Первая гроза разразилась на самой обычной кухне. Дарья как раз колдовала над окрошкой, когда на пороге, словно вихрь, возникла Ксения Михайловна — будущая свекровь собственной персоной.
— Боже мой! — театрально всплеснула руками женщина. — Что ты творишь?! Кефир в окрошку? Это же кулинарное преступление!
Дарья едва сдержала вздох:
— Ксения Михайловна, мы с Костей именно так привыкли…
— Чепуха! — отрезала свекровь. — Сейчас мигом сбегаю за правильным квасом. Вот увидишь — пальчики оближешь!
Не успела Дарья и слова вставить, как будущая родственница выпорхнула за дверь. Вернулась она с огромной бутылью кваса, сияя как начищенный самовар. Но улыбка быстро погасла, когда она увидела уже заправленную кефиром окрошку.
— Как же так… — разочарованно протянула Ксения Михайловна. — Я старалась, бежала… А ты…
— Я же предупреждала, — мягко напомнила Дарья. — Это наш дом, и готовить я буду так, как нравится нам с Костей.
Следующий акт семейной драмы разыгрался на дне рождения внука. История с тортом стала последней каплей:
— Шоколадный?! — возмутилась свекровь. — Я же просила медовик!
— Это праздник вашего внука, — спокойно парировала Дарья. — А он обожает шоколадный.
— Значит, я для вас пустое место! — свекровь картинно промокнула несуществующие слезы. — Совсем меня не уважаете!
Бутылка с грохотом приземлилась на стол. Ксения Михайловна выпрямилась, словно проглотила штык, и поджала губы так, что они превратились в тонкую нитку.
— Вот значит как! — процедила она сквозь зубы. — Я, значит, никто? Просто старуха, которой нельзя и слова сказать в этом доме?
Звук перепалки привлёк Костю. Влетев на кухню, он застал мать уже в полной боевой готовности:
— Сынок, ты только послушай! — голос свекрови дрожал от праведного негодования. — Твоя невеста… Я всего лишь хотела помочь, а она меня выставила, будто я последняя кухарка!
— Что?! — Дарья аж задохнулась от возмущения. — Я такого даже близко не говорила! Зачем же…
Но было поздно. Ксения Михайловна уже включила свой коронный номер — «страдающая мать», а Костя, как верный сын, бросился утешать «бедную женщину».
Позже, наедине с женой, он виновато развёл руками:
— Понимаешь, мама… она особенная. Да, бывает резкой, но нужно просто принять её такой.
Казалось, буря миновала. На свадьбу свекровь расщедрилась: и деньгами помогла, и лучших стилистов нашла. «Может, всё наладится?» — с надеждой думала Дарья.
Наивная! Не прошло и недели, как грянул новый гром:
— Как это не позовём тётю Валю и всех Петровых?! — возмутилась свекровь. — Да меня со свету сживут такие сплетни!
После изматывающего спора Дарья сдалась:
— Хорошо. Зовите. Но за дополнительных гостей платите сами — наш бюджет не резиновый.
День свадьбы преподнёс молодожёнам неожиданный сюрприз — половина столов пустовала. Ксения Михайловна, как ни в чём не бывало, пожала плечами:
— Ах, эти родственники… — протянула она с деланным равнодушием. — Не позвала я их, доченька. Ты же так упиралась, такой скандал закатила! А деньги? — она хитро прищурилась. — Какие деньги? Никто же не пришёл!
Свадьба получилась скромной. Гости, довольные и румяные, разошлись с увесистыми свёртками угощений. А молодым вместо мечты о турецких берегах пришлось довольствоваться романтикой соседнего городка.
После торжества Дарья старательно выстраивала невидимую стену между собой и свекровью. Но разве удержишь Ксению Михайловну? Она появлялась как джинн из бутылки, сыпала советами как из рога изобилия:
— Район у вас — сплошной криминал! И продукты берёте втридорога! А полы… Боже мой, машинкой моете? Только руками, только так!
И неизменный финал:
— Никто меня не ценит, никто не слушает! — с надрывом восклицала свекровь.
Костя, как всегда, вставал на сторону матери:
— Ну что ты, милая, — увещевал он жену. — Мама же как лучше хочет. Вот, например, с ремонтом помочь вызвалась — у неё связи, скидки… Нам только транспорт организовать.
— Костя, — Дарья закусила губу, — боюсь, эта помощь нам дорого обойдётся…
— Опять ты за своё! — вспыхнул муж. — Неужели так сложно дать маме шанс?
И вот они стоят: машина заказана, грузчики переминаются с ноги на ногу, а Ксении Михайловны всё нет и нет…
Часы издевательски отсчитывали минуты. Телефон свекрови молчал, как партизан на допросе. Когда Дарье наконец удалось дозвониться, Ксения Михайловна, узнав невесткин голос, моментально превратилась в разведчика со стажем — связь оборвалась, а телефон ушёл в глухую оборону.
Явилась она, словно королева на бал, спустя три часа:
— Что такое? — возмутилась свекровь, театрально всплеснув руками. — Где все? Почему не готовы? Нам же ехать пора!
Дарья почувствовала, как внутри закипает вулкан. Сделав глубокий вдох, она процедила сквозь зубы:
— Три тысячи… Три тысячи коту под хвост! Люди ждали, мы с работы отпросились… Где вас носило?!
— Ах, это… — небрежно махнула рукой Ксения Михайловна. — Братец, бедняжка, на рынок собрался. Куда ж его одного — то? В мясе совсем не разбирается! А планы, знаешь ли, меняются… Что ты на меня так смотришь? Прямо убиваешь своей агрессией!
«Экономия, значит…» — горько усмехнулась про себя Дарья, наблюдая привычную картину: рыдающая свекровь и суетящийся вокруг неё Костя.
В магазине стройматериалов всё купили без проблем, но Ксения Михайловна уже строчила всем родным:
— Представляете? Хотела как лучше, а они… «Лучше, — говорят, — переплатим, чем с тобой связываться!» Вот какая невестка досталась!
— Всё! — не выдержала Дарья. — Костя, общайся с мамой сколько влезет, но меня увольте!
— Ну что ты… — привычно затянул муж. — Мама же не специально… У неё причины были…
— Рынок не горел! — вспыхнула Дарья. — А помнишь, когда моя мама с переломом в травмпункте валялась, твоей маме это показалось недостаточно уважительной причиной для пропуска дачных посиделок? Всё, Костя. Финиш. Наигралась я в примерную невестку!
Ксения Михайловна, конечно же, развернула целую драму из невесткиного отказа общаться. По родственным чатам поползли змейками сплетни: и «зазнайка», и «кукушка ночная» — чего только не придумала свекровь! Дарья только усмехалась, вспоминая великую Раневскую:
— Пусть хоть побьют меня — когда меня нет рядом!
Но всё перевернулось с появлением маленького Володи. Костя встал в позу:
— Сын должен знать бабушку! Это моё отцовское право!
Дарья сдалась. Год без свекрови пролетел как сладкий сон, но… Ксения Михайловна ворвалась в их жизнь как ураган. Едва переступив порог детской:
— Что это у вас? Срочно нужен балдахин! Сегодня же привезу!
Кружевное недоразумение благополучно отправилось пылиться в кладовку, а свекровь закатила очередной концерт под названием «меня никто не ценит».
К первому дню рождения внука она подготовила новую арию:
— Хулигана растите! — возмущалась она. — Медведя подарила — даже спасибо не сказал! Швырнул в угол, как какую — то тряпку!
— Мама, — устало вздохнула Дарья, — ему год. Он едва говорить начал. И я же предупреждала — он без ума от машинок, а мишки его не интересуют.
— Машинки! — фыркнула Ксения Михайловна, словно это слово было ругательством. — Острые углы, жёсткий пластик… Того и гляди, покалечится! А мишка — это же классика! Мягкий, уютный… — она резко развернулась к малышу. — Весь в мамочку уродился! Такой же бессердечный! Вот возьму и обижусь на тебя, поросёночек!
Мастерская слов | Артур А Володя, увлечённый своим автопарком, даже не заметил театральный жест бабушки, демонстративно отвернувшейся от него.
К трёхлетию внука свекровь выстрелила «царским» предложением:
— Кафе сниму! С аниматором! За мой счёт! — объявила она торжественно.
Дарья, удивлённая такой щедростью, одобрительно кивнула.
— Надо же, — процедила свекровь сквозь зубы, — впервые угодила королеве!
Ради сына, который успел привязаться к бабуле, Дарья проглотила эту шпильку. Недели две Ксения Михайловна расписывала внуку грядущее торжество в красках, достойных королевского бала. Споткнулись только на торте:
— Володенька медовик не ест, — мягко напомнила Дарья. — Давайте шоколадный? Всё — таки его праздник…
Свекровь промолчала, но её поджатые губы и колючий взгляд говорили громче любых слов.
За день до торжества Дарья решила уточнить детали:
— Во сколько гостей звать? И адрес кафе?
— Ой, — безмятежно протянула свекровь, — а я и не бронировала… Сегодня звонила — всё занято! Представляешь? И с тортом незадача — кондитер отказался. Никто работать не хочет, такие нынче времена.
Слова свекрови превратились в далёкий шум — Дарью будто обухом по голове ударило: «Господи… Завтра же придут десять семей с детьми! А у нас… ничего!»
День промчался как безумный вихрь. Руки двигались словно у робота: украсить, нарезать, намешать, наготовить… Аниматор нашёлся чудом — за тройную цену. Торт обошёлся в космическую сумму. К началу праздника Дарья чувствовала себя выжатым лимоном, едва находя силы наблюдать, как её маленький именинник примеряется к свечам.
— Стоп — стоп—стоп! — вдруг взвилась Ксения Михайловна. — Это что такое?! Какой шоколадный?! Должен быть медовик! Володенька, милый, не трогай! Торт неправильный!
Щёки Дарьи вспыхнули огнём под недоумевающими взглядами гостей. Схватив свекровь за локоть, она буквально выволокла её в угол:
— Хватит! — прошипела она змеёй. — Вам мало того, что вы уже натворили? Это праздник моего сына, и торт будет такой, какой он любит! Засуньте своё мнение куда подальше!
Свекровь выпрямилась, раздувая ноздри как разъярённая кобра:
— Ах вот как?! — голос зазвенел от праведного гнева. — После всех моих стараний?! Раз я тут никому не нужна — ухожу! И подарок забираю!
Когда за Ксенией Михайловной захлопнулась дверь, Дарья почувствовала, будто расправила крылья. Впервые за день она смогла по — настоящему улыбнуться и окунуться в атмосферу детского праздника.
Праздничное настроение рассыпалось как карточный домик, когда Володя понял — бабушка унесла обещанный грузовик. Детские слёзы больно резанули материнское сердце.
— Это уже слишком! — вспыхнула Дарья, когда муж заикнулся о визите к бабушке.
— Нельзя так! — возмутился Константин. — Отнимать у ребёнка бабушку — это просто…
— А устраивать цирк на детском празднике можно? — перебила Дарья. — А отбирать подарок у трёхлетки — нормально? Я, между прочим, как ломовая лошадь носилась по городу, спасая положение!
— Подумаешь, два торта купить — и нет проблемы, — пожал плечами муж. — У мамы, кстати, скоро день рождения. Может, не будем портить праздник?
Дарья открыла рот для язвительного ответа, но что — то её остановило.
— Ладно… — выдохнула она. — Последний шанс. Попробую наладить мир.
На следующий день они с Володей стояли на пороге свекрови.
— Простите за вторжение, — улыбнулась Дарья. — Но кое-кто очень соскучился по бабушке и своему грузовичку. А я тут к чаю кое-что принесла…
— Фу! — Ксения Михайловна сморщила нос. — Корица! Терпеть не могу! Меня от неё просто выворачивает!
— А вы попробуйте, — невинно предложила Дарья, разливая ароматный зелёный чай, зная прекрасно, как свекровь его «обожает». — Знаете, подарки не критикуют. Это… неприлично.
Дарья демонстративно бросила ложечку — металл звякнул о фарфор как финальный аккорд. До самого ухода она старательно изучала узор на обоях, игнорируя свекровь как предмет интерьера.
— И что это было? — встретил её дома насупленный Костя. — Опять война?
— Война? — фыркнула Дарья. — Я с миром пришла! С печеньем! А твоя мама… Знаешь, мне кажется, она не в себе последнее время.
Внезапно в голове Дарьи созрел план. Глаза загорелись хитрым огоньком:
— Слушайте, а давайте я возьму на себя ваш юбилей? Пятьдесят лет — не шутка, надо отметить так, чтобы все ахнули!
Свекровь прищурилась, как кошка, почуявшая подвох. Но Дарья выложила козырь:
— За наш счёт, конечно. Подарок от нас с Костей.
— Ну… — протянула Ксения Михайловна. — Только чтоб никаких там картин и сервизов! Я список составлю, что дарить.
— О, не волнуйтесь! — улыбнулась Дарья. — Всё будет достойно и со вкусом.
Готовилась она с особым старанием. Каждая деталь была продумана так, чтобы этот день действительно запомнился надолго.
Когда именинница переступила порог заведения, её лицо вытянулось, словно она лимон проглотила:
— Здесь же… здесь поминки справляют!
— Что вы, это многофункциональный зал! — защебетала Дарья. — Только взгляните: античная лепнина, золотые завитушки, люстра — прямо как во дворце! Вам очень идёт эта атмосфера… роскошная дама в роскошном интерьере!
Свекровь нервно одёрнула чёрное платье, похожее на монашеское облачение. Гневная тирада уже готова была сорваться с её губ, но тут мимо прошествовала подруга с огромной коробкой в руках. Глаза Ксении Михайловны жадно блеснули, и возмущение временно отступило.
Но это было только начало. Когда на импровизированную сцену вышел местный певец — заклятый враг именинницы после давнего скандала — лицо свекрови приобрело цвет спелого помидора.
— Зато какой гонорар берёт! — с невинной улыбкой прощебетала Дарья. — Мы с Костей для вас на всё готовы!
Решив стоически перенести это испытание, Ксения Михайловна потянулась к салату… и чуть не подпрыгнула: лук! Проклятый лук преследовал её в каждом блюде! А десерты… О, десерты благоухали корицей, словно рождественская ярмарка.
Домой именинница вернулась затемно: голодная как волк, злая как сто чертей и с новой порцией негодования на старого недруга. Утешали только подарки — целая гора красивых коробок!
— Пятьдесят лет — это расцвет! — голос Ксении Михайловны в телефоне дрожал от ярости. — Ты что, совсем?! Куда подевался мой список?!
— Список? — хмыкнула Дарья. — Ах, тот самый… с браслетиками да помадками? Знаете, в вашем возрасте пора думать о серьёзных вещах. О здоровье, например. Чтобы подольше радовать внука… и нас с Костей, конечно. Странно, что вы недовольны — не каждая невестка так печётся о свекрови!
Свекровь задохнулась от возмущения:
— Ты… ты… — и вдруг её осенило. — Господи! Это же месть! За Володькин праздник! Ах, ты… — она перешла на визг. — Опозорить меня! При всех! Чтоб моей ноги…
Связь оборвалась — обе собеседницы одновременно нажали «отбой».
— Кто звонил? — поинтересовался Костя, заглядывая на кухню.
Дарья безмятежно помешивала суп:
— Твоя мама. Похоже, совесть проснулась — вспомнила, как Володе праздник испортила.
Время шло, но порог их дома Ксения Михайловна больше не переступала. Костя хмурился:
— Ты же понимаешь, что выжила мою мать?
— Пусть приходит! — пожала плечами Дарья. — Только предупреди: теперь за каждый каприз будет «воспитательная работа». Как с собакой — методом кнута и пряника. И знаешь что? Ни капельки не стыдно!
