В голосе Вадима не было злости, но и благодарности тоже. Он недовольно взглянул на жену, словно это она была виновата в том, что холодильник почти пуст.
Марина перевела взгляд на раковину. В ней громоздилась грязная посуда. Он обещал помыть. Конечно, не помыл. Как и вчера, как и позавчера. Пол липкий, от разлитого на днях сока остались тёмные пятна. Но он их даже не замечал. Видимо, он думал, что полы моются сами.
— Ну? — Вадим постучал пальцем по столу, требуя внимания. — Ты не слышала?
Она слышала. Слышала его голос, его раздражённый вздох. Она взглянула на тарелку с бутербродами и сознание будто скользнуло в другую реальность.
***
Хлеб с маслом пробудил давно забытое воспоминание — вечер, тёплый свет в маленькой кухне, глухие всхлипы из комнаты матери. Десятилетняя Марина сидит на кухне, обхватив ноги руками. Она боится даже дышать, чтобы не выдать своего присутствия.
Она уже не раз слышала мамины ночные слёзы, наблюдала, как она прижимает к себе папину старую рубашку, но всегда надеялась, что это просто плохой сон. Но нет. Это было по-настоящему. Мир без папы стал другим — пустым, чужим. А утром всё было иначе. Мама улыбалась, как ни в чём не бывало. Завязывала ей косички, готовила завтрак. Но глаза… В глазах жила тревога и пустота. Маленькая Марина не понимала, как это возможно — быть такой разной в разное время суток.
Однажды она случайно подслушала разговор матери по телефону.
— Мужчина – это опора для женщины, — тихо говорила она. — Мне одной страшно и одиноко…
Марина тогда не до конца понимала, что означали эти слова, но они прочно засели в её сознание. Страх. Одиночество. Спасение рядом с мужчиной.
Через два года в их доме появился другой человек. Он приносил маме цветы, говорил ей, что она красивая, приносил продукты, чинил розетки. И мама снова начала улыбаться. В глазах больше не было той опустошённости. И Марина сделала вывод: Мужчина —это защита. Без него нельзя.
***
Она познакомилась с Вадимом на вечеринке. Вскоре они начали встречаться. Вадим умел заботиться: утром приносил ей кофе, звонил перед сном, крепко обнимал и говорил, что никому её не отдаст. Вскоре он сделал Марине предложение.
— Ты выйдешь за меня? — спросил Вадим, держа её за руку.
— Конечно, — тихо ответила она, без колебаний.
В этот момент она уверена: теперь она не одна. Теперь она в безопасности.
Но подруги Марины не поняли её решения.
— Ты уверена? — удивилась Катя, хмуря брови. — Тебе ведь всего двадцать…
— Уверена, — ответила Марина с улыбкой, даже не сомневаясь. — Я не хочу терять время. Я знаю, что Вадим — мой человек.
— А что, если ты ошибаешься? — осторожно спросила Лена. — Вы же знакомы всего три месяца. А он уже сделал тебе предложение. Брак – это же не просто встречаться, это жизнь под одной крышей, обязанности…
Марина вздохнула. Они не понимают. Как объяснить им, что без мужчины женщине плохо? Она слышала это с детства. Видела, как мама страдала в одиночестве. Видела, как расцвела, когда появился отчим. А ведь её подруги ещё не сталкивались с настоящим одиночеством.
— Девочки, я просто не хочу остаться одна, как моя мама… Для меня мужчина — это защита. Мне это нужно.
Подруги переглянулись, но больше не стали спорить. Они, конечно, переживали за Марину, но переубедить её больше не пытались.
Марина была на седьмом небе от счастья. И очень хотела сделать счастливым Вадима.
****
И она старалась. Вадим любил блондинок. Однажды он сказал об этом вскользь. Через неделю Марина сидела в салоне, глядя на себя в зеркало. Новый цвет ей не очень шёл, но Вадим был доволен, значит, так надо.
Она смеялась над его шутками. Даже когда не было смешно. Меняла стиль одежды — чтобы ему нравилось. Слушала его мечты о бизнесе, поддерживала. Она подстраивалась. Раз за разом. Потому что любила его, потому что хотела, чтобы всё было хорошо. Потому что верила: если она будет идеальной, он всегда будет рядом.
Марина научилась готовить его любимые блюда, искала новые рецепты, чтобы удивить. Никогда не варила борщ, но теперь стояла у плиты, изучая рецепт. Когда он попробовал, она замерла в ожидании.
— Неплохо, но соли маловато, — пожал он плечами.
И так всегда. То слишком солёно, то слишком пресно. А потом он вовсе перестал замечать её усилия. Всё стало само собой разумеющимся. И вот теперь она стояла перед ним на кухне, а он смотрел на неё, как на нерадивую официантку, которая подала не ту еду.
***
Марина сильнее сжала в руке нож для масла. Сердце стучало где-то в горле. Хотелось что-то сказать. Сказать, что денег нет, что она устала, что не может каждый день готовить ужин из ничего, да, чтобы его устроил. Но слова застряли внутри, ведь говорить было бесполезно. Вадим всё равно не слушал.
Марина взглянула на мужа и впервые задала себе вопрос: «Неужели всё это — и есть моя защита?» Сейчас она видела в нем не защитника, а человека, который тянет её ко дну.
Не бритый, ссутуленный, футболка помятая, под глазами тёмные круги. Он выглядел уставшим. Но уставшим от чего? Ведь он не работал уже год. Когда Вадим потерял работу, Марина верила, что это временно. Но временно превратилось в навсегда.
***
А ведь когда-то всё было хорошо. Марина доучивалась в университете, Вадим работал, они жили в её квартире. Она продолжала стараться быть хорошей женой, веря, что в этом и есть смысл. Но мелочи начали накапливаться.
Сначала Марина просто не замечала их. Вадим забывал спросить, как у неё прошёл день, но ведь не нарочно? Он перестал делать комплименты — наверное, просто привык. По вечерам он молчал, уткнувшись в телефон, а она оправдывала его — устал, пусть отдохнёт.
— Давай сходим куда-нибудь в выходные? — однажды предложила Марина.
Вадим, не отрывая взгляда от экрана, лениво перебирал кнопки на пульте.
— Зачем? Дома же хорошо.
Она замерла на секунду, разглядывая его профиль. Свет монитора подсвечивал его лицо, в глазах отражалась чужая жизнь из сериала, который он уже смотрел в десятый раз. Он даже не повернулся, не спросил, куда именно она хотела бы пойти. Не улыбнулся. Не дал ей почувствовать, что он рад её предложению.
Марина пожала плечами и пошла мыть посуду. Внутри что-то неприятно сжалось, но она тут же подавила это чувство. Ведь главное — они вместе, правда?
Всё изменилось в тот день, когда Вадим вернулся домой и небрежно бросил:
— Меня уволили.
Марина застыла около плиты. Она в недоумении посмотрела на мужа. В руке осталась ложка, которой она только что мешала суп.
— Как так? — голос её был осторожным, словно она боялась вновь это услышать.
— Да начальник — и диот, — отмахнулся Вадим, сбрасывая кроссовки. — Я сам бы ушёл через пару месяцев, если бы не это.
Марина ждала продолжения. Ждала, что он скажет: «Но ничего, я уже ищу новое место», «Не переживай, я всё улажу«. Ждала хоть чего-то.
— А что ты теперь будешь делать? — наконец спросила она, не узнавая собственного голоса.
Вадим зевнул, потянулся, будто только что проснулся. Он не выглядел обеспокоенным.
— Пока подумаю.
Тогда Марина ещё не понимала, насколько долго это «пока» затянется.
***
Первое время она даже старалась поддерживать его: «Ты найдёшь что-то лучше«, «Главное — не расстраивайся». Но прошёл месяц, второй, третий…
Марина уходила на работу затемно, возвращалась поздно. Дома её ждал беспорядок, грязная посуда в раковине, крошки на столе и включённый телевизор. И муж — растянутый на диване, с телефоном в руке. Вадим иногда лениво просматривал вакансии, но на собеседования не ходил.
— Почему ты ничего не приготовил? — голос её звучал ровно, но внутри начинало нарастать напряжение.
Он даже не посмотрел на неё.
— Я не домохозяйка, я — мужик! — фраза прозвучала с ленивым самодовольством, словно она задала глупый вопрос.
Где-то в глубине себя она уже знала этот ответ. Знала и ждала его. Но услышать вслух было другим.
— Но я работаю весь день, — Марина говорила медленно, будто объясняла очевидное ребёнку. — Устаю. Прихожу поздно. Ты дома. Ты мог бы что-то приготовить.
Вадим пожал плечами, перелистывая что-то в телефоне.
— Ты же сама сказала, что у тебя всё получается.
Она замерла. Этот ответ был чем-то большим, чем просто слова. В нём была его суть. В нём было то, во что он верил.
«Ты справишься, ты сильная, а мне напрягаться незачем.»
Что-то внутри дрогнуло. Она посмотрела на его расслабленное лицо, на немытую посуду, на пустой холодильник. И вдруг поняла: муж воспринимает её не как жену, не как человека, а как удобный ресурс.
Марина закрыла глаза. В голове звучала одна-единственная мысль:
Так не должно быть.
***
Марина решила действовать самостоятельно. Она подобрала вакансии для Вадима и положила перед ним распечатанные списки.
— Вот, взгляни, — сказала она, чувствуя, как горло сдавливает тревога.
Но он даже не посмотрел на них.
— Мне нужна нормальная зарплата, а не копейки,
Вадим откинулся на спинку дивана, скрестил руки на груди. Словно она упрекала его в чём-то необоснованном.
Марина сжала губы. Вакансии были самые разные — от временных работ до удалённых. Любая из них могла бы стать началом, хоть каким-то шагом.
— И вообще. Ты же работаешь. Пока можем переждать, — добавил он.
Её дыхание сбилось. Она работала. Каждый день, без выходных, без передышки. Приносила домой деньги, платила за квартиру, за еду, за всё. А он? «Пока можем переждать»? О чём он вообще говорит?
Марина подавила раздражение и продолжила:
— Давай я помогу? Может, найдём что-то удалённое? Я посмотрю, подберу…
— Ой, хватит, ладно? — перебил Вадим, махнув рукой, словно отгонял назойливую муху. — Я сам разберусь.
Но он не собирался разбираться. Он даже не удосужился подняться с дивана.
Марина смотрела на него. Долго. В голове вспыхивали картинки — она уставшая, в поздний час возвращается домой, готовит ужин, убирает, думает о том, как свести концы с концами. А он всё это время просто… ждал.
Ждал, что она справится.
Ждал, что деньги появятся сами.
Ждал, что она не перестанет тянуть на себе двоих.
***
Тем вечером Марина вернулась домой раньше, чем обычно. Скинула шарф, стряхнула снег с плеч и вошла в коридор. В квартире было непривычно тихо. Марина сразу поняла, что что-то не так.
Вадим сидел за столом с телефоном в руках. Он не смотрел на неё, но спина была напряжена.
— Что-то случилось? — голос её был ровным, но внутри уже росла тревога.
— Нет, — слишком быстро отозвался он.
Марина прошла на кухню. Открыла шкаф, машинально протянула руку к шкатулке. И… нащупала пустоту.
Сердце ухнуло вниз.
Марина медленно раскрыла шкатулку. Пусто. Не осталось ни одной купюры. Ей стало трудно дышать, будто стены сдвинулись ближе. Она повернулась, и голос её дрогнул:
— Вадим… Где деньги?
Он взглянул на неё. В его глазах не было ни вины, ни сожаления. Только усталость.
— Я подумал, что смогу выиграть больше. Просто не повезло.
Всё внутри вспыхнуло, как спичка.
— Ты… ты спустил ВСЁ в ка зино?!
Вадим пожал плечами.
— Да не кричи ты. Это просто деньги.
Марина ахнула, отступая назад. Просто деньги? Это был её труд, её нервы, её бессонные ночи. Это были счета, которые теперь нечем платить. Это была её жизнь, теперь растоптанная между игральными автоматами.
— Просто деньги?! Это наша жизнь, Вадим! Это всё, что у нас было! — голос Марины сорвался и она чуть не заплакала.
Но он даже не выглядел виноватым. В его глазах была только скука и раздражение.
— Ты всегда такая. Вечно ноешь. Неужели не можешь просто поддержать мужа?
У неё зашумело в ушах. Он не чувствует вины. Он даже не пытается оправдаться. Он считает, что так и должно быть.
— Поддержать? — её голос сорвался на шёпот. — Ты не работаешь уже год. Я тяну всё на себе. А ты… проиграл последние деньги?!
Вадим встал, нависая над ней.
— Ты вообще мелочная! Деньги тебя волнуют больше, чем я!
Марина смотрела на него. Долго, пристально. И вдруг всё стало ясным. Он никогда не был её защитой. Никогда не был опорой. Всё это время она цеплялась за иллюзию.
Она разжала пальцы. Ключи выпали на пол. Страх ушёл. Осталась только пустота.
— Убирайся, Вадим, — голос стал твёрдым. — Я не хочу больше видеть тебя в своём доме. Я подаю на развод.
Он усмехнулся:
— Серьёзно? Ты жалкая. Да, кому ты нужна? Думаешь, тебя кто-то полюбит, когда ты вечно в делах и с этой вечно усталой ро жей?
Она не ответила. Просто смотрела, как будто впервые видела его настоящего.
Раньше эти слова задели бы её. Заставили бы оправдываться, доказывать, что она не такая.
Но теперь…
Теперь они ничего не значили.
Она наклонилась, подняла ключи и сказала ровно:
— Ты прав, Вадим. Я действительно была жалкой. Но не сейчас.
Он ожидал крика, истерики, слёз. Он ждал её привычных оправданий. Но их не было.
— Ну и катись. Без меня ты пропадёшь, — фыркнул Вадим.
Марина не ответила. Она смотрела, как он шарит по карманам, как хватает куртку. Дверь хлопнула.
Тишина.
Марина осталась одна. Она глубоко вдохнула. Медленно. Легко. Впервые за долгое время.
Она не пропадёт.
Она выживет.
Она наконец-то свободна.
