— Петя, ты в своём уме? — Вера во все глаза уставилась на мужа. — Как ты мог?! Это ж надо — додуматься до такого! Ты меня извини, но я начинаю сомневаться в наличии у тебя здравого смысла.
— Ну а ты чего хотела? — с вызовом ответил тот. — Сын моё мнение ни во что не ставит, я для него пустое место.
— Да что ты заладил: пустое место, ни во что не ставит?! Ему уже двадцать четыре года, и он вправе сам выбирать, с кем ему жить, на ком жениться. Ещё не хватало, чтоб мы ему жену выбирали! Мы не при царе Горохе живём! К тому же, Сабрина — хорошая девушка, из приличной семьи, неплохо зарабатывает, умненькая, любит нашего сына…
— А то, что эта твоя Сардина старше нашего мальчика, тебя не смущает?
— Петя, это меня, как раз и не смущает. Меня смущает то, что ты трясёшься над Мишей, словно это ты его мать, а не я. И невесту нашего сына зовут Сабрина, а не сардина, — строго осадила мужа Вера.
Она сразу поняла, что Пётр невзлюбил невесту сына с самого первого дня, как тот привёл свою девушку знакомиться с родителями. То, что невеста старше Миши на два года, вызвало у Петра Ивановича внутренний протест.
— Мужчина должен быть в семье главой, а что же это за глава, который в сыновья годится своей жене? — негодовал он.
— Не утрируй, Петя, — одёргивала его жена, когда он возмущался, придя к ней на кухню, чтобы «помочь достать пирог из духовки». — Мы с тобой одногодки и у нас равноправие в семье. А у них всего лишь два года разницы.
Первый конфликт с будущей снохой произошёл у Петра Ивановича через месяц после знакомства, за праздничным столом, где собрались родственники и друзья родителей и куда были приглашены Миша с Сабриной.
@Стелла Кьярри Ничего не предвещало беды. Все ели, пили, рассказывали весёлые истории из жизни. Дело дошло до Петра Ивановича.
— Помню: Мишка в шестом классе письмо любовное написал учительнице, просил её не стареть, а подождать, когда он вырастет и женится на ней. А ещё, летом поймал лягушку и поцеловал её, в надежде, что та в царевну превратится, — с радостным воодушевлением рассказывал отец, не обращая внимания на смущение сына.
— Пётр Иванович, — тихо подала голос Сабрина, — мне кажется, такие истории лучше рассказывать в очень близком кругу. Ваш сын уже вырос, и ему, может быть, некомфортно, когда его детские «подвиги» обсуждают при всех, да ещё и насмехаются.
Пётр Иванович чуть не поперхнулся от такой наглости — учить его.
— Я что, уже не могу поделиться воспоминаниями о детстве своего сына? — побледнел он.
— Вовсе нет, но ваш сын уже не ребёнок, и он, возможно, сам решит, какие истории о нём можно рассказывать, — всё так же тихо, но твёрдо ответила девушка.
Миша, всё ещё смущённый, попытался перевести всё в шутку:
— Папа всегда любил меня подкалывать.
Но Пётр Иванович уже кипел от злости: как это — какая-то посторонняя девка смеет указывать ему.
Чтобы конфликт не разгорелся с новой силой, Миша с невестой ушли с праздника, сославшись на дела.
В другой раз спор между Петром Ивановичем и Сабриной разгорелся на семейном ужине.
— Мы с Сабриной решили заняться бизнесом, — сообщил Михаил родителям.
Мать поддержала их, зато отец «встал на дыбы»:
— Какой ещё бизнес? Я с таким трудом устроил тебя в эту компанию, где ты сейчас делаешь вид, что работаешь, получая при этом приличные деньги!
— Пётр Иванович, вам не кажется, что ваш сын вправе сам решать, где и с кем работать? Мы давно уже решили открыть своё дело.
— Да, пап, у нас уже и бизнес-план готов. Просто я ещё не успел тебе рассказать, — подтвердил Миша. — А работа в компании дала мне хороший стартовый капитал и в плане средств, и в плане опыта.
— Да какие из вас бизнесмены? Вы же через неделю прогорите! — закричал отец.
— Что ж, это будет наш опыт, — пожал плечами Миша.
— Как ты не видишь, что она подстрекательница?! — возмущённо жаловался Пётр Вере, когда молодые ушли. — Она так и норовит поссорить меня с сыном!
— Петя, не драматизируй. Девочка права — наш сын уже достаточно взрослый, чтобы держаться за наши подолы, — попыталась успокоить мужа Вера, но он был непреклонен:
— Она подрывает мой авторитет в его глазах! Если так пойдёт, то вскоре ты будешь на её стороне!
— Петенька, ну что ты?! Может, она просто хочет независимости?!
— Независимости? — взревел Пётр. — Да она хочет отдалить от нас сына и постоянно ставит меня в неловкое положение!
— Ну, вообще-то, эти твои детские истории… Скорее уж Миша чувствовал неловкость, чем ты.
— Вот видишь?! Ты уже на её стороне! — он нервно заходил по комнате. — А что же дальше? Она перестанет отпускать его к нам?!
— Перестань! Ничего подобного она делать не собирается. Она любит нашего мальчика, а он любит её! И ей незачем ссориться с нами, — Вера начала сердиться.
Муж замолк, но по нему было видно, что он всё равно продолжает думать всякую чушь.
Последней каплей стало то, что Миша решил жениться. Если поначалу Пётр Иванович надеялся, что Сабрина — это очередная подружка сына, то вскоре стало ясно, что у них всё серьёзно.
— Мама, папа, мы с Сабриной подали заявление. Свадьбу хотим сыграть за городом, — огорошил своим решением родителей сын, забежав к ним однажды после работы без своей невесты.
Точнее сказать, мать уже была готова к такому исходу, но вот отец…
— Михаил, ты пошутил? — отец плюхнулся в кресло, уставившись на сына. — Ты не можешь жениться на этой…
— Папа! Эта — моя невеста, и её зовут Сабрина. Не субмарина, не ставрида, не сардина. Я хочу, чтобы ты уважительней относился к моей будущей жене! — нахмурился Миша.
Вера попыталась сгладить ситуацию:
— Сынок, а жить, где вы будете? Как и сейчас, у Сабрины?
— Папа ведь обещал подарить мне прабабушкину однушку. Мы решили, что после свадьбы продадим обе наши квартиры, и купим одну большую, — поделился планами Михаил.
Вера похвалила их за предприимчивость, и сын ушёл, не обратив внимания на странную реакцию отца.
***
— Петя, ты нормальный? — у Веры пропал дар речи, когда через несколько дней муж сообщил ей, что он продал квартиру бабушки, которую обещал сыну.
— Почему ты так говоришь? — удивился Пётр Иванович. — Я могу делать с ней всё, что захочу! Ты знаешь, я недавно сидел, вспоминал свою юность… Как мама часто смотрела на звёзды и мечтала, что когда-нибудь учёные найдут способ отправлять туристов в космос. А ведь я ничего не сделал для своей матери. Она одна растила меня, кормила, поила, защищала, а я даже мечту её исполнить не мог. И я купил туристическую путёвку в будущее для неё.
— Куда? — с замиранием сердца в ужасе прошептала Вера.
— В космос, — радостно объявил Пётр Иванович. — Компания «Афера-Тревел» снизила цены на туры. Вот мама обрадуется!
Вере ничего не оставалось, как позвонить сыну, свекрови и пригласить их на серьёзный разговор.
— Папа, ты это серьёзно? Ты продал квартиру, которую обещал мне? — опешил Миша, у которого даже не укладывалось в голове, что взрослый человек, который имеет свой неплохой бизнес, считается уважаемым в своём кругу просто выкинул несколько миллионов рублей на несуществующий тур от мошенников.
— Петя, сынок, ты ударился головой? — ахнула его мать, восьмидесятидвухлетняя женщина. — Да я выше третьего этажа подниматься боюсь! Я на эскалатор в магазине с сердечными каплями захожу, а ты меня в космос? А просто дождаться, когда я помру — не мог? Это ж надо — так опростоволоситься!
— Мама, я хотел тебя порадовать, — Пётр обиделся, что его щедрый подарок никто не оценил. Ну, сын-то — понятно — расстроился. Но поделом ему! А то решили они поделить шкуру не убитого медведя! В следующий раз будет думать, как с отцом разговаривать, и вертихвостку свою научит.
— Что ж, ты доказал, что ты главный! — горько усмехнулся Миша. — Гордись теперь собой!
И он ушёл, тихо прикрыв за собой двери.
— Сынок, ты меня разочаровал. Я не знаю, что на тебя нашло, но тебе бы провериться у врача. В здравом уме такое сделать нельзя, — мать Петра, покачав головой, тоже ушла, не попрощавшись.
— Ты понимаешь, что твоя неоправданная неприязнь к невесте твоего сына разрушила нашу семью? — Вера сидела на кухне, обречённо опустив голову.
Потом она посмотрела на мужа, как смотрят на посторонний предмет в интерьере, соображая — откуда он там вообще мог взяться.
— Я не могу тебя видеть, — сказала она, поднимаясь, — поживу у мамы.
Вера взяла часть вещей и ушла из дома. Пётр остался один в пустой квартире. Сначала он негодовал: жена не поддержала, мать обозвала глупым, сын вообще разговаривать не стал. Потом пришло осознание того, что он вообще натворил. Из-за тупых амбиций и высокомерия он потерял не только квартиру, деньги, но и семью, их доверие, их уверенность в его душевном здравии.
Одиночество, хоть и не сразу, отрезвило его, и Пётр Иванович посмотрел на ситуацию с другой стороны: со стороны его родных.
— Глупец! Старый, эгоист! — схватился он за голову по прошествии нескольких дней. И тогда он принял решение.
В зале играла музыка, гости поздравляли молодожёнов. Пётр Иванович чувствовал себя чужим на этом празднике, но он собрал всю волю в кулак и подошёл к сыну и его невесте, краем глаза заметив Веру, которая настороженно наблюдала за ним. «Опасается, что я сейчас скандалить начну», — понял он.
— Михаил, Сабрина, — дрогнувшим голосом начал отец жениха, — простите меня.
Он протянул им конверт. Сын недоверчиво покосился на подарок, не решаясь взять. Тогда Сабрина, улыбнувшись, приняла конверт и заглянула в него. Её лицо озарила удивлённая улыбка. Из конверта на ладошку выпали ключи от квартиры.
— Это не бабушкина квартира, но ничуть не хуже, — довольно сказал он.
«Горько!» — подхватили гости…
— Петь, ты где деньги взял на квартиру? – тихо спросила Вера мужа, здо́рово удивившись.
— Я же не совсем отбитый на голову – не всё потратил с бабушкиной квартиры. К тому же я давно откладывал потихоньку сыну на свадьбу… — смущённо ответил он и, довольный произведённым эффектом, обнял жену.
Семья воссоединилась, но ещё долго все поглядывали на Петра Ивановича, боясь, что у него опять где-нибудь перемкнёт.
