Каждое слово было как удар молота по голове. Уезжают… вместе… развод… Мир Нади окончательно рухнул.
Трещина в фундаменте счастья
— Ты мне не мама! Я все знаю! Ненавижу тебя! – одиннадцатилетняя Карина, ее ангельское личико искажено гримасой боли и обиды, ворвалась в квартиру, швырнув портфель на пол.
Слезы градом катились по ее щекам. У Нади сердце оборвалось.
— Доченька, солнышко, что случилось? Кто тебя обидел? – она бросилась к девочке, но та отшатнулась, как от огня.
— Ты мне чужая! Просто чужая тетка! – выкрикнула Карина и, громко хлопнув дверью, заперлась в своей комнате.
Надя застыла посреди прихожей, слова дочери звенели в ушах, обрушивая ее мир. Чужая? После десяти лет любви, бессонных ночей, выученных уроков, заплетенных косичек?
Не успела она опомниться, как на пороге появилась свекровь, Екатерина Львовна, ведя за руку улыбающегося семилетнего Колю.
— Мама, что случилось, почему Карина заявляет, что я ей не родная?! – Надин голос сорвался на крик, Коля испуганно прижался к бабушке.
— Ну, я проговорилась, я не хотела, как-то само вырвалось, — ответила свекровь.
— Что вы наделали! Мы же с Максимом сами… мы хотели подготовить ее!
Екатерина Львовна лишь поджала губы, ни тени раскаяния на ее лице.
— Наденька, ну что ты так кричишь? Нечаянно вышло. Девочка уже большая, имеет право знать правду. Не век же ей в неведении жить.
— Правду?! – Надя задыхалась от возмущения. – Какую правду? Что ее родная мать бросила ее годовалым ребенком и десять лет не вспоминала? Что я ее люблю больше жизни, а теперь… теперь она меня ненавидит?!
— Ну-ну, не преувеличивай, – отмахнулась свекровь, уводя Колю в его комнату. – Все наладится.
Надя осталась одна, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Десять лет она была для Карины мамой. Единственной. С того самого дня, как вышла замуж за Максима, приняв его годовалую дочку как свою. Родная мать Карины, Жанна, просто исчезла, оставив малышку на руках растерянного отца. И вот теперь…
Вечером, когда Максим вернулся с работы, Надя, глотая слезы, все ему рассказала.
— Ну, психанула немного, – муж нахмурился, но тут же смягчился. – Мама не хотела, наверное. Просто ляпнула, не подумав. Ты же знаешь ее.
— Не подумав?! – Надя не верила своим ушам. – Максим, она разрушила все! Карина со мной не разговаривает!
— Успокойся, поговорим с ней. Маленькая еще, отойдет, – Максим обнял жену, но в его объятиях не было той уверенности, которая могла бы успокоить Надю. Было ощущение, что он просто не хочет конфликта со своей матерью.
Карина не отошла. Она стала колючей, отстраненной.
— Конечно, Коленьку ты больше любишь, он же тебе родной! – бросала она за ужином, едва притронувшись к еде.
— Зачем мне тебя слушать? Ты мне все равно не мать, – эти слова ранили Надю сильнее любого кинжала.
Дорогие подарки
Екатерина Львовна же, словно почувствовав свою власть, начала почти каждый день забирать Карину к себе после школы.
— Свежим воздухом подышит, уроки сделаем, – говорила она Наде с непроницаемым лицом.
Девочка возвращалась от бабушки с новыми игрушками, сладостями, а однажды…
Надя разбирала вещи в комнате Карины и наткнулась на пакет с дорогущими джинсами. Теми самыми, которые Карина клянчила у нее неделю назад, а Надя отказала – слишком большая сумма для семейного бюджета, да и одежды у дочки было полно. Надя встревожилась и рассказала Максиму, предположив, что это подарок свекрови.
— Джинсы? За такую цену? – удивился он. – Да они стоят как две мамины пенсии! Не могла она их купить.
В этот момент в квартиру впорхнула Карина. Одна.
— А где бабушка? – насторожился Максим. – Она же должна была тебя проводить.
— Она до подъезда довела и ушла, дела у нее, – быстро проговорила Карина, пытаясь спрятать за спину какой-то пакет.
— А это что у тебя? – Максим строго посмотрел на дочь.
Карина молчала, еще крепче прижимая пакет. Отец мягко, но настойчиво высвободил его из ее рук. Внутри лежала новенькая коробка с последней моделью айфона.
Надя ахнула. Максим замер.
— Карина, откуда это?! – голос отца стал жестким. – Бабушка?!
Девочка опустила глаза. «Да, бабушка…»
— Не ври! – отрезал Максим. – Я знаю, что у нее нет таких денег!
И тут Карина, вскинув голову, с вызовом крикнула:
— Это… это моя родная мама мне купила!
Призрак прошлого
Слова Карины прогремели как гром среди ясного неба. Родная мама? Жанна? Та, что испарилась десять лет назад, оставив лишь горькие воспоминания?
Надежда почувствовала, как ледяной холод сковал ее изнутри. Максим, не говоря ни слова, схватил ее за руку, и они, оставив ошарашенную Карину и ничего не понимающего Колю дома, рванули к свекрови.
Екатерина Львовна встретила их на пороге своей квартиры с видом невинной овечки, но глаза бегали.
— Мама, что происходит?! – Максим едва сдерживал ярость. – Какая еще родная мать? Откуда у Карины дорогие подарки?!
Свекровь вздохнула, картинно приложив руку к сердцу.
— Ох, сынок, Наденька… Даже не знаю, как вам и сказать…
— Говорите как есть! – отрезала Надежда, предчувствуя недоброе.
— Ну, в общем… Жанна объявилась, – Екатерина Львовна наконец выдавила из себя. – Приезжала ко мне. Из Франции она, оказывается, вернулась. Богатая, ухоженная… Говорит, соскучилась по дочке, хочет наладить отношения. Ну а я что? Не могу же я родной матери препятствовать…
— Препятствовать?! – у Нади перехватило дыхание. – Вы помогали ей встречаться с Кариной втайне от нас?! Вы знали, что она задаривает ребенка дорогими подарками, покупает ее любовь?!
Екатерина Львовна пожала плечами.
— Ну, а что такого? Ребенок рад. Жанна хочет искупить вину, наверное. Да и Карине полезно знать, что у нее есть и другая мама, успешная, красивая.
Эти слова были как пощечина. «Успешная, красивая»… Намек был слишком явным. Надя, вечная домохозяйка в растянутом свитере, не ровня блистательной Жанне из Парижа.
Разбитые мечты и горькая правда
Все встало на свои места. Тайные встречи, дорогие подарки, отчуждение Карины… Жанна методично отвоевывала себе место в сердце дочери, а свекровь ей в этом активно пособничала.
Максим был подавлен. Он чувствовал себя преданным и матерью, и бывшей женой.
Через несколько дней Жанна сама позвонила Максиму. Напросилась на встречу…
— Я видела вас, – Надя ворвалась в квартиру, застав Максима одного, мрачного и задумчивого.
— Вы мило беседовали в кафе, как старые друзья! Она просила прощения, да? А ты что, готов ее простить после всего, что она сделала?! После того, как она бросила тебя с младенцем на руках?!
— Надюша, успокойся, – муж устало потер переносицу. – Она просто хотела поговорить. Да, она виновата, я ей это сказал. Но она мать Карины…
— А я кто?! – закричала Надя, чувствуя, как обида и ревность душат ее. – Я десять лет ей жизнь посвятила, а теперь какая-то фифа из Парижа приехала и все разрушила! А ты… ты, кажется, и не против!
Это был первый серьезный скандал за все годы их совместной жизни. Слова были горькими, обвинения – несправедливыми, но Надя не могла остановиться. Ей казалось, что ее мир рушится на глазах.
Апогеем стало заявление дочери.
— Я переезжаю жить к бабушке, – объявила она за ужином, не глядя на маму. – Там мне лучше. И мама Жанна будет чаще приходить.
Надя почувствовала, как сердце сжалось от боли. Ее девочка, ее Кариночка, выбрала другую. Ту, что манила блеском дорогих игрушек и красивой жизни.
И Максим все чаще стал пропадал у своей матери. «С Кариной общаюсь, пытаюсь вернуть домой», – говорил он. Но Надя видела, как меняется его взгляд, когда он возвращался. В нем появлялась какая-то непонятная тоска и… восхищение?
«Ты стала неинтересной»
Однажды Максим пришел домой и начал разговор, старательно избегая смотреть ей в глаза.
— Надя, я на выходные заберу Колю, сходим в аквапарк. С Кариной и Жанной, вчетвером.
Надя застыла.
— Что? Вчетвером? С Жанной?! Максим, ты вообще себя слышишь?! Она разрушает нашу семью, а ты ей потакаешь!
— Не начинай, а? – Максим поморщился. – Вечно ты всем недовольна. Посмотри, на кого ты стала похожа! Раньше была веселая, стройная, а сейчас… запустила себя. Вечно в халате, вечно с кислой миной.
Эти слова ударили Надю наотмашь. Так вот оно что… Оказывается, она «запустила себя». Пока она крутилась как белка в колесе, создавая уют, воспитывая детей, экономя каждую копейку, он смотрел на других? На блестящую, ухоженную Жанну?
— Знаешь что, – Максим вдруг решительно посмотрел на нее, – я, пожалуй, поживу пока у мамы. Нам всем надо остыть и подумать.
Дверь за ним захлопнулась, оставив ее одну посреди комнаты, раздавленную и униженную. Ее муж, ее опора, только что заявил, что она стала ему неинтересна. И променял ее на призрак из прошлого.
Несколько дней Надя ходила как в тумане. Потом, собравшись с силами, решила пойти к свекрови, поговорить с Максимом. Нужно было что-то решать, так не могло продолжаться.
Она открыла дверь квартиры Екатерины Львовны своим ключом… и замерла на пороге. В гостиной, прижавшись друг к другу на диване, сидели Максим и Жанна. И они… целовались.
Надежда почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Парочка оторвалась друг от друга, увидев ее — на лице Жанны играла торжествующая улыбка, а Максим выглядел смущенным, но решительным.
— Надя… – начал он. – Мы… мы решили начать все сначала. Жанна нашла мне отличную работу во Франции. Мы уезжаем. С Кариной, конечно. А с тобой… мы разведемся.
Каждое слово было как удар молота по голове. Уезжают… вместе… развод… Мир Нади окончательно рухнул…
Удар был сокрушительным. Женщина не помнила, как вышла из квартиры свекрови, как добрела до дома. В ушах стояли слова Максима: «Мы решили быть вместе… уезжаем… разведемся». Ее семья, ее жизнь – все летело в пропасть.
Она мучительно пыталась что-то придумать, найти какой-то выход, зацепиться за соломинку. Как спасти семью? Как вернуть Максима? Как объяснить Карине, что «новая» мама просто покупает ее любовь? Но все мысли путались, а сердце разрывалось от боли и бессилия.
Прошло несколько недель в каком-то бреду. Надя почти не ела, не спала. Коля, чувствуя неладное, постоянно жался к ней, спрашивал, где папа и Карина. Надя что-то невнятно отвечала, стараясь не расплакаться при сыне.
Однажды, просматривая в интернете статьи о разводах и правах детей, она наткнулась на рекламу юридической консультации.
«Может, хоть что-то можно сделать? – мелькнула отчаянная мысль. – Хотя бы понять, как защитить Колю, если Максим попытается и его отобрать».
Она записалась на прием.
Неожиданный звонок в дверь
В назначенный день Надя собиралась к юристу. Кое-как привела себя в порядок, надела единственное приличное платье, которое не напоминало о «запустившей себя домохозяйке». Она уже накидывала пальто, когда в дверь настойчиво позвонили.
Надя открыла, ожидая увидеть кого угодно, но только не ее…
На пороге стояла Екатерина Львовна. Бледная, с покрасневшими от слез глазами, растрепанная. Такой свекровь Надя еще никогда не видела.
— Наденька… прости меня, глупую! – с порога запричитала она, всхлипывая. – Пусти, я тебе такое расскажу… такое…
Надя молча отступила, пропуская свекровь в квартиру. Что еще могло случиться? Куда уж хуже?
Екатерина Львовна рухнула на стул в кухне, ее трясло.
— Я… я случайно подслушала, – начала она, заикаясь. – Жанна по телефону говорила… с матерью своей… Ох, Наденька, какая же она змея подколодная! Надя напряглась, предчувствуя новую порцию грязи.
— Оказывается, – свекровь понизила голос до шепота, – эта Жанна там, во Франции, замужем! За каким-то бизнесменом! И у них… у них детей нет!
— И что? – Надя не понимала, к чему она клонит. – Решила Максима осчастливить?
— Нет! – почти выкрикнула Екатерина Львовна. – Хуже! Этот ее муж французский очень детей хотел. А Жанна… она, оказывается, перед тем, как от Максима сбежать, аборт сделала! Не хотела ему второго рожать, представляешь? И теперь… теперь она родить не может! А муж ее из-за этого грозит ей разводом, потому что детей очень хочет!
Надя слушала, и волосы у нее на голове начинали шевелиться.
— И тут эта стерва вспомнила, что у нее дочка есть! Кариночка наша! – свекровь снова зарыдала. – И она решила ее забрать, насовсем! А Максим… Максим ей нужен был только для того, чтобы он разрешение на вывоз Карины подписал!
Она его и не собиралась с собой во Францию забирать! Так и сказала матери своей по телефону: «Зачем мне этот нищеброд? Главное – разрешение, а потом пусть катится ко всем чертям!» А сегодня… сегодня у них вылет!
Гонка со временем
У Нади потемнело в глазах. Обман, подлость, цинизм… Жанна не просто разрушала ее семью, она играла чувствами всех, использовала собственного ребенка как разменную монету в своих грязных играх!
— Дети! – Надя вскочила. – Они же в школе!
— Бежим! – Екатерина Львовна, забыв про слезы, тоже подскочила.
Они выбежали из квартиры, на ходу ловя такси. Сердце Нади колотилось так, что готово было выпрыгнуть из груди. Успеть! Только бы успеть!
Подъехав к школе, они увидели Колю, одиноко стоящего у ворот.
— Коленька! А где Карина? – Надя бросилась к сыну.
— Мама! Бабушка! – Коля удивленно посмотрел на них. – А Карину забрала тетя Жанна. Сказала, у нее сюрприз, и они куда-то едут.
— Когда поехали?! Куда?! – Надя схватила сына за плечи.
— Минут десять назад, сказали, что заедут к бабушке за вещами Карины, – ответил Коля, испуганный ее напором.
— Быстро к вам домой! – крикнула невестка свекрови, и они снова прыгнули в такси.
Женщины успели в последний момент. У подъезда дома Екатерины Львовны стояло такси с открытым багажником. Жанна, элегантная и холодная, как всегда, укладывала в него чемоданы. Рядом растерянно стояла Карина.
— Мам, а где папа? – спросила девочка.
— Он нас в аэропорту будет ждать.
— Но… его вещи же все дома остались…
— Он… он немного задерживается, солнышко, – Жанна даже не обернулась. – Дела. Он нас только проводит, а сам пока останется.
Карина нахмурилась.
В этот момент Надя с сыном и свекровью вышла из такси.
— Жанна! – ее голос прозвучал твердо и громко.
Жанна обернулась, на ее лице мелькнуло удивление, тут же сменившееся ледяным презрением.
— А, это ты, – процедила она. – Что тебе нужно? Мы торопимся.
— Кариночка! – Коля подбежал к Карине. – Ты что, хотела уехать и даже не попрощаться с нами?
Лицо Карины дрогнуло.
— Нет, Коленька, конечно, нет! – она бросилась обнимать брата. – Я… я не знала, что мы сегодня уезжаем… Мама Жанна сказала, это сюрприз…
Жанна грубо схватила Карину за руку.
— Хватит сантиментов! Садись в машину!
— Я не хочу! – вдруг выкрикнула Карина, вырывая руку. – Я хочу остаться здесь! С папой, с Колей… и с мамой Надей!
— Что?! – лицо Жанны исказилось от злости. – Я на тебя столько денег вбухала! Столько подарков! Ты должна ехать со мной!
— А как же Максим? – вставила слово Екатерина Львовна, подходя ближе. – Ты же говорила, вы вместе…
Жанна презрительно хмыкнула.
— Максим? Да зачем мне этот нищеброд сдался? Я не собиралась его никуда забирать. Он был нужен только для одного — разрешения на выезд дочери!
И она помахала документом перед носом разъяренной Надежды.
Слова Жанны повисли в воздухе, холодные и циничные. Карина смотрела на женщину, которую еще вчера считала доброй феей, широко раскрытыми от ужаса и разочарования глазами. Вся ее красивая сказка о богатой и любящей маме из Франции рассыпалась в прах, обнажив уродливую правду.
— Так вот оно что… – Надя шагнула вперед, ее голос дрожал, но в нем звучала сталь. – Ты просто использовала ребенка, Максима, всех нас. Ради своей задницы в тепле! Ради своих поганых бумажек с ноликами!
С этими словами она вырвала из рук соперницы документ и порвала его в клочья. Жанна, поняв, что терять ей уже нечего, фыркнула, села в свое такси и бросила водителю:
— В аэропорт! Быстро!
Машина рванула с места, увозя с собой несостоявшуюся «спасительницу» и ее разбитые планы.
— Кариночка, – Надя опустилась на колени перед девочкой, заглядывая ей в глаза. – Милая моя, прости, что мы не рассказали тебе все сразу. Мы очень тебя любим. И папа тебя любит. Никакие подарки не заменят настоящей семьи, слышишь?
Карина молча кивнула, слезы катились по ее щекам. Она крепко обняла Надю, потом прижалась к Коле.
— Мам… – прошептала она. – Прости меня. Я была такой глупой.
— Все хорошо, солнышко. Главное, что мы снова вместе.
Эпилог
Надя знала, что их семья уже никогда не будет прежней. Трещина, которую оставили эти события, была слишком глубокой. Им предстоял долгий и трудный путь — восстановления доверия и залечивания ран.
Максим переехал обратно домой, но атмосфера была напряженной. Надежда не могла сразу забыть его слова, его предательство, хоть и понимала, что он сам стал жертвой манипуляций.
Но глядя на своих детей, на мужа, который искренне раскаивался и старался вернуть ее доверие, она чувствовала, что у них есть шанс. Шанс построить что-то новое на обломках старого. Более честное, более крепкое.
