Я стояла перед зеркалом, разглаживая невидимые складки на новом костюме цвета графита, купленном специально для сегодняшнего вечера. Пятнадцатилетний юбилей компании «Росинвест» обещал быть грандиозным — аренда целого ресторана, приглашенные артисты, фейерверк в финале. Виктор Павлович, наш генеральный, любил делать широкие жесты.
— Лен, ты скоро? — голос Андрея из коридора звучал раздраженно. — Опоздаем ведь.
— Иду-иду, — я торопливо надела жемчужные серьги, подаренные мамой на тридцатипятилетие, и последний раз взглянула на свое отражение.
«Нормально, — подумала я. — Строго, элегантно, по-деловому». Хотя в глубине души хотелось чего-то более яркого, но должность заместителя финансового директора обязывала соблюдать определенный стиль.
Андрей ждал меня у двери, нервно постукивая ключами от машины по ладони. В своем темно-синем костюме он выглядел привлекательно, хотя в последнее время появившийся животик уже нельзя было скрыть даже хорошим кроем пиджака.
— Наконец-то, — проворчал он, окидывая меня оценивающим взглядом. — Могла бы и что-нибудь поярче надеть. Как монашка.
— Это деловой стиль, Андрей, — я пропустила шпильку мимо ушей, привычно проглотив обиду.
— Ну-ну. Только не нуди там своими цифрами, ладно? Люди отдохнуть пришли.
В машине мы молчали. Так было проще. Последние пару лет наши разговоры всё чаще превращались в монологи Андрея о том, как мне следует жить, одеваться, работать. Когда-то он гордился моей карьерой, называл меня «моя умница», хвастался друзьям, что жена у него «финансовый гений». Но после того как его собственный бизнес — небольшая строительная фирма — начал буксовать, что-то изменилось. Казалось, мой профессиональный рост стал для него личным оскорблением.
Ресторан «Династия» сиял огнями. У входа гостей встречали официанты с шампанским. Наши коллеги уже заполнили просторный зал — кто-то танцевал, кто-то общался небольшими группками.
— Елена Николаевна! — ко мне подлетела Маша, моя помощница. — Как хорошо, что вы приехали! Виктор Павлович уже спрашивал о вас.
— А что такое? — я почувствовала легкое волнение.
— Не знаю, но он выглядит очень загадочным, — Маша понизила голос до шепота. — Ходят слухи, что будут важные кадровые объявления.
Андрей, стоявший рядом, хмыкнул и направился к бару. За пять лет работы в компании я уже привыкла, что на корпоративах он общается со своей компанией друзей, а я — со своими коллегами. Так было удобнее для всех.
Вечер шел своим чередом — вкусная еда, тосты, поздравления. Андрей быстро нашел знакомых — мужей наших сотрудниц, с которыми успел сдружиться на предыдущих корпоративах. Я наблюдала, как он оживленно что-то рассказывает, активно жестикулируя, и на душе стало немного грустно. Такой энергичный, такой обаятельный — я редко видела его таким дома. Для меня у него оставались лишь усталость, раздражение и бесконечные претензии.
— Внимание, дорогие коллеги! — голос Виктора Павловича, усиленный микрофоном, заставил всех обернуться к импровизированной сцене. — В этот праздничный вечер мне хочется не только подвести итоги нашего пятнадцатилетия, но и поделиться планами на будущее.
Он говорил о достижениях компании, о новых проектах и филиалах. Я слушала вполуха — эти цифры я знала наизусть, сама готовила отчеты. Но вдруг услышала свое имя и вздрогнула.
— И потому я с гордостью объявляю о важном кадровом решении. Елена Николаевна Соколова назначается финансовым директором компании «Росинвест»!
В зале зазвучали аплодисменты. Коллеги поворачивались в мою сторону, улыбаясь и одобрительно кивая. Я застыла на месте, не веря своим ушам. Конечно, я знала, что Сергей Михайлович, наш финансовый директор, собирался на пенсию, но думала, что до конкретных решений еще далеко.
— Елена Николаевна, прошу вас на сцену! — Виктор Павлович приглашающе махнул рукой.
Я поднялась, чувствуя, как дрожат колени. В голове проносились обрывки мыслей: «Что сказать? Я не готовила речь… Надо поблагодарить… Боже, как неожиданно…»
— Спасибо за доверие, Виктор Павлович, — мой голос звучал удивительно твердо. — Для меня это большая честь и ответственность. Обещаю, что приложу все силы, чтобы оправдать ваше доверие и способствовать дальнейшему процветанию нашей компании.
Снова аплодисменты. Сергей Михайлович обнял меня, шепнув: «Достойная смена». Виктор Павлович вручил мне конверт — там был официальный приказ о назначении и… Я едва не ахнула, увидев сумму нового оклада. Это было в три раза больше моей нынешней зарплаты.
Спустившись со сцены, я искала глазами Андрея. Хотелось разделить с ним эту радость. Он нашелся у бара, что-то оживленно обсуждая с мужчинами. Я подошла к ним, все еще сжимая в руках заветный конверт.
— Андрей, — позвала я, касаясь его плеча.
Он обернулся, окинул меня расфокусированным взглядом — выпил он уже прилично.
— А, наш новый финансовый директор, — в его голосе звучала странная смесь иронии и чего-то еще… Зависти?
— Да, представляешь, какая неожиданность, — начала я, но Андрей перебил.
— Неожиданность? — он громко рассмеялся, привлекая внимание окружающих. — Да ты же только об этом и думаешь! Работа, работа, работа… Дома тебя не видно.
— Андрей, давай не сейчас, — я попыталась увести его в сторону, чувствуя, как краснею под любопытными взглядами.
— Почему не сейчас? Самое время! — он повысил голос, явно наслаждаясь вниманием публики. — Господа, моя жена теперь большой начальник! Финансовый директор! А знаете, сколько она сейчас получает? Смешно даже говорить!
— Андрей, перестань, — я почувствовала, как холодеет спина.
Но его уже было не остановить.
— Твоя зарплата смешна даже для нищих, — он презрительно фыркнул, обращаясь ко мне, но говоря достаточно громко, чтобы слышали все вокруг. — Вкалываешь как лошадь, а толку? Я за один мой проект больше получаю, чем ты за полгода!
Наступила тишина. Казалось, весь зал замер, наблюдая за нами. Я стояла, не зная, что сказать, чувствуя, как к горлу подступает ком, а щеки горят от стыда и обиды.
— Если хочешь знать, — я наконец нашла в себе силы заговорить, стараясь, чтобы голос не дрожал, — моя новая зарплата составит триста пятьдесят тысяч рублей. В месяц.
Теперь настала очередь Андрея застыть с открытым ртом. Он явно не ожидал такой суммы.
— Да ну, врешь, — наконец выдавил он. — Откуда у вашей шарашки такие деньги?
— Не шарашки, а крупной инвестиционной компании, — спокойно поправила я. — Которая, в отличие от некоторых, стабильно растет и развивается.
Это был удар ниже пояса, и я тут же пожалела о сказанном. Нельзя опускаться до его уровня, тем более публично. Развернувшись, я пошла прочь, чувствуя на себе взгляды коллег. Кто-то смотрел с сочувствием, кто-то с плохо скрываемым любопытством. Я вышла на террасу, глотая холодный вечерний воздух. Хотелось плакать, но я не могла позволить себе такой роскоши — тушь растечется, и все поймут, что я расстроена.
— Елена Николаевна, — тихий голос заставил меня обернуться. В дверях стоял Виктор Павлович. — Все в порядке?
— Да, конечно, — я попыталась улыбнуться. — Просто вышла подышать свежим воздухом.
Он подошел ближе, встал рядом у перил.
— Знаете, когда я обсуждал ваше назначение с советом директоров, кое-кто высказывал сомнения, — неожиданно произнес он. — Говорили, что вы слишком мягкая для руководящей должности. Что вам будет сложно принимать жесткие решения.
Я промолчала, не зная, куда он клонит.
— А я сказал им: Елена Николаевна только кажется мягкой. На самом деле у нее стальной характер и острый ум. Просто она не считает нужным это демонстрировать на каждом шагу.
Его слова тронули меня до глубины души. Значит, он верил в меня не просто так, а вопреки чьим-то сомнениям.
— Спасибо вам, Виктор Павлович, — искренне сказала я. — Постараюсь оправдать ваше доверие.
— Я в этом не сомневаюсь, — он чуть помолчал и добавил: — И еще, Елена Николаевна. Не позволяйте никому принижать ваши достижения. Ни коллегам, ни тем более близким. Вы заслужили этот успех своим трудом и талантом.
С этими словами он вернулся в зал, оставив меня наедине с мыслями. За спиной вновь заиграла музыка, смех, голоса — праздник продолжался. А внутри меня что-то щелкнуло, перевернулось, словно переключатель.
Я вспомнила, как познакомилась с Андреем десять лет назад. Он тогда был полон энергии и амбиций, горел идеей собственного бизнеса. Я работала в банке, помогла ему составить бизнес-план для получения кредита. Он называл меня своей феей-хранительницей, говорил, что без меня ничего бы не получилось.
Когда мы поженились, я всеми силами поддерживала его дело — и морально, и финансово. Несколько лет назад, когда его компания оказалась на грани банкротства из-за сорванного контракта, я отдала все свои сбережения, чтобы спасти ситуацию. Даже ушла из банка в «Росинвест», где платили больше, хотя это означало более напряженный график и меньше времени для семьи.
И что я получила взамен? Постоянные упреки, что мало зарабатываю, что не уделяю внимания дому, что слишком много думаю о работе. Что он «кормит семью», хотя последние годы наши доходы были примерно равны, а иногда я зарабатывала даже больше, особенно когда у него случались простои между проектами.
Я глубоко вздохнула и вернулась в зал. Андрея нигде не было видно. Зато ко мне тут же подошла Маша.
— Елена Николаевна, ваш муж просил передать, что поехал домой. Сказал, что у него разболелась голова.
— Спасибо, Маш, — я кивнула, ничуть не удивившись. Типичный Андрей — устроить сцену и сбежать, чтобы не разбираться с последствиями.
Остаток вечера прошел как в тумане. Я принимала поздравления, обсуждала с Виктором Павловичем и Сергеем Михайловичем планы на будущее, даже танцевала с коллегами. Но мысли мои были далеко.
Домой я вернулась за полночь. Такси остановилось у подъезда нашей многоэтажки, и я несколько минут сидела, не решаясь выйти. Что ждет меня там, в квартире? Продолжение скандала? Холодное молчание? Пьяные извинения?
В конце концов я собралась с духом и поднялась на наш восьмой этаж. В квартире было тихо и темно. Из спальни доносился храп Андрея — значит, уснул. И слава богу, разговор в таком состоянии все равно бы не получился.
Я приняла душ, переоделась в пижаму и устроилась на диване в гостиной с чашкой чая. Спать не хотелось. Голова была занята мыслями о будущем — и не о новой должности, а о нашей с Андреем жизни.
Когда-то мы были командой. Поддерживали друг друга, радовались успехам друг друга, строили общие планы. Что изменилось? Когда Андрей начал видеть во мне не партнера, а конкурента? Когда мой рост стал восприниматься им как личное оскорбление?
И главное — можно ли это исправить? Есть ли шанс вернуть то, что было между нами? Или трещина слишком глубока и будет только расширяться с каждым днем, с каждым новым успехом, который я буду одерживать на профессиональном поприще?
Уснула я лишь под утро, так и не найдя ответов на эти вопросы. А проснулась от звука шагов — Андрей, бледный и помятый, стоял посреди гостиной с чашкой кофе.
— Не на работе еще? — хрипло спросил он.
— Сегодня суббота, — напомнила я, садясь на диване и поправляя волосы.
— А, ну да, — он неловко переступил с ноги на ногу. — Слушай, насчет вчерашнего… Я перебрал немного. Наговорил лишнего.
Это была не извинения. Он не сказал «прости» или «мне жаль». Просто констатация факта — да, наговорил лишнего. Бывает.
— Немного? — я посмотрела ему прямо в глаза. — Ты унизил меня перед всеми моими коллегами в день моего профессионального триумфа. Ты растоптал то, что мне дорого. И все потому, что не можешь смириться с тем, что я добилась успеха.
— Что за бред! — вскинулся он. — Я всегда поддерживал твою карьеру!
— Поддерживал? — я горько усмехнулась. — Когда в последний раз ты спросил, как у меня дела на работе? Когда интересовался моими проектами? Когда радовался моим успехам?
Он молчал, избегая моего взгляда.
— Знаешь, что самое печальное, Андрей? То, что ты не видишь во мне партнера. Для тебя мы не команда. Ты воспринимаешь мой успех как свое поражение. Как будто в нашей семье может победить только кто-то один.
— Неправда, — он покачал головой, но в его голосе не было уверенности.
— Правда, — я встала, чувствуя, как во мне крепнет решимость. — И знаешь, я устала от этого. Устала чувствовать себя виноватой за то, что хорошо делаю свою работу. Устала стыдиться своих достижений. Устала быть тем, кто тебя раздражает.
— И что ты предлагаешь? — в его глазах мелькнул страх. — Развод?
Я глубоко вздохнула.
— Нет, не развод. Пока не развод. Я предлагаю тебе подумать, чего ты действительно хочешь. Партнера, которого ты будешь уважать и ценить, или тень, которая будет существовать только для того, чтобы подчеркивать твое величие.
Он опустил голову, словно только сейчас осознав серьезность ситуации.
— Я беру тайм-аут, — продолжила я. — Поживу пока у мамы. Разберусь с новой должностью, с новыми обязанностями. А ты подумаешь над тем, что я сказала. И если решишь, что хочешь сохранить наш брак — будем работать над этим. Вместе, как равные партнеры. Если нет — разойдемся цивилизованно, без взаимных обвинений.
— Лена, — его голос дрогнул, — я не хочу тебя терять.
— Тогда докажи это, — я улыбнулась, чувствуя странное облегчение. — Не словами, а поступками. Покажи, что ты можешь радоваться моим успехам, а не завидовать им.
В то утро я собрала самые необходимые вещи и уехала к маме. Не знаю, что ждет нас с Андреем в будущем — сможем ли мы преодолеть кризис или наши пути окончательно разойдутся. Но одно я поняла точно: никогда больше не позволю никому принижать мои достижения и заставлять меня чувствовать себя виноватой за успех. Я заслужила все, чего добилась. И буду гордиться этим, несмотря ни на что.
