Всё началось с соседки Светланы. Зашла в четверг вечером за солью — и на два часа застряла на кухне.
— А у меня муж опять требует, чтобы я ему рубашки сама гладила, — жаловалась Света, попивая чай. — Говорит, в химчистке плохо гладят.
— Так пусть сам гладит, — пожала плечами Вика.
— Легко сказать! А он: «Я деньги зарабатываю, а ты что делаешь?» Как будто я на курорте отдыхаю!
Вика молчала, помешивая сахар в чашке. А про себя думала: знакомо. Очень знакомо.
— А твой Игорь как? — спросила Светлана. — Помогает по дому?
— Помогает, — автоматически ответила Вика, как всегда говорила при посторонних.
Но в голове всплыли картинки: Игорь на диване с пультом. Игорь, который «устал на работе» и не может посуду помыть. Игорь, который покупает ей подарки, а потом в каждой ссоре напоминает: «А кто тебе колечко дарил? А кто на юг возил?»
— Везёт тебе, — вздохнула соседка. — А мой вообще считает, что если он зарплату приносит, то остальное — моя обязанность.
После ухода Светланы Вика ходила по квартире и думала. Странно — живёшь восемь лет, и вдруг как будто со стороны посмотрела на свою жизнь.
Игорь пришёл с работы в половине седьмого. Ужин был готов, как всегда. Квартира убрана, как всегда. Сам он плюхнулся в кресло и включил телевизор.
— Как дела? — спросил, не отрываясь от экрана.
— Нормально. А у тебя?
— Да всё тот же цирк. Начальство дурное, сотрудники ленивые. Хорошо хоть дома можно расслабиться.
Той ночью Вика долго не спала. Лежала, смотрела в потолок и думала: а когда это всё началось? Когда она превратилась в обслуживающий персонал?
Вспомнила, как в первый год их брака Игорь иногда готовил завтрак. Как мыл посуду без напоминаний. А потом постепенно… «У тебя лучше получается», «Я же устал на работе», «Ты же домой раньше приходишь».
И она соглашалась. Потому что проще было сделать самой, чем спорить.
Утром за завтраком Игорь был в хорошем настроении.
— Слушай, а что у нас на выходных? Может, к маме съездим?
— К твоей маме?
— Ну да. Она давно зовёт.
— А готовить кто будет? Убирать? Я помню прошлый раз — мы приехали «в гости», а я весь день на кухне провела.
— Ну, мама пожилая уже.
— А я молодая? Игорь, мне тоже хочется выходные отдохнуть.
— Вик, ну что ты такая колючая с утра? — он допил кофе, встал. — Подумай ещё. А я побежал, опаздываю.
И убежал, даже чашку не убрав за собой.
Вика сидела, смотрела на грязную посуду и думала: «А может, мне действительно развестись?»
Конечно, она не думала всерьёз. Просто интересно, что бы он сказал, если бы она заикнулась о разводе?
Вечером она спросила прямо:
— Игорь, а если бы я захотела развестись, что бы ты сказал?
— Что?! — он аж подпрыгнул. — Ты о чём?
— Просто интересно. Гипотетически.
— Какая нафиг гипотетически?! Вик, у нас что, проблемы? Из-за чего?
— Нет, просто подумала.
— О разводе думала?! — Игорь побледнел. — А ну-ка скажи честно: у тебя кто-то есть?
— Игорь.
— Нет, серьёзно! А то сразу о разводе заговорила! Значит, причина есть!
— Никого у меня нет. Просто иногда думаю: а что, если…
— Да что с тобой сегодня?! — взорвался Игорь. — Откуда эти идеи? Кто тебе голову-то дурит?
И тут Вика поняла: он даже не пытается понять её. Он ищет виновного. Кто-то «дурит голову» — значит, она сама не способна думать.
— Игорь, никто мне голову не дурит. Я просто задумалась о нашем браке.
– Хочешь развестись? Тогда возвращай всё, что я на тебя потратил, — заявил муж.
От этой фразы Вика замерла как вкопанная. В свои сорок пять она не перестает удивляться человеческой подлости.
— Хорошо, — сказала она тихо. — Дай мне день.
Игорь даже не поднял глаз. Думал, наверное, что жена испугается и заплачет. Или начнёт оправдываться: «Как же так, Игорёк, я ж тебе всю жизнь отдала!»
А Вика молча вымыла чашки и пошла к компьютеру.
Всю ночь горел свет в маленькой комнате, которую Игорь называл «девичьей комнатой» — мол, занимайся там своими женскими делами, а не мешай мне.
Вика сидела за столом и считала. Восемь лет брака, восемь лет «заботы» о мужчине, который считал её своей собственностью. Который покупал ей подарки и потом напоминал об этом в каждой ссоре: «А кольцо кто дарил? А шубу? А отпуск в Турции оплачивал?»
Как будто любовь — это расписка о долговых обязательствах.
Утром Игорь зашёл на кухню в прекрасном настроении. Наверное, думал, что жена всю ночь рыдала в подушку и готова на любые условия, лишь бы сохранить «семью».
А на столе лежала аккуратная стопка листов с жирным заголовком: «Счёт № 1 за обслуживание клиента Игоря П.»
— Это что ещё такое? — он даже не понял сначала.
— Документооборот, — спокойно ответила Вика, наливая себе свежий кофе. — Ты же просил вернуть всё, что на меня потратил. Вот и я подсчитала, сколько ты мне должен.
Игорь взял первый лист:
«Глажка рубашек — 3120 раз × 50 рублей = 156 000 руб.»
— Ты что, сдурела?
— Читай дальше.
«Домашние обеды на двоих — 8 лет × 300 дней × 200 рублей = 584 000 руб.»
«Психологическая поддержка после пьянок с друзьями — 50 сеансов × 1000 руб. = 50 000 руб.»
И еще почти десяток пунктов.
А внизу итог – семизначное число. И приписка: «Оплатите в течение десяти рабочих дней. Или зачтите как взаимозачёт.»
Вика смотрела, как лицо мужа меняется от самодовольной ухмылки до растерянности, а потом — до злости.
— Это какая-то хрень! — швырнул он листы на стол.
— Нет, это арифметика. Можешь пересчитать — я там калькулятор оставила.
— Ты серьёзно?!
— А ты?
Впервые за восемь лет Игорь не нашёлся что ответить. А Вика взяла сумку, поцеловала его в щёку — как обычно — и сказала:
— Увидимся вечером. Или не увидимся. Решай сам.
И ушла. Не хлопнув дверью.
Вика весь день ходила, как в тумане. На работе коллеги спрашивали — что-то случилось? — а она отшучивалась: мол, не выспалась.
Игорь звонил три раза. Сначала возмущённо:
— Ты что, совсем съехала с катушек? Какой ещё счёт?!
Потом растерянно:
— Вик, ну давай поговорим нормально. Ты же понимаешь, я не это имел в виду.
А к вечеру почти жалобно:
— Вика, ну хватит дурака валять. Приходи домой, поужинаем, забудем эту ерунду.
Но Вика не приходила. Она сидела в кафе у дома, пила третью чашку кофе и думала: неужели всё так просто?
Когда наконец вернулась — было уже за полночь — Игорь встретил её у двери. Лицо помятое, волосы взъерошенные. Видимо, провёл вечер в раздумьях.
— Слушай, — начал он непривычно тихо, — может, мы и правда зашли в тупик?
— А ты как думаешь? — спросила Вика, снимая туфли.
— Не знаю уже. Я думал, мы семья. А ты мне счёт выставляешь, как клиенту.
— А ты мне первый ультиматум предъявляешь, как должнице.
Он помолчал, потёр лоб.
— Вик, но ведь я же тебя любил!
— Прошедшее время?
— Да нет же! Люблю, конечно. Просто устал. От работы, от проблем. Иногда кажется, что ты не ценишь то, что я делаю.
Вика села на диван напротив.
Молчание натянулось, как струна.
— Знаешь что, — сказал наконец Игорь, — может, и правда стоит развестись. Раз уж мы друг друга не понимаем.
— Только сначала разберись со счётом, — невозмутимо ответила Вика.
На следующий день он попытался разыграть карту «мы же взрослые люди». Предложил разделить имущество «по-честному» — квартира ему, дача пополам, машина… ну, машина тоже ему, потому что у Вики прав нет.
— Хорошо, — согласилась Вика. — Тогда я заберу свой вклад.
— Какой ещё вклад?
— Игорь, а кто эту квартиру обживал? Кто ремонт делал, мебель выбирал, уют создавал? Ты что, думаешь, это само собой получилось?
— Но деньги-то я платил!
— А я время тратила. И силы. И нервы. Хочешь по-честному — пожалуйста. Я же тоже всё посчитала. Игорь начинал понимать: жена играет всерьёз.
К концу недели он сдался. Пришёл домой с букетом роз и предложением «начать всё с чистого листа».
— Вик, давай не будем считать, кто кому что должен. Давай просто попробуем жить по-другому.
— Как именно по-другому?
— Ну, я буду больше помогать по дому. И ты не будешь больше эти счета составлять.
Вика посмотрела на розы. Красивые. Дорогие, наверное.
— Игорь, а тебе не кажется, что мы опоздали лет на восемь?
— Почему опоздали? Любовь же никуда не делась!
— Любовь — это не кредитная карточка. Её нельзя разблокировать после просрочки.
Он сел рядом, попытался взять её за руку.
— Вик, ну пожалуйста. Неужели восемь лет ничего не значат?
Вика помолчала, подбирая слова.
— Тогда начни с простого. Приготовь ужин сегодня. И постирай свои рубашки. А я пока подумаю, готова ли я дать нам второй шанс.
Он посмотрел на неё с таким удивлением, будто она предложила ему построить ракету.
— Ужин? Я не умею готовить.
— Научишься. В интернете миллион роликов.
И тогда Вика впервые за восемь лет увидела своего мужа растерянным. Не самоуверенным, не снисходительным — а просто растерянным мужчиной, который понятия не имеет, с какой стороны подойти к плите.
И почему-то это дало ей надежду.
На следующий день Вика пришла домой под вечер с тяжёлыми сумками из магазина. В квартире пахло жжёным маслом — Игорь пытался что-то готовить. На плите дымила сковорода, в мойке высилась гора грязной посуды, а сам муж стоял растерянный, в замасленной футболке.
— Вик! — обрадовался он, как ребёнок, увидевший маму. — Ты пришла! Я пытался приготовить омлет, но он как-то не получается.
Вика поставила сумки, выключила плиту, открыла окно.
— И как долго ты мучился?
— Час где-то. Может, больше. Слушай, а как ты делаешь так, чтобы он не прилипал?
Впервые за восемь лет она увидела Игоря беспомощным. Просто растерянным человеком, который не умеет даже яйца пожарить.
— Сковороду надо прогреть. Масло добавить, когда горячая. А потом уже яйца.
Она посмотрела на него долго. Очень долго.
— Игорь, а ты хотя бы представляешь, сколько раз я готовила для тебя за эти годы?
— Ну, много.
— Тысячи раз. Тысячи завтраков, обедов, ужинов. И ни разу ты не спросил — а интересно ли мне это? А не хочется ли мне самой иногда прийти домой к готовому ужину?
Игорь молчал, смотрел в пол.
— Ну извини, я не умею! Не учили меня!
— А меня кто учил?! — голос Вики стал резче. — Я что, с готовой кулинарной книгой родилась?! Я тоже училась!
Игорь замолчал. А Вика разошлась не на шутку.
— Знаешь, что самое обидное? Ты искренне считаешь, что если час постоял у плиты, то уже совершил подвиг. А то, что я делаю это каждый день — это само собой разумеется.
— Я так не считаю.
— Считаешь! — перебила она. — Потому что ни разу за восемь лет не сказал спасибо. Ни разу не предложил поменяться местами. Ни разу не подумал: «А что, если Вика устала?»
Они стояли посреди кухни, на которой царил хаос — результат Игориных кулинарных экспериментов. И Вика вдруг поняла: это идеальная метафора их брака. Она всю жизнь убирала за ним беспорядок — и физический, и эмоциональный.
— Игорь, ответь мне честно. Если бы я не стала составлять тот счёт, ты бы вообще когда-нибудь задумался о том, что я делаю для нашей семьи?
Молчание.
— Ответь.
— Не знаю. Наверное, нет.
— Вот именно. Наверное, нет. А знаешь почему? Потому что тебе было удобно. Удобно иметь жену-невидимку, которая всё делает, ничего не требует взамен и ещё благодарна за подарки.
Игорь попытался возразить:
— Но я же работал! Зарабатывал деньги!
— Тогда почему при разводе потребовал вернуть всё, что на меня потратил? Как с должника? Игорь, у меня к тебе вопрос. Представь: приходит к тебе на работу человек и говорит: «Отдай все деньги, которые на тебя потратили за эти годы. Зарплату, премии, социальный пакет. Потому что ты увольняешься». Это нормально?
— Нет, конечно.
— А со мной почему можно?
Он протянул ей руку.
— Вик, можем мы попробовать заново? Честно, по-другому?
— А что будет по-другому?
— Всё. Я буду готовить половину ужинов. Буду стирать. Буду убираться.
Вика молчала, думала.
Вика протянула ему руку.
— Хорошо. Но с условием: если ты хоть раз скажешь что-то вроде «а помнишь, я тебе платье покупал» — я ухожу навсегда. Договорились?
— Договорились.
Через полгода их друзья удивлялись: что за чудо произошло с Игорем? Он сам покупал продукты, готовил завтраки. А Вика светилась от счастья — потому что впервые за восемь лет чувствовала себя действительно любимой женщиной.
И когда подруги спрашивали, в чём секрет, Вика отвечала с улыбкой:
— Оказывается, иногда полезно выставить счёт за любовь.
