— Слушай, я больше не могу терпеть эту женщину, — Андрей крутил в руках бутылку пива, сидя на диване в гараже у своего друга Виктора. — Каждый раз, когда она приходит, это как визит налогового инспектора. Только вместо документов проверяет, как я живу с её дочерью.
Виктор усмехнулся, протирая тряпкой карбюратор:
— А ты пробовал поговорить со Светкой? Объяснить ситуацию?
— Да сотню раз! — Андрей сделал глоток и поморщился. — Светка только глаза закатывает и говорит: «Потерпи, это же моя мама». Будто я не знаю, что это её мама. Но чёрт возьми, это не даёт Валентине Сергеевне права распоряжаться в моём доме!
— И что ты делать собираешься? — Виктор отложил карбюратор и посмотрел на друга.
Андрей хмыкнул и откинулся на спинку дивана:
— Нашёл идеальный способ. Знаешь, как дети закрывают глаза и думают, что их не видят? Я делаю наоборот — делаю вид, что не вижу её. Полностью игнорирую. Она задаёт вопрос — я молчу. Она делает замечание — я смотрю сквозь неё. Она входит в комнату — я выхожу. Как будто её не существует.
— И помогает? — Виктор с интересом посмотрел на друга.
— Ещё как! — Андрей довольно улыбнулся. — Света, конечно, злится, но хотя бы нет этих бесконечных споров. А тёща… Ты бы видел её лицо! Она как будто призрак, которого никто не замечает. Бесится страшно, но сделать ничего не может.
Виктор покачал головой:
— Смотри, доиграешься. Женщины такого не прощают.
— А что мне делать? — Андрей пожал плечами. — Терпеть её «советы»? «Андрюша, ты не там работаешь! Андрей, ты должен зарабатывать больше! Ты ничего не делаешь по дому, чтобы помочь моей девочке! Андрей, моя дочь достойна большего!» Спасибо, проходили.
На следующий день Андрей работал из дома. Светлана ушла на работу рано — в их рекламном агентстве начинался сезон годовых отчётов, и она предупредила, что задержится допоздна. Андрей наслаждался тишиной и покоем, сидя перед компьютером в домашних шортах и футболке. Он как раз закончил отлаживать код для нового проекта, когда услышал звонок в дверь.
«Курьер, наверное», — подумал Андрей, глядя на часы. Он заказывал запчасти для своего мотоцикла, и должны были доставить сегодня.
Но за дверью стояла Валентина Сергеевна.
— Добрый день, Андрей, — её голос был сладким, как патока. — Девочка моя на работе? Я решила заглянуть, проведать вас.
Андрей молча отступил в сторону, пропуская тёщу в квартиру. Он уже перешёл в режим невидимости — ни слова, ни взгляда, будто рядом никого нет. Это было не так уж сложно — за три года практики он отточил этот навык до совершенства.
Валентина Сергеевна, как и всегда, сначала сделала вид, что всё в порядке. Она прошла на кухню, поставила на стол контейнер с каким-то салатом.
— Я тут приготовила кое-что для тебя, — произнесла она достаточно громко.
Андрей, не реагируя, прошёл мимо неё к холодильнику, достал бутылку воды и вернулся в гостиную к своему компьютеру.
— Ну хорошо, — Валентина Сергеевна последовала за ним, — не хочешь разговаривать — не надо. Я просто посижу, подожду доченьку мою.
Андрей продолжал работать, полностью игнорируя присутствие тёщи в комнате. Он знал, что Светлана вернётся не раньше девяти вечера, а сейчас было только половина второго. «Посидит и уйдёт», — подумал он, сосредотачиваясь на мониторе.
Но уже через пятнадцать минут стало понятно, что Валентина Сергеевна не собирается молча ждать. Она начала ходить по квартире, громко комментируя всё, что ей не нравится. Андрей не реагировал, продолжая стучать по клавиатуре.
Валентина Сергеевна подошла к рабочему столу Андрея и встала рядом, скрестив руки на груди. Её отражение смутно виднелось в боковой части монитора, но Андрей продолжал работать, будто находился в комнате один.
— Значит, так и будем играть в молчанку? — спросила она, постукивая ногтем по столу. — Очень по-взрослому, ничего не скажешь.
Андрей слегка повернул голову в сторону, где никого не было, и потянулся за наушниками. Надев их, он включил музыку и вернулся к работе с кодом. Краем глаза он видел, как лицо Валентины Сергеевны начинает меняться — от притворной приветливости к явному раздражению.
— Андрей, это уже ненормально, — она повысила голос, но не настолько, чтобы перекрыть музыку в наушниках. — Ты ведёшь себя как капризный подросток. Мы могли бы обсудить всё как взрослые люди.
Он увеличил громкость и продолжил работать, время от времени делая глоток воды. Тёща стояла рядом ещё минуты две, потом резко развернулась и ушла на кухню. Андрей слышал, как она с излишней силой гремит посудой, видимо, решив заняться уборкой или готовкой чего-то. Это была ещё одна её привычка — приходить и наводить «порядок» по своим стандартам, не спросив разрешения.
Через полчаса она вернулась в гостиную с чашкой чая, которую с громким стуком поставила на стол рядом с компьютером Андрея.
— Я понимаю, ты считаешь меня врагом, — начала она, присаживаясь на краешек дивана. — Но я всего лишь хочу, чтобы у моей дочери всё было хорошо. Ты слишком много работаешь, Андрей. Светочка одна дома постоянно. Что это за семейная жизнь? А если вы оба дома, то ты постоянно за этим проклятым компьютером.
Андрей заметил, что чай в чашке был почти чёрным — именно таким, какой он терпеть не мог. Тёща прекрасно об этом знала. Он отодвинул чашку в сторону, не удостоив Валентину Сергеевну даже взглядом.
— Вот именно так ты всегда относишься к тому, что я делаю для вас, — протянула она с нотками обиды в голосе. — И что Светлана в тебе нашла? Неблагодарный, холодный…
Андрей сохранил работу и переключился на другую задачу, полностью игнорируя монолог.
— А эта твоя затея с мотоциклом? — продолжала Валентина Сергеевна, повышая голос. — Ты думаешь о Светлане? О том, как она будет чувствовать себя, если с тобой что-то случится? Или о том, сколько денег ты тратишь на эту опасную игрушку вместо того, чтобы копить на нормальную квартиру?
Андрей невольно стиснул зубы. Мотоцикл был его давней страстью, и деньги на запчасти он зарабатывал сам дополнительными проектами. Но для Валентины Сергеевны это всегда было поводом для критики. Он сделал глубокий вдох, выдох и продолжил работать, сохраняя невозмутимое выражение лица.
Тёща поднялась и начала ходить по комнате, постепенно повышая голос:
— Знаешь, Андрей, я долго молчала, но это невыносимо. Света, моя девочка, заслуживает большего. Она могла выйти замуж за Игоря — у него своя фирма, квартира в центре. А что ты можешь ей дать? Сидишь целыми днями за компьютером, даже выходить отказываешься. И посмотри на эту квартиру! — она обвела рукой гостиную. — Три года живёте, а до сих пор ремонт не закончили. В спальне обои отклеиваются, в ванной плитка треснутая. Ты хоть понимаешь, как тяжело ей жить в таких условиях?
Андрей почувствовал, как его спокойствие начинает трещать по швам. Ремонт они со Светланой откладывали намеренно — копили на поездку в Японию, о которой жена давно мечтала. Это было их совместное решение. Но, конечно, Валентина Сергеевна видела ситуацию иначе.
Он демонстративно посмотрел на часы, встал и прошёл на кухню, чтобы сделать себе кофе. Тёща последовала за ним, не прекращая говорить:
— И эта твоя привычка уходить посреди разговора! Как Светлана это терпит? Я вот думаю, может, она просто боится тебе перечить? Может, ты её запугал? Потому что моя дочь никогда не была такой тихой и покорной, какой стала с тобой!
Андрей медленно насыпал кофе в чашку, стараясь не показывать, как эти слова задевают его. Они со Светланой были счастливы вместе. По крайней мере, до того момента, как Валентина Сергеевна начала вмешиваться в их жизнь по любому поводу.
Кофе в чашке Андрея распространял аромат по кухне. Валентина Сергеевна поморщилась — она всегда говорила, что кофе вреден для здоровья, что он разрушает желудок, повышает давление. Но сейчас ей было не до лекций о здоровом образе жизни. Она видела, что её слова не производят на зятя никакого впечатления, и это выводило её из себя всё больше.
— Андрей, я обращаюсь к тебе! — она повысила голос, резко хлопнув ладонью по столешнице. — Имей хотя бы элементарное уважение!
Он медленно помешивал кофе, глядя в окно на серое ноябрьское небо. По стеклу стекали капли мелкого дождя, и Андрей ловил себя на мысли, что предпочёл бы сейчас оказаться где угодно, только не здесь. Даже под этим промозглым дождём.
— Ах так? — Валентина Сергеевна подошла ближе. — Значит, ты решил, что можно просто делать вид, будто меня не существует? Это твой способ решать проблемы?
Андрей сделал глоток кофе и отвернулся, собираясь выйти из кухни. Но тёща преградила ему путь, встав в дверном проёме.
— Нет уж, ты никуда не уйдёшь, пока мы не поговорим, — её голос стал жёстким. — Я всё вижу, Андрей. Вижу, как ты манипулируешь моей дочерью, как изолируешь её от семьи. Почему вы перестали приезжать к нам на выходные? Почему Светлана всегда занята, когда я приглашаю её на семейные встречи?
Андрей обошёл тёщу, стараясь не касаться её, и вернулся в гостиную. Ему хотелось просто дождаться, когда она устанет и уйдёт. Обычно так и происходило — через час-полтора бесплодных попыток спровоцировать его Валентина Сергеевна сдавалась и покидала квартиру, напоследок бросив что-нибудь вроде: «Я всё расскажу своей дочери!»
Но сегодня что-то пошло не так. Валентина Сергеевна следовала за ним по пятам, не прекращая говорить. Её голос становился всё громче, а слова — всё более оскорбительными.
— Трус! — кричала она, стоя посреди гостиной. — Даже ответить мне не можешь! Что ты за мужчина такой? Может, поэтому у вас до сих пор нет детей? Света моя уже выходит из детородного возраста, ей нужна нормальная семья, а не это… Это существование с человеком, который даже поговорить не способен!
Андрей сидел за компьютером, но уже не мог сосредоточиться на работе. Пальцы застыли над клавиатурой. Тема детей была больной для них обоих — они со Светланой пытались уже давно завести ребёнка, но пока безуспешно. Они даже проходили обследования, и врачи говорили, что нужно просто время и меньше стресса. Валентина Сергеевна об этом знала, и всё равно била по самому больному.
— Может, Светлане стоит найти настоящего мужчину? — продолжала тёща, видя, что её слова наконец-то достигают цели. — Того, кто сможет дать ей ребёнка и обеспечить достойную жизнь. А не этого… Компьютерного гения, который только и умеет, что прятаться за экраном!
Андрей медленно поднялся. Его лицо оставалось спокойным, но внутри всё кипело. Он никогда не позволял себе грубость по отношению к матери Светланы, какой бы невыносимой она ни была. Но сейчас она переступила черту.
— Я считаю до десяти, — произнёс он тихо, глядя прямо на Валентину Сергеевну. — И к этому времени вас здесь быть не должно.
Тёща замерла на мгновение, удивлённая тем, что её провокация сработала, но быстро пришла в себя.
— А, так ты всё-таки умеешь разговаривать? — она усмехнулась. — Наконец-то! Значит, ты не немой, просто невоспитанный!
— Один, — начал считать Андрей, не обращая внимания на её слова. — Два.
— Что? Ты мне угрожаешь? В моём собственном доме? — Валентина Сергеевна возмутилась, повысив голос ещё сильнее.
— Три, — продолжал Андрей, сохраняя спокойствие. — Четыре. И это мой дом. Мой и моей жены.
— Как ты смеешь так разговаривать со мной? — Валентина Сергеевна подошла ближе, её лицо исказилось от гнева. — Думаешь, если молчал всё это время, то теперь можешь указывать мне, что делать?
— Пять, — Андрей оставался непоколебимым. — Шесть.
— Я никуда не уйду! — тёща топнула ногой и внезапно схватила со стола фотографию Андрея и Светланы с их свадьбы. — Посмотри на эту фотографию! Моя дочь была так счастлива в тот день! А что сейчас? Что ты сделал с её жизнью?
— Семь, — продолжал считать Андрей, чувствуя, как его терпение истончается с каждой секундой. — Восемь.
— Развод! — внезапно выкрикнула Валентина Сергеевна. — Вот что ей нужно! Оставь мою дочь в покое!
Она замахнулась и бросила фотографию на пол. Рамка не разбилась, но стекло треснуло от удара. В этот момент что-то треснуло и в самом Андрее.
— Девять, — произнёс он, подходя к тёще вплотную. — Десять.
Валентина Сергеевна вдруг бросилась на Андрея, замахиваясь кулаками.
— Ты не имеешь права! — кричала она, пытаясь ударить его по лицу. — Это моя дочь! Моя!
Андрей перехватил её руки, крепко удерживая запястья. Он никогда не думал, что эта ситуация может дойти до физического столкновения. Валентина Сергеевна извивалась, пытаясь вырваться, её лицо исказилось от ярости.
— Отпусти меня немедленно! — она попыталась пнуть его ногой, но Андрей увернулся.
— Вы уже в край обнаглели, — процедил он сквозь зубы, удерживая её на расстоянии. — Я прошу вас покинуть нашу квартиру.
— Я никуда не уйду! — Валентина Сергеевна вырвалась и снова замахнулась. — Ты должен развестись с моей девочкой! Слышишь? Развестись!
Андрей понял, что разговоры бесполезны. Он крепко, но осторожно взял тёщу за плечи и развернул к выходу. Она продолжала вырываться, пытаясь ударить его локтями, кричала что-то о том, что он погубил жизнь её дочери, что она всегда знала, каким чудовищем он окажется.
Доведя её до входной двери, Андрей открыл замок и аккуратно, но решительно вытолкнул Валентину Сергеевну на лестничную клетку. Она попыталась втиснуться обратно, но он захлопнул дверь и повернул ключ.
— Я всё расскажу Светлане! — кричала тёща из-за двери, колотя по ней кулаками. — Ты пожалеешь об этом! Слышишь меня? Пожалеешь!
Андрей прислонился спиной к двери, закрыв глаза. Впервые за долгое время он позволил себе выйти из роли, которую играл при тёще. Его трясло от напряжения и адреналина. Он достал телефон и набрал номер жены.
— Света, тут такое дело, — сказал он, когда она ответила. — Твоя мать была у нас… Да, я знаю, что ты на работе. Это важно. Я буду ждать тебя дома.
Через три часа Светлана вернулась. Её лицо было бледным и напряжённым — похоже, Валентина Сергеевна уже успела ей позвонить. Андрей сидел в гостиной, держа в руках треснувшую фотографию из их свадебного альбома.
— Что произошло? — спросила Светлана, не снимая пальто. — Мама звонила в истерике, говорила, что ты выгнал её из дома, что…
— Да, я выгнал её, — спокойно ответил Андрей, глядя жене прямо в глаза. — После того, как она бросила нашу свадебную фотографию на пол и потребовала, чтобы я развёлся с тобой. После того, как начала бросаться на меня с кулаками.
Светлана медленно опустилась в кресло напротив.
— Мама сказала, что ты её игнорировал, — произнесла она тихо. — Что не отвечал ни на один вопрос, делал вид, что её не существует.
— Это правда, — кивнул Андрей. — Я давно решил, что это единственный способ избежать постоянных скандалов с ней. Ты же знаешь, что я пытался. Пытался быть вежливым, терпеливым, разговаривать с ней, но это всегда заканчивалось одним и тем же — она критиковала всё, что я делаю, всё, что мы с тобой решаем.
— Но игнорировать собственную тёщу? — Светлана покачала головой. — Это… Это неуважение, Андрей.
— А требовать развода — это уважение? — он подался вперёд.
— Нет, конечно, но всё же ты мог бы быть с ней помягче! Она же моя мама! А ты так по-хамски с ней обошёлся, довёл до истерики! Ты теперь должен…
— Да ты хоть понимаешь, милая моя, что твоя мама просто с головой не дружит? Она реально ненормальная!
— Она не такая! Это ты постоянно…
— Нормальный человек не будет кидаться с кулаками на зятя, не будет требовать, чтобы он развёлся с её дочерью только потому, что он не отвечает на провокации!
Светлана вздрогнула от его слов. В её глазах появились слёзы.
— Не смей так говорить о моей маме, — тихо сказала она. — Она желает мне только добра.
— Добра? — Андрей горько усмехнулся. — Она втаптывает в грязь всё, что у нас есть. Наш брак, наши решения, наши планы. Она постоянно пытается настроить тебя против меня. И, похоже, у неё это получается.
— Это неправда, — Светлана покачала головой, но в её голосе не было уверенности.
— Правда, — Андрей поднялся и начал ходить по комнате. — Света, я больше не могу так жить. Твоя мать становится одержимой. Сегодня она зашла слишком далеко. Если это продолжится, я… Я не знаю, чем всё закончится.
— Что ты имеешь в виду? — Светлана тоже встала, её голос дрожал.
— Я имею в виду, что нам нужно решить эту проблему раз и навсегда, — Андрей остановился перед ней. — Либо мы ограничиваем общение с твоей матерью, чётко обозначаем границы, либо… Либо мне придётся пересмотреть наши отношения.
— Ты ставишь мне ультиматум? — Светлана сжала кулаки. — Выбирать между тобой и моей мамой?
— Нет, я прошу тебя выбрать между нормальной семейной жизнью и постоянным вмешательством человека, который не уважает ни меня, ни наши решения, ни даже тебя, поскольку считает, что лучше знает, что тебе нужно, — ответил Андрей. — Я люблю тебя, Света. Но так продолжаться не может.
Светлана смотрела на него долгим взглядом, в котором смешались обида, гнев и растерянность.
— Ты не понимаешь, — наконец произнесла она. — Она моя мать. Я не могу просто…
— Может, это ты не понимаешь, — перебил её Андрей. — Я не прошу тебя отказаться от матери. Я прошу, чтобы ты объяснила ей, что можно делать, а что нельзя. Но если даже это для тебя слишком…
Он не договорил. Светлана резко развернулась, схватила сумку и направилась к двери.
— Куда ты? — спросил Андрей, следуя за ней.
— К маме, — бросила она, не оборачиваясь. — Мне нужно подумать. И лучше я сделаю это подальше от человека, который выгнал мою мать из дома и оскорбляет её.
Дверь захлопнулась, и Андрей остался один в пустой квартире. Он медленно вернулся в гостиную и поднял с пола треснувшую свадебную фотографию. Трещина проходила ровно между ним и Светланой, словно предвещая то, что могло произойти с их браком. Но он не жалел о своём решении. Игра в молчанку зашла слишком далеко, и, возможно, это был единственный способ наконец прояснить ситуацию — даже если ценой этой ясности станет их брак…
