— Девушка, а девушка… Вашей маме зять не нужен?
Такого глупого подката я не слышала со времен средней школы. Не реагирую на противный писклявый голос и в очередной раз достаю мобильник проверить время.
— Да придет он, придет! – Ленка пытается меня успокоить, но я чувствую, что она сама в это почти не верит.
Я стою на крыльце загса в свадебном платье, волосы уложены в сложную конструкцию, длинную фату треплет ветер, а лицо мне украсили так, что я сама себя с трудом узнаю.
Сегодня мы с Антоном должны стать мужем и женой. Но он снова опаздывает.
На наше первое свидание он опоздал почти на полчаса. Но тогда хотя бы был на связи и постоянно звонил: спускаюсь в метро, стою на остановке, сел в трамвайчик, буду через десять минут, извини, не рассчитал, через пятнадцать, но точно буду, а теперь через пять, через три, вот он я, встречай.
Сейчас мобильник выключен, и я не знаю, что мне делать. Ждать или уже пора позорно удаляться?
Все утро жалею, что в загс мы приехали по отдельности. Понимаю, что так было удобно: салон, в котором нам с Ленкой наводили красоту, находился в соседнем доме, и мы дошли от него пешком. А Антон должен был заехать в прокат, пересесть там в лимузин и приехать к началу регистрации. Сержусь сама на себя, что ушла из салона – лучше бы я там ждала своего жениха. Вместе опаздывать не так унизительно.
Подъезжает лимузин. Наконец-то!
Подхватив пышное платье, радостно бегу вниз по ступенькам. Навстречу вываливается толпа нарядных гостей.
Не мои…
Замираю у открытой дверцы и с грустью провожаю счастливых будущих молодоженов. От досады хочется расплакаться. Такой роскоши позволить себе не могу.
Тру глаза, чтобы отогнать слезы, и снова смотрю на часы. До нашей регистрации остается чуть более пятнадцати минут. Учитывая, что нас попросили прибыть за полчаса, мы уже катастрофически опоздали.
Набираю Антону. Абонент недоступен. Его мать не берет трубку, а номера отца у меня не было.
Ищу глазами Ленку – снова куда-то запропастилась. Что за свидетельница, которой никогда нет рядом с невестой.
— Какие-то проблемы?
Неподалеку, облокотившись на дерево, стоит мужчина в светло-сером джемпере, из выреза которого выглядывает воротник белой рубашки, и темных брюках. Он курит сигарету и пристально смотрит на меня.
Понимаю, что вопрос был обращен ко мне, но на всякий случай оборачиваю, чтобы проверить, что поблизости точно никого нет.
— Я у вас спрашиваю, — повторяет он. – Какие-то проблемы?
— Да, — выпаливаю я и тут же поправляюсь. – То есть, нет.
— Так да или нет?
— Не знаю.
— Но что-то определенно случилось? – Он смотрит настойчиво и даже требовательно. Его взгляд говорит, что он привык, когда на его вопросы отвечают.
Теряюсь и опускаю глаза. На земле у его ног стоит спортивная сумка. Замечаю, что на плече висит объемная камера. Профессиональная.
Странно. Никогда не видела, чтобы фотографы ТАК одевались. Он выглядел, как будто сам только что прибыл с фотосессии, где снимался в роли модели для рекламы мужской туалетной воды.
Волосы слегка взъерошены, но в то же время понятно, что это не небрежность, а запланированный результат.
Мужчина гладко выбрит. Его тонко очерченные скулы выдают недавний отпуск где-то на островах. Подносит ко рту сигарету, рукав джемпера задирается и меня ослепляет солнечный зайчик, который попал на его часы. Ленка бы мигом определила модель, а я могу лишь сказать, что они красивые и выглядят круто.
Медленно затягивается, выпускает тонкую струйку дыма.
Ждет, когда я отвечу.
— Не бойтесь, он приедет!
— Вы знаете Антона? – удивляюсь я.
— Нет. Но я прекрасно понимаю, что к такой красивой девушке нельзя не приехать.
— Спасибо, — бормочу и слегка краснею.
— За что спасибо? – он ухмыляется и делает еще одну затяжку.
— За комплимент.
— Так это правда. Вы на самом деле очень красивая девушка.
Краснею еще сильнее. За сегодняшний день я услышала столько приятностей – от визажиста, парикмахера, кучи незнакомых людей по дороге от салона до загса, даже мама выдавила «какая ж ты у меня…». Каждому я улыбалась, благодарила, но их слова воспринимала как должное. А от слов этого незнакомца я почему-то начинаю нервничать.
Еще раз смотрю на время. Да что же у них там случилось?..
— Может, разрядился? – мужчина кивает на телефон, который я сжимаю в руке.
— Да нет, девяносто процентов.
— У жениха вашего.
Действительно, какое простое объяснение. А я сразу начала думать, что он забыл, проспал или – самое ужасное – попал в аварию.
Незнакомец снова встает рядом со мной и все также пристально продолжает смотреть мне в глаза.
— Зря это он. Заставлять ТАКУЮ девушку ждать – это преступление.
Медленно протягивает руку к моей голове. Замираю, не решаясь пошевелиться. Почему-то кажется, что он дотронется до моего лица. Представляю, как он проводит большим пальцем по моим губам, и от смущения опускаю глаза. Он усмехается, будто прочитав мои мысли.
Боже, что со мной творится? Я вижу его первый раз в жизни и теряюсь, как будто у меня не свадьба с парнем, с которым мы три года вместе, а свидание с этим случайно встреченным красавчиком.
Рука проплывает мимо лица к прическе.
— Листик упал. – он показывает желтый листок, который вытащил из моей фаты.
— Свадьбы не будет. – Слова вырываются сами собой. Не ожидала от себя такой откровенности и в смущении пытаюсь отвернуться.
— Давай так договоримся… – он нежно берет меня за подбородок и приподнимает лицо. Теперь между нами чуть больше одной ладони.
По спине пробегает озноб, и я невольно дергаюсь.
— Если он не приедет, то я сам на тебе женюсь.
От неожиданного предложения замираю и молча смотрю в его глаза. Карие. Красивые.
— Кать, дозвонилась! – Позади, со ступенек, раздается Ленкин голос. – Едут! Сейчас будут!
— Значит, Катя, – улыбнулся он. – А я Кирилл.
Он медленно опускает мой подбородок, но я продолжаю, как завороженная, смотреть ему в глаза.
Ленка хватает меня за руку и куда-то тянет. Я выпадаю из оцепенения, оглядываюсь и замечаю черный лимузин, который подъезжает к крыльцу. Едва он останавливается, как распахивается дверь и выпрыгивает встревоженный Антон.
Подскакивает ко мне и резко хватает за руки, так, что букет начинает падать и Ленка едва успевает его поймать.
Молчит. И я молчу. Не понимаю, как себя вести. Единственно, что мне сейчас хочется, так это отхлестать его или хотя бы наорать.
Смотрит выжидательно и виновато.
— У меня не очень хорошая новость, — наконец говорит Антон. – Но надеюсь, ты не сильно будешь сердиться.
— У меня не очень хорошая новость, — наконец говорит Антон. – Но надеюсь, ты не будешь сердиться.
Вглядываюсь в его лицо – настроен серьезно.
За три года отношений я научилась определять, шутит он или нет. Вот сейчас – точно нет.
Мне надоело его театральное молчание, и я задаю неприятный вопрос:
— Что случилось-то?
— Наш фотограф опаздывает.
— Фотограф? Всего лишь? – Облегченно вздыхаю. За минуту паузы, которую Антон выдержал, я успела передумать все: от лимузина, который уедет прямо сейчас и не будет нас дожидаться, до самолета с нашей самарской тетушкой, который вместо столицы улетел во Владивосток.
— Помнишь, мы девочку нанимали, Варю? Ты еще сказала, что она такая худенькая, как же камеру удержит.
— Помню. И?
Начинаю терять терпение. Ненавижу в нем эту черту – я тебе расскажу, но сначала попробуй догадаться сама. Да если бы я мысли умела читать, я бы смогла встречаться разве что с Джо из сериала «Друзья», и то, потому что у него в голове был сплошной трум-пум-пум.
— У нее какой-то зачет сейчас важный. Сказала, что задержится минут на сорок, может, дольше.
— Антон, а она нам вообще сейчас нужна? У нас же фотосессия после регистрации. А в зале торжеств снимать будет их фотограф. Нам же сразу сказали, что посторонних, да еще и с камерами, не пускают.
— Слушай, все будет хорошо! – Наконец-то я слышу слова уверенного в себе мужчины, который умеет разрулить любую ситуацию и успокоить партнера. – Она брата попросила подстраховать. Он, кстати, здесь уже. Сейчас наберу!
Столько времени потеряли из-за ерунды.
Проверяю время – у нас еще минут семь.
Радуюсь, что мама скрылась в здании загса, потому что «торчать рядом с одинокой невестой без жениха стыдно». Действительно, вдруг все вокруг разом отвлекутся от своих свадебных хлопот и начнут выяснять, почему я стою без пары, наверняка меня бросили и в кого я вообще такая никудышная.
Хорошо, папа не видит этот балаган, который, к слову, надо прекращать.
Антон возится с мобильником. Наконец, пошли гудки. Осталось дождаться подтверждения от фотографа, и можно идти жениться.
Звук раздается за моей спиной и я, не оборачиваясь, понимаю, кому принадлежит этот номер.
Мужчина, симпатичный, с качественной объемной техникой, не относится ни к одной из свадебных группировок.
Теперь относится к нам.
— Кирилл, мы здесь! Это мы! – Антон машет ему рукой, резко притягивает меня за талию, зачем-то имитируя танцевальные движения, а я – отвожу взгляд, опасаясь смотреть на нового знакомого и снова утонуть в его глазах.
Тянусь к Антону, целую его в губы, пытаясь уловить запах алкоголя. Ведет себя как пьяный. Раньше мне нравилась его легкость, веселость, умение юмором разрядить любую обстановку.
Сейчас же меня это только раздражало.
Запаха я не уловила. Значит, он не на веселее, а на адреналине. И я не знаю, что хуже.
Что ж, я выхожу замуж либо за шута, либо за клевого парня, который умеет разрулить любую сложную ситуацию. Вот и сейчас: у нас фотограф слетел, а он пляшет. А все почему? Потому что быстро нашел замену. Ну, подумаешь, что поснимает нас какое-то время не девочка с розовыми волосами и в рваных джинсах, а приятный мужчина, от которого веет мужественностью, уверенностью и надежностью, и который носит джемпер из тонкого кашемира, стильные брюки и красивые часы, наверняка дорогие.
Интересно, он это все фотоделом заработал? Не на того специалиста я, видимо, училась.
— Добрый день! – Кирилл подхватил сумку с такой легкостью, словно там не набор сложной техники, а пенопласт. – Варя подойдет к лав-стори. А пока я вас подстрахую.
— Вот и отлично! – Антон, наконец, успокаивается и вмиг становится серьезным.
Вот такого я его любою. За такого согласна выйти замуж.
Мы поднимаемся по ступенькам. Краем глаза отмечаю, как Ленка крутится возле Кирилла, пытаясь его разговорить. Он отвечает кратко, вежливо и держится при этом отстраненно.
В холле Ленка втискивается между мной и Антоном только для того, чтобы сообщить мне важную, по ее словам, вещь. Часы у нашего фотографа стоят минимум как однушка в Подмосковье. А парфюм из лимитированной коллекции, правда, название она забыла.
— Очень важная информация для девушки, которая через несколько минут станет женой другого, — недовольно ворчу в ответ на ее «находки».
— А причем здесь ты? – Ленка смотрит непонимающе. – Вообще-то непристроенная барышня у нас – это я.
На секунду замираю и понимаю, что мысли несут меня не в ту сторону. О чем я вообще? Я же замуж выхожу! За любимого причем человека.
Я встряхиваю головой, поворачиваюсь к Антону и задорно заявляю:
— Может, уже сделаешь из меня Соколову?
Он хохочет в ответ и на руках вносит меня в зал торжеств.
— Люди, вы все попутали! – ворчит Ленка. – На руках вносят в дом. И уже жену. А пока своими ногами пусть ходит.
— Моя девушка! Хочу – и буду носить, где угодно!
От этих слов счастье окутывает меня и прогоняет из головы все глупости, которые там зародились. И правда, что это я вздумала краснеть перед другим мужчиной. У меня свадьба, и все мысли теперь только об этом.
Мне всегда было скучно на чужих регистрация. Одно и то же. Важная дамочка в ковре вместе костюма нудит про лодку, которая отправляется сегодня к новым берегам, и подобные шаблоны.
Но сегодня все было иначе – я с радостью выслушала и про лодочку, и про семейные ценности, и про то, что мы теперь в болезни и здравии…
Наконец, настало время самого главного вопроса.
— Берешь ли ты, Екатерина Орлова, в законные мужья Антона Соколова?
— Беру! – От счастья мой голос дрожит, и я вот-вот разревусь.
— Берешь ли ты, Антон, в законные жены Екатерину Орлову?
— Эмм… Нет.
Что? Он реально сказал «нет»?
