— Вить, ну почему именно сейчас? У нас только ремонт закончился! — Лика нервно перекладывала свежевыстиранные полотенца в ванной.
— Потому что она давно просилась приехать, Лик! Что я ей скажу? «Мам, не приезжай, потому что моя жена против»? — Витя стоял в дверях ванной комнаты и с раздражением наблюдал за женой.
— Да не против я! Просто мы же буквально три дня назад закончили этот ремонт! Я хотела хоть немного пожить в красивой квартире! — она провела рукой по новой тумбе с мраморной столешницей. — Тут всё новое, дорогое! Знаешь, как мы на это копили!
— Знаю, конечно! Но мама ничего не испортит! Она просто погостит! Две недели, максимум три! — Витя подошёл к жене и положил руки ей на плечи. — Ну не будь такой, ладно? Она же моя мать!
Лика вздохнула. Она давно знала, что этого разговора не избежать. Наталья Петровна звонила сыну каждый день и жаловалась на свою скучную деревенскую жизнь. Вопрос её приезда был лишь вопросом времени. Но почему этим временем должны быть первые дни в их обновлённой квартире?
Дизайнерский ремонт влетел им в копеечку. Лика — менеджер по продажам в крупной компании, Витя — программист. Вместе они зарабатывали достаточно, чтобы позволить себе приличный интерьер, но на кухонный гарнитур из натурального дерева и итальянскую плитку им пришлось копить больше года. И вот, когда мечта осуществилась, приезжает Наталья Петровна со своими деревенскими привычками.
— Ладно, пусть приезжает! — наконец сдалась Лика. — Но ты ей объяснишь, что у нас тут всё новое, и просто так ничего не трогать, не переделывать под себя, хорошо?
Наталья Петровна приехала через три дня. Маленькая, но шустрая женщина вечно с недовольным лицом, выглядела как типичная деревенская активистка. С порога она начала причитать, обнимая сына.
— Витенька, как же я соскучилась, сыночек! Ты совсем забыл про меня, приезжаешь раз в полгода, и то на день! А я же одна там, совсем одна! — она говорила так, будто Витя был её единственной отрадой.
— Мам, проходи, располагайся! Мы тебе выделили комнату! — Витя помог матери с чемоданом, который был подозрительно тяжёлым для двух-трёх недель гостевания.
— Ой, да не нужно мне отдельную комнату, я и на диванчике могу! — отмахнулась Наталья Петровна, но при этом с жадным интересом оглядывала новую квартиру сына.
— Нет-нет, у нас есть отдельная комната для гостей, вам будет удобно! — вмешалась Лика, показывая свекрови путь в небольшую, но уютную спальню.
Первые два дня прошли относительно спокойно. Наталья Петровна много расспрашивала о ремонте, цокала языком, узнавая цены, и качала головой, когда Лика рассказывала о выборе материалов. «В моё время такими деньгами можно было дом построить», — повторяла она, но открыто не критиковала.
На третий день Лика и Витя ушли на работу, оставив Наталью Петровну одну. Когда Лика вернулась вечером, то не сразу поняла, что не так. Но на кухне что-то изменилось. Чашки, которые всегда стояли в определенном порядке, теперь были расставлены иначе. А на баночках «красовались» яркие наклейки-ценники с надписями «Рис», «Гречка», «Пшено», «Сахар», «Чай» — как будто кто-то сомневался в содержимом этих шкафов.
— Это что? — спросила Лика у Натальи Петровны, указывая на наклейки.
— А, это я помогла вам организовать пространство! — с гордостью ответила свекровь. — А то у вас тут всё как-то не по-хозяйски! Теперь хоть понятно, где что лежит!
Лика сдержала раздражение и вежливо улыбнулась.
— Наталья Петровна, я ценю вашу заботу, но нам с Витей уже и так всё понятно! Пожалуйста, не переставляйте ничего без нашего разрешения, хорошо?
— Конечно-конечно, деточка! — закивала свекровь. — Я только хотела помочь вам!
Но в её глазах Лика увидела недовольство и поняла: это только начало долгой войны за территорию.
Прошла неделя с приезда Натальи Петровны, и обещание не трогать вещи в квартире оказалось пустым звуком. Лика заметила это не сразу. Сначала пропали дизайнерские подушки с дивана в гостиной, а на их месте появились какие-то старые с вышивкой крестиком, которые свекровь, видимо, привезла с собой в своём необъятном чемодане.
— Наталья Петровна, а где наши подушки? — спросила Лика, вернувшись с работы и обнаружив перемены.
— А, те серые страшные? Я их убрала в шкаф, там им самое место! Эти гораздо уютнее, я их сама вышивала! — с гордостью ответила свекровь, разглаживая мерзкие вышитые розочки!
— Но те подушки стоили двенадцать тысяч рублей и идеально подходили к интерьеру! — Лика старалась говорить спокойно, хотя внутри у неё всё кипело.
— Двенадцать тысяч?! — всплеснула руками Наталья Петровна. — За две тряпки с поролоном? Да вас обманули, детка! Мои подушки куда лучше и стоили только нитки да время!
Лика молча вернула дизайнерские подушки на место, а вышитые положила на кровать в комнате свекрови. Наталья Петровна фыркнула, но ничего не сказала.
На следующий день Лика заметила, что фотографии на стенах в коридоре висят иначе. Там, где раньше были их с Витей свадебные снимки, теперь висели детские фотографии мужа и его матери. Семейные кадры с родителями Лики исчезли совсем.
— Наталья Петровна, мы же договаривались, что вы не будете ничего менять в квартире! — Лика уже не скрывала раздражения.
— Я ничего не меняла, просто привела всё в порядок! — невинно хлопала глазами свекровь. — А то у вас как-то однобоко получалось — только ваши фотографии да твоих родителей, со мной там всего три было! А Витя с детства такой красивый был, пусть люди видят!
— Какие люди? Это наша квартира! — не выдержала Лика. — Верните всё, как было, пожалуйста!
— Не кричи на меня, девочка! — осадила её Наталья Петровна. — Я, конечно, могу и вернуть, только не пойму, чего ты так разнервничалась! Обычные фотографии!
Когда Витя вернулся домой, Лика рассказала ему о происходящем.
— Вить, твоя мама снова переделывает всё в квартире! Сегодня фотографии перевесила, мои родители вообще исчезли со стен!
— Лик, ну это же просто фотографии! — отмахнулся Витя, не отрываясь от ноутбука. — Какая разница, как они висят?
— Дело не в фотографиях, а в принципе! Мы её просили ничего не трогать, а она продолжает! — настаивала Лика. — Это наша квартира, а не её!
— Ты слишком серьёзно к этому относишься! Мама просто хочет тоже внести свою лепту в нашу жизнь! — Витя закрыл ноутбук и посмотрел на жену. — Ей скучно целыми днями одной, вот она и находит себе занятие!
— Пусть телевизор смотрит или книжки читает, погуляет по городу сходит! — возмутилась Лика. — Почему её занятием должна быть переделка нашей квартиры?
Но Витя лишь развёл руками.
— Лик, это же ненадолго! Потерпи! Через две недели она уедет, и всё!
Наталья Петровна, однако, не собиралась останавливаться. В выходные, когда Лика пошла в душ, она успела переставить всю мебель в гостиной. Журнальный столик был передвинут, торшер перенесён в другой угол, а на стене появилась картина с изображением полевых цветов в золочёной раме, которую свекровь явно тоже привезла с собой.
— Что здесь происходит? — Лика замерла на пороге гостиной в домашнем халате, с мокрыми волосами.
— Ой, а я решила вам помочь с организацией пространства! У вас тут было как-то… Не по фэн-шую! — объяснила Наталья Петровна, поправляя цветы в вазе, которых утром точно не было.
— По какому ещё фэн-шую? — Лика чувствовала, как её терпение иссякает. — Наталья Петровна, мы же договорились!
— Я думала, ты оценишь! Это же красиво! — обиженно поджала губы свекровь. — В этой твоей модной квартире совсем нет уюта! Всё какое-то холодное, неживое!
— Это не модная квартира, а наш дом! — почти по слогам произнесла Лика. — И уют мы создаём сами, без посторонней помощи!
Наталья Петровна демонстративно отвернулась и пошла на кухню, бормоча под нос: «Ничего-то вам не угодишь, никакой благодарности».
Лика набрала воздуха в лёгкие, намереваясь высказать свекрови всё, что думает, но в этот момент зазвонил телефон. Звонил Витя, сообщая, что задержится на работе. И это было только к лучшему — Лике нужно было время, чтобы успокоиться и привести квартиру в порядок.
Напряжение между Ликой и Натальей Петровной росло с каждым днём. Лика старалась не оставлять свекровь одну в квартире, но её график работы не позволял находиться дома постоянно. Она даже начала запирать некоторые шкафы на ключ, но Наталья Петровна воспринимала это как личный вызов и находила новые способы «улучшить» их жильё.
— Вить, поговори с мамой ещё раз! — умоляла Лика мужа за завтраком, пока Наталья Петровна принимала душ. — Я уже не могу! Каждый день что-то новое! Вчера она наклеила свои наклейки-ценники на мою косметику, потому что ей «непонятно, что и где лежит»! А это лимитированная коллекция! Да и вообще какой-то колхозный вид сейчас у всего!
— Хорошо-хорошо, я поговорю! — кивнул Витя, торопливо допивая кофе. — Только без скандалов, ладно? Ей же недолго осталось гостить!
Но «недолго» тянулось уже третью неделю, а признаков скорого отъезда Наталья Петровна не проявляла. Наоборот, она обживалась всё основательнее, словно планировала остаться навсегда.
В тот день Лика отпросилась с работы пораньше. У неё разболелась голова, и она решила поехать домой, выпить лекарство и немного отдохнуть. Подходя к подъезду, она заметила у мусорных баков коробки из соседнего супермаркета. Ничего особенного, если бы в них не виднелись знакомые вещи.
Лика быстро поднялась в квартиру. Дверь была не заперта — Наталья Петровна снова забыла ключи дома и оставила дверь открытой, что само по себе выводило из себя. Но то, что Лика увидела дальше, заставило её застыть на пороге спальни.
Наталья Петровна, расположившись посреди её с мужем комнаты, и перебирала содержимое гардероба Лики. Одни вещи она складывала в коробку с надписью «На выброс», другие — в пакет с пометкой «В деревню», и лишь малую часть оставляла на кровати.
— Что. Вы. Делаете?! — каждое слово Лики прозвучало как отдельный выстрел.
Наталья Петровна вздрогнула, но тут же вернула себе самообладание.
— Ой, Анжелика, ты уже вернулась? А я решила помочь тебе с гардеробом! У тебя столько ненужных вещей! Эти… — она показала на коробку. — Вообще можно выбросить! Такое только на трассах девки носят, а ты же приличная женщина! А вот эти… — она кивнула на пакет. — Я возьму себе! Перешью немного, и ещё послужат!
Лика смотрела на свою любимую шёлковую блузку, которую свекровь только что бросила в коробку с «мусором», и чувствовала, как внутри поднимается волна ярости.
— А вы не подумали спросить разрешения, прежде чем копаться в моих вещах? — голос Лики звенел от сдерживаемого гнева.
— А что тут спрашивать? — искренне удивилась Наталья Петровна. — Я же помогаю! У тебя столько всего, а носишь от силы треть! Витя говорил, что вы хотите немного разгрузить шкафы!
— Витя говорил?! — Лика почувствовала, как её лицо начинает гореть. — И когда же он это сказал?!
— Да вчера вечером, когда ты в ванной была! — беззаботно ответила свекровь, продолжая перебирать одежду. — Он сказал, что у тебя много вещей, которые только место занимают!
Это был последний удар. Лика схватила телефон и набрала номер мужа.
— Витя, немедленно приезжай домой! — выпалила она, как только он ответил.
— Лик, что случилось? У меня важная встреча через полчаса! — в голосе Вити слышалось раздражение.
— Мне плевать на твою встречу! Твоя мать сейчас сортирует мои вещи на те, что можно выбросить, и те, что она заберёт себе! И утверждает, что ты дал ей на это добро!
— Что?! — в голосе Вити появилось удивление. — Я ничего такого не говорил!
— Приезжай и разбирайся! Иначе я за себя не отвечаю! — Лика сбросила звонок и повернулась к Наталье Петровне, которая с невозмутимым видом продолжала своё занятие. — А вы не трогайте больше ничего! Вообще ничего!!!
— Не кричи на меня, девочка! — Наталья Петровна поджала губы. — Я тебе в матери гожусь! И не надо на Витю наезжать, он мне сам сказал, что ты шмотками всю квартиру завалила!
Лика молча собрала свои вещи из коробки и пакета, сложила их обратно в шкаф и вышла из комнаты, хлопнув дверью. Она не хотела продолжать этот разговор без Вити. Но в голове уже зрел ультиматум: либо свекровь прекращает свои «улучшения», либо одной из них придётся уйти. И Лика точно знала, кто это будет.
Витя примчался домой через сорок минут. Когда он вошёл в квартиру, Лика сидела на кухне с каменным лицом и бессмысленно перелистывала ленту в телефоне, лишь бы занять руки и не придушить свекровь до приезда мужа. Наталья Петровна демонстративно гремела кастрюлями, готовя ужин, которого никто не просил.
— Так, что здесь происходит? — Витя переводил взгляд с матери на жену.
— Спроси у своей матери! — процедила Лика, не поднимая глаз от телефона. — И заодно объясни, почему ты разрешил ей перебирать мои вещи!
— Я ничего такого не разрешал! — запротестовал Витя. — Мам, ты что делала с вещами Лики?
— Ой, сынок, да ты же сам сказал, что у вас шкафы забиты! — Наталья Петровна подошла к сыну и положила руку ему на плечо. — Я просто помогла разобраться с этим хламом! У твоей жены столько безвкусных тряпок, что глаза режет! Я отобрала самое приличное, а остальное можно и выбросить!
— Выбросить?! — Лика наконец оторвалась от телефона и вскочила со стула. — Мои вещи?! А вы знаете, сколько стоит то, что вы пытались выбросить?
— Я не говорил разбирать вещи Лики! — Витя отстранился от матери. — Я сказал, что нам нужно вообще разобраться со шкафами, но не выбрасывать ничего!
— Но ты же сам жаловался, что твоя жена одевается как… — начала Наталья Петровна, но Витя перебил её:
— Мам, хватит! Я никогда такого не говорил!
Наталья Петровна поджала губы и отвернулась к плите, всем своим видом показывая обиду.
— Две недели, Витя! — тихо произнесла Лика. — Две недели я терплю, как твоя мать переделывает нашу квартиру! Перемещает мебель, переставляет посуду, меняет фотографии, развешивает свои безвкусные картины! А теперь она взялась за мои личные вещи! Это уже перебор!
— Вить, да она просто неблагодарная! — внезапно развернулась Наталья Петровна. — Я стараюсь, помогаю создать уют в вашем доме, а она только и делает, что придирается! Ты ведь понимаешь, что она тебя от семьи отрывает? От родной матери! От того, что действительно нужно тебе!
— Уют?! — Лика рассмеялась без тени веселья. — Вы называете это уютом? Вторгаться в чужое пространство, перестраивать всё без спроса, выбрасывать чужие вещи? Это не уют, это — самодурство!
— Как ты разговариваешь со старшими?! — Наталья Петровна повысила голос. — Вот так ты воспитал жену, Витенька? Чтобы она на твою мать голос повышала?!
Витя выглядел растерянным, переводя взгляд с матери на жену и обратно. Но увидев, в каком состоянии находится Лика, он неожиданно для всех принял решение.
— Мам, Лика права! Ты не должна была трогать её вещи! Или что-либо ещё в квартире без нашего разрешения!
— Что?! — Наталья Петровна выпрямилась во весь свой небольшой рост. — Да как ты можешь так говорить?! Я твоя мать и имею право на всё здесь, потому что твой дом – это и мой дом тоже! Или же ты, как твой папаша, выбрал какую-то девку вместо меня?!
— Я не выбираю стороны, мам! — устало сказал Витя. — Но это наша с Ликой квартира, и если она просит ничего не трогать, значит, нужно уважать её желание!
— Вот оно как! — Наталья Петровна начала срывать с себя фартук. — Я для тебя всю жизнь положила! А ты теперь меня выставляешь из-за какой-то… фифы крашеной!
— Никто тебя не выставляет! — попытался успокоить её Витя, но было поздно.
— Нет уж, всё ясно! — Наталья Петровна решительно направилась в свою комнату. — Раз я тут лишняя, я уеду! Сегодня же! И можешь не рассчитывать на наследство, сынок! Дом в деревне я лучше соседям завещаю, чем неблагодарному сыну!
— Мам, подожди! — Витя пошёл за ней.
Лика осталась на кухне, чувствуя странную смесь злорадства и усталости. Через полчаса Наталья Петровна уже стояла в прихожей с собранным чемоданом. Витя вызвал такси до вокзала.
— Ты ещё пожалеешь, сынок! Это я тебе гарантирую! — сказала Наталья Петровна, стоя в дверях. — Когда она тебя бросит ради какого-нибудь олигарха, вспомнишь мои слова!
С этими словами она вышла, не попрощавшись с Ликой.
Следующие несколько дней в квартире царила напряжённая тишина. Витя был молчалив и угрюм, а Лика постепенно возвращала квартиру в первоначальный вид, снимая наклейки и переставляя мебель.
— Ты по-прежнему считаешь, что я была слишком жестока с твоей матерью? — спросила Лика на третий вечер, когда они ужинали в молчании.
— Нет… — вздохнул Витя. — Она действительно перешла черту! Просто… Она моя мать, понимаешь?
— Понимаю! — кивнула Лика. — Но это не даёт ей права распоряжаться в нашем доме, Витя!
— Но, Анжелика…
— Твоя мать не будет хозяйничать в моей квартире, ты меня понял? Если она ещё хоть раз что-то переделает, то ты вместе с ней в деревню вашу поедешь жить!
Витя поднял глаза на жену и увидел в них не злость, а усталость и решимость.
— Я понял, Лик… — тихо сказал он. — Она больше не приедет…
— Я не говорю, что она вообще не должна приезжать! — смягчилась Лика. — Просто пусть уважает нашу жизнь! И останавливается в гостинице!
— В гостинице? — Витя поднял брови.
— Да, в гостинице! — твёрдо сказала Лика. — Потому что я больше не позволю никому нарушать гармонию в нашем доме! Даже твоей матери!
Витя помолчал, глядя в свою тарелку, а потом медленно кивнул.
— Хорошо! Если это цена мира в нашем доме, то пусть будет так!
Они доели ужин в тишине, но теперь это была не тягостная, а какая-то новая, договорная тишина. Тишина, основанная на понимании, что дом — это крепость, в которой хозяевами могут быть только они двое. И никто больше…
