— Настенька, ты точно не наелась! Не придумывай, — усмехнулась Елена Петровна, ставя перед невесткой тарелку с пирогами. — У меня еще салатик есть и котлетки, сейчас принесу.
Настя глубоко вздохнула и отодвинула тарелку.
— Нет, спасибо. Я действительно больше не голодна.
Елена Петровна поджала губы и скрылась на кухне. В последнее время эти воскресные обеды у свекрови стали настоящей пыткой. Настя поймала сочувствующий взгляд мужа, но Виктор тут же отвернулся. Трус.
Телефон завибрировал в кармане. Сообщение от Маринки: «Как ты там? Держись! Через час спасу тебя звонком о «срочной работе»».
Настя улыбнулась. Хоть кто-то ее понимал.
— Чему улыбаешься? — Елена Петровна вернулась с новой порцией еды. — Небось подруга пишет? На меня времени нет, а на подруг всегда пожалуйста. Вот в мое время невестки свекровей уважали…
— Мама, давай без нотаций, — неожиданно вступился Виктор.
Елена Петровна всплеснула руками.
— Еще и грубит! Я для них стараюсь, стою у плиты с утра, а они…
Настя прикрыла глаза, мысленно считая до десяти. Пять лет брака, пять лет этого театра абсурда каждое воскресенье. Первый год был еще терпимым – свекровь держала дистанцию. Настя даже считала, что ей повезло. Ее родители подарили им с Виктором просторную трехкомнатную квартиру в хорошем районе. Свадьбу сыграли красивую. Жизнь налаживалась.
А потом начались «невинные» просьбы.
— Настенька, спина болит, помоги с уборкой, — звонила Елена Петровна среди рабочего дня.
— Настя, нужно срочно забрать лекарства из аптеки. Я сама не дойду.
Прошло совсем немного времени, и просьбы превратились в требования.
— Виктор, неужели твоя жена не может помочь старой женщине? — жаловалась она сыну. — Я же не чужой человек!
И Виктор, некогда любящий и заботливый муж, постепенно начал меняться. Сначала осторожные вопросы: «Может, сходишь к маме?» Потом упреки: «Ты совсем очерствела? Она же моя мать!»
— Настя! Ты меня слушаешь? — Елена Петровна щелкнула пальцами перед ее лицом. — Я говорю, мы с отцом решили на дачу в среду поехать. Моя подруга зовет. Ты сможешь нас отвезти?
Настя моргнула.
— В среду? Елена Петровна, у меня важная презентация на работе. Я не смогу.
Свекровь скривила губы.
— Все понятно. Работа важнее родителей мужа. Витя, — повернулась она к сыну, — ты слышишь, как твоя жена с нами разговаривает?
Виктор замер с вилкой в руке.
— Мам, давай не сейчас…
— А когда? — повысила голос Елена Петровна. — Когда нас совсем спишут со счетов? Я, между прочим, вам прошлым летом помогала ремонт делать! А теперь мне даже элементарной помощи не дождаться?
— Вы не помогали с ремонтом, — тихо произнесла Настя. — Вы приходили с советами, которые мы не просили.
В комнате повисла тишина. Елена Петровна побледнела, затем покраснела, а потом сделала то, что всегда делала в таких ситуациях – расплакалась.
— Я своими руками все делала! А она… Витя, ты слышишь? Она меня оскорбляет!
Виктор вскочил с места.
— Настя, извинись немедленно!
Настя окаменела. С каждым разом сценарий повторялся. Елена Петровна давила, Настя сопротивлялась, а Виктор неизменно принимал сторону матери.
Не дождавшись извинений, свекровь всхлипнула и ретировалась на кухню. Виктор наклонился к жене.
— Ты не могла просто промолчать? — прошипел он. — Тебе обязательно нужно все испортить?
Настя уставилась на мужа.
— А ты не мог хоть раз встать на мою сторону? Я ведь правду сказала.
Виктор покачал головой.
— Ты просто ненавидишь мою семью.
В этот момент с кухни послышался грохот и звон разбитого стекла. Они оба вскочили и бросились туда.
Елена Петровна стояла у разбитой вазы с выражением деланного ужаса на лице.
— Ой, нечаянно задела, — протянула она. — Кажется, возраст берет свое.
— Ничего страшного, — процедила Настя. — Разбитая посуда к счастью.
— Витя, дай денег на новую вазу, — требовательно произнесла Елена Петровна. — Мне нужна замена.
Свекровь тут же ярко улыбнулась. А потом продолжила:
— Кстати, Витенька, я хотела спросить… У меня в следующем месяце юбилей, помнишь? Мне бы новое платье купить, но пенсия такая скромная…
Виктор тут же вытащил бумажник.
— Конечно, мам. Сколько тебе нужно?
Настя молча наблюдала, как муж отсчитывает купюры. Четверть их месячного бюджета. И это уже третий «юбилей» за год.
Телефон в кармане завибрировал. Спасительный звонок от Марины.
— Алло? Что? Срочно? — Настя изобразила удивление. — Хорошо, буду через полчаса.
Она повернулась к застывшей семейной сцене.
— Прошу прощения, мне нужно срочно ехать. Проблемы на работе.
Елена Петровна закатила глаза.
— В воскресенье? Ну конечно.
— Я тебя провожу, — Виктор направился к двери.
На лестничной площадке он взял Настю за локоть.
— Ты же понимаешь, что у мамы просто такой характер? Она желает нам добра.
Настя высвободила руку.
— Знаешь что, Витя? Пять лет назад я вышла замуж за тебя. Не за твою маму. И мне казалось, что мы строим нашу семью, а не продолжаем жить в ее.
Виктор нахмурился.
— Ты драматизируешь. Она просто иногда просит помощи.
— Она не просит. Она требует. И с каждым разом все больше и больше.
Виктор потер лоб.
— Давай поговорим об этом дома? Не хочу, чтобы она слышала.
Настя кивнула, хотя внутри нарастала тревога. Разговоры дома всегда заканчивались одинаково – обещаниями Виктора «поговорить с мамой» и последующим затишьем на пару недель. А затем все начиналось заново, только с новыми требованиями Елены Петровны.
Но в этот раз что-то подсказывало Насте – развязка уже близко. И она может быть совсем не такой, как ей хотелось бы.
Настя лежала на диване с книгой, когда хлопнула входная дверь. Виктор вернулся поздно – почти в одиннадцать. От него пахло дорогим парфюмом Елены Петровны.
— Что случилось? — спросила Настя, откладывая книгу.
Виктор прошел на кухню и налил себе воды.
— К родителям заехал. Нужно было кое-что обсудить.
Настя села прямо.
— В понедельник? Мы же вчера были у них.
Виктор присел на край дивана, его глаза блестели странным возбуждением.
— Настя, я придумал отличное решение всех наших проблем.
У Насти внутри все сжалось. Она знала, что ничего хорошего от этого «решения» ждать не приходится.
— Давай продадим квартиру и переедем к родителям! — выпалил Виктор, глядя на нее с воодушевлением. — Подумай, сколько плюсов! Мы сэкономим на коммунальных платежах, маме с папой будет не одиноко, а на вырученные деньги купим машину и дачу.
Настя моргнула. Раз. Два. Три. Ей не послышалось.
— Ты предлагаешь продать нашу квартиру? Ту, что мне родители подарили?
Виктор закивал.
— Именно! Зачем нам такая огромная квартира? У родителей квартира большая, места всем хватит.
Настя медленно поднялась.
— А что твои родители говорят об этой идее?
— Они в восторге! — Виктор потер руки. — Мама уже комнату для нас готовит. Правда, там нужен ремонт, но это мелочи.
— Мелочи. А мое мнение тебя вообще интересует?
Виктор нахмурился.
— Настя, это выгодное решение для всех. Ты постоянно жалуешься, что мама тебя дергает. Так будет проще – ты сразу будешь на месте. И маме хорошо, и нам удобно.
— Удобно? — Настя ушам своим не верила. — Виктор, ты серьезно считаешь, что мне будет удобно жить с твоей мамой под одной крышей?
— Ну, поначалу будет непросто, — протянул Виктор. — Но потом привыкнешь.
— Привыкну, — эхом отозвалась Настя. — К чему именно? К тому, что твоя мать будет контролировать каждый мой шаг? К тому, что из хозяйки собственного дома я превращусь в прислугу?
Виктор закатил глаза.
— Опять ты драматизируешь. Мама просто хочет помочь.
— Помочь? — Настя всплеснула руками. — Виктор, она хочет контролировать нашу жизнь! И теперь она нашла идеальный способ – загнать нас в собственный дом.
Виктор вскочил.
— Прекрати говорить так о моей матери! Она святой человек! Ты просто ее ненавидишь. Признай это!
Настя тихо ответила:
— Я не ненавижу твою мать. Я ненавижу, когда она манипулирует тобой. А ты этого даже не замечаешь.
— Все ясно, — процедил Виктор. — Ты эгоистка. Думаешь только о себе. А о том, что родителям тяжело одним, ты подумала?
Настя глубоко вздохнула.
— Виктор, твоим родителям не тяжело. Они прекрасно справляются. Твоя мать ходит в бассейн, ездит на экскурсии, встречается с подругами. Она не беспомощная старушка, какой притворяется при тебе.
— Хватит! — крикнул Виктор. — Решено, мы продаем квартиру. Я уже позвонил риелтору.
Настя замерла.
— Что ты сделал?
— Завтра придет оценщик, — Виктор отвел взгляд. — Мама порекомендовала хорошее агентство.
— Ты позвонил риелтору, чтобы продать мою квартиру? Без моего согласия?
— Нашу квартиру, — поправил Виктор. — Мы женаты, значит, она общая.
— Она подарена моими родителями лично мне, — отчеканила Настя. — И документы оформлены только на меня.
Виктор побледнел.
— Что?
— Ты правильно услышал, — Настя скрестила руки на груди. — Квартира моя. Родители подарили ее нам. Конечно. Но формально — мне. Чтобы в случае чего у меня была крыша над головой. И никаких риелторов завтра не будет.
Лицо Виктора исказилось.
— То есть ты считаешь, что можешь единолично распоряжаться нашим имуществом? Прекрасно! Просто прекрасно! — он схватил телефон. — Сейчас я позвоню маме, пусть знает, какая у меня жена!
— Звони, — спокойно ответила Настя. — И заодно скажи, что я не буду продавать свою квартиру! Я не хочу жить с твоими родителями.
Виктор ткнул в экран телефона с такой силой, что Настя удивилась, как тот не треснул.
— Мама! — закричал он в трубку. — Настя отказывается переезжать! И говорит, что квартира только ее!
В трубке раздался пронзительный голос Елены Петровны. Виктор ходил по комнате, кивая и поддакивая.
— Да, я ей объяснил… Нет, она уперлась… Конечно, ты права…
Спустя пять минут разговора Виктор протянул телефон Насте.
— Мама хочет с тобой поговорить.
Настя помотала головой.
— Нет уж, спасибо. Вы уже все решили между собой, я тут явно лишняя.
— Настя! — рявкнул Виктор. — Возьми трубку!
— Не кричи на меня, — Настя посмотрела ему прямо в глаза. — Я не твоя собственность. И не собственность твоей матери.
Виктор швырнул телефон на диван.
— Ты невыносима! Нормальная жена поддержала бы мужа!
— А нормальный муж посоветовался бы с женой, прежде чем планировать продажу ее квартиры, — парировала Настя.
Виктор уставился на нее, словно видел впервые.
— Знаешь что? Мама была права. Ты — не та женщина, которая мне нужна.
Пять лет брака. Пять лет борьбы за право быть собой. И вот она, развязка.
Настя тихо сказал:
— Я предлагаю тебе выбор, Витя. Либо мы вместе устанавливаем границы в общении с твоими родителями и живем своей жизнью. Либо каждый идет своим путем.
Виктор покачал головой.
— Ты ставишь мне ультиматум? Выбирать между женой и родителями?
— Я прошу тебя выбрать нашу семью, — Настя сглотнула ком в горле. — Тебя и меня. Как мы планировали пять лет назад.
Виктор молчал долго. Так долго, что Настя уже знала ответ.
— Они моя семья, — наконец произнес он. — Всегда были и будут.
Настя кивнула.
— Тогда нам больше не о чем говорить.
Она развернулась и пошла в спальню. Завтра она позвонит юристу и начнет бракоразводный процесс.
— Ты пожалеешь об этом! — крикнул Виктор ей вслед. — Одна ты никому не нужна!
— Лучше быть одной, чем с тем, кто не уважает мои границы, — спокойно ответила Настя и закрыла дверь.
Через три дня Виктор съехал. Через две недели подал на развод – видимо, по настоянию матери. Настя не сопротивлялась.
Елена Петровна звонила ей несколько раз, то угрожая, то пытаясь давить на жалость.
— Как ты можешь так поступать с моим сыном? — причитала она. — Ты разбиваешь семью!
— Нет, Елена Петровна, — твердо ответила Настя. — Семью разбили вы, когда решили, что можете управлять нашей жизнью.
Впереди Анастасию ждал трудный развод. Но она верила, что со всем правится. Самый главный шаг она уже сделала: закончила этот несчастный брак.
