– Слушай, – она остановилась перевести дух и завертела головой. А ведь и правда, все дома одинаковые, жилые, но должно же быть что– то ещё, ну хотя бы… – а где у вас тут магазины?
Тихон расхохотался:
– Магазин один, возле почты, я тебе потом покажу, но это далеко.
– Рит, поехали в пятницу к моим? – Тихон присел рядом с Маргаритой на диван. – Познакомишься наконец с родителями, с родней. У нас там весело, народу много – братья, сёстры, все свои.
Маргарита отложила модный журнал, закусила губу:
– В пятницу никак не могу. У меня запись в салон, потом встреча с подругой. Давно договорились.
– Ну а в субботу? – он взял её за руку. – Утром автобус идёт, прямо до нашей остановки. Встречу тебя, конечно. Родители уже совсем меня замучили – когда да когда невесту свою привезёшь…
– Невесту? – Маргарита вспыхнула, но в глазах появились довольные искорки. – Мы же только три месяца встречаемся.
– А чего тянуть? – улыбнулся Тихон. – Ты мне нравишься, я тебе вроде тоже…
– Вроде тоже? – она шутливо толкнула его в плечо. – Да если б не нравился, стала бы я с простым автомехаником встречаться?
– Ну так что, приедешь?
Маргарита помолчала, разглядывая свой безупречный маникюр. В деревню… Она там и не была никогда. Но не вечно же по кафе сидеть, да и с родителями Тихона, правда, пора знакомиться.
– Хорошо, – решилась она. – В субботу приеду. Только встреть меня обязательно!
– Да куда ж я денусь? – рассмеялся Тихон. – Конечно встречу!
Не в последнюю очередь она согласилась на эту авантюру потому, что просто не представляла, что её ждёт. Исключительно городская девушка из хорошей семьи, представляла себе деревню скорее как загородный посёлок с узкими тротуарами и аккуратными домиками.
В пятницу вечером Маргарита места себе не находила. Перемерила весь гардероб, расстелила на кровати с десяток нарядов – и всё было не то. К будущей свекрови в первый раз едет, надо соответствовать! После двухчасовых метаний остановилась на кремовом костюме из итальянского льна. Строго, но элегантно. И туфли под него идеальные есть, только купленные, на маленьком каблучке.
Весь вечер просидела на форумах – искала советы, как произвести впечатление на родителей парня. От прочитанного голова шла кругом… Одни писали – будь проще, другие, наоборот – держи марку. Кто– то советовал подарки везти, кто– то уверял – главное, самой красиво выглядеть. В конце концов Маргарита психанула и закрыла ноутбук. Будь что будет!
Утром в субботу встала ни свет ни заря. Как ещё успеешь и макияж сделать, и волосы уложить? А потом ещё на автобус не опоздать… Два часа колдовала перед над своим образом. Результат того стоил – из зеркала смотрела настоящая красавица. Волосы блестят, спадают на плечи идеальными локонами. Макияж лёгкий, но безупречный – никто не придерётся.
«Всё– таки не зря вчера в салон сходила», – думала Маргарита, пока спускалась по ступенькам своей многоэтажки. Каблучки мелодично цокали по асфальту. Настроение было приподнятое, и даже мысль о двухчасовой тряске в автобусе не пугала. Ничего, ради любимого человека и не такое выдержишь! Тем более что Тихон обещал встретить на остановке.
Если бы она только знала, какие сюрпризы готовит ей эта поездка…
Первый звоночек прозвенел, когда автобус свернул с асфальта на грунтовку. Маргарита вцепилась в сиденье – трясло немилосердно. Через полчаса такой тряски её идеальная укладка предательски распушилась от влажного воздуха.
На остановке – старой, облезлой, с выцветшим расписанием – переминался с ноги на ногу Тихон. В застиранных спортивных штанах, растянутой футболке и невнятного цвета кофте. Она аж дыхание задержала. Где тот подтянутый красавец в джинсах и кожаной куртке, который провожал её вчера до дома?
– Ритуль! – он радостно замахал рукой. – Ну ты даёшь! Вырядилась, как на праздник!
Маргарита поморщилась от простонародного «вырядилась», но промолчала. Спустилась по ступенькам, стараясь не запачкать туфли.
– А я тебе резиновые сапоги захватил, – Тихон достал из пакета нечто стоптанное, грязное и такого же невнятного цвета. – Тут после дождя не пройти. Мамины, как раз будут!
– Ты… ты шутишь? – Маргарита в ужасе уставилась на сапоги.
– Какие шутки? Тут километр пешком, дорога раскисла. В этих твоих… – он кивнул на её туфли, – точно не дойдёшь.
– Я не буду это надевать, – отрезала Маргарита. – Понесёшь меня на руках.
– Да хоть на закорках! – рассмеялся Тихон. – Только учти – грязь летит во все стороны.
Пришлось согласиться на сапоги. Переобувалась Маргарита, чуть не плача, – её безупречный костюм и это резиновое недоразумение смотрелись как театр абсурда.
Дорога оказалась настоящей полосой препятствий. Тихон то и дело подхватывал её под локоть, помогая перебраться через особо глубокие лужи.
– А вон там, видишь, – он махнул рукой куда– то вправо, – наш дом. Белый, с зелёными ставнями.
Маргарита прищурилась. Среди одинаковых деревянных домов с палисадниками ничего особенного не заметила.
– Слушай, – она остановилась перевести дух и завертела головой. А ведь и правда, все дома одинаковые, жилые, но должно же быть что– то ещё, ну хотя бы… – А где у вас тут магазины?
Тихон расхохотался:
– Магазин один, возле почты, я тебе потом покажу, но это далеко.
В этот момент из– за поворота вынырнула стайка гусей. Маргарита взвизгнула и вцепилась в руку Тихона.
– Да ты что, они не тронут! – успокоил он. – Вон те, с красными лапками – наши. Умные, зараза, сами домой дорогу знают.
«Господи, куда я попала?» – думала Маргарита, семеня за Тихоном в огромных сапогах. А ведь это было только начало…
У калитки их встретил высокий седой мужчина в выцветшей рубашке – отец Тихона, Юрий Антонович. Окинул Маргариту внимательным взглядом, хмыкнул что– то себе под нос и сказал:
– Ну, здравствуй, красавица городская! А мать в птичнике, пойдёмте– ка к ней.
Запах она почувствовала ещё издалека. Густой, тяжёлый, совершенно невыносимый. В глазах защипало, к горлу подступила тошнота. Нет, туда она точно не войдёт! В вольере возле птичника суетились пёстрые несушки. Маргарита уже хотела запротестовать, отказаться идти дальше, но не успела она и слова сказать, как из низкой деревянной постройки выглянула полная женщина в цветастом переднике:
– Ой, приехали! А я тут с утра кручусь– верчусь, всё прибраться хотела…
Мать Тихона – Варвара Савельевна – шагнула навстречу, раскинув руки для объятий. Маргарита инстинктивно отступила на шаг. Её итальянский костюм и эти покрытые пухом и… чем– то ещё руки категорически не могли встретиться.
– Да ты что же это, доченька, брезгуешь? – всплеснула руками Варвара Савельевна. – Эх, городские… Ну пойдём хоть переоденем тебя по– человечески.
«По– человечески» оказалось застиранным ситцевым платьем с цветочками. Маргарита едва сдержала слёзы, глядя на себя в мутное зеркало. Волосы окончательно растрепались, макияж потёк, а теперь ещё и это… одеяние. Но делать нечего – не сидеть же в костюме.
– Тихон! – донёсся со двора голос Варвары Савельевны. – Зови Володьку, он на заднем дворе. Обедать будем!
«Володенька? Кто это ещё такой?» – вяло подумала Маргарита, пытаясь пригладить волосы. День и так был богат на сюрпризы, куда уж больше…
Из– за угла дома выбежал мальчишка лет пяти. Русоволосый, веснушчатый… точная копия Тихона.
– Папа! – завопил мальчик.
Маргарита замерла. Мальчик подбежал к Тихону, привычно прижался к его ноге. Тот машинально взъерошил ему вихрастую макушку, что– то негромко сказал…
Мир покачнулся. В ушах зашумело. Как в тумане, Маргарита наблюдала эту семейную сцену. Тихон с ребёнком что– то увлечённо рассказывал матери. Та смеялась, трепала мальчишку по голове…
– А где же мама Володи? – голос Маргариты прозвучал хрипло, будто чужой.
Варвара Савельевна обернулась, всплеснула руками:
– Ой, милая, да ты белая вся! На вот, присядь…
– Где. Его. Мама? – каждое слово давалось с трудом.
– Так сбежала Лада– то наша, – вздохнула Варвара Савельевна. – Володьке год был, ребята только школу закончили, она и уехала. Говорит – молодая ещё, жить хочу. А Вовку нам оставила. Да и слава богу! Такой внучок золотой растёт…
Маргарита уже не слушала. В голове билась одна мысль: «Двадцать один год. Ему двадцать один, а у него уже пятилетний сын. И он молчал. Всё это время молчал!»
– Тихон! Иди сюда. Немедленно!
Он подошёл, всё ещё держа руку на плече сына. И это спокойствие словно плотину прорвало:
– Значит, сын? Пять лет? И ты не счёл нужным рассказать мне об этом?
– Рит, я…
– Молчи! – её трясло. – Три месяца встречаемся. Три месяца ты водил меня по ресторанам, знакомил с друзьями, строил планы… И ни слова о сыне? Ни словечка о том, что был женат?
– Да какой женат, – поморщился Тихон. – Так, по глупости…
– По глупости? – Маргарита сорвалась на крик. – Ну, это я не сомневаюсь, ребёнок, видимо, тоже появился по глупости! И то, что ты мне врал, – тоже?
Володя испуганно прижался к отцу. Варвара Савельевна запричитала что– то про чай с пирогами. А Маргарита метнулась переодеваться, на ходу путаясь дрожащими пальцами в пуговицах:
– Я уезжаю. Сейчас же.
– Куда уезжаю? – опешил Тихон. – Автобус только вечером!
– Пешком пойду! Только бы подальше отсюда. От тебя, от этого… обмана!
Маргарита скрылась в доме. Хотя, может, стоило уходить прямо так, в нелепом платье и резиновых сапогах. Но ей хотелось избавиться от всего, что могло связывать её с деревней. С Тихоном.
Собрав вещи, она гордо прошла мимо всё ещё поражённо молчавшей родни Тихона и выскочила на улицу. Где тут автобусная остановка? Господи, в картах– то хоть эта деревня есть?
До автобусной остановки Маргарита добралась еле живая – в боку кололо, ноги дрожали, один каблук где– то по дороге отвалился. Рухнула на скамейку, пытаясь отдышаться. Господи, когда она в последний раз так бегала? В школе, наверное, на физкультуре…
Сердце колотилось как бешеное – то ли от непривычной нагрузки, то ли от обиды. Достала телефон. Две палочки связи – уже хорошо. Трясущимися пальцами набрала номер подруги:
– Полин, ты можешь меня забрать? Я в Березовке, это на юг по трассе. От города час езды, поворот направо на двадцать третьем километре… Я тебе карту кину.
– Рита? Ты что, плачешь? – встревоженный голос подруги вдруг сделал всю ситуацию ещё более реальной и невыносимой.
– Просто приезжай, пожалуйста. Я на остановке у въезда в деревню.
Час ожидания показался вечностью. Маргарита сидела на облезлой скамейке, рассеянно наблюдая, как по лужам скачут воробьи. Мысли путались, возвращаясь снова и снова к одному и тому же.
Как давно они познакомились? Всего три месяца назад? Улыбается, травит байки, всегда готов помочь… Галантный, внимательный. Когда она узнала, что он не студент, а простой автомеханик – даже обрадовалась. Рукастый, работящий парень, не то что эти маменькины сынки с экономического…
А вот их первое свидание – небольшой ресторанчик в центре, непринуждённый разговор обо всём на свете. И ни слова о сыне. Ни единого намёка.
«Да я бы поняла! – Маргарита в сердцах пнула камешек. – Ну или… нет, не поняла бы. Но он должен был сказать! В первый же день должен был!»
Знакомый серебристый «Форд» притормозил у остановки. Полина выскочила из машины:
– Господи, Ритка, что случилось? На тебе же лица нет!
Маргарита молча забралась на переднее сиденье. Только когда деревня скрылась из виду, её прорвало:
– Представляешь, у него сын! Пятилетний! Он был женат, Полин! В школе ещё женился, ребёнка завёл… А мне – ни слова!
– Так, – Полина включила поворотник, съезжая на обочину. – Давай по порядку.
И Маргарита рассказала всё: и про колготки, безнадёжно испорченные деревенской грязью, и про мамины пироги, и про вольер с курами… Но главное – про мальчишку, вылитого Тихона, и про его мать– одноклассницу, сбежавшую в город.
– Знаешь, что обиднее всего? – Маргарита размазывала остатки туши по щекам. – Я ведь правда в него влюбилась. В первый раз в жизни не на статус и кошелёк смотрела, а на человека. Думала – вот оно, настоящее…
Полина молча протянула ей упаковку влажных салфеток. Потом завела мотор:
– Поехали домой. Примешь ванну, успокоишься… А там решишь, что делать дальше.
– А что тут решать? – горько усмехнулась Маргарита. – Всё уже решено.
Машина тронулась с места, увозя её всё дальше от деревни с белым домом и зелёными ставнями. От Тихона, его сына и несбывшейся мечты о настоящей любви…
Вечером Маргарита сидела на подоконнике своей квартиры, рассматривая испорченные туфли. Грязь на итальянской коже засохла, и теперь их разве что выбросить… Как и отношения с Тихоном.
Телефон в очередной раз завибрировал – он звонил весь вечер. Двадцать три пропущенных, десяток сообщений. В последнем было всего три слова: «Прости. Я виноват».
Да, виноват. Но дело ведь не только в обмане. Сегодняшний день словно открыл ей глаза. Она представила себя в той деревне. В доме с зелёными ставнями, где пахнет свежим хлебом и парным молоком. Где по утрам нужно кормить кур, а в огороде полоть грядки. Где пятилетний мальчишка будет называть её «мамой Ритой»…
И поняла – не сможет. Не её это мир. Как бы ни была сильна любовь, как бы ни был хорош Тихон – это две разные вселенные. Она задохнётся там без привычного комфорта, без салонов красоты, без любимых кафе. А он… Он был там органичен и естественен. Настоящий. Куда более настоящий, чем в городском костюме и начищенных ботинках.
Маргарита стёрла последнюю слезу и решительно удалила все сообщения. Потом достала из шкафа коробку с подарками от Тихона – плюшевый мишка, билеты в кино, засушенная роза… Подумала – и убрала коробку обратно. Пусть останется. Как напоминание о том, что не всякую ложь можно простить, даже если очень любишь. И о том, что иногда самые важные вещи нужно говорить в самом начале – каким бы ни был страх всё испортить.
А где– то в деревне с названием Березовка, в белом доме с зелёными ставнями, маленький Володя спрашивал отца: «Пап, а та красивая тётя больше не приедет?» И Тихон, глядя в окно на темнеющее небо, качал головой: «Нет, сынок. Она из другого мира».
