— Даниил с Ольгой приезжают к нам через месяц. Останутся на две недели, — сказал Никита, не поднимая глаз от телефона.
Ксюша замерла с чашкой кофе на полпути ко рту. Утренняя кухня, залитая весенним солнцем, вдруг стала холодной и неуютной.
— Прости, что? — переспросила она, надеясь, что ослышалась.
— Брат с семьей приезжают. Даня написал вчера, — Никита наконец поднял взгляд. — Они давно собирались, сама знаешь. Тем более, мы только ипотеку закрыли, теперь и гостей принять можно.
Ксюша медленно поставила чашку на стол, стараясь не расплескать кофе дрожащими руками.
— И ты, конечно, сказал «да», не посоветовавшись со мной?
Никита пожал плечами:
— А что тут советоваться? Это мой брат. Они не виделись с родителями почти год, хотят навестить всех. Само собой, остановятся у нас.
— Само собой? — Ксюша почувствовала, как внутри поднимается волна возмущения. — Ничего не само собой! Ты забыл, что случилось на нашей свадьбе? А на прошлых новогодних праздниках?
Она всё еще помнила, как Даниил, напившись, громко критиковал её за то, что она не встала готовить для мужчин, пока все смотрели футбол. «В нашей семье жёны знают своё место, а ты, похоже, слишком высокомерная», — бросил он тогда. А его жена Ольга добавила: «Неудивительно, что у вас детей до сих пор нет. Кому нужна жена, которая даже сварить не хочет?» Тогда Никита промолчал, не вступился за неё.
— Это всё в прошлом, — отмахнулся Никита. — Даня изменился. Да и потом, это всего две недели.
— Две недели ада, — сказала Ксюша. — Две недели издевательств и насмешек. Две недели, когда я буду чужой в собственном доме!
— Не драматизируй, — Никита начал раздражаться. — Если тебе так неприятно их общество, можешь на это время уехать к родителям.
Ксюша не поверила своим ушам.
— Уехать? Из собственного дома, за который я шесть лет платила ипотеку? Чтобы твои родственники устроили здесь свой притон?
— Не притон, а семейную встречу, — Никита встал из-за стола. — И да, это наш с тобой дом. Поэтому я имею право пригласить сюда своего брата.
— А я имею право находиться в своём доме! — Ксюша тоже поднялась.
— Да, но…
— Никуда я отсюда не поеду! Это и моя квартира тоже, так что если хочешь привезти сюда свою родню, снимай им отдельную квартиру!
Никита посмотрел на неё с недоумением:
— Ты предлагаешь мне снимать квартиру для брата, когда у нас трёхкомнатная? Это нелепо.
— Нелепо выгонять жену из дома ради брата, который её оскорбляет при каждой встрече, — парировала Ксюша. — Почему я должна уезжать, а не они остановиться в гостинице?
— Потому что это семейная традиция. Мы всегда останавливаемся друг у друга, когда приезжаем, — Никита говорил так, будто объяснял очевидное ребёнку. — Мы с Даней так выросли. Семья — это главное.
— А я не семья? — тихо спросила Ксюша, глядя ему в глаза.
— Конечно семья, — вздохнул Никита. — Но ты должна понять: брат — это кровь. А вы с Даней… вы просто не сошлись характерами.
— Не сошлись характерами? — Ксюша невесело рассмеялась. — Он считает, что я недостойна быть женой в вашей драгоценной семье, потому что не хочу быть кухонным роботом! А его жена при каждом удобном случае намекает, что я бесплодная!
— Они не идеальны, согласен, — примирительно сказал Никита. — Но это всего лишь две недели, Ксюш. Потерпи.
— Нет, — отрезала она. — Я не буду терпеть. Или они не приезжают, или я подаю на развод.
Никита застыл, шокированный ультиматумом.
— Ты несерьёзно.
— Вполне серьёзно, — Ксюша скрестила руки на груди. — Я устала быть на втором месте после твоей родни. Шесть лет я терпела, как они лезут в нашу жизнь. Как они оценивают мой внешний вид, мою работу, наше решение пока не заводить детей. Как они критикуют всё — от цвета стен в нашей спальне до моего выбора карьеры. А ты всегда молчишь. Всегда на их стороне.
— Я не на их стороне, — запротестовал Никита. — Просто не хочу конфликтов.
— Зато я их хочу, — ответила Ксюша. — Потому что это единственный способ защитить себя, если ты не способен этого сделать. Выбирай, Никита. Или они, или я.
Неделя после их разговора прошла в напряжённом молчании. Никита делал вид, что ничего не произошло, а Ксюша ждала его решения. Она искренне надеялась, что муж выберет их отношения, а не сомнительные «семейные традиции». Но надежда таяла с каждым днём.
Вечером пятницы Ксюша вернулась с работы и обнаружила Никиту в гостевой комнате. Он перестилал постельное бельё и протирал пыль с комода.
— Что ты делаешь? — спросила она, уже зная ответ.
Никита продолжил взбивать подушку, не глядя на жену.
— Привожу комнату в порядок. Даня с Ольгой приедут через три недели.
Ксюша оперлась о дверной косяк, чтобы не упасть. Значит, он всё-таки сделал выбор. И этот выбор был не в её пользу.
— Ты решил проигнорировать всё, что я сказала?
— Я решил, что ты просто нервничаешь, — ответил Никита, наконец повернувшись к ней. — Подумаешь, Даня иногда бывает резковат. Он просто прямолинейный человек. А Ольга… да, она может быть бестактной, но она не со зла.
— Не со зла? — Ксюша горько усмехнулась. — Когда человек раз за разом наступает тебе на ногу и не извиняется, это уже не случайность, а намерение.
Никита вздохнул:
— Послушай, я поговорил с Даней. Попросил его быть… мягче. Он всё понял.
— И что он ответил? — Ксюша скрестила руки на груди.
Никита отвёл глаза:
— Он сказал, что постарается. И что тебе тоже не помешало бы быть более гибкой.
— Гибкой? — Ксюша покачала головой. — Шесть лет я была гибкой. Шесть лет я терпела их вмешательства в нашу жизнь, их нотации, их постоянные сравнения меня с другими жёнами в вашей семье. Сколько ещё я должна гнуться, пока не сломаюсь?
— Ты преувеличиваешь, — Никита небрежно махнул рукой. — Да, они бывают несдержанны, но это же семья. В семье всякое бывает.
— Именно, Никита. Это моя семья — ты и я. А Даниил со своей женой — уже другая семья. И я не хочу, чтобы эта другая семья разрушала нашу.
После этого разговора Ксюша позвонила своей лучшей подруге Ане. Они встретились в кафе, подальше от дома, где Ксюша могла спокойно выговориться.
— Он не слышит меня, понимаешь? — жаловалась она, обхватив ладонями чашку с остывшим чаем. — Для него важнее то, что скажет брат, чем то, что чувствую я.
— А ты не думала сама уехать на эти две недели? — осторожно спросила Аня. — Может, к родителям или к сестре?
— И показать этим, что я признаю их право выживать меня из моего дома? — возмутилась Ксюша. — Нет. Мы честно выплачивали ипотеку, откладывали на ремонт, отказывали себе во многом. И теперь я должна добровольно уйти, чтобы эта парочка устроила там свой филиал семейных традиций?
Аня понимающе кивнула:
— Я на твоей стороне. Но ты правда готова подать на развод из-за двухнедельного визита?
— Дело не в визите, — тихо ответила Ксюша. — Дело в выборе, который сделал Никита. И этот выбор показывает, что я для него не на первом месте. Никогда не была и не буду.
Вернувшись домой, Ксюша обнаружила, что Никита продолжает готовиться к приезду гостей. Он составил список продуктов, которые нужно купить, распечатал билеты в музеи и на экскурсии, куда собирался сводить брата с семьёй.
— Я не буду участвовать в этом, — сказала Ксюша, глядя на его приготовления. — Не буду готовить для них, не буду ходить с вами на экскурсии, не буду делать вид, что мы одна счастливая семья.
— Как хочешь, — пожал плечами Никита. — Но это будет выглядеть странно.
— Знаешь, что выглядит странно? То, что ты выбрал брата, который приезжает раз в год, вместо жены, с которой живёшь каждый день.
Накануне приезда Даниила Ксюша предприняла последнюю попытку достучаться до мужа. Она показала ему их свадебные фотографии, напомнила, как они клялись заботиться друг о друге.
— Помнишь, что ты сказал тогда? — спросила она. — Что мы будем всегда на первом месте друг для друга.
— Я помню, — кивнул Никита. — И я не нарушаю обещание. Просто сейчас нужно помочь брату.
— Чем? Чем ему нужно помочь? У него есть деньги на гостиницу. Есть другие родственники в городе. Почему именно мы?
— Потому что я его брат. И он хочет остановиться у меня.
На следующее утро Никита уехал в аэропорт встречать Даниила, Ольгу и их детей. Ксюша осталась дома, чувствуя, как внутри неё нарастает решимость. Если Никита привезёт их сюда, она больше не будет молчать. И пусть это станет концом их брака — лучше так, чем продолжать жить с человеком, для которого чужое мнение важнее её чувств.
Ксюша стояла у окна, когда во дворе появился их серебристый «Форд», а за ним припарковалось такси. Из машин выбрались Никита, Даниил, его жена Ольга и двое их детей — десятилетний Кирилл и шестилетняя Соня. Даниил выглядел точно так же, как и год назад — крупный, громогласный, с уверенной походкой человека, привыкшего командовать. Ольга семенила рядом, поправляя идеально уложенные волосы. Никита суетился вокруг них, помогая с багажом, словно не брат, а услужливый носильщик.
Ксюша отошла от окна и присела на диван. Сердце колотилось где-то в горле. Она знала, что должна быть твёрдой, но всё равно нервничала. Ключ повернулся в замке, и в прихожую ввалилась шумная компания.
— А вот и наша строптивая невестка! — пророкотал голос Даниила из коридора. — Что, даже встречать не вышла?
Ксюша медленно поднялась и вышла в прихожую. Никита старательно избегал её взгляда, помогая гостям снять верхнюю одежду. Даниил, не дожидаясь приглашения, прошёл в гостиную и плюхнулся в кресло, закинув ногу на ногу.
— Никитос говорил, ты не очень рада нашему приезду, — сказал он, насмешливо глядя на Ксюшу. — Это как понимать?
— Я действительно не рада, — спокойно ответила Ксюша, скрестив руки на груди. — И Никита знает почему.
— Да ладно вам, — вмешался Никита, нервно улыбаясь. — Давайте не будем начинать с конфликта.
— А кто конфликтует? — удивилась Ольга, входя в комнату и оценивающе оглядывая обстановку. — Мы просто хотим знать, почему наша невестка так негостеприимна. В нашей семье принято встречать родственников с распростёртыми объятиями.
— В вашей семье, — подчеркнула Ксюша, — также принято уважать границы других людей. Или я ошибаюсь?
Даниил расхохотался:
— Ксюх, брось эту современную чушь про «личные границы». Мы семья! Какие тут могут быть границы?
— Очень чёткие, — ответила Ксюша, стараясь говорить спокойно. — И одна из них — моё право решать, кто может остановиться в моём доме.
— Нашем доме, — быстро поправил Никита. — И я решил, что мой брат может здесь остановиться.
— А моё мнение тебя не интересует? — Ксюша повернулась к мужу. — Я прямо сказала, что против их приезда, и что я сделаю, если ты их сюда приведёшь.
— О чём она? — нахмурился Даниил, переводя взгляд с Ксюши на брата.
— Ни о чём, — отмахнулся Никита. — Ксюш, давай не при гостях и не при детях.
— Да, Ксюшенька, давай не будем портить детям впечатление от приезда, — елейным голосом вмешалась Ольга. — Они так мечтали погостить у дяди и тёти. И очень хотели познакомиться со своими будущими братиками и сестричками… Ой, я забыла, что у вас до сих пор нет детей.
Ксюша почувствовала, как её самообладание трещит по швам.
— Ольга, я просила тебя не комментировать нашу личную жизнь ещё на новогодних праздниках. Но ты продолжаешь. Как и твой муж продолжает указывать мне, какой я должна быть. Вы оба лезете в нашу жизнь, критикуете меня, насмехаетесь над моими взглядами. И Никита всё это время позволял вам это делать.
В комнате повисла тишина. Даниил сидел в кресле с таким видом, будто не верил своим ушам. Ольга прижала ладонь ко рту в притворном шоке. Никита нервно переступал с ноги на ногу.
— Может, детям стоит пойти распаковать вещи? — предложил он.
— Нет, — твёрдо сказала Ксюша. — Никому не нужно распаковывать вещи. Вы все сейчас уйдёте из моего дома.
Даниил поднялся с кресла, лицо его побагровело:
— Что ты себе позволяешь? Мы проделали такой путь, чтобы…
— Чтобы снова унижать меня в моём собственном доме? — перебила его Ксюша. — Нет, Даниил. Я больше не позволю этого. Ни тебе, ни твоей жене, ни даже Никите, который предпочёл вашу компанию моему спокойствию.
— Ксюш, ты перегибаешь, — сказал Никита, делая шаг к ней.
— Нет, это ты перегнул, когда привёл их сюда после моего запрета, — ответила она, глядя ему прямо в глаза. — Я предупреждала тебя, что сделаю, если это произойдёт. Теперь я подаю на развод.
— Ты не можешь быть серьёзной, — опешил Никита.
— Более чем, — кивнула Ксюша. — А теперь я прошу вас всех покинуть мой дом.
— Никитос, она что, правда выгоняет нас? — возмутился Даниил. — Да скажи ты своей жене, кто здесь главный!
Никита стоял, не зная, что делать. Он переводил взгляд с жены на брата и обратно.
— Даня, может, действительно нам лучше уйти, — наконец произнёс он. — Мы можем остановиться в гостинице…
— В гостинице? — взорвалась Ольга. — После шести часов в самолёте? С детьми? Да ты с ума сошёл!
— Этот вариант я предлагала изначально, — сказала Ксюша. — Но Никита решил, что семейные традиции важнее моего комфорта.
Даниил схватил свою куртку:
— Я не собираюсь стоять здесь и слушать, как эта женщина оскорбляет нас и наши традиции. Никита, если ты мужчина, ты пойдёшь с нами.
Никита нерешительно посмотрел на Ксюшу:
— Ты правда хочешь развода? Из-за такой мелочи?
— Мелочи? — Ксюша покачала головой. — Видишь, даже сейчас ты обесцениваешь мои чувства. Да, я хочу развода. Потому что я заслуживаю мужа, который будет уважать моё мнение, а не игнорировать его.
Никита постоял ещё мгновение, затем молча взял свою куртку и направился к двери. Даниил, Ольга и дети последовали за ним. Уже на пороге Никита обернулся:
— Я вернусь вечером. Поговорим, когда ты успокоишься.
— Не трудись, — ответила Ксюша. — Завтра я еду подавать заявление на развод. Можешь забрать свои вещи, пока меня не будет.
Дверь закрылась, и Ксюша осталась одна в пустой квартире. Странно, но вместо отчаяния она почувствовала облегчение. Словно тяжёлый груз, который она носила годами, наконец упал с её плеч.
На следующее утро Ксюша отправилась в суд подавать заявление на развод и на раздел имущества. Она ожидала, что будет сомневаться или плакать, но внутри была только решимость. Шесть лет она пыталась вписаться в семью Никиты, шесть лет терпела придирки и насмешки, а муж всё это время оставался в стороне, делая вид, что ничего не происходит.
Когда она вернулась домой, квартира была пуста. Никита забрал только свои личные вещи — одежду, технику, книги. Всё остальное оставил нетронутым, словно надеялся вернуться. Ксюша прошлась по комнатам, ощущая странную смесь грусти и освобождения. Они купили эту квартиру сразу после свадьбы, мечтали о счастливой семейной жизни. Но теперь их союз подошёл к концу.
Никита позвонил через три дня. Голос его звучал виновато и растерянно.
— Ксюш, может, встретимся? Поговорим спокойно.
— О чём нам говорить? — спросила она, сидя на подоконнике и глядя на вечерний город. — Ты сделал свой выбор.
— Я не выбирал между тобой и братом, — возразил Никита. — Просто хотел, чтобы все были счастливы.
— Невозможно сделать счастливыми людей, которые получают удовольствие, унижая других, — ответила Ксюша. — Даниил и Ольга никогда не примут меня. А ты никогда не встанешь на мою сторону.
— Это неправда! — воскликнул Никита. — Я люблю тебя. Просто семья…
— Я твоя семья, — перебила его Ксюша. — Была ею последние шесть лет. Но для тебя настоящая семья — это только твои кровные родственники. А я так, приложение.
После этого разговора начался процесс развода. Они поделили имущество: квартира осталась Ксюше, она выплатила Никите его долю. Это забрало все её сбережения, но она не жалела. Свобода стоила дороже.
Даниил с семьёй уехали через неделю после инцидента. Ксюша узнала об этом от общих знакомых. Говорили, что брат был сильно недоволен тем, как всё обернулось, и обвинял Никиту в слабости. «Позволил жене командовать собой», — якобы сказал он. Никита не защищался, лишь молча принимал упрёки, как делал это всегда.
Спустя два месяца, когда развод был официально оформлен, Никита пришёл к ней домой. Стоял у двери с букетом, выглядел осунувшимся и постаревшим.
— Я осознал свою ошибку, — сказал он, когда она всё же впустила его на несколько минут. — Ты была права. Я слишком долго позволял своей семье вмешиваться в нашу жизнь.
— Уже неважно, — покачала головой Ксюша. — Мы разведены. Ты свободен, можешь жить по своим семейным традициям, сколько душе угодно.
— Я не хочу без тебя, — тихо сказал Никита. — Я порвал с Даниилом. Сказал ему всё, что думаю о его отношении к тебе. Теперь он со мной не разговаривает.
Ксюша грустно улыбнулась:
— И теперь, когда ты потерял и жену, и брата, ты вдруг решил, что был неправ? Жаль, что тебе потребовалось дойти до этой точки, чтобы понять очевидное.
— Дай мне второй шанс, — попросил Никита. — Я изменился.
— Люди не меняются так быстро, — ответила Ксюша. — То, что случилось между нами, открыло мне глаза. Я всегда буду на втором месте для тебя, что бы ты ни говорил сейчас. А я заслуживаю быть на первом.
Он приходил ещё несколько раз. Каждый раз с новыми обещаниями, с новыми доказательствами своей «перемены». Однажды он показал ей сообщение, в котором написал Даниилу, где требовал извинений перед Ксюшей. В другой раз показал скриншоты переписки с братом, где отстаивал свою новую позицию. Но Ксюша оставалась непреклонной.
Через полгода после развода он перестал появляться. Ксюша услышала от общих знакомых, что Никита помирился с братом и снова встречает его семью в аэропорту. Она не почувствовала разочарования — только окончательное подтверждение, что приняла правильное решение.
В их последнюю встречу, когда он пришёл забрать какие-то оставшиеся вещи, Никита выглядел смирившимся.
— Знаешь, — сказал он, стоя у порога, — я всё ещё считаю, что мы могли бы всё исправить.
— Некоторые вещи невозможно исправить, — ответила Ксюша. — И иногда лучше отпустить, чем цепляться за то, что уже разрушено.
Она закрыла за ним дверь и прошла в гостиную. Квартира больше не казалась пустой или одинокой. Теперь это было её пространство, её крепость, где никто не мог указывать ей, как жить. Впервые за долгое время она чувствовала себя по-настоящему дома…
