— Ты правда такая наивная?
Марина замерла в очереди на регистрацию. Светлана — золовка, жена брата Антона. Никогда не звонила просто так.
— Света, я на посадку через двадцать минут…
— Сдай билет. Немедленно. Возвращайся домой. Там тебя ждет подарок судьбы.
Гудки.
Перед стойкой девушка в форме протягивала руку за паспортом. Марина смотрела на нее и не могла пошевелиться. Две недели мечтала об этой поездке. Двенадцать лет брака — ни разу не отдыхала без Антона. Он сам купил билет, сказал: «Отдохни от всего, солнце».
— Извините, я передумала.
В такси крутила в пальцах обручальное кольцо. Золото потускнело, но она никогда его не снимала. «Наивная». Что это значит?
Квартира встретила тишиной. На кухонном столе — две кружки. Одна с кофейным ободком, вторая влажная изнутри. Тарелка с крошками круассана. Антон круассаны не ест, у него от них изжога.
Марина набрала Светлану. Та взяла не сразу.
— Ты дома?
— Да.
— Слушай и не перебивай.
Светлана говорила пять минут. Марина стояла у окна, смотрела на качели внизу — раскачивались сами, ветер. Когда золовка замолчала, спросила:
— Как долго ты знала?
— Месяц. Боялась, что не поверишь. А сегодня он сам проболтался Максиму. Сказал, пока ты в Крыму, перевезет вещи. К своей секретарше Диане. К той, что была на корпоративе.
Марина помнила ее. Молодая, яркая помада, длинные волосы. Антон наливал ей игристое, она смеялась над его шутками. Тогда Марина ничего не почувствовала.
— Год, Маринка. Целый год он тебе врет. А билет купил, чтобы удобно съехать и не видеть твоих глаз.
Марина опустилась на диван. Посмотрела на свои руки — маникюр сделала вчера, розовый лак для моря. Как глупо.
Мать когда-то сказала: «Самое страшное не узнать правду, а то, что ты всегда ее чувствовала, но делала вид».
Последние месяцы Антон задерживался. «Проект, дедлайны». Она верила. Стал бриться чаще, надевать лучшие рубашки. «Встречи с клиентами». Она эти рубашки гладила.
Антон вернулся в половине восьмого. Замер в дверях, увидел ее на диване.
— Ты… почему дома?
— Давление подскочило. Решила остаться.
Он выдохнул с облегчением, даже улыбнулся.
— Правильно, здоровье дороже.
Прошел в спальню, вернулся со спортивной сумкой. Молния не застегивалась — набил наспех. Край его любимой рубашки в клетку торчал, той самой, что она гладила позавчера.
— Я к Сергею на дачу. Баню затопил, с ночевкой останусь.
— Хорошо. Езжай.
Он замер у порога.
— Ты точно нормально? Может, чаю?
Марина подняла глаза. Двенадцать лет. Предложение под дождем, кольцо в дрожащих руках. Ремонт квартиры, споры о цвете штор. Его слезы на похоронах бабушки. Все это было правдой.
— Иди к Сергею. Передавай привет.
Когда дверь закрылась, она набрала Светлану.
— Нужна твоя помощь.
— Что угодно.
— Венок. Траурный. К завтрашнему утру.
Пауза.
— Надпись какую?
— «С Днём Свободы от Лжи».
— Марина, ты уверена?
— Абсолютно. И мне нужен адрес той квартиры.
Утро выдалось серым. Светлана вынесла композицию из цветочного — пышную, темно-фиолетовую с белым, красная лента с золотыми буквами.
— Всю ночь делала. Максим говорит, я сошла с ума. Но я на твоей стороне, Маринка.
Адрес оказался в новом районе — безликие высотки на окраине. Светлана показала на окно третьего этажа.
— Вон там. Снял полгода назад.
Они поднялись. Марина несла венок сама. Тяжелый, внушительный. Но она не чувствовала тяжести. Только ледяное спокойствие перед грозой.
Позвонила. За дверью — шаги, голоса. Мужской и женский.
Антон открыл в домашних штанах и мятой футболке. Лицо побелело мгновенно.
— Марина…
— Привет. Можно войти? Или предпочитаешь, чтобы соседи послушали?
Он отступил. В гостиной на диване сидела Диана. Без макияжа, в широком халате. Живот округлый, заметный.
Марина медленно поставила венок на столик.
Лента свисала, буквы поблескивали.
— Что это? — Диана встала, голос тонкий.
— Памятник. Нашей общей наивности.
Антон опустился на стул. Диана смотрела то на него, то на Марину, на глазах слезы.
— Он сказал, что разводится! Что вы год живете раздельно, просто ждете оформления. Я не знала…
— Позавчера мы вместе выбирали мне купальник, — Марина перебила спокойно. — Он сказал, красный мне идет. Потом ели мороженое в кафе. Обычный вечер обычной пары.
Диана всхлипнула, опустилась обратно на диван. Антон поднял голову, в глазах что-то жалкое.
— Прости, я не хотел так… это случайно вышло, я не планировал…
— Тихо.
Он замолчал мгновенно.
— Я не приехала выяснять отношения. Я приехала сообщить кое-что вам обоим.
Марина достала телефон, открыла заметки.
— Первое. Квартира, где мы прожили двенадцать лет, оформлена на меня. Подарена бабушкой до свадьбы. Ты не получишь там ничего.
Антон побледнел еще сильнее.
— Второе. Наши накопления на моем счете. Полностью. А деньги, что ты давал на хозяйство — юридически подарки от мужа. Можешь нанять адвоката, он скажет то же самое.
— Ты не могла…
— Третье, — Марина продолжила, не слушая. — Помнишь Ларису? Мою одноклассницу, она была у нас на Новый год. Сейчас она директор вашего филиала. Я ей рассказала про ваш служебный роман. Менеджер и его подчиненная секретарша. Лариса была очень удивлена. Сказала, что это грубейшее нарушение корпоративной этики.
Диана охнула. Антон вскочил.
— Марина, это же…
— К понедельнику вы оба получите уведомления. Лариса обещала лично заняться. Так что теперь сможете проводить больше времени вместе. Искать работу, например. Вдвоем.
Диана разрыдалась. Антон стоял с открытым ртом.
— Но она же беременна! — выдавил он наконец. — Ей нужны деньги, врачи!
— Странно, что вспомнил об этом только сейчас, — Марина посмотрела на него с холодным презрением. — Когда планировал сбежать, пока я на море, не думал? Когда врал нам обеим год, тоже не думал?
— Я его люблю, — всхлипнула Диана. — Мы хотели быть вместе…
— Тогда вот мой подарок, — Марина кивнула на венок. — Свобода от лжи. Теперь получили то, чего хотели. Друг друга. Без работы, без денег. Но зато честно.
Она развернулась. Светлана пошла за ней.
— Марина, постой! — крикнул Антон. — Можем обсудить, по-взрослому…
Марина обернулась на пороге. Посмотрела последний раз на мужчину, с которым прожила двенадцать лет. И не почувствовала ничего. Ни ненависти, ни обиды. Пустоту на месте, где было что-то важное.
— Нам не о чем разговаривать. Документы получишь по почте.
Она вышла, не оглядываясь.
В лифте молчали. На улице Светлана обняла ее за плечи.
— Ты невероятная. Никогда не видела тебя такой.
— Я и сама себя не видела, — призналась Марина. — Всю ночь думала, буду плакать, кричать, бить посуду. А утром поняла — просто устала. От него, от лжи, от роли счастливой жены, когда была просто удобной.
Дошли до остановки, сели на лавочку. Началась обычная городская суета — люди спешили, машины сигналили, из кафе играла музыка.
— Что теперь? — спросила Светлана.
Марина достала телефон, открыла приложение авиакомпании. Нашла рейс на послезавтра. Симферополь. То же время.
— Теперь я все-таки поеду в Крым. Только уже не сбегая от усталости. А навстречу чему-то новому.
Светлана кивнула, вытерла глаза.
Вечером Марина сидела у себя на балконе. Телефон завибрировал — неизвестный номер.
«Это Диана. Я правда не знала, что он врет. Мне жаль. Вы правильно поступили. Спасибо, что открыли глаза. Я ухожу от него. Рожу сама. Не хочу, чтобы ребенок рос с таким отцом».
Марина перечитала, потом заблокировала номер. Не из злости. Просто потому что эта история больше не имела к ней отношения.
Она посмотрела на кольцо на пальце. Сняла его, положила на ладонь. Золото потускневшее, внутри дата свадьбы. Двенадцать лет назад. Другая жизнь.
Через два дня Марина стояла в том же аэропорту, у той же стойки. Девушка в форме улыбнулась, пробила билет.
— Хорошего полета!
— Спасибо.
Никто не позвонил. Никто не остановил. Она прошла на посадку спокойно, села у иллюминатора. Самолет взлетел, Марина смотрела вниз на уменьшающийся город, на прежнюю жизнь, оставшуюся там, внизу.
Когда набрали высоту, она достала телефон. Открыла фотографии — отпуска, праздники, вечера с Антоном. Смотрела без боли. Нажала «Выбрать все» и «Удалить».
«Вы уверены?»
«Да».
Экран опустел.
Рядом сидела пожилая женщина, вязала что-то из голубой пряжи.
— Первый раз в Крым?
— Нет. Но первый раз одна.
— Одной хорошо, — кивнула женщина. — Никто не мешает слушать себя. Я десять лет летаю одна, после того как муж ушел из жизни. Сначала боялась. Потом поняла — это не одиночество. Это свобода.
Марина посмотрела в иллюминатор. Под крылом плыли облака, белые, бесконечные.
— Да. Свобода.
Крым встретил ветром и запахом моря. Марина поселилась в маленьком отеле на берегу, с балконом и видом на волны. Первые два дня просто сидела на пляже, смотрела на воду, ни о чем не думала.
На третий день телефон завибрировал. Сообщение от Светланы: «Антон пытался дозвониться Ларисе. Просил пересмотреть решение. Она отказала. Официально. Диана уехала к родителям в другой город».
Марина набрала ответ: «Спасибо. Но мне это больше не важно».
Отправила и выключила телефон.
Вечером она сидела на берегу. Волны накатывали с мерным шипением, солнце садилось, окрашивая небо в оранжевое. Где-то кричали чайки, на пляже играли дети, пара гуляла вдоль воды, держась за руки.
Марина достала из кармана обручальное кольцо, которое все носила с собой. Подержала на ладони, разглядывая. Потом встала, подошла к воде. Волна накатила на ноги — холодная, бодрящая.
Она размахнулась и бросила кольцо в море.
Оно сверкнуло в воздухе и исчезло в волнах.
Марина стояла еще немного, вдыхая соленый воздух, слушая прибой. Потом развернулась и пошла обратно. Впереди было еще одиннадцать дней отпуска. Одиннадцать дней, которые принадлежали только ей.
Когда через две недели она вернулась домой, квартира встретила тишиной. Но это была другая тишина — спокойная. Марина разобрала чемодан, приготовила ужин, села на диван с книгой.
Потом открыла ноутбук и нашла объявления о сдаче квартир. Эта была слишком большой, слишком много напоминаний. Через месяц она переехала в студию в центре — светлую, с панорамным окном и видом на парк. Новую, пустую. Обставляла медленно, выбирая каждую вещь для себя.
А старую продала. Деньги положила на счет.
Однажды, спустя полгода, Марина возвращалась с работы. Шел мелкий дождь, на тротуаре лежали желтые листья. Она остановилась у светофора и вдруг увидела на другой стороне Антона.
Он стоял у кафе, дымил, ссутулившись. Постарел, осунулся. Один.
Их глаза встретились на секунду. Он узнал ее, дернулся вперед. Но Марина отвернулась и пошла дальше по своим делам, по своей новой жизни.
Не оглянулась ни разу.
Потому что те, кто сами выбирают уйти, не заслуживают, чтобы за ними оглядывались.
А те, кто находит силы отпустить и идти дальше, заслуживают всего.
