— Ты представляешь? Она просто позвонила и сказала, что приедет с подругами на нашу дачу! Даже не спросила, есть ли у нас планы, — Ника нервно поправила выбившуюся из хвоста прядь волос. — Как будто это не наша собственность, а какой-то общественный парк!
Марина внимательно смотрела на подругу, пока та расхаживала по кухне.
— И что ты ответила?
— Сначала растерялась, если честно. Пробормотала что-то о наших планах на выходные. А она просто отмахнулась: «Какие проблемы? Дача большая, всем места хватит. Теперь ты часть нашей семьи, у нас всё общее». Ты можешь в это поверить?
— Елена Алексеевна в своём репертуаре, — Марина покачала головой. — А Роман что говорит?
Ника тяжело вздохнула и присела на край стула.
— Пытается усидеть на двух стульях. «Давай все вместе проведём время, будет весело». Не понимает, что дело не в шашлыках, а в принципе! Мы три года копили на эту дачу, я вложила бабушкино наследство, мы каждые выходные там что-то строили, сажали, ремонтировали… И теперь его мать считает, что может просто прийти и распоряжаться, как у себя дома?
Марина задумчиво постучала пальцами по столу.
— Если сейчас уступишь, потом будет только хуже. Скоро начнёт требовать ключи, чтобы приходить, когда вздумается.
— Точно! — Ника воодушевлённо кивнула. — Именно это я и пыталась объяснить Роману. Нельзя позволять так себя вести.
— И что теперь?
— Не знаю, — Ника опустила плечи. — Выходные уже послезавтра. Роман предлагает просто перенести наши планы. Но я не хочу уступать. Это наша дача!
— Наша? — с лёгкой иронией переспросила Марина. — По документам-то она только на тебя оформлена, верно?
Ника нахмурилась.
— Да, но мы же с Романом семья. Это было наше общее решение — оформить на меня, потому что у меня был первоначальный взнос от бабушки.
— Интересно, — протянула Марина. — Значит, когда речь о вас с Романом, дача «наша», а когда о свекрови — сразу «твоя»?
Ника замерла.
— Ты сейчас на чьей стороне?
Марина примирительно подняла руки.
— На твоей, конечно. Просто помогаю тебе увидеть противоречие. Когда-нибудь и Роман может начать рассуждать так же, как его мать.
— Только не Роман, — Ника покачала головой. — Он другой. Мы всегда всё обсуждаем.
— Хорошо, если так, — Марина пожала плечами. — Но с Еленой Алексеевной тебе нужно расставить все точки над «и» прямо сейчас. Иначе эта история с дачей — только начало.
В пятницу вечером Ника с Романом приехали на дачу раньше обычного. Ника настояла на этом, чтобы успеть подготовиться к предстоящему разговору со свекровью.
— Может, всё-таки не будем обострять? — осторожно спросил Роман, выгружая продукты из багажника. — Мама просто хотела порадовать своих подруг. Она гордится нашей дачей.
— Нашей дачей, которую она ни разу не помогала ни строить, ни обустраивать, — парировала Ника. — Я не против, чтобы она приезжала в гости. Я против того, что она ставит нас перед фактом, не спрашивая.
Роман вздохнул.
— Ты же знаешь, какая она. Просто привыкла всё решать сама.
— Вот именно, — Ника выразительно посмотрела на мужа. — И чем дольше мы это позволяем, тем хуже будет потом.
Их разговор прервал звук подъезжающей машины. Ника напряглась. Это было слишком рано даже для Елены Алексеевны.
— Кто это? — Роман прищурился, вглядываясь в дорогу.
Из машины вышел пожилой мужчина с большим металлическим предметом в руках.
— Василий Петрович? — удивился Роман. — А что он здесь делает?
Сосед приветливо помахал им рукой и направился к калитке.
— Здравствуйте, молодёжь! А я вот, мангал принёс. Елена Алексеевна попросила. Сказала, у вас шашлыки сегодня!
Ника и Роман переглянулись.
— Вы, наверное, что-то путаете, — осторожно начала Ника. — Мы не планировали…
— Да как же? — перебил её Василий Петрович. — Елена Алексеевна вчера звонила, всё обговорили. Я ещё свой фирменный маринад обещал показать!
Не успела Ника ответить, как на дорожке появилась ещё одна машина. Из неё вышла Елена Алексеевна в ярком летнем платье и две её подруги, нагруженные пакетами.
— Ой, мы вовремя! — воскликнула свекровь, заметив Нику с Романом. — А мы тут решили устроить небольшой праздник! Светочка, Валечка, проходите, не стесняйтесь.
Подруги, улыбаясь, проследовали во двор, а Елена Алексеевна подошла к Нике и Роману.
— Что вы стоите? Помогите Василию Петровичу с мангалом! Он у нас мастер шашлыка, весь дачный посёлок к нему за советами ходит!
Ника стояла как вкопанная, не веря своим глазам. Роман неловко переминался с ноги на ногу.
— Мама, мы не ожидали гостей сегодня, — начал он.
— Как не ожидали? — Елена Алексеевна удивлённо подняла брови. — Я же Нике звонила, предупреждала.
— Вы не предупреждали, — твёрдо сказала Ника, — вы поставили нас перед фактом. Я пыталась объяснить, что у нас свои планы на эти выходные.
Елена Алексеевна отмахнулась.
— Да какие планы могут быть важнее, чем встреча с родными? Ромочка, помоги Василию Петровичу, а я пока на кухне всё организую.
И не дожидаясь ответа, она направилась к дому, оставив Нику и Романа в замешательстве.
На кухне Елена Алексеевна уже распаковывала пакеты, командуя подругами, куда что ставить.
— Валя, достань из холодильника всё, что там есть, нужно освободить место для мяса. Света, овощи мой в той раковине.
Ника наблюдала за этим вторжением с нарастающим возмущением. Когда свекровь открыла шкафчик и начала доставать её новые тарелки, которые они с Романом купили на прошлой неделе, терпение лопнуло.
— Елена Алексеевна, — как можно спокойнее начала Ника, — я ценю ваш энтузиазм, но мы с Романом не планировали сегодня принимать гостей.
Свекровь удивлённо обернулась.
— Что значит «не планировали»? А что такого особенного вы собирались делать?
— Дело не в том, что мы собирались делать, — Ника старалась сохранять спокойствие. — Дело в том, что вы должны были спросить нашего разрешения, прежде чем приглашать людей на нашу дачу.
Елена Алексеевна фыркнула.
— Нашу? Насколько я помню, дача оформлена на тебя. Так, может, это ты должна спрашивать разрешения у Ромы, прежде чем что-то решать?
Ника почувствовала, как у неё перехватило дыхание от такой наглости.
— Вы прекрасно знаете, что это наше совместное решение было — оформить дачу на меня из-за первоначального взноса.
— Знаю, знаю, — протянула свекровь. — Бабушкино наследство, как же мы можем забыть. Только не забывай, дорогая, что Рома — мой сын, и я имею полное право приезжать к нему в гости, когда захочу.
В этот момент на кухню вошёл Роман.
— Что здесь происходит? — он переводил взгляд с матери на жену.
— Твоя жена объясняет мне, что я не имею права приезжать на вашу дачу без специального приглашения, — с обиженным видом произнесла Елена Алексеевна.
— Я не это сказала! — возмутилась Ника. — Я сказала, что вы должны согласовывать с нами свои планы, особенно если собираетесь привести гостей!
Роман растерянно посмотрел на жену.
— Ника, может, сейчас не время…
— А когда время, Рома? — Ника почувствовала, что начинает терять контроль. — Когда твоя мать полностью завладеет нашей жизнью? Когда начнёт приходить к нам домой без звонка? Ах, постой, она уже это делает!
Елена Алексеевна демонстративно поджала губы.
— Я вижу, моё присутствие здесь нежелательно. Рома, сынок, я не ожидала от твоей жены такого отношения.
Напряжение нарастало. Во дворе Василий Петрович уже установил мангал прямо под яблоней — той самой, которую Ника с Романом посадили в первый день после покупки дачи.
— Подождите! — Ника выбежала во двор. — Нельзя ставить мангал под деревом!
Василий Петрович удивлённо посмотрел на неё.
— Почему? Тут самое удобное место — и тень есть, и от ветра защищено.
— Это молодое дерево, мы только посадили его. Дым и жар могут ему навредить.
— Не придумывай, — вмешалась вышедшая следом Елена Алексеевна. — Деревьям ничего не будет. Василий Петрович, не слушайте её, ставьте, где удобно.
Ника почувствовала, как у неё задрожали руки от возмущения.
— Это не вам решать! — она повернулась к свекрови. — Это наша дача, наше дерево, и мы не давали разрешения устраивать здесь пикник!
Подруги Елены Алексеевны, Светлана и Валентина, наблюдали за сценой с нескрываемым интересом.
— Какая невестка дерзкая, — тихо, но достаточно громко, чтобы все слышали, прокомментировала Светлана. — В наше время мы бы никогда не позволили себе так разговаривать со старшими.
— Вот-вот, — подхватила Валентина. — Современная молодёжь совсем распустилась. Никакого уважения.
Роман, видя, что ситуация накаляется, попытался вмешаться.
— Давайте все успокоимся. Мама, подруги, может, действительно сегодня не самый удачный день для шашлыков? Мы с Никой не подготовились к приёму гостей.
Елена Алексеевна возмущённо всплеснула руками.
— Что значит «не подготовились»? Я всё привезла! Мясо, овощи, напитки — всё есть. Что ещё нужно? Или твоя жена считает нас недостойными её королевских покоев?
Ника почувствовала, как краснеет от гнева и обиды.
— Никаких шашлыков на моей даче! Это не ваша личная зона отдыха, — твёрдо заявила она. — Я вас не приглашала.
На мгновение воцарилась тишина. Затем свекровь медленно повернулась к сыну.
— Рома, ты слышал, что сказала твоя жена? «Моя дача». Не «наша», а «моя».
Роман выглядел совершенно потерянным.
— Мама, Ника не это имела в виду…
— Нет, именно это! — Ника не собиралась отступать. — Дача оформлена на меня, я вложила в неё свои деньги и своё время. И я имею полное право решать, кто и когда может здесь находиться.
— Вот как, — тихо произнесла Елена Алексеевна. — Значит, Рома для тебя не считается полноправным владельцем?
— Не перекручивайте мои слова, — Ника начинала терять терпение. — Рома знает, что эта дача наша общая. Но вы — не Рома. И ваши подруги — тем более.
Шум привлёк внимание соседей. Из-за забора с любопытством выглядывали дачники. А вскоре к калитке подошла пожилая женщина с решительным выражением лица.
— Что здесь происходит? — строго спросила она. — Весь посёлок слышит ваши крики.
— Тамара Сергеевна, здравствуйте, — поздоровался Роман. — Извините за беспокойство, у нас небольшое недопонимание.
— Недопонимание? — фыркнула Елена Алексеевна. — Тамара Сергеевна, вы только послушайте! Моя невестка выгоняет меня с дачи моего сына!
Председатель дачного кооператива окинула всех внимательным взглядом.
— На кого оформлена дача? — спросила она практично.
— На меня, — ответила Ника.
— Технически да, но это наша семейная собственность, — вмешался Роман.
Тамара Сергеевна кивнула.
— Значит, решение принимает владелец, — она посмотрела на Нику. — Если вы не хотите, чтобы на вашем участке устраивали пикник, это ваше право.
Елена Алексеевна задохнулась от возмущения.
— Вы что, поддерживаете этот произвол? Родную мать не пускают на участок сына!
— Елена Алексеевна, — спокойно ответила Тамара Сергеевна, — в нашем кооперативе мы уважаем право собственности. Если участок оформлен на Нику, только она может решать, кто и когда может там находиться. Это закон.
— Какой ещё закон? — продолжала возмущаться свекровь. — Закон совести! Родственные узы! Или в вашем кооперативе это не ценится?
Тамара Сергеевна оставалась невозмутимой.
— У нас ценится порядок и взаимное уважение. И ещё мы очень не любим, когда шум мешает соседям отдыхать. Поэтому прошу вас разрешить ваш конфликт мирно и тихо.
С этими словами она развернулась и ушла, оставив всех в неловком молчании.
Елена Алексеевна первой нарушила тишину.
— Хорошо, — сказала она с деланным спокойствием. — Я всё поняла. Света, Валя, собирайте вещи. Мы уходим.
Подруги начали торопливо складывать пакеты обратно.
— Василий Петрович, простите за беспокойство, — обратилась Елена Алексеевна к соседу, который всё это время неловко переминался с ноги на ногу возле мангала. — Оказывается, нам здесь не рады.
— Мама, подожди, — Роман попытался остановить её. — Давай всё спокойно обсудим.
— Нечего обсуждать, — отрезала Елена Алексеевна. — Твоя жена всё предельно ясно объяснила. Это её дача, и нам здесь не место.
Она повернулась к Нике.
— Надеюсь, ты довольна. Ты получила, что хотела.
И не дожидаясь ответа, Елена Алексеевна направилась к выходу, гордо подняв голову. Её подруги последовали за ней, бросая осуждающие взгляды на Нику.
Когда они ушли, Василий Петрович неловко кашлянул.
— Я, пожалуй, тоже пойду, — сказал он, поднимая мангал. — Извините за недоразумение.
Оставшись одни, Ника и Роман молча смотрели друг на друга.
Вечер прошёл в тягостном молчании. Роман пытался звонить матери, но она не брала трубку. Ника чувствовала себя одновременно правой и виноватой — она защитила свою позицию, но ценой семейного скандала.
— Может, нам стоило просто согласиться? — тихо спросил Роман, когда они сидели на веранде. — Один вечер, и всё.
Ника покачала головой.
— Дело не в одном вечере, Рома. Если бы твоя мама попросила, а не поставила нас перед фактом, я бы первая предложила устроить барбекю. Но она даже не подумала спросить нашего мнения.
— Она просто не привыкла спрашивать, — вздохнул Роман. — Всю жизнь сама всё решала.
— И сколько ещё ты будешь это оправдывать? — Ника посмотрела мужу в глаза. — Сегодня она решила устроить пикник на нашей даче без спроса. Завтра придёт к нам домой с ночёвкой. Послезавтра начнёт указывать, как нам жить. Где граница, Рома?
Роман молчал, глядя в темноту сада.
— Ты должен понять, — продолжила Ника мягче, — я не против твоей мамы. Я против того, как она себя ведёт. Она не уважает наше право принимать решения.
— Я понимаю, — наконец ответил Роман. — Просто мне тяжело быть между вами. Она моя мать, а ты моя жена. Я люблю вас обеих.
Ника взяла его за руку.
— Я не прошу тебя выбирать. Я прошу поддержать меня в том, что касается наших общих решений. Мы семья, Рома. Мы должны вместе решать, кто и когда приходит в наш дом или на нашу дачу.
— Ты права, — Роман сжал её руку. — Я поговорю с ней завтра. Она должна понять, что мы имеем право на собственное пространство.
На следующее утро Роман всё-таки дозвонился до матери. Ника слышала только его часть разговора, но и этого было достаточно, чтобы понять — примирения не будет.
— Мама, мы не выгоняли тебя… Нет, Ника не это имела в виду… Конечно, я тебя люблю, но пойми… Мама, пожалуйста, давай поговорим спокойно…
Когда он закончил разговор, его лицо было мрачнее тучи.
— Не получилось? — тихо спросила Ника.
Роман покачал головой.
— Она сказала, что всё поняла. Что больше не будет нам мешать. И что передаёт тебе «наилучшие пожелания».
По его тону Ника поняла, что «наилучшие пожелания» были совсем не добрыми.
— Она успокоится, — Ника попыталась его подбодрить. — Дай ей время.
— Не знаю, — Роман выглядел подавленным. — Она очень обижена. Сказала, что раз мы такие независимые, то и она будет жить своей жизнью.
Неделя прошла в напряжённом ожидании. Елена Алексеевна не звонила и не писала. Но от родственников они узнали, что свекровь устроила грандиозный пикник у себя во дворе, пригласив всю семью, кроме Ники и Романа.
— Она рассказывает всем, что ты запретила ей приезжать на дачу, — сообщил Роману его двоюродный брат. — Говорит, что невестка настроила тебя против родной матери.
Роман был расстроен, но стоял на своём.
— Это неправда. Мы просто хотели, чтобы она уважала наше право планировать свой отдых.
— Да ладно тебе, — усмехнулся брат. — Все знают, какая тётя Лена. Она всегда была командиром. Но она же мать твоя. Неужели нельзя было просто уступить?
Этот разговор заставил Романа задуматься. Вечером он поделился сомнениями с Никой.
— Может, мы действительно слишком резко отреагировали? Она же не со зла…
Ника почувствовала, как внутри всё сжалось. Неужели Роман сдаётся?
— А с чего тогда? — спросила она тихо. — Из любви? Любящие люди уважают друг друга, Рома. Они не навязывают свою волю. Твоя мать не спросила, а приказала. И когда я возразила, она попыталась настроить тебя против меня.
Роман молчал, и это молчание пугало Нику больше всего.
— Ты жалеешь, что поддержал меня? — прямо спросила она.
— Нет, — после паузы ответил он. — Я просто жалею, что всё так вышло. Что нельзя было решить это мирно.
— Для мирного решения нужны две стороны, готовые к диалогу, — заметила Ника. — Твоя мать не хотела диалога. Она хотела, чтобы всё было по её.
Прошло ещё две недели. Напряжение в семье не спадало. Елена Алексеевна демонстративно игнорировала Нику и общалась с сыном только по необходимости, каждый раз напоминая, как он её обидел.
— Может, нам стоит пригласить её на дачу? — предложил Роман в очередные выходные. — Сами пригласить, по собственной инициативе. Это может стать первым шагом к примирению.
Ника задумалась. С одной стороны, ей не хотелось идти на уступки после такого поведения свекрови. С другой — она видела, как страдает Роман от этого конфликта.
— Хорошо, — наконец согласилась она. — Но с одним условием. Мы приглашаем её как гостя, а не как хозяйку. Никаких «я сама всё решу» и «я знаю, как лучше».
Роман просиял.
— Спасибо! Я уверен, она оценит твой жест. Она не такая уж плохая, просто… своеобразная.
— Своеобразная — это мягко сказано, — хмыкнула Ника, но спорить не стала.
Роман тут же позвонил матери и пригласил её на следующие выходные. К его удивлению, Елена Алексеевна согласилась почти сразу.
— Видишь? — обрадовался Роман, закончив разговор. — Она тоже хочет помириться.
Ника была не так оптимистична, но промолчала. Что-то в лёгкости, с которой свекровь приняла приглашение, настораживало её.
Её опасения подтвердились в субботу, когда они подъезжали к даче. Возле калитки уже стояли две машины.
— Это мамина машина, — удивился Роман. — Но она же должна была приехать после обеда… И чья это вторая?
Ответ они получили, войдя во двор. На веранде сидела Елена Алексеевна в окружении своих подруг, Светланы и Валентины, а также ещё нескольких незнакомых Нике женщин.
— А вот и хозяева! — воскликнула свекровь, заметив их. — Девочки, познакомьтесь, это мой сын Рома и его жена Ника.
Женщины приветливо закивали, но Ника едва сдерживала возмущение.
— Елена Алексеевна, — начала она, стараясь говорить спокойно, — мы приглашали вас, а не весь ваш круг общения.
Свекровь сделала удивлённое лицо.
— Ромочка же сказал, что вы хотите помириться. Вот я и решила, что это отличный повод для семейного праздника. Тем более, девочки так давно хотели посмотреть вашу дачу!
Роман растерянно переводил взгляд с матери на жену.
— Мама, мы думали, что проведём время втроём, спокойно поговорим.
— Ой, да о чём говорить? — отмахнулась Елена Алексеевна. — Что было, то прошло. Я не обижаюсь. А девочки уже и шашлык замариновали, и салаты нарезали. Не пропадать же добру!
Ника почувствовала, как внутри всё закипает. Это был не просто визит — это была демонстрация силы. Свекровь намеренно проигнорировала их договорённость, чтобы показать: она всё равно будет поступать так, как считает нужным.
— Роман, можно тебя на минутку? — Ника потянула мужа в сторону дома.
Когда они оказались на кухне, она тихо, но твёрдо произнесла:
— Ты видишь, что происходит? Она делает это специально. Мы протягиваем руку для примирения, а она снова пытается показать, кто здесь главный.
Роман выглядел растерянным.
— Может, она просто не поняла…
— Она всё прекрасно поняла, — оборвала его Ника. — Решай: или мы сейчас же объясняем твоей матери, что так не делается, или я ухожу. И можете устраивать здесь любые шашлыки, какие хотите.
Роман помолчал, потом решительно кивнул.
— Хорошо. Я поговорю с ней.
Они вышли обратно на веранду, где компания уже весело переговаривалась, передавая друг другу тарелки с закусками, которые, видимо, привезли с собой.
— Мама, можно тебя на минутку? — позвал Роман.
Елена Алексеевна с недовольным видом отложила вилку.
— Что такое, сынок? Еда стынет.
— Нам нужно поговорить, — настоял Роман и кивнул в сторону сада.
Когда они отошли на достаточное расстояние, чтобы их не слышали гости, Роман заговорил:
— Мама, мы приглашали только тебя. Почему ты привела столько людей без нашего разрешения?
— А что такого? — искренне удивилась Елена Алексеевна. — Ты же сам хотел помириться. Вот я и решила сделать праздник примирения!
— Но мы планировали спокойно поговорить втроём, — Роман старался говорить мягко, но твёрдо. — Обсудить, как нам дальше общаться, чтобы избежать конфликтов.
— Каких ещё конфликтов? — свекровь вскинула руки. — О чём тут разговаривать? Я мать, ты сын. Всё просто.
— Нет, мама, не просто. Ника — моя жена, и я хочу, чтобы вы уважали друг друга. А твои действия сегодня — это не уважение. Это… демонстрация силы.
Елена Алексеевна посмотрела на сына с изумлением.
— Демонстрация чего? Ромочка, ты начитался этих современных глупостей? Я просто хотела порадовать всех хорошим отдыхом!
— Не называй это глупостями, — впервые в голосе Романа прозвучал металл. — Мы с Никой просили тебя приехать одну. Ты привела компанию без спроса. Это неуважение к нашим пожеланиям.
Свекровь поджала губы.
— Вот оно что. Значит, твоя жена всё-таки настроила тебя против родной матери.
— Никто меня не настраивал, — покачал головой Роман. — Я сам вижу, что происходит. И я прошу тебя уважать наше право решать, кого мы приглашаем к себе домой или на дачу.
— А если я не согласна с таким отношением? — надменно спросила Елена Алексеевна.
Роман глубоко вздохнул.
— Тогда тебе, наверное, лучше уйти. И забрать своих гостей тоже.
На мгновение Елена Алексеевна застыла, не веря своим ушам. Потом её лицо исказилось от обиды.
— Ты выгоняешь родную мать?
— Я не выгоняю, — терпеливо объяснил Роман. — Я прошу тебя уважать наши правила. Если ты не можешь этого сделать, то да, лучше уйти.
Через десять минут двор опустел. Елена Алексеевна и её подруги уехали, бросая на Нику и Романа осуждающие взгляды. Последними словами свекрови были:
— Запомни, сынок, ты сделал выбор. И этот выбор — не в мою пользу.
Когда машины скрылись за поворотом, Ника и Роман остались одни посреди внезапно опустевшей дачи.
— Ты в порядке? — тихо спросила Ника, глядя на мужа.
Роман медленно кивнул.
— Да. Просто тяжело это всё.
— Я понимаю, — Ника подошла и обняла его. — Спасибо, что поддержал меня.
— Я поддержал нас, — поправил её Роман. — Наше право самим решать, как и с кем мы проводим время.
Они молча стояли обнявшись, и Ника чувствовала, как постепенно уходит напряжение последних недель. Что бы ни случилось дальше, они выстояли вместе.
— Что будем делать теперь? — спросила она через некоторое время.
Роман пожал плечами.
— Может, позвоним Марине с мужем? Устроим свой шашлык?
Ника улыбнулась.
— Отличная идея.
Вечером на веранде сидели четверо. Марина с мужем приехали быстро, привезли вино и фрукты. Мужчины жарили шашлык, женщины накрывали на стол. Разговоры текли легко, смех звучал искренне.
— Ну, и как там ваша свекровь поживает? — поинтересовалась Марина, когда мужчины отошли к мангалу. — Всё ещё пытается командовать?
— Сегодня была финальная битва, — усмехнулась Ника и рассказала о случившемся.
Марина покачала головой.
— И что теперь?
— Не знаю, — честно призналась Ника. — Не думаю, что она так легко смирится. Но мы с Романом выстояли вместе, и это главное.
— Согласна, — кивнула Марина. — Если бы ты уступила сейчас, потом было бы только хуже.
Прошло три месяца. Отношения с Еленой Алексеевной оставались напряжёнными. Она общалась с сыном сухо и официально, Нику практически игнорировала, а в семье распространяла историю о «бессердечной невестке», которая «отобрала у неё сына».
Некоторые родственники действительно осуждали Нику, другие понимающе кивали — многие на собственном опыте знали, как тяжело бывает со свекровью, которая не признаёт чужих границ.
Для Романа это было непростое время. Он скучал по нормальным отношениям с матерью, но не собирался жертвовать ради этого спокойствием в собственной семье.
В начале осени они с Никой снова приехали на дачу — закрывать сезон. Убирали опавшие листья, консервировали последний урожай, готовили домик к зиме.
— Смотри, как выросла наша яблоня, — заметил Роман, указывая на деревце, которое они посадили в первый день после покупки дачи. — Даже несколько яблок дала в этом году.
— Да, выросла, — улыбнулась Ника, глядя на крепкий молодой ствол. — Хорошо, что мы тогда не позволили устроить под ней шашлыки.
Роман кивнул, и в его глазах промелькнула тень грусти.
— Жаль только, что ценой стал разлад с мамой.
Ника взяла его за руку.
— Ты не виноват. Мы просто защищали своё право на собственное пространство.
— Я знаю, — вздохнул Роман. — Просто иногда думаю — может, стоило уступить тогда, пусть бы пожарили свои шашлыки…
— А потом? — мягко спросила Ника. — Что было бы потом? Она бы решила, что может приходить когда угодно и командовать на нашей территории. Сегодня шашлыки, завтра — ремонт по её вкусу, послезавтра — советы, как нам жить.
Роман невесело усмехнулся.
— Ты права. Просто она моя мать. Я хочу, чтобы у нас были нормальные отношения.
— Я тоже этого хочу, — Ника сжала его руку. — Но нормальные отношения строятся на взаимном уважении. Если она научится уважать наши границы, мы с радостью будем с ней общаться.
В этот момент их разговор прервал звук подъезжающей машины. Они переглянулись — гостей не ждали.
Из машины вышла Елена Алексеевна. Одна, без подруг. Она неуверенно остановилась у калитки.
— Можно войти? — спросила она непривычно тихим голосом.
Роман и Ника переглянулись.
— Конечно, мама, — ответил Роман. — Проходи.
Елена Алексеевна медленно прошла во двор. В руках у неё был небольшой пакет.
— Я принесла варенье. Сама варила, из груш. Роман всегда его любил.
— Спасибо, — Ника старалась говорить ровно. — Присаживайтесь. Мы как раз чай собирались пить.
Они сели за стол на веранде. Сначала разговор не клеился — говорили о погоде, об урожае, о здоровье общих знакомых. Потом Елена Алексеевна вдруг сказала:
— Я поговорила с Тамарой Сергеевной на днях. Она мне многое объяснила… про уважение чужих границ и всё такое.
Ника и Роман удивлённо посмотрели на неё.
— Она сказала, что я слишком привыкла командовать, — продолжила свекровь. — Что в моём возрасте пора бы научиться спрашивать, а не требовать.
Она помолчала, потом добавила:
— Мне нелегко это признавать, но… возможно, она права.
Роман с Никой переглянулись, не веря своим ушам.
— Я не говорю, что полностью с вами согласна, — поспешно добавила Елена Алексеевна. — Я всё ещё считаю, что мать имеет особые права. Но… я могу попробовать. Хотя бы иногда.
— Попробовать что? — осторожно спросил Роман.
— Спрашивать, прежде чем приходить. Предупреждать, если хочу приехать не одна, — она вздохнула. — В конце концов, я не хочу потерять сына из-за какой-то дачи.
Ника почувствовала, как напряжение, сковывавшее её плечи, начинает отпускать.
— Это было бы хорошо, — сказала она. — Мы всегда рады видеть вас у нас. Просто хотим, чтобы наши пожелания тоже учитывались.
Елена Алексеевна кивнула.
— Ну так что, мир? — она вопросительно посмотрела на Нику.
— Перемирие, — дипломатично ответила та. — Давайте попробуем строить отношения по-новому.
Они пили чай с грушевым вареньем, которое действительно оказалось очень вкусным. Разговор становился всё свободнее. Елена Алексеевна даже пошутила:
— А знаете, мои подруги до сих пор вспоминают тот несостоявшийся шашлык. Говорят, никогда так весело не уезжали с пикника!
Все засмеялись, и напряжение окончательно растаяло.
Конечно, Ника не питала иллюзий. Она понимала, что один разговор не изменит характер свекрови полностью. Будут ещё сложности, недопонимания, может быть, даже конфликты. Но сегодня был сделан важный шаг.
Когда Елена Алексеевна уехала, Роман обнял Нику.
— Спасибо, — сказал он. — За то, что не уступила тогда, и за то, что не оттолкнула сегодня.
— Мы справились вместе, — ответила Ника, прижимаясь к мужу. — И дальше справимся.
Они стояли посреди сада, у молодой яблони, которая пережила своё первое лето и готовилась к первой зиме. Впереди было ещё много сезонов — и для дерева, и для их семьи. С трудностями и радостями, спорами и примирениями. Но главное — они знали, что вместе смогут выстоять перед любыми бурями.
А шашлыки на даче… Что ж, возможно, следующим летом они пожарят их вместе. Только теперь это будет их собственное решение, а не навязанное извне.
Пролетело жаркое лето, и в дачном посёлке снова закипела жизнь. Ника с Романом наслаждались ароматом шашлыка на своей обновлённой веранде, когда зазвонил телефон. На экране высветилось имя давней подруги Анны. «Ника, ты не поверишь, что сейчас происходит у нас! Такая же история, как у вас со свекровью, только ещё хуже. Мой муж Саша решил ей во всем потакать» Оказывается, молодая пара столкнулась с настоящим семейным террором. И их решение удивило всех…