— Олеся, что происходит? — Анна пыталась связаться с сестрой три дня, — почему родители сидят в полуразрушенном доме, который даже не отапливается? Что значит «поживут отдельно»? Ты в своем уме? Отец серьезно болен, мама тоже не здорова, они не выживут в таких условиях! Они подарили тебе землю, отдали деньги с продажи дома, а ты так с ними поступила? Выгнала и забыла?
Анна давно привыкла к тому, что к её младшей сестре родители относятся с особым трепетом и нежностью. Олеся родилась, когда Ане исполнилось десять. Мама девочки много лет пыталась забеременеть, и рождение Олеси она восприняла не иначе, как чудо. Младшенькую любили, баловали, ни в чём девочка не знала отказа. К Ане тоже относились хорошо, её никто не обижал, но обожания ребёнок в глазах родителей не видел.
Годам к шестнадцати Аня с ролью старшей сестры смирилась и перестала обижаться и на Олесю, и на родителей. Видимо, младшую дочь Лариса Викторовна и Валерий Николаевич залюбили — Олеся выросла нудной, капризной и скандальной. Даже повзрослев, девушка продолжала требовать к себе особого отношения, любой отказ ею воспринимался как трагедия.
Поступила Олеся в театральный, она мечтала стать актрисой. Лариса Викторовна изначально была против этой затеи, но любимому ребёнку перечить не стала. Учёбу Олеся, напрочь лишённая таланта, не потянула, с третьего курса её отчислили. Валерий Николаевич расстарался и пристроил дочь на непыльное место — секретаршей к начальнику завода, своему близкому другу. Коллектив был преимущественно мужской, Олеся быстро нашла себе жениха и засобиралась замуж.
Аня, в отличие от младшей сестры, всего добивалась сама. Она получила высшее образование, вышла замуж. С мужем очень долго откладывала на собственное жильё. Возможность помочь старшей дочери у Ларисы Викторовны и Валерия Николаевича была, но расставаться со сбережениями они не торопились. Когда Аня единственный раз в своей жизни обратилась к матери за помощью, Лариса Викторовна ей объяснила:
— Деньги у нас, дочка, есть, но отдать их тебе мы не можем. Олеся с супругом живёт в крошечной комнате, нужно покупать ей отдельное жильё. Олеся зарабатывает немного, Васька, её муж, тоже звёзд с неба не хватает. Сколько они будут копить на дом или квартиру? Лет десять, как минимум! У вас с Серёжей дело идёт намного быстрее, вы за три года большую часть от стоимости двухкомнатной уже скопили! Ань, ты сама справишься, а вот Олеська без нашей с отцом помощи просто не выплывет.
Аня отказ матери приняла достойно. Больше она никогда и денег у родителей не просила. Олеся захотела жить в доме, Лариса Викторовна поднапряглась и в пригороде купила двухэтажный недостроенный коттедж. Крышу перекрыли быстро, отделку внутри и снаружи закончили за два месяца. Ремонт полностью спонсировали родители Олеси. Василий тёще и тестю был очень благодарен, а вот Олеся помощь воспринимала как должное. Она по-хозяйски командовала рабочими и постоянно матери с отцом высказывала претензии: то мебель слишком дешёвая, то обои не того цвета. Причём и шкафы, и эти самые обои Олеся выбирала сама.
Когда дочь начала кривиться при виде кровати, Валерий Николаевич не выдержал и сделал Олесе замечание:
— Ты же сама её выбирала! Чем теперь недовольна?
— В магазине эта кровать выглядела презентабельнее, что ли. Мне не нравится изголовье, какое-то оно маленькое. А я хотела наоборот большое, чтобы сидеть, прислонившись к нему, было удобно. Надо поменять!
— И как ты себе это представляешь? — поинтересовался Валерий Николаевич.
— Нужно новое изголовье заказать, — пожала плечами Олеся, — поехали в магазин, у нас два часа в запасе до закрытия есть!
Большой дом Лариса Викторовна купила специально — женщина таким образом позаботилась о старости. Она понимала, что когда придёт время, Аня родителей к себе перевести не сможет. Вместе с мужем она жила в недавно купленной двухкомнатной квартире. Супруги на тот момент уже воспитывали двух детей. У Олеси и Василия детей пока не было. Спален в доме было несколько, поэтому места бы точно хватило всем. О своих планах Олесю Лариса Викторовна заранее не предупредила.
Когда ремонт был закончен, Олеся настояла на том, чтобы дом мать переписала на неё. Дошло до скандала.
— Странно как-то получается, — возмущалась Олеся, — купили мне, а принадлежит он тебе! Мама, а я что, получается, в нём не хозяйка?
— Хозяйка, конечно, — объясняла дочери Лариса Викторовна, — никто вас с Васей отсюда выгонять не будет! И документы я обязательно на тебя оформлю, но чуть попозже. Так мне, Олесь, будет спокойнее! Дочка, ты пойми меня правильно, ты совсем недавно вышла замуж за Васю, мы с отцом его ещё плохо знаем. А вдруг он аферист какой или ещё чего хуже, альфонс? Получит дом, заставит потом тебя его продать, денежки захапает и исчезнет! Ну всякое ведь в жизни бывает, дорогая! Ты поживи с ним немного, узнай его получше, тогда и будем о переоформлении разговаривать. Все варианты нужно заранее просчитывать!
Олеся разозлилась:
— Мам, ты что ерунду какую-то несёшь! Какой альфонс, какой аферист? Сколько лет мы уже с Васькой живём, он хотя бы раз давал повод в нём усомниться? Я ничего слышать не хочу! Я требую, чтобы ты дом на меня, как и положено, переоформила. Давай не будем портить отношения!
Лариса Викторовна пошла младшей дочери на уступки. Перед старшей ей было стыдно: получается, ей опять ничего не досталось. Родители даже на ремонт в квартире денег ей не дали. Аня, впрочем, на мать за это не обижалась. Она действительно вместе с мужем преодолела все финансовые трудности — и на квартиру деньги отложили, и ремонт в ней без посторонней помощи сделали.
Олеся в доме жила уже шестнадцатый год, воспитывала трёх сыновей. Лариса Викторовна год назад впервые завела разговор о переезде в коттедж младшей дочери. Возраст брал своё, они с мужем уже вышли на пенсию и хотели из душного города переехать в деревню.
— Доченька, — как-то сказала Олесе Лариса Викторовна, — я давно уже хотела у тебя спросить… Можно мы с папой к тебе переедем?
Олеся готовила ужин, вопрос матери застал её врасплох. Она резко повернулась к родительнице и спросила:
— Зачем? Зачем вы собираетесь ко мне переезжать?
— Ну как…— смутилась Лариса Викторовна, — чтобы жить вместе. Я буду тебе с детьми помогать, а Валера будет на подхвате у Васи. Нам, доченька, уже пора привыкать к земле. С пятого этажа спускаться на первый тяжело, лифта-то в нашем доме нет, ты же знаешь. За продуктами тоже выбираемся очень редко, в основном Аню просим, она нас на машине везде возит. Мне тяжело мыть полы, руки уже плохо слушаются, наклоняться не могу — голова кружится. Нам бы очень хотелось, Олеся, жить здесь.
— А квартира? — спросила Олеся, — что с ней думаете делать?
— Не знаю, — растерялась Лариса Викторовна, — об этом я даже как-то и не думала. Закроем, наверное, пусть стоит. Ну или квартирантов пустим! Только вещи все свои нужно оттуда вывезти. У папы коллекция журналов, он очень расстроится, если с ней что-то случится.
— С квартирантами сейчас нужно быть осторожнее, — протянула Олеся, — разные люди бывают, не всегда жильцы попадаются добросовестные, ответственные. И, что самое главное, чистоплотные! Я согласна вас с отцом к себе перевезти, но только с одним условием: вы квартиру продаёте и деньги мне отдаёте! Всегда хотела, чтобы у меня была «подушка» безопасности. Деньги приберегу детям на учёбу. Старший скоро будет в институт поступать, а там, через пару лет, и до среднего очередь дойдёт.
Лариса Викторовна не знала, как ей поступить, Олеся требовала всю сумму с продажи квартиры отдать ей, в противном случае выделять отдельную комнату родителям попросту отказывалась. Ларису Викторовну терзала совесть: как объяснить продажу квартиры старшей дочери? Как сказать Ане, что ей опять ничего не достанется? Олеся наседала, решение нужно было принимать срочно. Лариса Викторовна набралась смелости и напросилась в гости к старшей дочери. Вокруг да около ходить не стала, сразу Ане обрисовала ситуацию:
— Мы с отцом нуждаемся в помощи, — объяснила пенсионерка старшей дочери, — сами уже не справляемся. Но это ещё полбеды! Тебя просить уже стыдно, поэтому мы всё время вынуждены проводить дома. У отца больные ноги, он уже не может с пятого этажа спускаться на первый. Спуск у нас полчаса занимает, на каждом этаже Валера отдыхает. До магазина тоже идём долго, хоть он и находится в соседнем дворе. Тебя я не прошу за нами ухаживать, понимаю, что места в квартире у тебя для нас не найдётся. Поэтому мы отцом подумали и решили попроситься жить к Олесе. Она, в принципе, не против, согласна нас пустить, но только с одним условием.
— Каким? — спросила у матери Аня.
— Она хочет, чтобы мы продали квартиру и отдали все деньги ей, — опустила голову Лариса Викторовна, — я понимаю, Ань, что поступаю с тобой несправедливо… Но и ты тоже меня пойми! У меня и выхода другого нет. Сама знаешь, у отца гипертония, приступы в последнее время случаются очень часто, не дай бог, его парализует, что я буду делать?
Аня попросила маму подождать пару минут. Женщина вышла из кухни, прикрыла за собой дверь и набрала номер сестры.
— У меня в гостях мама, — объяснила Олесе Аня, — пришла поговорить по поводу продажи квартиры. Я, в принципе, не против, на деньги претендовать не буду, если ты мне пообещаешь за мамой и папой ухаживать! Ты же знаешь, что в последнее время отца здоровье подводит. Я хочу быть уверена в том, что ты их не оставишь без помощи.
— Конечно, не оставлю, — заверила старшую сестру Олеся, — я обещаю, как только мама продаст квартиру, я сразу же к себе перевезу! Ань, будь спокойна, я своё слово сдержу.
Заручившись согласием старшей дочери, Лариса Викторовна выставила свою квартиру на продажу. Клиенты нашлись не сразу, но сделка всё же состоялась. Деньги Олеся у родителей забрала все, до копейки. Мать с отцом к себе перевезла, выделила им самую маленькую дальнюю комнату.
— Чтобы шум вам не мешал, — объяснила Олеся родителям, — мальчишки спать ложатся поздно, полночи могут туда-сюда шастать то на кухню, то в туалет. Спальня дальняя, вам ничего слышно не будет, будете ночью спокойно спать.
Переезд Ларисы Викторовны и Валерия Николаевича случился, можно сказать, вовремя. Через два месяца после продажи квартиры здоровье отца Ани и Олеси как-то резко ухудшилось — Валерий Николаевич жаловался на сильные головные боли, много времени проводил в постели, спускался на первый этаж редко. Лариса Викторовна еду мужу носила в спальню. Олеся первое время слово, данное и родителям, и сестре, честно держала: за отцом ухаживала, помогала матери его купать.
Василий оказался намного милосерднее супруги. Он помнил, сколько тесть хорошего для него сделал, поэтому беспрекословно, по первой же просьбе возил Валерия Николаевича в больницу, искал в аптеках лекарства, выводил старика на прогулку.
Через полгода общество родителей Олесю стало тяготить, она начала от них уставать. Валерий Николаевич капризничал — мужчина болезнь воспринимал очень остро, у него изменился характер. Лариса Викторовна быстро уставала, от неё особого толку не было. Деньги приятно грели душу, только из-за крупной суммы, лежащей на счёте, Олеся терпела родителей. Аня старалась мать с отцом навещать регулярно — практически каждые выходные она приезжала к сестре в гости, пока Олеся прямым текстом ей не заявила:
— Прекрати сюда шастать! Чего ты каждое воскресенье ко мне приезжаешь? Аня, тебя слишком много в моей жизни! Мало того, что всю неделю ты мне названиваешь, устраиваешь допросы, требуешь поминутно расписать режим дня родителей, так ещё и лично с проверками мотаешься! Дай мне хоть немного отдохнуть.
Анне стало обидно: что плохого она сделала младшей сестре? Приезжая по выходным, Аня наоборот старалась разгрузить Олесю. Два дня в неделю она сама занималась родителями, наводила порядок в их комнате, гуляла с отцом, помогала ему бриться. Аня видела, что младшая сестра за родителями ухаживает плохо.
— Хорошо, я приезжать не буду, — согласилась Аня, — ты тогда добросовестно свои обязанности исполняй! Отец всё время обросший, одет неопрятно! Ты ногти мамы видела? Почему они всегда такие грязные? Если она сама не может их постричь, то помоги. В комнате, Олеся, всё время бардак, у меня такое ощущение, что ты всю неделю туда вообще не заходишь! Раз взялась ухаживать за родителями, то делай это нормально.
— Не умничай, — разозлилась Олеся, — попробуй сама хотя бы один день пожить так, как я живу! У меня трое детей, муж, мне за ними в первую очередь ухаживать нужно. А от родителей одни проблемы! Порядок в комнате наводить бесполезно, у меня такое ощущение, что мать с отцом специально там кавардак устраивают. Я даже заходить туда не хочу, у меня сразу настроение пропадает. Зачем ему каждый день бриться? Он что, куда-то ходит? Дома и так сойдёт! А одежду я стираю, просто ест отец неаккуратно, изо рта вечно всё валится!
— Олесь, ну нельзя же так, — укорила сестру Анна, — или сама за матерью с отцом ухаживай, или позволь мне каждые выходные приезжать. Олеся, давай не будем ссориться! Я стараюсь ведь тебе помочь.
Анна трясущимися руками набирала номер телефона мужа.
— Серёжа, ты где? — закричала она в трубку, — домой едешь? Поторопись, пожалуйста, у нас большие проблемы! Нужно ехать и маму с отцом искать!
— Что значит — искать? — переспросил Сергей, — чего их искать, когда они у Олеськи живут?
— Да выгнала она их! — чуть не плача, сообщила Аня, — мне мама позвонила сейчас с незнакомого номера, сказала, что они уже три дня сидят в каком-то полуразрушенном доме в какой-то деревне! Олеська их привезла, оставила немного готовой еды, несколько пакетов с крупой, палку колбасы и уехала. Мама кое-как печку растопила, дрова во дворе нашла, но она быстро прогорела. Дома холодно! Деревня жилая, там есть люди. Мама мне с номера какой-то старушки звонила. Серёжа, их нужно срочно искать!
— Какой всё-таки Олеся отвратительный человек, — выругался Сергей, — я буду через пятнадцать минут. Ты пока собирайся и позвони по номеру, с которого с тобой связывалась Лариса Викторовна. Постарайся узнать хотя бы приблизительное место расположения этой деревни. Хотя бы название! Поняла меня?
Родителей Аня нашла в деревне, которая располагалась в двухстах километрах от города. Состояние отца было удручающим, Анна забрала родителей и увезла к себе в квартиру. Отца пришлось госпитализировать. Успокоив маму и наказав старшей дочери за ней присматривать, Аня поехала к Олесе — ей не терпелось задать сестрице пару вопросов.
Олеся на диалог настроена не была. В дом старшую сестру женщина пустить отказалась, беседовали через калитку.
— У тебя вообще совесть есть? — орала на Олесю Аня, — ты что делаешь? Ты родителей вывезла в деревню, бросила их там умирать от голода!
— Ничего подобного, — рявкнула Олеся, — я им продукты оставила! Никто их не бросал, я просто хотела немного отдохнуть. Ну, прожили бы они там недельку-другую, ничего бы страшного не случилось. Я бы потом приехала, и их бы забрала. Я тоже живой человек, и мне требуется отдых! Умная такая, сплавила мать с отцом на меня, и живёт себе спокойно, без всяких проблем. А я здесь разрываюсь между детьми, мужем и родителями!
— Да не выжили бы они там неделю, там условий никаких! Отца после такого «отдыха» в больницу пришлось класть. Ты вообще видела, в каком он состоянии? Хотя о чём это я. Ты даже матери телефон не дала, боялась, видимо, что она мне позвонит! Возвращай деньги, которые обманом у родителей выманила! Я куплю им квартиру в городе где-нибудь рядышком с собой и буду сама за ними ухаживать!
— Ага, ещё чего, — взвилась Олеся, — ничего я не верну! В квартиру к себе забирай, пусть у тебя живут! А деньги мне в качестве компенсации за потраченное время и нервы останутся!
Скандалили долго, но Аня всё же своего добилась. Олеся деньги вернула, правда, не все — какую-то часть она уже успела потратить. Родителям Аня купила однокомнатную квартиру в соседнем подъезде, каждый вечер она мать с отцом навещает. Валерий Николаевич чувствует себя значительно лучше, Лариса Викторовна тоже духом не падает. С младшей дочкой они не общаются, на Олесю мать с отцом обижены. А та и рада.
