— Папа, ты видел — у нас возле подъезда такая машина крутая стоит! — Женя влетела в квартиру, взъерошенная как воробей, и тут же осеклась. В комнате с отцом была какая-то женщина. Отец держал её за руку и не отпустил, даже когда вошла дочь. Женя тут же забыла про машину.
— Это кто? — нахмурилась девочка, бесцеремонно разглядывая незнакомку.
— Женя, дочка, — видно было, что отец волновался, но женщина успокаивающе поглаживала его руку, — это Катя, моя любимая женщина. Я давно хотел вас познакомить.
— Любимая?! Да как ты мог?! Еще скажи, что она будет жить с нами! — внутри у подростка всё кипело: какая ещё Катя? Мама умерла всего три года назад! Как он посмел притащить какую-то чужую тётку в их дом?!
— Евгения, — отец нахмурился, — не заставляй меня краснеть за тебя. Катя замечательная. И я надеюсь, что вы подружитесь. Жить с нами она будет после нашей свадьбы.
— Свадьба?! Папа, ты что собрался жениться?! — Новость застала Женю врасплох. Отец хотел подвести к этому плавно, но ничего не вышло. Импульсивный подросток и отсутствие опыта разговора с дочерью на щекотливые темы превратило знакомство в проблему.
— Да. Мы планируем свадьбу, дочь. — Кивнул отец. — Уверен, что вы поладите.
— А что, своей квартиры у нее нет?! Зачем она нам, папа?! — Женя сжала кулаки.
— У неё есть своя квартира. И машина возле дома, кстати, тоже её.
— Ну вот пусть и живёт в своей квартире! Что ей тут надо? — в голосе девочки послышались истерические нотки.
Она резко развернулась, бросилась в свою комнату, захлопнув за собой дверь, упала на кровать и отвернулась лицом к стене. Слёзы катились из глаз на подушку, оставляя мокрые пятна, но Жене было всё равно. Она не обернулась, даже когда отец зашёл к ней в комнату, предварительно постучавшись и не получив ответа.
— Жень, ну ты чего? — он присел к ней на кровать и положил руку ей на плечо.
Она дёрнула плечом и сбросила руку отца. Потом резко повернулась к нему.
— Как ты мог? Это же предательство! А как же мама? Ты же говорил, что любишь её!
— Женечка, мамы больше нет, и ты это знаешь. Конечно, я её любил и всегда буду любить. Но нужно жить дальше. Катя очень хорошая. Вы подружитесь. Прости, что тебе пришлось все это пережить так. Знаешь, я не умею быть тактичным… Но Катя она… Она как раз и научит меня быть более мягким, — он протянул руку, чтобы погладить дочь по голове, но она отстранилась.
— Не собираюсь я с ней жить! Она мне никто! — Женя снова отвернулась к стене. Отец лишь вздохнул и вышел из комнаты.
— Ну что? — встретила его у двери Катя. — Дуется?
Он кивнул.
— Серёжа, не переживай, всё образуется. У неё сейчас переходный возраст, — успокаивала она его. — Нужно время. Давай пока я поживу у себя, буду приезжать на выходные.
— Да, так будет лучше.
Время шло, а отношение Жени к будущей мачехе не менялось. Девочка игнорировала Катерину, не отвечала на её вопросы, не отзывалась на просьбы. А когда Катя хвалила её, даже за малейшие достижения, та только фыркала презрительно.
«Зря старается!» — думала Женя, — «Вся фальшивая насквозь! Это она так папе хочет понравиться. Скоро из кожи выпрыгнет. Не на ту напала!»
Когда отец покупал Жене какую-то вещь, о которой она мечтала, дочь радовалась как маленький ребёнок.
— Катя помогала мне выбрать, — между делом мог обронить Сергей, и настроение дочери тут же менялось. Она забрасывала эту вещь в шкаф и больше не доставала её.
В конце учебного года Сергей и Катерина решили, что перед свадьбой не мешало бы сделать в квартире ремонт.
— Женя уже взрослая. Да и остальную мебель обновить не помешает, — предложила Катя. — И она уже выросла и из этих детских обоев с мишками.
— Да, но где она будет всё это время жить? — задумался Сергей. — Здесь — не вариант. Моя мать в другом городе живет, они не очень-то ладят…
— А давай её к маме моей отправим? Она будет не против, — воскликнула Катя. — Там так хорошо, свежий воздух, озеро рядом, фрукты, ягоды. Ненадолго.
— Хорошая идея! — согласился Сергей. — Хоть пылью не будет тут дышать и краской. А вернётся уже в обновлённую комнату.
Вечером Сергей пришёл к дочери.
— Жень, мы решили с Катей отправить тебя на летние каникулы к её маме. Зоя Степановна — очень хорошая женщина. А мы здесь ремонт пока сделаем. Ты помнишь, что в октябре у нас свадьба и мы хотим, чтобы к торжеству все было обновлено и готовым к новой странице нашей жизни.
— Пап, я не хочу никуда ехать! — возразила Женя. Катя уже не казалась ей страшной, то ли дело, какая-то бабка за городом! — Делайте свой ремонт, я-то тут при чём?
— Дочь, ты же прекрасно знаешь, что у тебя аллергия на все эти краски-замазки-штукатурки. Вспомни, с какими глазами ты ходила, когда у вас в школе решили покрасить двери, — напомнил ей отец тот случай, когда глаза Жени превратились в две тонкие щёлочки, между воспалённых опухших век.
Женя с содроганием вспомнила, как чесались зудящие веки. Но даже это не убедило её.
— Я не хочу никуда ехать, — сердито повторила она. — Тем более, к какой-то незнакомой бабке.
— Жень, не беспокойся. Зоя Степановна — прекрасная женщина. Вот увидишь.
Евгения так разозлилась на отца, что выбежала из дома и гуляла до самой ночи. Сергей обрывал ее телефон, обзвонил всех подруг и даже хотел обращаться в полицию. Когда девочка пришла домой, от нее пахло энергетиками.
В таком состоянии отец видел ее впервые.
— Утром соберешь вещи, которые тебе понадобятся, а завтра мы тебя отвезём к Зое Степановне. Если ты не согласна, то поедешь в лагерь для трудных подростков! — Сергей понял, что нужно быть твёрже, иначе дочь совсем потеряет совесть.
Весь следующий день Женя хамила, отвечала односложно «да», «нет», «не знаю», за столом едва ковыряла еду, демонстративно вздыхала по поводу и без и закатывала глаза, как только заходил разговор об отъезде. Но этот день неумолимо приближался, и вот Женя несла свой рюкзак с вещами в машину Катерины.
Ненадолго девочка забыла свою ненависть к подружке отца, глядя, как та лихо управляет машиной. Женя даже поймала себя на мысли, что немного завидует Катерине — ведь даже папа так не умеет. Точнее, он вообще никогда не сидел за рулём.
Очнулась Женя, когда город остался позади и машина свернула на просёлочную дорогу. Заёрзав на заднем сиденье, она позвала отца:
— Пап, я не поняла, мы куда едем?
— Потерпи немного, уже почти приехали, — успокоил Сергей дочь.
Машина въехала в какую-то деревню, проехала по главной и единственной улице и остановилась перед небольшим голубым домиком с красной крышей.
— Приехали! — хлопнул в ладоши Сергей. — Жень, выходим.
— Я что, буду жить в деревне? — опешила девочка, оглядываясь вокруг.
— А чем вас деревня не устраивает, мадемуазель? — раздался строгий женский голос.
К приехавшей троице вышла высокая женщина, которую язык не поворачивался назвать бабкой. Статная, с прямой осанкой, она больше походила на директора школы, чем на деревенскую бабку.
— Зоя Степановна, принимайте помощницу, — Сергей приобнял дочь за плечо и легонько подтолкнул вперёд.
— Ну, здравствуй, Евгения, — Зоя Степановна окинула девочку оценивающим взглядом. — Милости прошу к моему шалашу. Сейчас пообедаем, познакомимся, а потом родители поедут к себе, у них там дел невпроворот.
Обед прошел в молчании. Женя есть на стала.
— Сереж, вы поезжайте в город, я сама справлюсь.
— А если…
— Не волнуйся, — Голос Зои Степановны и отца Женя слышала слабо. Она сидела в комнате и думала, что весь мир против нее.
Отец с Катериной попрощались с рассерженной Женей, сели в машину и мигом исчезли с глаз.
— Осваивайся, можешь погулять, сходить на озеро. Ужин в 6 часов. Не опаздывай.
Женя только фыркнула. Нацепив наушники, она легла на диван. Ни в 6, ни в 6.30 она даже не подумала выйти из комнаты. Ещё через полчаса Зоя Степановна, постучавшись, вошла к ней в комнату.
— Я так понимаю — ты не голодна. Прекрасно, тогда пойдём, будешь помогать мне в с посудой.
— Я не нанималась вам в прислуги, — огрызнулась Женя, — и я не обязана вам помогать.
— Ок, — пожала плечами женщина и вышла из комнаты.
Утром Женю разбудил крик петуха.
Женя прислушалась, и когда бабка ушла в сад, вышла из своей «тюрьмы», куда её заперли отец и его подружка. В животе урчало от голода. Женя уже пожалела, что не пошла ужинать, когда её звали.
«Ну, ничего», — думала она, — «я гостья, а гостей надо кормить. В холодильнике всё равно, должно быть что-нибудь съедобное».
Но холодильника на кухне не оказалось.
— Ну здо́рово! — растерянно огляделась Женя. Она заглянула в один шкафчик, в другой, подняла крышку кастрюли, что стояла на плите, — там было пусто.
— Что-то потеряла?
Женя не слышала, как Зоя Степановна вошла в дом. Девочка даже подпрыгнула от неожиданности.
— Ничего, — буркнула Женя.
— Ну ничего, так ничего, — пожала плечами Зоя Степановна и пошла к выходу.
— Я есть хочу! — уже громче сказала Женя и хмуро посмотрела ей вслед.
— Завтрак уже был, ты продрыхла. Обед через два часа. Готовить мне некогда — много дел в саду. Помогать ты не собираешься. Так что, терпи и жди, — строго ответила Зоя Степановна.
Кое-как выждав эти два часа, Женя заявилась на кухню. Обедом и не пахло. Хозяйка дома сидела на стуле, потирая поясницу и морщась, словно у неё что-то болит.
— Прости, спину прихватило. Если не в тягость — можешь картошки почистить? Потом пожарим. Вон, под столом ящик.
Женя чуть не взвыла. «Старая калоша! Чтоб тебя!» — костерила она противную бабку. — «Нашла бесплатную прислугу!»
Но есть хотелось очень, и пришлось ей чистить картошку.
— Ты смотри, как настоящий профи! — искренне восхитилась Зоя Степановна, разглядывая тонкую, как кружево, снятую с картофеля, кожуру. — Даже я так не умею!
«Подлизывается», — промелькнуло в голове у Жени, но похвала приятным теплом разлилась в душе.
Через полчаса она уже работала вилкой, не замечая хитрый взгляд «вредной бабки».
День за днём Зоя Степановна всё больше привлекала Женю к работе в саду. Сперва девочка взбрыкивала, огрызалась. Даже отправила отцу голосовое сообщение:
— Ты специально избавился от меня, — кричала она в трубку, — ты меня больше не любишь! Всё из-за этой твоей! Живу здесь как рабыня: огород полей, сорняки убери, воды принеси. Ненавижу вас!
— Хорошо. Я приеду. Потерпи до выходных, — написал отец.
Они с Катей посовещались и решили, что если девочка не может привыкнуть, то не надо ее заставлять.
В четверг вечером, после долгого дня, Женя сидела на крыльце, глядя на закат. Она мечтала оказаться где угодно, только не здесь. Внезапно рядом села Зоя Степановна.
— Злишься? — спокойно спросила она. — А почему? Можешь объяснить?
— Я не обязана… — начала Женя, но взглянув на сидящую рядом женщину, замолчала. Та смотрела на неё так по-доброму, как смотрела когда-то мама. Сердце у девочки защемило, и на глаза навернулись слёзы.
— А ты поплачь, — обняла её Зоя Степановна. — Это нормально — плакать. Я же всё понимаю: тебе кажется, что папа тебя перестал любить. Что предал твою маму. А теперь представь, что через три года ты окончишь школу и, может быть, уедешь в другой город, поступишь в институт, у тебя появится много новых друзей, и ты будешь вспоминать про отца в лучшем случае — раз в неделю, в худшем — когда у тебя закончатся деньги. А он останется один. Ты думаешь, ему будет легко? Он ведь умрет от тоски и одиночества. Человеку нужно, чтобы его кто-то любил и чтоб он любил кого-то. Твой папа любит мою дочь. И она не такая уж плохая, как тебе кажется. Всего, что у неё есть — она добилась сама. И у неё есть чему поучиться. Конечно, она не заменит тебе маму, но может стать хорошей подругой. Подумай об этом. И я знаю, что ты совсем не такая, какой хочешь казаться. Ты умная девочка, просто слишком много проблем свалилось на твою голову. Но иногда взрослых надо воспринимать не через призму предубеждений из сказок, а трезво и объективно.
Зоя Степановна поцеловала девочку в макушку и ушла в дом, оставив её одну. Женя чувствовала, как вместе со слезами с души исчезает камень, который лежал там с тех пор, как в её жизни появилась Катя.
Следующий день в деревне пролетел незаметно. Женя словно переродилась. Уже и работа в саду была ей не в тягость, и Зоя Степановна не казалась вредной бабкой.
— Я тебе блинчики с малиновым кремом сделала. Сметанка деревенская, натуральная. Идем завтракать.
— У вас корова есть? Настоящая?! — ахнула Женя.
— У нас рядом ферма. Муж соседки там работает. Если хочешь, сходим, покажу тебе сельскую жизнь.
— А лошади там есть?
— Вроде была одна, кобылка… — хитро улыбнулась Зоя Степановна, а Женя пришла в восторг.
Когда Сергей и Катерина приехали, девочки и будущей тещи не было дома.
— Либо моя дочь пошла в город пешком…
— Либо они нашли общий язык, — сказала Катя, увидев, как мать и падчерица идут по проселочной дороге с мороженым в руках и смеются.
— Даже не хочется уезжать, — тихо сказала Женя, когда увидела отца. — Мне Иван Михалыч обещал, что научит верхом ездить на лошади!
— Ты можешь остаться. Ремонт еще не окончен. — Сергей удивился переменам в дочке.
— Оставайся, Жень. Мы с тобой еще не всю морковь пропололи, — рассмеялась мать Катерины и подмигнула Жене.
Еще три недели прошли весело. Девочка познакомилась с ровесниками, которые приезжали на лето к бабушкам, и даже немного позанималась верховой ездой. Уезжать совсем не хотелось.
Но ремонт закончился, да и отпуск у Зои Степановны тоже.
Обновлённая комната привела девочку в восторг. Она уже знала, что дизайном занималась Катя.
— Спасибо! — Женя робко подошла к ней, не решаясь обнять. Тогда Катя сама обняла её, а Сергей обнял обеих и закружил по комнате приговаривая:
— Девчонки мои любимые! Всё у нас будет хорошо!
Женя улыбнулась, глядя на детскую книжку про Золушку. Иногда падчерицам полезно потрудиться и помочь, может, тогда и мачехи будут добрее?
