Элина разложила на столе ворох белья и привычным движением потянулась за утюгом. Рубашки Аркадия, футболки, брюки. Все как обычно. Сколько она их перегладила за двадцать пять лет? Тысячи? Десятки тысяч?
В коридоре хлопнула дверь.
— Мам, ты дома? — голос Лады, всегда звонкий, наполнил квартиру жизнью.
— На кухне, — отозвалась Элина, не отрываясь от утюга.
В дверях показалась Лада, за ней маячил Тихон – высокий, нескладный, вечно немного смущенный. Зять держал в руках пакет с продуктами.
— Мамуль, мы тут кое-что к ужину принесли, — Лада чмокнула мать в щеку. — А папа где?
— Задерживается. Звонил, сказал, будет поздно.
— Ну вот, а мы хотели сюрприз устроить, — Лада покачала головой. — Ладно, все равно расскажу. Мы с Тихоном путевки присмотрели. На море. Всем вместе.
Элина подняла брови:
— Зачем?
— Как зачем? День рождения же скоро, — Лада улыбнулась. — Тихон, поставь пакет на стол.
— У меня или у папы? — уточнила Элина.
— Да нет, мам! Годовщина ваша! Двадцать пять лет, забыла?
Элина не забыла. Просто не придавала значения. Последние лет десять их с Аркадием семейная жизнь превратилась в налаженный механизм, где каждый выполнял свою функцию. Он зарабатывал, она поддерживала быт. Годовщины проходили как обычные дни — максимум букет цветов от мужа и праздничный ужин.
— Да, точно. Серебряная свадьба, — кивнула Элина.
— Вот. А папа уже выбрал отель. Четыре звезды, первая линия. Говорит, давно пора всем отдохнуть.
Элина поставила утюг и внимательно посмотрела на дочь:
— Всем — это кому?
— Ну нам четверым, конечно. Ты, папа, мы с Тихоном. Семейный отдых!
Тихон, неловко переминавшийся в дверях, кивнул:
— Теща, море — это же хорошо. Вы там отдыхаете, а мы с Ладой развлекаемся.
Элина промолчала. Молчание — ее давняя привычка. Проще промолчать, чем объяснять что-то людям, которые все равно тебя не услышат.
Аркадий вернулся поздно, как и обещал. Поужинал разогретым в микроволновке пловом, уселся в кресло перед телевизором с бутылкой пива.
— Лада заходила, — сказала Элина, убирая тарелку.
— И что хотела? — Аркадий потянулся к пульту.
— Рассказала про путевки.
— А, это. Да, я хотел сам сказать, но раз уж она проболталась… — Аркадий усмехнулся. — Поедем все вместе на море — ты же всегда мечтала!
Элина застыла с тарелкой в руках.
— Мечтала? — переспросила тихо.
— Ну да, — муж махнул рукой. — Сколько себя помню, ты все говорила про отпуск у моря. Вот, твоя мечта сбудется!
Элина поставила тарелку на стол и присела напротив.
— Аркаша, я не понимаю. Мы сто раз были на море. В Анапе, в Сочи, в Турции два раза.
— Ну это когда было, — отмахнулся Аркадий. — Лет десять назад. Да и что это за отдых был? Лада маленькая, ты с ней возилась, я работал. А тут — настоящий отпуск. Все вместе. Семья!
Элина хотела сказать, что ее мечта совсем о другом. О тишине. О возможности проснуться, когда захочется, а не когда надо вставать и готовить завтрак для всех. О возможности не думать, что приготовить на ужин, не следить, чистые ли рубашки у мужа, не решать проблемы дочери, которой уже двадцать три, и она давно замужем.
Но Элина промолчала. Как обычно.
— Когда едем?
— В начале июня. Лада говорит, в это время там самое оно — еще не жарко, но уже тепло, море прогрелось. Да и скидки хорошие.
— Хорошо, — кивнула Элина. — Я отпрошусь на работе.
Аркадий выключил телевизор и повернулся к жене:
— Так ты рада?
— Конечно, — Элина улыбнулась. Ее давно научили, что улыбка — самый простой способ избежать ненужных объяснений.
— Заходи, Андреевна, чайку выпьем, — соседка, Нина Петровна, приветливо распахнула дверь. — Давно тебя не видела.
— Да я все время дома, — Элина прошла на кухню, уютную, с геранью на подоконнике. — Просто дел много.
— Ты прям как всегда, — соседка покачала головой. — Все дела да дела. А отдохнуть? Годы-то летят.
— Вот как раз про отдых я и хотела рассказать, — Элина села на краешек стула. — На море едем всей семьей. Аркаша путевки купил.
— Ох, хороший он у тебя мужик! — Нина Петровна поставила перед соседкой чашку с чаем. — Мой-то Гена на диване только лежать умеет. А твой — молодец. Заботится.
Элина сделала глоток. Чай был горячий, с мятой.
— Да, заботится, — согласилась она. — Правда, мы не вдвоем едем. С Ладой и Тихоном.
— С молодыми? — Нина Петровна удивленно подняла брови. — Зачем?
— Аркаша говорит — семейный отдых. Все вместе.
— А тебе-то самой как? Хочется с молодежью время проводить?
Элина пожала плечами:
— Да кто меня спрашивает? Они решили — я согласилась. Как обычно.
Нина Петровна покачала головой и отхлебнула чаю:
— Эх, Андреевна, все-то ты соглашаешься. А сама-то чего хочешь?
Элина замерла с чашкой в руках. Этот вопрос казался таким простым и одновременно таким сложным. Чего она хочет? За двадцать пять лет брака, за годы материнства и бесконечной заботы о других она почти забыла, как отвечать на этот вопрос.
— Не знаю, — сказала наконец Элина. — Правда не знаю.
День, когда должен был приехать Тихон с подарком, выдался жарким. Элина с утра убиралась в квартире, готовила праздничный ужин. Двадцатипятилетие свадьбы — не шутка, нужно отметить достойно. Хоть для нее самой эта дата и не имела особого значения.
Лада позвонила около полудня:
— Мам, мы часа через два приедем. Тихон забежит за подарком, и сразу к вам.
— Все хорошо. Ужин почти готов, — отозвалась Элина, помешивая крем для торта.
— Мамуль, я так рада за вас с папой! Четверть века вместе — это же надо!
— Спасибо, Ладушка.
— Тихон ужасно волнуется из-за подарка. Все думает, понравится тебе или нет. Не выдай, что я проболталась, хорошо?
— Конечно, — улыбнулась Элина. — Буду удивлена и обрадована.
К вечеру собрались все. Аркадий пораньше вернулся с работы, принарядился, достал из шкафа бутылку хорошего коньяка. Лада и Тихон приехали с тортом из модной кондитерской — «чтобы мама не утруждалась», хотя Элина уже приготовила свой фирменный «Наполеон».
— Ну что, юбиляры! — Лада подняла бокал. — За четверть века любви и верности!
Аркадий приобнял Элину за плечи и чмокнул в щеку. Улыбнулись, выпили.
— А теперь подарки! — Лада захлопала в ладоши. — Тихон, давай!
Тихон неловко вручил Элине коробку, перевязанную лентой.
— Это вам, теща. От нас с Ладой. Мы долго выбирали…
Элина развязала ленту, открыла коробку. Внутри лежал блендер с множеством насадок, яркий, современный.
— Надеюсь, понравится, — Тихон улыбался, чуть смущенно. — Вы у нас такая хозяйка! Лада говорит, у вас старый совсем сломался.
— Вы не представляете, как удобно, — Лада тараторила, не дав матери и слова вставить. — Я себе такой же взяла, просто чудо, а не кухонная техника!
— Спасибо, — Элина натянуто улыбнулась. — Очень… полезная вещь.
— Ну а теперь мой подарок, — Аркадий протянул конверт. — Вот, путевки. Первый раз за столько лет отдохнем все вместе, как настоящая семья!
Элина открыла конверт. Турция, отель «Аквамарин», 2 недели на четверых.
— Мы с Тихоном возьмем отпуск, — добавила Лада. — Папа все организовал, будет здорово!
Элина смотрела на путевки и чувствовала, как что-то внутри медленно, но неотвратимо трещит и ломается. Осколки ее терпения, надежд, смирения — всего, что копилось годами.
— Блендер… путевки… — Элина подняла глаза. — А вы хоть раз спросили, что я хочу?
Все замолчали, глядя на Элину с недоумением.
— Мам, ты чего? — Лада нахмурилась. — Это же здорово! Ты сама говорила, что хотела бы отдохнуть.
— Я не говорила, что хочу отдыхать с вами, — слова Элины прозвучали резко, неожиданно даже для нее самой. — Извините, мне нужно подышать.
Элина вышла на балкон, закрыла за собой дверь. Глубоко вдохнула теплый вечерний воздух. Как странно. За стеклом — ее семья, ее жизнь. Двадцать пять лет. А у нее такое чувство, что она смотрит на все это со стороны.
Дверь балкона скрипнула. Вошел Аркадий.
— Эль, ты чего? Что случилось?
— Ничего, Аркаша. Просто устала.
— От чего?
— От того, что меня никто не видит, — она повернулась к мужу. — Вы все решаете за меня. Что мне нужно, чего я хочу. Дарите блендер, потому что я — хозяйка. Берете путевки на всех, потому что «семейный отдых». А меня кто-нибудь спросил?
— Эля, ну что ты… — Аркадий растерялся. — Мы же как лучше хотели. Для тебя.
— Для меня — это узнать, чего я хочу. А не решать за меня.
Ближе к ночи, когда Лада и Тихон уехали, а Аркадий уснул, Элина долго сидела на кухне. Путешествие в Турцию было через месяц. Целый месяц она должна улыбаться, готовить, собирать чемоданы, а потом две недели — кормить всех, слушать Ладу, терпеть неловкие шутки Тихона и притворяться, что ей это нравится.
Мысль пришла внезапно — а что, если не ехать? У нее же есть работа, там могут быть срочные дела. Что, если попросить начальницу придумать какую-нибудь командировку именно на эти даты?
Утром Элина позвонила Софье Романовне, директору издательства, где работала уже пятнадцать лет.
— Софья Романовна, доброе утро. У меня к вам необычная просьба…
За неделю до отпуска семья собралась на ужин. Лада и Тихон, как обычно, принесли сладости к чаю. Аркадий смотрел футбол.
— Кстати, мам, ты вещи собрала? — спросила Лада, намазывая торт на тарелку. — Я уже чемоданы достала.
— Нет, не собрала, — Элина разлила чай. — Я не еду.
Все замерли.
— В каком смысле? — Аркадий выключил телевизор.
— У меня командировка, — спокойно ответила Элина. — На Камчатку. В Петропавловск. Журнал про туризм заказал материал о местных заповедниках, Софья Романовна меня отправляет.
— Не смешно, — Лада отложила вилку. — Мам, ты что? Какая Камчатка?
— Самая настоящая. Вот, — Элина достала из сумки документы. — Командировочный лист, билеты. Лечу через три дня.
— Но как же отпуск? — растерялся Аркадий. — Мы же все планировали…
— Отдыхайте без меня, — Элина пожала плечами. — Я все равно вам там нужна только готовить и следить за вещами.
— Мам! — возмутилась Лада. — Что за глупости! Мы едем отдыхать семьей!
— А я еду работать, — отрезала Элина. — Это решено.
Через три дня Элина пакует совсем маленький чемодан. Немного одежды, фотоаппарат, который не брала в руки уже лет десять, ноутбук. Аркадий сидит на кровати, наблюдая, как жена собирается.
— Эля, ты правда полетишь? — в его голосе недоверие. — Одна, на край земли?
— Полечу, Аркаша. Мне это нужно.
— Ты на меня злишься из-за этих путевок? — он качает головой. — Я просто хотел как лучше…
— Я знаю, — Элина на секунду останавливается. — Дело не в путевках. Просто мне нужно побыть одной. Понять, кто я без всех вас.
— Но это же опасно! Ты никогда не была так далеко одна…
— Вот именно, — Элина закрывает чемодан. — В этом-то все и дело.
На кухне Элина слышит, как Лада говорит Аркадию: «Хорошо, что мама поедет — хоть кормить будет кому.»
Элина замирает, сжимает в руке телефон. Достает, открывает приложение авиакомпании. Несколько касаний — и вот отменен обратный билет, совпадавший с их возвращением из Турции. Теперь у нее билет только в одну сторону.
Камчатка встречает Элину туманом, прохладой и величественными вулканами на горизонте. Выйдя из самолета, она глубоко вдыхает влажный воздух. Здесь холоднее, чем дома, даже летом. Но ей нравится. Здесь можно дышать.
В отеле скромно, но чисто. Главное — никто не ждет, что она приготовит ужин или постирает чьи-то вещи. Никто не считает ее кухонным комбайном с функцией уборки.
Редакция запросила фоторепортаж о заповедниках, и Элина с удовольствием берется за работу. Впервые за много лет она чувствует, что делает что-то не потому, что должна, а потому, что хочет.
Софья Романовна звонит через неделю:
— Элина, как командировка? Материал готов?
— Почти, — отвечает Элина, глядя в окно на вершину Корякской сопки. — Софья Романовна, а у вас есть представительство в Петропавловске?
— Нет, но есть партнерское издательство. А что?
— Мне бы хотелось здесь задержаться.
Тем временем Аркадий, Лада и Тихон заселяются в турецкий отель. Номера оказываются хуже, чем на фотографиях, еда — сомнительного качества. На третий день все трое с отравлением лежат в номере. Заменить испорченную еду нечем — ближайший магазин в паре километров от отеля.
— Если бы мама была здесь, у нее бы нашлись таблетки, — стонет Лада. — Она всегда аптечку собирает.
— И знала бы, что делать, — вздыхает Тихон. — Теща у нас предусмотрительная.
— Позвони ей, — предлагает Лада.
— Нет, — отрезает Аркадий. — Не будем ее беспокоить. Сами справимся.
Но справляются они плохо. К концу недели отдых безнадежно испорчен.
Через две недели, когда семья возвращается из Турции, Элина встречает их в квартире. Спокойная, загорелая, с новой прической.
— Мама! — Лада бросается к ней. — Ты вернулась!
— Да, прилетела вчера, — Элина обнимает дочь. — Как отдохнули?
— Ужасно, — морщится Лада. — Сначала отравились, потом погода испортилась… А у тебя как? Статью написала?
— Написала, — кивает Элина. — И еще кое-что решила.
— Что? — настораживается Аркадий.
— Давайте поужинаем, и я расскажу.
За ужином, который Элина приготовила еще до их приезда, семья обменивается впечатлениями. Лада и Тихон наперебой рассказывают о злоключениях в Турции, Аркадий молчит, внимательно наблюдая за женой. Что-то в ней изменилось. Что-то неуловимое, но важное.
— А теперь я хочу сказать, — Элина отодвигает пустую тарелку. — Я подала документы на перевод в Петропавловск-Камчатский. Через месяц уезжаю.
Тишина за столом становится физически ощутимой.
— Куда?! — Лада первой обретает голос. — Мама, ты шутишь?
— Нет, Лада. Не шучу.
— Но… зачем? — Аркадий смотрит на жену как на незнакомку. — У тебя тут дом, семья, работа…
— Работу я переведу туда. Софья Романовна договорилась с партнерским издательством. Мои навыки им нужны.
— А мы? — голос Аркадия срывается. — Мы тебе не нужны?
— Вы справитесь, — спокойно отвечает Элина. — Вы уже взрослые.
— Двадцать пять лет брака, — Аркадий качает головой. — И ты вот так решила все бросить?
— Я не бросаю. Я начинаю жить. Свою жизнь, не ваше приложение.
— Ты ведь моя жена, — Аркадий повышает голос. — У нас дом, привычки, все устроено…
— Привычки не заменяют уважения, Аркаша, — Элина смотрит ему прямо в глаза. — А жизнь слишком коротка, чтобы проживать ее не своей.
На следующий день они снова разговаривают. Аркадий пытается убедить, что все можно изменить здесь. Что нужно ко психологу, в отпуск вдвоем, куда она захочет. Лада плачет, обвиняет мать в эгоизме. Тихон недоуменно спрашивает: «А что вы там делать будете? Без нас?»
— Жить, — отвечает Элина с легкой улыбкой. — Просто жить.
Развод проходит быстро и без скандалов. Аркадий сначала пытается сопротивляться, но вскоре понимает: женщина, с которой он прожил четверть века, уже не здесь. Она не вернется.
На Камчатке Элина снимает небольшую квартиру с видом на бухту. Работает в издательстве, а вечерами ходит на курсы фотографии. Втягивается в местную жизнь. Через полгода ее приглашают вести мастер-классы по редактированию в творческом центре.
Впервые за долгие годы Элину слушают. К ней приходят за советом. Ее опыт ценят не за то, что она умеет готовить или стирать, а за профессионализм, за мысли, за идеи.
Она покупает себе теплый пуховик, настоящую профессиональную камеру и учится готовить морепродукты. Не потому что надо кормить семью, а потому что ей самой это нравится.
В один из дней, на экскурсии к вулканам, Элина знакомится с местным гидом Сергеем. Он вдовец, немногословен, но в глазах — мудрость и спокойствие. Сергей не спрашивает, почему она одна. Не пытается ухаживать. Просто садится рядом у костра и слушает ее рассказы о прежней жизни.
— Знаете, — говорит Сергей, протягивая Элине кружку с чаем, — Камчатка многих лечит. Здесь трудно спрятаться от себя.
— Я и не хочу прятаться, — Элина вглядывается в горизонт, где океан встречается с небом. — Впервые за долгие годы у меня нет желания скрываться.
По утрам Элина встает рано, выходит на маленький балкон своей квартиры и смотрит на океан. Иногда идет дождь, иногда светит солнце. Но каждый день у нее одно и то же чувство: она наконец-то на своем месте.
Подарок, которого Элина ждала всю жизнь, она сделала себе сама — свободу. И теперь ее жизнь принадлежит только ей.
