт-менеджера… Я же не уборщицей работать пойду!
— А почему нет? — спокойно спросил Дима. — Если денег совсем нет?
Оля посмотрела на него так, словно он предложил ей продать почку.
— Ты серьезно?
— Абсолютно. Это честная работа. И деньги сразу, не надо ждать месяц.
— Я десять лет маркетологом работала! У меня высшее образование!
— Оль, я понимаю. Но сейчас ты в такой ситуации, что надо хватать любую возможность.
Она развернулась и вышла из комнаты, хлопнув дверью.
Следующие несколько дней в квартире висела тяжелая атмосфера. Света демонстративно закупила продукты и сложила их на верхнюю полку холодильника, приклеив стикер «Света и Дима». Нижнюю полку она оставила пустой.
Оля на кухню почти не выходила. Дима видел, как она заказывает доставку еды — дешевую, какие-то роллы по акции и пиццу.
— Ты видел, что она ест? — шепотом сказала ему Света, когда Оля была в душе. — Сплошной фастфуд! Это же вредно!
— А что ты хотела? У нее денег нормальных нет.
— Дима, может, ты все-таки дашь ей немного? — неожиданно предложила Света. — Мне ее жалко, честно. Просто пусть она хоть как-то участвует в общих делах. Уборку делает, например.
— Ты серьезно?
— Да. Но давай установим границы. Дадим ей денег на месяц — скажем, пятнадцать тысяч. Этого хватит на нормальную еду, если готовить дома. Взамен она занимается уборкой и готовкой. Я устаю на работе, мне было бы проще.
Дима посмотрел на жену с благодарностью.
— Ты уверена?
— Да. Но условие — она активно ищет работу. И как только найдет, начинает возвращать деньги. Хотя бы символически, по три тысячи в месяц.
Когда Дима предложил этот вариант Оле, она долго молчала.
— То есть я буду вашей домработницей?
— Оля, не утрируй. Ты будешь просто помогать по хозяйству. Это же нормально, когда человек живет в семье бесплатно.
— Бесплатно! — она вскинулась. — Дим, я твоя сестра, а не квартирантка!
— Именно поэтому мы и идем навстречу. Другой квартиранткой пришлось бы платить за комнату.
Оля отвернулась к окну. Дима видел, как напряжены ее плечи.
— Хорошо, — наконец произнесла она. — Я согласна. Но это временно. Максимум до конца месяца.
— Договорились.
Первые дни новая схема работала. Оля действительно взялась за уборку — пропылесосила всю квартиру, помыла окна, даже приготовила ужин. Света выглядела довольной.
— Видишь, можно же договориться по-человечески, — сказала она Диме.
Но на четвертый день Дима пришел с работы и обнаружил Олю в слезах на кухне.
— Что случилось?
— Света! — всхлипывала Оля. — Она устроила мне разнос из-за того, что я неправильно разложила чистые вещи!
В этот момент из спальни вышла Света, лицо у нее было каменное.
— Дима, я попросила разложить все аккуратно. А она скомкала мои блузки и засунула в шкаф как попало! Теперь их гладить заново!
— Я не скомкала! — возразила Оля. — Я сложила, как умею!
— Значит, не умеешь! А раз не умеешь, надо было спросить!
— Света, ну успокойся, — попытался вмешаться Дима. — Это же мелочь.
— Мелочь? — Света повернулась к нему. — Дима, я работаю с утра до вечера, прихожу уставшая. Единственное, что я попросила — аккуратно развесить чистое. Это что, слишком много?
— Я старалась! — Оля вытерла слезы. — Но у меня никогда не было таких офисных блузок, я не знала, как с ними обращаться!
— Тогда спроси! — Света начинала заводиться. — Или не берись, если не знаешь!
— Хорошо! — Оля вскочила. — Не буду больше ничего делать! Пусть Дима найдет вам другую прислугу!
Она выбежала из кухни и захлопнулась в своей комнате.
— Вот видишь? — Света обессиленно опустилась на стул. — Я же говорила, что это плохая идея. Теперь она обижена, а я виновата.
— Света, ты правда была слишком резкой.
— А она слишком чувствительная! Дима, я устала ходить на цыпочках! Это наша квартира, мы имеем право жить как хотим!
— Она переживает развод…
— И я это понимаю! — Света повысила голос. — Но мой терпение не бесконечное! Она здесь уже три недели! Три недели, Дима! И конца не видно!
— Она ищет работу.
— Правда? А мне кажется, она больше времени проводит в телефоне, листая соцсети бывшего мужа!
Дима не мог возразить — он и сам это замечал.
Ночью Света не могла уснуть, ворочалась.
— Дим, ты спишь?
— Нет.
— Я не хочу быть злодейкой. Правда. Но я не могу так больше. У меня ощущение, что в моем доме хозяйничает кто-то другой.
— Это наш дом, — поправил Дима.
— Именно. Наш. Не Олин. А она ведет себя так, словно мы ей что-то должны.
— Я поговорю с ней. Еще раз.
— И что ты скажешь? То же самое, что говорил уже пять раз?
Дима промолчал. Он и сам не знал, что сказать.
На следующий день, когда Дима вернулся с работы, Оля встретила его с сияющим лицом.
— Дим! У меня новость!
— Какая?
— Мне предложили работу! Помнишь, я откликнулась на вакансию маркетолога в стартап? Они готовы взять меня!
— Это же отлично! — обрадовался Дима. — Когда выходишь?
Лицо Оли чуть омрачилось.
— Вот тут есть нюанс. Первый месяц — стажировка. Оплата символическая, двадцать тысяч.
— Ну, это все равно деньги.
— Да. Но офис находится в другом конце города. Мне придется ездить полтора часа в одну сторону. А еще там дресс-код — деловой стиль. Помнишь, я говорила, что никогда не носила блузки? А теперь мне нужен новый гардероб.
Дима почувствовал, как внутри всё сжалось. Он уже понял, к чему идет разговор.
— Сколько?
— Ну, минимум… тысяч тридцать? Пара брюк, пара блузок, туфли…
— Оля, у нас нет тридцати тысяч. Совсем нет.
— Но как же я выйду на работу? Мне не в чем!
— Одолжи у подруг, купи что-то недорогое на распродаже…
— Дим, ты не понимаешь! Это проект сына местного бизнесмена! Я не могу прийти в дешевых тряпках!
Вечером этот разговор повторился уже в присутствии Светы.
— Значит так, — сказала Света жестко. — Мы можем дать тебе десять тысяч. Это максимум. Остальное — твоя проблема.
— Но на десять тысяч я ничего не куплю!
— Оля, — Света посмотрела ей прямо в глаза. — У меня весь гардероб стоит тысяч пятьдесят, и я его собирала два года. Ты хочешь за раз потратить наши деньги на одежду?
— Это инвестиция! Я же работу нашла!
— Работу со стажировкой за двадцать тысяч, — напомнила Света. — Которые даже не покроют твои расходы на проезд и обеды.
— Но потом будет нормальная зарплата!
— Потом, — кивнула Света. — Вот когда будет — тогда и купишь новый гардероб.
Оля посмотрела на Диму с надеждой.
— Дим?
— Оль, Света права. Мы не можем себе это позволить.
— То есть вы готовы похоронить мой шанс на работу из-за каких-то тряпок?
— Никто ничего не хоронит, — устало сказал Дима. — Просто у нас правда нет денег.
Оля резко встала.
— Понятно. Значит, я одна. Как всегда.
Она ушла к себе и больше в тот вечер не появлялась.
— Она не права, — сказала Света, когда они остались одни. — Но я чувствую себя стервой.
— Ты не стерва. Ты просто защищаешь наши границы.
— А если она правда упустит работу?
— Тогда найдет другую. Света, мы делаем что можем. Больше — не можем.
Через неделю Оля вышла на работу. Она надела свои старые вещи и отправилась в офис. Вернулась поздно, выглядела измученной.
— Ну как? — спросил Дима.
— Нормально, — коротко ответила она и прошла в свою комнату.
Дима переглянулся со Светой. Они оба чувствовали, что что-то не так, но Оля явно не хотела разговаривать.
На следующий день история повторилась. И послезавтра тоже. Оля приходила поздно, почти не ела, сразу уходила к себе.
— С ней точно всё нормально? — забеспокоилась даже Света.
— Не знаю. Она не говорит.
В пятницу Дима решил дождаться сестру и поговорить серьезно. Она пришла в половину десятого, лицо осунувшееся, под глазами темные круги.
— Оль, садись. Что происходит?
Она молча опустилась на диван и вдруг расплакалась — тихо, безнадежно.
— Я уволилась, — выдавила она сквозь слезы.
— Как? Почему?
— Не выдержала. Там… там был настоящий ад, Дим. Меня заваливали работой с утра до ночи, при этом все относились как к прислуге. А начальник… он делал замечания по поводу моей одежды. Говорил, что я выгляжу непрезентабельно.
— Сволочь, — выругался Дима.
— Я пыталась. Правда пыталась. Но когда он сказал, что я позорю имидж компании… я не смогла. Просто встала и ушла.
Дима обнял сестру, и она разрыдалась у него на плече.
— Что мне делать? Я ничего не умею, ничего не могу…
— Умеешь. И можешь. Просто попала не туда.
— Но это была единственная нормальная вакансия! Остальное — либо слишком низкая зарплата, либо вообще сомнительные конторы!
— Тогда возьми временную работу. Любую. Просто чтобы не сидеть без денег.
Оля отстранилась и посмотрела на него.
— Ты про уборщицу?
— Хоть про что. Официантку, продавца, промоутера. Оль, это не навсегда. Просто чтобы переждать.
Она вытерла слезы.
— Знаешь, что самое обидное? Что вы оба были правы. И Света, и ты. А я строила из себя принцессу.
— Не строила. Ты просто привыкла к другому уровню жизни.
— К которому больше нет возврата, — горько усмехнулась Оля. — Игорь женится. Я видела в соцсетях.
— Оль…
— Нет, всё нормально. Я уже приняла. Просто… просто больно осознавать, что десять лет жизни — конасмарку. И теперь надо начинать с нуля. В тридцать пять лет.
— Многие начинают заново, — мягко сказал Дима.
— Да, но не живут при этом у младшего брата, объедая его семью.
— Ты нас не объедаешь.
— Объедаю. Света права была с самого начала. Я повела себя как эгоистка. Думала только о себе.
В дверях появилась Света. Судя по всему, она слышала разговор.
— Оля, — сказала она. — Я тоже была не права. Я слишком резко себя вела.
Оля покачала головой.
— Нет. Ты защищала свой дом и свою семью. Это нормально. Это я вломилась в вашу жизнь.
— Ты не вломилась, — возразил Дима. — Ты попросила о помощи. И мы помогли, как могли.
— И я благодарна. Правда. Но я понимаю, что так больше продолжаться не может.
Повисла тишина.
— Я начну искать жилье, — наконец сказала Оля. — Сниму комнату, хоть на окраине. Найду любую работу. Не хочу больше быть обузой.
— Оль, подожди, — Света присела рядом. — Давай так. Оставайся еще на месяц. Но действуй. Ищи работу — любую, которая даст хоть какие-то деньги. А мы поможем тебе встать на ноги. Нормально?
Оля посмотрела на нее с удивлением.
— Правда?
— Правда. Но при условии, что ты будешь честной. Если тебе нужна помощь — проси. Если берешь что-то — предупреждай. Давай без этих скрытых манипуляций.
Оля кивнула, глотая слезы.
— Договорились. Спасибо вам. Я… я постараюсь не подвести.
Через два дня Оля устроилась промоутером в торговый центр. Работа была тяжелая — стоять целый день на ногах, улыбаться людям, предлагать продукцию. Зарплата — небольшая, но стабильная.
Дима видел, как сестра возвращается вечером измученная, но в ее глазах появился какой-то новый блеск. Блеск собственного достоинства.
— Знаешь, — сказала она однажды за ужином, — это странно, но я впервые за много лет чувствую, что зарабатываю сама. Игорь всегда обеспечивал меня, я даже не задумывалась. А теперь… теперь это мои деньги. Пусть маленькие, но мои.
Света улыбнулась.
— Это важное чувство.
— Да. И я хочу сказать — я нашла комнату. Недорогую, на окраине. Через неделю переезжаю.
— Так быстро? — Дима удивился.
— Да. Мне надо начать жить самостоятельно. Понимаете, я всю жизнь от кого-то зависела. Сначала от родителей, потом от Игоря, теперь от вас. Пора научиться стоять на своих ногах.
— Мы не против, если ты останешься подольше, — сказала Света, и Дима услышал в ее голосе искренность.
— Спасибо. Но мне правда надо. Иначе я так и не научусь.
В день переезда они втроем грузили немногочисленные вещи Оли в такси. Она обняла Диму.
— Спасибо, братик. За всё.
— Ты всегда можешь вернуться, если что, — сказал он.
— Знаю. Но я справлюсь.
Когда такси уехало, Света взяла Диму за руку.
— Знаешь, я рада, что она пожила у нас.
— Правда?
— Да. Это научило нас обоих многому. И ее тоже.
Дима обнял жену.
— Ты молодец. Ты была терпеливой, даже когда я этого не ценил.
— А ты был заботливым братом, даже когда это было сложно.
Они вернулись в квартиру — тихую, пустую, снова только их. И Дима вдруг понял, что скучает по сестре, но одновременно рад тишине. Рад возможности быть просто вдвоем.
На кухне лежал блокнот Светы со списком покупок. Дима взял его, посмотрел на аккуратные записи.
— Давай сегодня не будем записывать. Просто купим что хотим.
Света засмеялась.
— Договорились.
И они пошли в магазин — вдвоем, держась за руки, выбирая продукты для холодильника, который теперь снова был только их.
