Мария Даниловна и Федор Петрович жили вместе уже почти сорок пять лет, а знакомы были с детства. Когда-то они закончили сельскую школу и поехали не в район, чтобы поступить в старшие классы, а сразу в город.
Федор выучился на сварщика, а Мария – на работника почты. Поженились, получили комнату в общежитии от завода, куда устроился Федор, и стали жить.
Конечно, всякое было в жизни, но с трудностями они справлялись вместе. Там же, в общежитии, родился их старший сын. А когда через три года появились на свет девочки-двойняшки, от завода им дали квартиру – сразу трехкомнатную. То-то было радости!
Дети росли, уже и девчонки в школу ходили, Мария стала начальником отдела почтовых отправлений, Федор – бригадиром.
Но тут в стране начались перемены – развалился Союз, посыпалась экономика. И если на почте зарплату задерживали, но все-таки платили, то завод, где работал Федор, кто-то купил, а потом рабочих стали просто увольнять.
Где только ни работал Федор за эти восемь лет! Они собрали все накопления и выкупили у соседа пустующий гараж. В нем Федор устроил мастерскую – сваривал кладбищенские оградки и чугунные перила для особняков «новых русских», не отказывался ни от какой работы.
Мария с детьми все выходные и отпуска проводила в деревне – помогала родителям обрабатывать огород, чтобы сделать запасы на зиму. Она шила и вязала, чтобы прилично одеть детей.
Они справились. Вырастили детей, выучили – старший сын стал инженером, одна дочь – товароведом, другая – учительницей.
Федор и Мария вышли на пенсию, но продолжали работать – хотелось детям помочь. Квартиру свою большую продали, себе однокомнатную купили, а деньги между детьми разделили.
Наконец, пришло время оставить работу – сначала уволилась Мария, через пару лет – Федор.
Тут бы им и выдохнуть, пожить в покое, но не получилось.
Если своих первых детей сын и дочери воспитывали в основном сами, потому что бабушка и дедушка еще работали и могли сидеть с внуками только в выходные, то, когда пошли вторые дети, их так и норовили пристроить к старикам.
– Мама, нас с Васей в субботу на пикник пригласили, мы вам ребятишек подкинем, ладно?
– Мама, Сашка в командировке, а я на ногти записалась, заберете Катю из садика?
– Мама, папа, спасите, помогите! Нам с Надей предложили горящую путевку за полцены. Всего недельку, пожалуйста! Мальчишки обещали, что будут себя хорошо вести.
Как в известном детском стихотворении: «И такая дребедень целый день…»
Случалось, что приходилось отказывать:
– Нина, нам уже Костя своих деток привел, а с четверыми мы не справимся.
Так что тогда сынок и две лапочки-дочки придумали: они на все праздники и выходные составили график, кто когда своих детей родителям оставляет.
И продолжалось это до тех пор, пока с Марией беда не приключилась. Пошла она в магазин за молоком, а когда возвращалась, поскользнулась у самого подъезда и упала.
Когда ее скорая в больницу привезла, оказалось, что очень неудачно она упала – ногу сломала и позвоночник повредила. Операцию сделали, почти месяц Мария в больнице пролежала, а потом домой привезли. Только ходить она уже не могла. Передвигалась по квартире в инвалидном кресле.
Пришлось Федору за женой ухаживать – помогать ей мыться, одеваться. Готовили они теперь вместе – Мария за столом сидя, все, что нужно, чистила и резала, а Федор в кастрюлю или сковородку складывал.
Гулять только Мария не могла – жили они на втором этаже, а лифта у них в доме не было. Но в хорошую погоду Федор вывозил ее на балкон, чтобы свежим воздухом подышала.
Внуков им теперь не подкидывали, да и навещать стали реже – в основном по телефону звонили, спрашивали, как здоровье.
Так прошло еще три года. А однажды Федор не проснулся. Звала, звала его Мария, а он не отвечает.
Позвонила она детям. Приехал сын, вызвал врачей и полицию. Федора увезли. Тут и дочери подошли, стали все вместе решать, что с матерью делать.
Обсуждать это при ней им было неудобно, но ситуацию спасла соседка, которая заглянула узнать, как чувствует себя Мария Даниловна. Она предложила два-три дня присмотреть за Марией, пока ее дети оформляют документы.
Вечером все собрались в квартире Константина – надо было принять какое-то решение.
И тут выяснилось, что брать маму к себе никто не хочет.
– За ней надо ухаживать, ее надо мыть, — я этого делать не могу, маме будет неудобно, – говорил Константин. – А для Нади – она посторонний человек.
– Как деньги от свекрови и свекра брать и детей им подкидывать – так свои, родные, а как ухаживать, так посторонний, – возразила Нина.
– Вы две дочери, договоритесь уже, кто за вашей матерью ухаживать будет, – заявила Надя.
– У нас нет места, – сообщила Анна – вторая дочь. – У нас дети разнополые, у всех свои комнаты. Что я сына и дочь в одну комнату поселю? Вот у вас, Нина, девчонки – они в одной комнате живут. Отдайте маме свою спальню, а сами перебирайтесь в зал. Тем более, что мы все работаем, а ты дома сидишь.
– Аня, я не просто так дома сижу, я через полтора месяца рожу. И у нас будет третий ребенок. Ты что, предлагаешь мне заботу о маме совмещать с уходом за ребенком?
Такой балаган продолжался почти два часа. Был даже предложен вариант, что мама будет жить по одному месяцу у каждого из детей. Но против этого резко выступила Надя:
– Я не собираюсь брать отгулы, чтобы заниматься вашей матерью. Кроме того, ко мне часто заглядывают гости, а тут – здрасьте! – баба Маша посреди гостиной. Да еще этот запах!
В общем, так ни до чего и не договорились.
После поминок, которые прошли здесь же, в квартире у матери, все сели и замолчали.
Мать посмотрела на них:
– Вы идите, все сегодня устали, за мной Люся присмотрит.
Уже на улице, садясь в машину, Константин спросил:
– Может, сиделку наймем? Скинемся и наймем – это самое удобное.
– А ты знаешь, сколько сиделка с уборкой, стиркой и готовкой стоит? – спросила Нина. – Я вчера смотрела в интернете – от двух тысяч в день за двенадцать часов – с девяти до девяти. Это минимум шестьдесят – семьдесят тысяч в месяц! А у матери пенсия – около двадцати – только на еду, ЖКХ и лекарства. Я не готова каждый месяц двадцать тысяч платить.
Утром Мария позвонила сыну:
– Костя, вы не переживайте, я договорилась с Люсей. Она будет за мной присматривать, а я ей платить за это.
– А у тебя хватит денег? – спросил он. – Услуги сиделки стоят дорого.
– Хватит, она же не будет у меня целый день сидеть – так забежит, когда надо. Мы договорились, если что, я ей буду звонить.
Костя сообщил об этом остальным. Все выдохнули. Договорились, что раз в месяц каждый будет навещать мать.
Мария прожила еще четыре года. Когда дело дошло до завещания, выяснилось, что делить детям нечего – у Марии был заключен договор ренты с соседкой Людмилой и ее внучкой – Лизой.
Людмила и Лиза все это время ухаживали за Марией, возили ее к врачам – у мужа Людмилы была машина. А раз в год Мария и Людмила ездили в санаторий, чтобы подышать чистым сосновым воздухом.
Всего этого дети Марии не знали, потому что не навещали мать так часто, как договаривались между собой. Они, конечно, поздравляли ее с праздниками по телефону, а на Новый год пару раз даже заезжали в гости.
Никто из них так и не поинтересовался, сколько мать платит своей добровольной сиделке.
