Елена застыла в дверном проёме, не веря своим ушам. Двадцать лет брака, казалось, рассыпались, как карточный домик, от одной фразы мужа. Андрей методично складывал её вещи в старый чемодан, избегая встречаться взглядом.
— Что значит «не твой»? — её голос дрожал. — Ты с ума сошёл? Костя — вылитый ты в молодости!
Андрей резко развернулся, его лицо исказила гримаса:
— Мама всё видела! Видела, как ты встречалась с ним тогда!
— С кем «с ним»? О чём ты вообще говоришь? — Елена схватилась за дверной косяк, чувствуя, как подкашиваются ноги.
— Не притворяйся! — он швырнул её любимый свитер в чемодан. — Мама никогда не ошибается. Она видела тебя с каким-то мужчиной возле кафе «Метелица». Вы обнимались!
Елена прикрыла глаза, пытаясь вспомнить…
— Андрей, послушай меня, — она сделала шаг вперёд. — Это какое-то безумие. Давай сядем и спокойно поговорим.
— О чём говорить? — он захлопнул чемодан. — Двадцать лет ты водила меня за нос! А я-то думал, почему Костя так хорош в математике, когда у меня всегда была тройка. Теперь всё встало на свои места!
Елена почувствовала, как внутри закипает гнев:
— То есть, если ребёнок умнее тебя — значит, он не твой? Прекрасная логика! А может, он просто больше старается?
— Не пытайся манипулировать! — Андрей пнул чемодан к двери. — Мама говорит…
— При чём здесь твоя мама? — взорвалась Елена. — Мы двадцать лет женаты, у нас прекрасный сын, а ты веришь каким-то фантазиям!
В этот момент входная дверь хлопнула — вернулся Костя. Его шаги на лестнице заставили обоих замолчать.
— Мам, пап, я дома! — раздался звонкий голос сына.
Елена и Андрей застыли, глядя друг на друга. В глазах мужа промелькнуло сомнение.
— Привет, сынок! — натянуто улыбнулась Елена, выходя в коридор. — Как школа?
Костя, высокий семнадцатилетний парень, уже скидывал рюкзак:
— Нормально. Пять по физике получил. А что это за чемодан?
Андрей вышел следом, неловко переминаясь с ноги на ногу:
— Мама… собирается к бабушке съездить.
Елена резко обернулась к мужу, в её глазах читалось: «Трус! Даже правду сказать не можешь!»
— Да? — Костя удивлённо поднял брови. — А почему так срочно? Ба же вроде в порядке?
— Знаешь, милый, — Елена старалась говорить спокойно, — нам с папой нужно кое-что обсудить. Иди пока к себе, ладно?
Костя перевёл взгляд с одного родителя на другого. За семнадцать лет он научился чувствовать напряжение между ними.
— Опять бабушка Вера что-то наплела? — вдруг спросил он прямо.
Андрей вздрогнул:
— Не смей так говорить о бабушке!
— А что? — Костя пожал плечами. — Она же постоянно пытается вас поссорить. То мама готовит не так, то квартиру убирает неправильно…
— Марш в свою комнату! — рявкнул Андрей.
Костя демонстративно медленно направился к лестнице:
— Знаете, иногда мне кажется, что вы до сих пор не решили, кто главный в семье — вы или бабушка.
Когда шаги сына стихли наверху, Елена повернулась к мужу:
— Даже ребёнок всё понимает. А ты… ты готов разрушить семью из-за каких-то древних фантазий твоей матери!
— Мама никогда не лжёт, — но в голосе Андрея уже не было прежней уверенности.
— Правда? — Елена горько усмехнулась. — А помнишь, как она «видела», что я специально испортила твой костюм перед важной встречей? А потом оказалось, что это химчистка напортачила?
Андрей молчал, отвернувшись к окну.
— Или история с якобы украденными её серьгами, которые потом нашлись в её же шкатулке? — продолжала Елена. — Сколько можно, Андрей? Когда ты наконец повзрослеешь?
— Это другое, — Андрей провёл рукой по лицу. — Тогда она могла ошибиться, но сейчас… Она так уверена!
Елена подошла к окну, встала рядом с мужем:
— А я помню тот день. Знаешь, кого я встретила у «Метелицы»?
Андрей напрягся, но промолчал.
— Своего брата, Сашку! Он тогда из армии вернулся, — Елена грустно улыбнулась. — Мы действительно обнимались. И плакали оба — от радости. А ты был в командировке, даже не знал, что он приезжал.
— Брата? — Андрей нахмурился. — Почему ты никогда не рассказывала?
— Потому что на следующий день он уехал в Мурманск. Навсегда. А через месяц его корабль… — Елена замолчала, сглотнув комок в горле.
Сверху донеслись приглушённые звуки гитары — Костя явно пытался не вслушиваться в разговор родителей.
— Почему я узнаю об этом только сейчас? — Андрей развернулся к жене.
— Потому что ты никогда не спрашивал! — воскликнула Елена. — За двадцать лет ты ни разу не поинтересовался, почему я не люблю говорить о своей семье, почему нет фотографий брата…
В этот момент в дверь позвонили. Андрей вздрогнул — он узнал характерную трель: так звонила только его мать.
— О, великолепно! — Елена всплеснула руками. — Явилась проверить, выполнил ли ты её указания?
— Не начинай, — поморщился Андрей, направляясь к двери.
На пороге действительно стояла Вера Павловна — подтянутая женщина шестидесяти пяти лет с идеальной укладкой и цепким взглядом.
— Андрюша, ты всё сделал? — с порога спросила она, проходя в квартиру. — О, вижу чемодан. Правильно, сынок, давно пора было…
Её взгляд остановился на Елене, и губы искривились в презрительной усмешке:
— А ты ещё здесь? Я думала, у тебя хватит совести уйти самой.
— Здравствуйте, Вера Павловна, — ледяным тоном произнесла Елена. — Может, расскажете при сыне, как «видели» меня с любовником двадцать лет назад?
— Не смей говорить со мной в таком тоне! — вскинулась свекровь. — Я всё видела своими глазами!
— Правда? — Елена сделала шаг вперёд. — И как выглядел этот мужчина?
Вера Павловна на мгновение замешкалась:
— Высокий… темноволосый…
— Продолжайте, — подбодрила Елена. — Что на нём было надето?
— Какая разница? — вмешался Андрей. — Мама не обязана помнить такие детали спустя столько лет!
— Военная форма! — вдруг выпалила Вера Павловна. — Да, точно, он был в военной форме!
Елена побледнела:
— Вы… вы действительно видели. Только это был мой брат Александр, вернувшийся из армии. Который через месяц погиб в Баренцевом море.
В комнате повисла тяжёлая тишина. Сверху снова донеслись звуки гитары — теперь это была какая-то минорная мелодия.
— Не верь ей, сынок! — Вера Павловна схватила Андрея за руку. — Она всё придумала! Какой ещё брат?
— Мам, — вдруг тихо сказал Андрей, — а почему ты раньше не говорила про военную форму?
Свекровь растерянно заморгала:
— Я… я просто вспомнила…
— Нет, — Андрей высвободил руку. — Ты сказала это только после слов Лены о брате.
— Андрюша, ты что, веришь этой… — Вера Павловна задохнулась от возмущения.
— Своей жене? — Елена скрестила руки на груди. — Да, представьте себе, бывает и такое. Кстати, — она повернулась к мужу, — у меня сохранилась последняя фотография с Сашкой. Хочешь взглянуть?
Елена направилась к старому серванту, достала потрёпанный альбом в коричневом переплёте. Руки слегка дрожали, когда она перелистывала страницы.
— Вот, — она протянула альбом мужу. — Это мы с ним у «Метелицы». Последнее фото.
Андрей взял альбом. На пожелтевшей фотографии молодая Елена обнимала высокого парня в военной форме. Они смеялись, и было заметно фамильное сходство — те же глаза, тот же разрез губ.
— Костя очень на него похож, — тихо добавила Елена. — На Сашку. Такой же упрямый и честный.
— Это ничего не доказывает! — вмешалась Вера Павловна. — Фотографию могли подделать!
В этот момент сверху раздались шаги, и на лестнице появился Костя:
— Ба, может хватит? Я всё слышал.
Он спустился и встал рядом с матерью:
— Знаете, что самое смешное? Я давно нашёл эту фотографию. И даже загуглил информацию про крушение подлодки «Курск». Там есть списки… Дядя Саша действительно был там.
Вера Павловна побледнела:
— Ты не имеешь права…
— Имею, — спокойно ответил Костя. — Потому что вы пытаетесь разрушить мою семью. Знаете, ба, я давно хотел вам сказать — хватит командовать папой. Он взрослый человек.
— Да как ты смеешь! — задохнулась Вера Павловна. — Андрюша, скажи ему!
Но Андрей молчал, не отрывая взгляда от фотографии. Потом медленно поднял глаза на жену:
— Почему ты никогда не показывала мне этот снимок?
Елена грустно улыбнулась:
— Потому что каждый раз, когда я пыталась рассказать о брате, твоя мама находила повод сменить тему. А потом… потом стало слишком больно вспоминать.
— Мама, — Андрей повернулся к Вере Павловне, — ты знала про её брата?
Свекровь нервно поправила воротник блузки:
— Я… я слышала что-то… но думала, это выдумки!
— Выдумки? — Елена горько усмехнулась. — Вы же сами были на похоронах! Просто делали вид, что не помните!
— Что? — Андрей резко побледнел. — Мама, это правда?
Вера Павловна опустилась на стул, как-то сразу постарев на десять лет:
— Я хотела как лучше… Эта девчонка была тебе не пара! Из простой семьи, без связей…
— Без связей? — Костя шагнул вперёд. — То есть, двадцать лет счастливого брака для вас ничего не значат?
— Ты не понимаешь! — всплеснула руками Вера Павловна. — Андрюша мог жениться на дочке директора завода! У неё была квартира в центре…
— Хватит! — Андрей с силой захлопнул альбом. — Просто хватит, мама. Я люблю Лену. И Костю. И мне плевать на квартиры в центре.
Елена почувствовала, как к горлу подступают слёзы:
— Андрей…
— Прости меня, — он шагнул к жене. — Прости, что усомнился. Что не спрашивал про брата. Что позволил маме…
— Значит, ты веришь ей, а не родной матери? — голос Веры Павловны дрожал от обиды.
— Нет, мама, — Андрей обнял жену за плечи. — Я наконец-то верю себе. Своему сердцу. И знаешь что? Нам нужно серьёзно поговорить о границах.
Костя тихо присвистнул:
— Вау, пап! А я уж думал, ты никогда не решишься.
— Какие ещё границы? — возмутилась Вера Павловна. — Я твоя мать! Я имею право…
— Нет, мама, — твёрдо перебил Андрей. — Ты имеешь право любить меня, но не имеешь права разрушать мою семью. С этого дня всё будет иначе.
Он повернулся к сыну:
— Костя, принеси, пожалуйста, бабушке воды. Ей нужно успокоиться.
Когда Костя ушёл на кухню, Андрей посмотрел на мать:
— Первое: ты больше не приходишь без предварительного звонка. Второе: прекращаешь критиковать Лену и вмешиваться в наши отношения.
— Но… — попыталась возразить Вера Павловна.
— И третье, — продолжил Андрей, — ты извинишься перед моей женой. Сейчас.
Елена удивлённо посмотрела на мужа — таким решительным она его давно не видела. Костя вернулся со стаканом воды и молча протянул его бабушке.
Вера Павловна приняла стакан дрожащими руками:
— Ты не можешь так со мной…
— Могу, мама, — мягко сказал Андрей. — И должен был сделать это давно. Ради всех нас.
В комнате повисла тишина, нарушаемая только тиканьем старых часов на стене. Эти часы когда-то подарила им на свадьбу Вера Павловна.
Наконец, свекровь поставила стакан на стол:
— Прости меня, Лена, — произнесла она неожиданно тихо. — Я… я действительно была на тех похоронах. И знала про твоего брата.
Елена почувствовала, как Андрей крепче сжал её плечо.
— Я просто… — Вера Павловна промокнула глаза платком, — я так боялась потерять сына. Единственного…
— И поэтому решили отнять у меня мужа? — тихо спросила Елена. — А у Кости — отца?
Вера Павловна опустила голову:
— Я запуталась… Мне казалось, что я защищаю Андрюшу…
— От чего, мама? — Андрей присел рядом с матерью. — От счастливой семьи? От любящей жены? От сына, которым можно гордиться?
Костя подошёл к бабушке и неожиданно обнял её за плечи:
— Знаешь, ба, ты могла бы просто быть частью нашей семьи. Без интриг и манипуляций. Просто любить нас.
Елена смотрела на эту сцену и чувствовала, как многолетнее напряжение постепенно отпускает. Она подошла к чемодану и начала вынимать вещи:
— Думаю, это нам уже не понадобится.
— Лен, — Андрей поднялся и обнял жену сзади, — прости меня. Я был идиотом.
— Был, — согласилась она, поворачиваясь к нему. — Но, кажется, наконец-то повзрослел.
Вера Павловна медленно поднялась:
— Я, наверное, пойду… Мне нужно многое обдумать.
— В воскресенье приходи на обед, — вдруг сказала Елена. — Только позвони заранее.
Костя усмехнулся:
— И никаких разговоров про неправильно приготовленный борщ!
— Обещаю, — тихо ответила Вера Павловна и направилась к выходу.
Когда дверь за свекровью закрылась, Елена повернулась к мужу:
— Знаешь, а ведь Костя действительно похож на Сашку. Особенно улыбкой.
— И характером, — кивнул Андрей. — Такой же справедливый.
— И умный, — добавила Елена с лукавой улыбкой. — Несмотря на твои тройки по математике.
Костя рассмеялся и обнял обоих родителей:
— Вот теперь я точно уверен — вы справитесь. Главное, чтобы папа больше не верил во всякие глупости.
— Не буду, — серьёзно пообещал Андрей. — Теперь только в любовь.
За окном начинал капать дождь, часы на стене мерно отсчитывали время, а в квартире пахло пирогами — Елена как раз собиралась их достать из духовки, когда начался весь этот сумасшедший день. День, который мог разрушить их семью, но вместо этого сделал её крепче.
