Лариса Павловна чуть подалась вперед, уперев локти в стол. В ее голосе не было ни капли сомнения.
— Простите, что? — медленно переспросила я, чувствуя, как внутри поднимается волна возмущения.
— Если хотите получить деньги от продажи нашей квартиры, трехкомнатная будет оформлена только на Сережу, — тщательно выговаривая слова, повторила свекровь.
Я на секунду перестала дышать. В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь гулом машин за окном. Лариса Павловна — невысокая, ухоженная женщина с идеальной укладкой и строгими чертами лица — держалась так, будто выдавала нам царский указ. Мой муж, Сергей, тяжело вздохнул, но промолчал.
— Сережа привел тебя в нашу трехкомнатную квартиру после свадьбы. Логично, что у него и останется трехкомнатная, если вдруг… — она сделала многозначительную паузу, подчеркивая возможность развода.
Внутри у меня все похолодело. Я посмотрела на мужа, но он по-прежнему молчал.
— Лариса Павловна, — я старалась говорить спокойно, но голос дрожал, — мы же договаривались, что складываем все средства вместе. Вы сами предложили продать свою квартиру. А теперь выходит, что я должна вложить все, что у меня есть, но при этом остаться ни с чем?
— Ну почему ни с чем? — свекровь изогнула бровь. — Однушка в новостройке будет оформлена на тебя.
Я рассмеялась. Это был резкий, короткий смешок, без капли веселья.
— То есть я продала свои две квартиры, чтобы в итоге получить крошечную однушку на окраине, а ваш сын — просторную трешку в центре? Великолепная арифметика.
Сергей наконец поднял голову и пробормотал:
— Мам, хватит. Мы с Женей вместе вкладываем деньги. Это наш общий дом.
— Ты не понимаешь, я тебя защищаю! — Лариса Павловна резко поставила чашку на стол. — Женщина — существо нестабильное. Сегодня она тебя любит, завтра нет. А потом, что? Она выгонит тебя на улицу, и ты будешь спать в машине?
— Хватит, — его голос стал жестким. — Это не обсуждается.
Я почувствовала укол облегчения, но ненадолго. Лариса Павловна встала, одернула юбку и смерила меня долгим взглядом.
— Значит, делайте, как хотите. Но знайте, если она не откажется от доли, считайте, что денег от нас не будет.
Она резко развернулась и вышла, хлопнув дверью. Я почувствовала, как ком в горле сдавил дыхание. Сергей сел рядом, закрыл лицо руками.
— Прости, — пробормотал он. — Я не думал, что она…
Я смотрела на него и понимала, что дальше будет сложнее. Этот разговор был только началом.
***
Нам с мужем очень повезло. С самого начала семейной жизни нам не пришлось бегать по съемным квартирам, считать каждую копейку или спорить, кто платит за коммуналку. Это было большой удачей. Верней, заслугой наших родителей.
А я хоть и не росла в богатстве, но никогда не знала, что такое настоящая нужда. У Сергея было то же самое — крепкий тыл в лице родителей.
После свадьбы мы с Сергеем переехали в небольшую однушку, доставшуюся мне по наследству от бабушки. Мне тогда оставался еще год до окончания университета, а квартира находилась в пяти минутах ходьбы от корпусов. В собственности у меня была еще квартира, двухкомнатная, подаренная отцом. Её я сдавала квартирантам.
— Скоро родится малыш, нам лучше переехать в мою двушку, — рассуждала я однажды вечером, закинув ноги на диван. — Там просторнее, и этот район куда лучше.
Сергей кивнул, не отрываясь от экрана ноутбука.
— Да, но родители переезжают в дом за городом. Трёшка будет свободна, и они предлагают ее нам. Может, лучше туда?
Меня насторожил этот вариант. Я не хотела сразу отказываться, но и сказать, что идея мне нравилась, тоже не могла. Но уже в начале лета мы ждали пополнения и нужно было принять решение в ближайшее время
— А район? Там же… не самый лучший контингент, ты сам знаешь, — сомневалась я.
— Но зато квартира большая, и нам не нужно будет сразу копить на новую, — уговаривал Сергей.
На самом деле, мне и правда нравилась та квартира. Просторная, светлая. Мне уже представлялось, как я выбираю шторы в детскую, как раскладываю игрушки по полочкам. Но каждый раз, бывая в гостях у свекров, выходя из подъезда, я сталкивалась с реальностью – группки сомнительных людей у подъезда, запах перегара и дешевых сигарет, громкие разборки под окнами. А, может, не все так страшно?
— Ладно, — выдохнула я. — Переезжаем.
На первых порах все шло нормально. Мы сделали косметический ремонт, поставили детскую кроватку. Свекровь с воодушевлением приносила детские вещи, которые сохранились с детства Сергея.
А потом начались вечера, когда я боялась выйти на улицу.
— Я не могу гулять с ребенком в таком дворе! — сказала я Сергею после того, как у подъезда двое мужчин устроили потасовку, орущие маты разносились по всему двору.
А однажды, когда Сергей был в командировке, я уложила ребенка и вдруг — громкий стук в дверь.
Я замерла. Стук повторился. Кто-то бил кулаком по двери.
— Открывай, знаю, что дома! — хриплый голос пробирал до мурашек.
Я вцепилась в телефон, набрала 112, шепотом объяснила ситуацию. Через десять минут все стихло. Но я не спала до утра. Я поняла, что мы не можем больше здесь оставаться.
Когда Сергей вернулся, я встретила его словами:
— Мы уезжаем отсюда.
***
Начались разговоры о продаже квартир. Свёкры предложили продать свою трешку, мои две квартиры тоже решили продать и вложить в новое жилье – трехкомнатную квартиру для нас и новую однушку в новостройке для сына. На будущее. Все складывалось идеально.
Мы подыскали квартиру и уже начали договариваться с продавцом. Мои квартиры ушли быстро. Их сразу же забрали семьи, мечтающие о хорошем районе. Мы были уверены, что сделка с трешкой тоже пройдет гладко.
Но время шло, а покупателей не находилось.
— Может, сбросим цену? — предложила я.
— Не надо торопиться, — вмешалась свекровь. — Квартира хорошая, найдется покупатель.
Но покупатель все не находился.
А потом однажды вечером свекровь позвала меня на разговор. Я сразу поняла – разговор будет серьезным.
— Женя, — Лариса Павловна села напротив, сложа руки на столе. — Мы нашли покупателя, но я хочу обсудить одно условие…
***
Часы на стене показывали почти полночь, но спать мы даже не пытались. Я сидела на кухне и смотрела на Сергея, который мерил шагами пространство между холодильником и окном.
— Женя, я просто… — он раздраженно выдохнул. — Я не знаю, что делать.
— А что тут думать? — я старалась сохранять спокойствие, хотя внутри все кипело. — Мы всё решили: выбрали квартиру, спланировали бюджет.
Твои родители дали слово. Теперь твоя мать вдруг передумывает. Разве это не очевидно?
— Нам надо что-то решать, — наконец выдохнул он, остановившись и глядя мне прямо в глаза. — Сделка уже почти на финальной стадии. Если она сорвется, то мы потеряем залог.
— А если мы примем условия твоей матери, то у нас будет квартира, в которой я не смогу чувствовать себя хозяйкой, — мой голос был тихим, но в нём чувствовалось напряжение, словно струна, готовая лопнуть. — Ты это понимаешь?
Сергей провел рукой по лицу и уселся напротив. На его лице застыло выражение мучительного выбора.
— Если бы все было так просто… — он замялся. — Я не хочу ставить тебя в невыгодное положение, но и мама… Она…
— Она что? — перебила я, чувствуя, как по спине пробегает холодок. — Она манипулирует тобой, Сереж. Вначале обещает деньги, а когда мы уже все запланировали, выдвигает новые условия. И ты серьезно считаешь это нормальным?
Он ничего не ответил, только потер переносицу. Я понимала, что он не хотел ссорится ни со мной, ни с матерью. Но я больше не могла делать вид, что это мне всё равно.
Стало душно. Я подошла к окну, глотая прохладный воздух.
— Может, давай купим трешку только на деньги с продажи твоих квартир? — предложил он после долгой паузы.
Я медленно повернулась к нему.
— То есть, ты считаешь, что нормально, если я вложу все свои деньги в общее жилье, а ты ничего? — в моем голосе зазвучала горечь. — И в итоге окажется, что вся наша жизнь построена на моих вложениях, а ты просто… жил в ней?
— Это же не «ничего»! — вспыхнул он. — Ты же знаешь, что я тоже работаю, что у нас общий бюджет! Это просто обстоятельства так сложились!
Он опустил голову, сцепив руки в замок. Молчал. А мне в этот момент хотелось кричать.
Вдруг зазвонил телефон. Сергей взглянул на экран и нахмурился.
— Мама, — сказал он и вышел в коридор.
Я закрыла глаза и прислонилась лбом к стеклу. Сердце стучало, в голове было одно только слово: «капкан». Мы сами себя загнали себя в ловушку.
Сергей вернулся напряженным.
— Она сказала, что, если мы не согласимся, они вообще не будут продавать квартиру.
Это тупик?
***
Тусклый свет уличных фонарей пробивался сквозь шторы, рисуя на стенах беспокойные тени. Сон не приходил. Мысли крутились в голове, не давая покоя.
Я закрыла глаза. И тут решение пришло само собой. Оно было на поверхности с самого начала, но только теперь оно стало ясным.
Утром мы завтракали молча.
— Я покупаю квартиру на свои деньги, — произнесла я, чётко выговаривая каждое слово. — Если ты хочешь участвовать, то только на равных. Если нет, то я буду в ней жить одна.
В кухне повисла тишина. В глазах Сергея читалось удивление.
— Подожди… Ты серьезно?
— Серьезно, — ответила я. — Я устала от этих игр. Я хочу честных и доверительных отношений. Чтобы всё было поровну.
— Ты же знаешь, что у меня нет таких денег сейчас… — начал он.
— Знаю. Но если ты действительно хочешь в этом участвовать, найди способ. Это твой выбор. Я не давлю, но у меня нет другого выхода.
Сергей выглядел немного растерянным. Он не хотел ссорится ни со мной, ни с мамой. Но, нужны ли мне такие компромиссы?
— Мне пора, — сказала я, взглянув на часы. — Подумай об этом.
Я покинула кухню, оставив его одного. За окном город уже проснулся: на улицах слышался шум проезжающих машин, люди спешили по своим делам, в воздухе витало ожидание чего-то нового.
