— Ты с ней разговаривал? — Аня стояла у окна, скрестив руки на груди. За стеклом моросил мелкий дождь, превращая дачный участок в размытую акварельную картину.
— С кем? — Виктор не отрывал взгляда от экрана ноутбука, делая вид, что не понимает, о ком идет речь.
— С твоей мамой, Вить. С кем же еще? — Аня повернулась к мужу. — Мы договаривались, что она будет приезжать только по согласованию с нами. А я вчера приехала, а тут… — она махнула рукой, — полный дом каких-то людей, твоя мама командует парадом, а в нашей спальне спит какая-то незнакомая женщина!
Виктор наконец оторвался от компьютера и устало вздохнул.
— Ань, ну что ты опять начинаешь? Это же просто встреча одноклассников. Мама столько лет их не видела. Ей же нужно где-то их принять.
— У себя в квартире, например? — Аня подошла ближе. — Вить, это наша дача. Мы копили на нее три года. Мы хотели место, где можно отдохнуть от городского шума. А твоя мама устроила здесь проходной двор!
— Ты преувеличиваешь, — Виктор закрыл ноутбук. — Просто мама после папиного… ну, после того, как она осталась одна, ей тяжело. Ей нужно общение, нужно чувствовать себя нужной.
Аня прикусила губу. Спорить с мужем о его матери было бесполезно. За пять лет брака она уже выучила это правило. Валерия Ринатовна всегда была для Виктора непререкаемым авторитетом. Единственный сын у матери-одиночки, он привык во всем ей потакать.
— Вить, я все понимаю. Но ведь есть границы, — Аня присела рядом с мужем. — Когда мы покупали дачу, мы не говорили, что это будет место отдыха для твоей мамы и всех ее знакомых.
— Да ладно тебе, — Виктор обнял жену. — Мама просто помогает нам с дачей. Она же в огороде возится, цветы сажает.
— Мои цветы она выбросила, — тихо сказала Аня. — И мои кашпо тоже. Сказала, что они безвкусные.
— Ну, у мамы просто свои представления о красоте, — улыбнулся Виктор, пытаясь разрядить обстановку. — Не принимай все так близко к сердцу.
Аня встала и снова подошла к окну. Она любила эту дачу. Маленький, но уютный домик в сорока минутах езды от города. Когда они только купили его, Аня часами продумывала интерьер, подбирала мебель, высаживала цветы. А теперь…
— Я устала, Вить. Устала от того, что твоя мама считает нашу дачу своей собственностью. Устала от ее постоянных замечаний, от ее подруг, которые осматривают дом, как музей. От того, что она рассказывает всем, как «помогла детям с дачей». Хотя мы сами ее купили, сами ремонтировали.
— Аня…
— Нет, послушай меня. Я не против, чтобы Валерия Ринатовна приезжала. Но по договоренности с нами. И без посторонних людей. Это наш дом, Витя.
— Хорошо, — неожиданно легко согласился Виктор. — Я поговорю с ней. Обещаю.
Аня недоверчиво посмотрела на мужа. Слишком уж быстро он согласился. Обычно такие разговоры заканчивались часовыми спорами.
— Правда?
— Правда, — Виктор поднялся и обнял жену. — В эти выходные съездим на дачу вместе, и я все объясню маме.
Аня улыбнулась и прижалась к мужу. Возможно, все наконец наладится. Возможно, Виктор действительно поговорит с матерью, и она перестанет считать дачу своей территорией.
Если бы Аня знала, что ждет их впереди, она бы не была так оптимистична.
***
Дачный поселок встретил их ярким весенним солнцем. Аня, приободренная обещанием мужа, даже купила по дороге продукты для шашлыка. Она представляла, как они втроем сядут за стол, спокойно поговорят, и Виктор наконец объяснит матери правила.
Но когда их машина подъехала к калитке, Аня замерла. На веранде сидела не только Валерия Ринатовна, но и какая-то незнакомая пожилая женщина с рыжими волосами, а рядом с ними — полный мужчина лет шестидесяти.
— Кто это? — спросила Аня, не выходя из машины.
Виктор пожал плечами:
— Понятия не имею. Пойдем узнаем.
Валерия Ринатовна, заметив машину сына, радостно замахала руками:
— Витенька! Анечка! Как хорошо, что вы приехали! Идите к нам, я вас познакомлю!
Виктор открыл калитку, пропуская Аню вперед. Она шла медленно, чувствуя, как внутри растет раздражение. Опять. Опять свекровь привела в их дом чужих людей, даже не спросив разрешения.
— Знакомьтесь, — Валерия Ринатовна лучезарно улыбалась. — Это Нина Степановна, моя школьная подруга. А это Павел Сергеевич, наш общий друг. Мы не виделись почти сорок лет, представляете? А тут такая встреча!
— Очень приятно, — натянуто улыбнулась Аня. — Виктор, можно тебя на минуточку?
Она отвела мужа в сторону и прошипела:
— Ты обещал поговорить с ней! А тут опять какие-то люди!
— Я поговорю, — Виктор выглядел смущенным. — Просто давай не будем портить встречу. Видишь, мама такая счастливая.
— А я несчастливая, Витя! — Аня почувствовала, как к горлу подступает комок. — Я устала от того, что наш дом превратился в проходной двор! Мне даже некуда положить продукты — в холодильнике полно чужой еды!
— Анечка! — позвала Валерия Ринатовна. — Иди к нам, чего вы там шепчетесь?
Аня вздохнула и направилась к веранде. Виктор последовал за ней, неся пакеты с продуктами.
— Какая у вас чудесная дача, — сказала Нина Степановна, оглядывая участок. — Валерочка мне все показала. И беседку, и огород. Все так аккуратно, со вкусом.
— Спасибо, — Аня попыталась улыбнуться. — Мы старались.
— Это я старалась, — засмеялась Валерия Ринатовна. — Если бы не я, тут до сих пор был бы пустырь. Дети же вечно заняты, им некогда о доме думать.
Аня почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Они с Виктором каждые выходные проводили на даче, когда только купили ее. Сами сажали деревья, обустраивали участок. А теперь свекровь присваивает себе все их заслуги.
— Мама, вообще-то… — начал Виктор, но Валерия Ринатовна его перебила:
— Витенька, ты не принесешь из дома альбом? Я хочу Нине показать фотографии нашей молодости. Он на полке в гостиной.
Виктор послушно встал и направился в дом. Аня осталась один на один с гостями и свекровью.
— Анечка, — Валерия Ринатовна наклонилась к невестке, — я тут подумала, может, перекрасим забор? Этот цвет уже не модный. Я видела у соседей прекрасный зеленый оттенок.
— Валерия Ринатовна, — Аня постаралась говорить спокойно, — мы только прошлым летом покрасили забор. И нам нравится этот цвет.
— Ой, да что ты понимаешь в цветах, — отмахнулась свекровь. — В твоей квартире такой безвкусный ремонт, что глаза болят. Хорошо хоть тут я успела вмешаться, а то бы и дачу испортили.
Аня сжала кулаки под столом. Она работала с дизайнером над интерьером их квартиры, вложила в нее душу. А теперь какая-то…
— Валерия Ринатовна, мне нужно разобрать продукты, — Аня встала из-за стола. — Извините.
Она прошла на кухню и открыла холодильник. Внутри было не протолкнуться от контейнеров с едой, банок с соленьями, каких-то пакетов. Аня начала вынимать их, чтобы освободить место для своих покупок.
— Что ты делаешь? — Валерия Ринатовна возникла на пороге кухни. — Это мои заготовки!
— Но мне некуда положить наши продукты, — Аня старалась говорить спокойно.
— Подумаешь, проблема, — фыркнула свекровь. — Положи в подвал. Или оставь в машине, ничего с ними не случится.
Аня почувствовала, как внутри закипает ярость. Оставить продукты в машине? В их собственном доме?
— Валерия Ринатовна, — Аня медленно выговаривала каждое слово, — это наш холодильник. В нашем доме. И я имею право положить туда свои продукты.
— Какая ты эгоистка, — свекровь покачала головой. — Никакого уважения к старшим. В наше время невестки так не разговаривали со свекровями.
— А в наше время свекрови не командуют в домах невесток, — парировала Аня.
В этот момент на кухню вошел Виктор с альбомом в руках.
— Что случилось? — спросил он, глядя на напряженные лица женщин.
— Твоя жена выбрасывает мои заготовки из холодильника, — пожаловалась Валерия Ринатовна. — Никакого уважения.
— Аня, ну зачем ты так? — Виктор укоризненно посмотрел на жену. — Неужели нельзя найти место для наших продуктов, не трогая мамины?
Аня почувствовала, как к глазам подступают слезы.
— Значит, ты опять на ее стороне? — тихо спросила она. — Ты обещал поговорить с ней. Объяснить, что это наш дом.
— Я поговорю, — Виктор посмотрел на мать. — Мама, мы вечером сядем и все обсудим, хорошо?
— Конечно, сынок, — Валерия Ринатовна улыбнулась, а потом повернулась к Ане: — А ты, невестушка, запомни: сын всегда будет на стороне матери. Это закон природы.
С этими словами она вышла из кухни, оставив Аню и Виктора наедине.
— Ты слышал? — прошептала Аня. — Ты слышал, что она сказала?
— Не обращай внимания, — Виктор обнял жену. — Она просто не привыкла, что у нее есть невестка. Дай ей время.
— Пять лет, Витя! — Аня отстранилась. — Пять лет твоя мать делает мне гадости, а ты просишь дать ей время? Сколько еще лет должно пройти?
— Давай не будем ссориться, — Виктор взял ее за руки. — Вечером я серьезно поговорю с мамой. Обещаю.
Аня кивнула, но в глубине души она уже не верила мужу. Слишком много раз он обещал «серьезно поговорить» с матерью, и ничего не менялось.
Вечер обещал быть непростым.
***
Ужин проходил в напряженной атмосфере. Аня молчала, лишь изредка отвечая на вопросы гостей. Валерия Ринатовна, напротив, была в ударе — она рассказывала истории из молодости, громко смеялась и постоянно подчеркивала, как многое сделала для дачи.
— А эту беседку мы с Витенькой построили прошлым летом, — говорила она, указывая в окно. — Я ему говорю: сынок, давай сделаем так, чтобы красиво было. А то Анечка хотела какую-то модную конструкцию поставить, безвкусицу полную.
Аня сжала вилку так, что побелели костяшки пальцев. Беседку они заказывали у профессиональных строителей, и дизайн выбирали вместе. Валерия Ринатовна тогда даже на даче не была.
— Валерочка всегда имела отменный вкус, — поддакивала Нина Степановна. — Помню, еще в школе все девчонки ей завидовали. Такие наряды, такая прическа!
— Да, было время, — Валерия Ринатовна мечтательно улыбнулась. — Сейчас молодежь совсем по-другому одевается. Вот Анечка, например, — она критически оглядела невестку, — все в этих джинсах ходит. А ведь женщина должна быть женственной.
— Мама, — Виктор наконец вмешался, — Аня хорошо выглядит. И вообще, давай не будем обсуждать гардероб.
— Да я ничего такого не сказала, — обиделась Валерия Ринатовна. — Просто совет даю невестке. Она же совсем не умеет одеваться.
Аня встала из-за стола:
— Извините, я пойду прогуляюсь.
Она вышла на улицу, глубоко вдыхая вечерний воздух. Сколько можно терпеть эти унижения? И почему Виктор всегда становится на сторону матери, даже когда та откровенно лжет?
Через несколько минут она услышала шаги за спиной. Обернувшись, Аня увидела Павла Сергеевича, который неуверенно приближался к ней.
— Можно с вами поговорить? — спросил он, останавливаясь рядом.
— Конечно, — Аня кивнула, хотя ей совсем не хотелось общаться с другом свекрови.
— Я вижу, что вам нелегко, — неожиданно сказал Павел Сергеевич. — Валерия всегда была сложным человеком. Еще в молодости у нее был тяжелый характер.
Аня удивленно посмотрела на него:
— Вы давно знаете Валерию Ринатовну?
— Со школы, — улыбнулся мужчина. — Мы даже встречались одно время. Но потом она выбрала Рината, отца Виктора. А я… я так и не женился.
— Почему вы мне это рассказываете? — спросила Аня.
— Потому что вижу, как вы страдаете, — Павел Сергеевич вздохнул. — Валерия никогда не отпускала тех, кого считала своими. Сначала мужа, теперь сына. Она не со зла, просто не умеет иначе.
— И что мне делать? — горько спросила Аня. — Терпеть дальше?
— Нет, — твердо сказал Павел Сергеевич. — Поставить четкие границы. И… возможно, помочь ей найти новые интересы в жизни, кроме сына и его семьи.
В этот момент из дома вышел Виктор:
— Аня! Ты где?
— Здесь, — откликнулась она.
Виктор подошел к ним, с подозрением глядя на Павла Сергеевича:
— О чем вы тут говорите?
— О жизни, — спокойно ответил мужчина. — Пойду-ка я в дом, Нина Степановна, наверное, уже заждалась.
Когда Павел Сергеевич ушел, Виктор повернулся к жене:
— Что он тебе говорил?
— Ничего особенного, — Аня пожала плечами. — Просто был вежлив, в отличие от твоей мамы.
— Аня, не начинай, — устало сказал Виктор. — Я же обещал, что поговорю с ней.
— И когда ты это сделаешь? — Аня посмотрела мужу в глаза. — Когда гости уедут? Или когда я окончательно сойду с ума от выходок твоей матери?
— Прямо сейчас, — неожиданно твердо сказал Виктор. — Пойдем в дом.
Аня с недоверием посмотрела на мужа, но последовала за ним. Неужели он действительно решился?
В доме Валерия Ринатовна что-то оживленно рассказывала гостям. Увидев сына и невестку, она улыбнулась:
— А вот и наши молодые! Витенька, я тут Павлу рассказывала, как мы с тобой крышу чинили прошлой осенью.
— Мама, — Виктор сел напротив матери, — нам нужно поговорить.
— Конечно, сынок, — Валерия Ринатовна продолжала улыбаться. — О чем?
— О даче, — Виктор говорил спокойно, но твердо. — Мы с Аней очень рады, что ты приезжаешь сюда. Но есть некоторые правила, которые нужно соблюдать.
Улыбка медленно сползла с лица Валерии Ринатовны:
— Правила? Какие еще правила?
— Во-первых, нужно предупреждать нас, когда ты собираешься приехать, — Виктор смотрел матери в глаза. — Во-вторых, нельзя приглашать гостей без нашего согласия. И в-третьих, пожалуйста, не переделывай ничего в доме без обсуждения с нами.
— Это она тебя надоумила? — Валерия Ринатовна кивнула в сторону Ани. — Она хочет нас поссорить, ты не видишь?
— Нет, мама, — Виктор покачал головой. — Это наше общее решение. Мы с Аней купили эту дачу, чтобы отдыхать здесь от городской суеты. А не для того, чтобы она стала местом встреч твоих друзей.
— Значит, ты выгоняешь свою мать? — в голосе Валерии Ринатовны зазвучали слезы. — После всего, что я для тебя сделала? Я одна тебя вырастила, Витя! Одна!
— Никто тебя не выгоняет, — Виктор старался говорить мягко. — Просто давай договоримся о правилах. Ты же хочешь, чтобы у нас с Аней была хорошая семья, правда?
— А мы уже, наверное, пойдем, — неловко сказала Нина Степановна, поднимаясь. — Поздно уже.
— Сидите! — приказала Валерия Ринатовна. — Никуда вы не пойдете. Это мой сын и мой дом. И никакая невестка не будет указывать, что мне делать!
— Мама, — Виктор повысил голос, — это наш с Аней дом. Мы купили его на наши деньги.
— Ах, так? — Валерия Ринатовна встала, опрокинув стул. — Значит, выбираешь эту… эту… вместо родной матери? Хорошо же ты меня отблагодарил за все мои жертвы!
— Валерия, успокойся, — вмешался Павел Сергеевич. — Виктор прав. Они с Аней имеют право на личное пространство.
— И ты туда же? — Валерия Ринатовна гневно посмотрела на старого друга. — Все против меня! Все!
Она выбежала из комнаты, громко хлопнув дверью. Воцарилась неловкая тишина.
— Я пойду за ней, — вздохнул Виктор и вышел вслед за матерью.
Аня осталась с гостями, чувствуя себя виноватой, хотя и знала, что права.
— Не переживайте, — тихо сказала Нина Степановна. — Валерочка всегда была эмоциональной. Поплачет и успокоится.
— Дело не в эмоциях, — покачал головой Павел Сергеевич. — Валерия привыкла контролировать все вокруг. Особенно жизнь сына. Ей трудно принять, что он вырос и создал свою семью.
Аня благодарно посмотрела на пожилого мужчину. Наконец хоть кто-то понимал суть проблемы.
— А как давно вы знаете Валерию Ринатовну? — спросила Нина Степановна, с интересом глядя на Павла Сергеевича.
— Всю жизнь, — улыбнулся он. — Мы учились в одном классе, дружили. Потом я уехал учиться в другой город, а когда вернулся, она уже была замужем за Ринатом.
— И вы никогда не женились? — удивилась Нина Степановна.
— Не встретил никого, кто бы заставил меня забыть Валерию, — просто ответил Павел Сергеевич.
Аня с удивлением смотрела на пожилого мужчину. Неужели он всю жизнь любил свекровь? Эту властную, эгоистичную женщину?
За окном раздались громкие голоса. Аня подошла к окну и увидела, как Виктор и Валерия Ринатовна ожесточенно спорят у калитки.
— Если ты сейчас уедешь, то можешь больше не возвращаться! — кричала Валерия Ринатовна.
— Мама, перестань, — Виктор пытался ее успокоить. — Никто тебя не выгоняет. Просто давай договоримся о правилах.
— Никаких правил! — Валерия Ринатовна топнула ногой. — Я твоя мать, и точка! А эта… эта… она тебя против меня настраивает!
Аня почувствовала, как к горлу подступает комок. Снова. Снова все то же самое. Валерия Ринатовна устраивает истерику, Виктор пытается ее успокоить, а в итоге все останется по-прежнему.
— Пойду помогу Виктору, — сказал Павел Сергеевич, направляясь к выходу.
Аня кивнула, продолжая смотреть в окно. Сколько еще она сможет терпеть эту ситуацию? Сколько еще раз будет пытаться наладить отношения со свекровью, которая видит в ней только врага?
И самое главное — сможет ли Виктор когда-нибудь встать на ее сторону, а не метаться между женой и матерью, пытаясь угодить обеим?
***
Утро выдалось пасмурным. Аня проснулась раньше всех и вышла на веранду с чашкой чая. После вчерашнего скандала Валерия Ринатовна все-таки осталась ночевать на даче, заперевшись в гостевой комнате и отказавшись разговаривать с сыном. Гости тоже остались — Нина Степановна расположилась на диване в гостиной, а Павел Сергеевич — в летней пристройке.
Виктор полночи пытался достучаться до матери, но она так и не открыла дверь. В конце концов, он лег спать рядом с Аней, но всю ночь ворочался и вздыхал.
Аня смотрела на мокрую от росы траву и думала о том, что так больше продолжаться не может. Либо Виктор наконец поставит мать на место, либо… либо ей придется сделать выбор. А она не хотела ставить мужа перед таким выбором.
— Не спится? — тихий голос заставил Аню вздрогнуть. На пороге веранды стоял Павел Сергеевич.
— Да, решила встать пораньше, — Аня слабо улыбнулась. — Чаю хотите?
— С удовольствием, — мужчина сел напротив нее. — Я вчера пытался поговорить с Валерией, но она не стала меня слушать. Все твердила, что ее предали, что сын выбрал жену вместо матери.
Аня вздохнула:
— Она всегда так говорит. И Виктор каждый раз чувствует себя виноватым.
— Я знаю Валерию всю жизнь, — Павел Сергеевич задумчиво посмотрел вдаль. — Она всегда была сильной, но очень ранимой внутри. После того как Ринат ушел, она вложила всю душу в сына. Для нее Витя — единственный смысл жизни.
— Но это неправильно, — тихо сказала Аня. — Виктор взрослый человек. У него своя семья, своя жизнь.
— Конечно, неправильно, — согласился Павел Сергеевич. — Я много раз пытался ей это объяснить. Предлагал… разные варианты.
Он слегка смутился, и Аня вдруг поняла:
— Вы предлагали ей выйти за вас замуж?
— Не только сейчас, — Павел Сергеевич печально улыбнулся. — Еще когда Ринат ушел. Но она всегда отказывала. Говорила, что должна посвятить себя сыну.
В этот момент дверь в дом открылась, и на веранду вышла заспанная Нина Степановна.
— Доброе утро, — пробормотала она. — Ох, ну и ночка выдалась. Как там Валерочка?
— Еще не выходила, — ответила Аня. — Хотите чаю?
— Было бы замечательно, — Нина Степановна села рядом с Павлом Сергеевичем. — Знаете, я вчера долго думала о нашей ситуации. Валерочка всегда была немного… властной. Еще в школе любила командовать. Но сейчас это уже переходит все границы.
— Вы ей об этом говорили? — спросила Аня, разливая чай.
— Пыталась, — вздохнула Нина Степановна. — Но она не слушает. Считает, что все ей должны, особенно сын.
В это время в дверях появился Виктор. Он выглядел невыспавшимся и встревоженным.
— Доброе утро, — сказал он, присаживаясь рядом с Аней. — Мама еще не выходила?
— Нет, — Аня положила руку на плечо мужа. — Как ты?
— Паршиво, — честно признался Виктор. — Я полночи не спал, думал. Мама всегда была центром моей жизни. Она столько для меня сделала, столько пожертвовала. И я не могу просто…
— Витя, — перебил его Павел Сергеевич, — твоя мать действительно многое для тебя сделала. Но ты вырос. У тебя своя семья, свой дом. И Валерия должна это принять.
— Но как? — Виктор развел руками. — Она воспринимает любые границы как предательство.
— Возможно, ей нужно найти новый смысл жизни, — осторожно предложила Аня. — Что-то, кроме тебя и нашей дачи.
В этот момент дверь гостевой комнаты открылась, и на веранду вышла Валерия Ринатовна. Она была уже полностью одета и причесана, с маленьким чемоданом в руках.
— Доброе утро, — сухо сказала она. — Витя, ты не мог бы отвезти меня на станцию? Я возвращаюсь в город.
— Мама, — Виктор встал, — давай поговорим. Нам нужно все обсудить.
— Нам не о чем говорить, — Валерия Ринатовна поджала губы. — Ты сделал свой выбор.
— Я никого не выбирал! — воскликнул Виктор. — Почему ты всегда ставишь вопрос так, будто я должен выбирать между тобой и Аней? Вы обе мне дороги!
— Валерия, — вмешался Павел Сергеевич, — ты ведешь себя как ребенок. Витя просто хочет, чтобы ты уважала его семью и его дом. Это нормально.
— А ты вообще молчи, — огрызнулась Валерия Ринатовна. — Никто не просил тебя лезть в нашу семью.
— Я сорок лет молчал, — неожиданно твердо сказал Павел Сергеевич. — И хватит. Ты несчастна, потому что сама отталкиваешь всех, кто тебя любит. Сначала меня, теперь пытаешься оттолкнуть сына.
Валерия Ринатовна замерла, глядя на старого друга:
— Что ты сказал?
— Я сказал, что ты отталкиваешь тех, кто тебя любит, — повторил Павел Сергеевич. — Я любил тебя всю жизнь, Валерия. Даже когда ты выбрала Рината, даже когда он ушел от тебя. Я всегда был рядом, всегда ждал. Но ты предпочла цепляться за сына, делать его жизнь невыносимой, вместо того чтобы начать свою собственную.
На веранде воцарилась мертвая тишина. Все смотрели на Павла Сергеевича, который наконец высказал то, что таил в сердце десятилетиями.
— Ты… любил меня? — голос Валерии Ринатовны дрогнул. — Все это время?
— Да, — просто ответил Павел Сергеевич. — И сейчас люблю. Но больше не могу смотреть, как ты разрушаешь жизнь своего сына из-за собственного эгоизма.
Валерия Ринатовна медленно опустилась на стул, выпустив из рук чемодан:
— Почему ты никогда не говорил?
— Говорил, — Павел Сергеевич горько усмехнулся. — Много раз. Но ты не слушала. Ты всегда была слишком занята — сначала Ринатом, потом Витей. Для меня в твоей жизни не было места.
Виктор осторожно сел рядом с матерью:
— Мама, послушай. Я люблю тебя. Ты моя мать, и это никогда не изменится. Но Аня — моя жена. И я хочу, чтобы вы обе были счастливы. Разве это так много?
— Я просто боюсь остаться одна, — вдруг тихо призналась Валерия Ринатовна. — Когда твой отец ушел, у меня остался только ты. А теперь ты женился, у тебя своя жизнь. А кто нужен старой женщине?
— Ты нужна мне, — неожиданно сказал Павел Сергеевич. — Всегда была нужна. И сейчас нужна.
Он подошел к Валерии Ринатовне и осторожно взял ее за руку:
— Поехали со мной. Я давно хотел показать тебе Крым. Там такие закаты, такое море… Мы могли бы провести там лето.
— Вот так просто? — Валерия Ринатовна выглядела растерянной. — Бросить все и уехать?
— А что тебя держит? — спросил Павел Сергеевич. — Витя счастлив с Аней. У них своя жизнь. А мы могли бы начать нашу. Пусть и с опозданием на сорок лет.
Валерия Ринатовна перевела взгляд на сына:
— Витя, ты не будешь против?
— Мама, — Виктор улыбнулся, — я буду только рад, если ты будешь счастлива. И если Павел Сергеевич сделает тебя счастливой — это прекрасно.
— А как же дача? — неуверенно спросила Валерия Ринатовна. — Я ведь столько сил в нее вложила…
— Вы всегда можете приезжать в гости, — мягко сказала Аня. — По предварительной договоренности. Я буду рада вас видеть… обоих.
Валерия Ринатовна посмотрела на невестку долгим взглядом, а потом неожиданно сказала:
— Прости меня, Аня. Я была неправа. Просто… я боялась потерять сына.
— Вы никогда его не потеряете, — Аня осторожно улыбнулась. — Но и он имеет право на свою жизнь.
Валерия Ринатовна медленно кивнула, а потом повернулась к Павлу Сергеевичу:
— Ты серьезно насчет Крыма?
— Абсолютно, — улыбнулся Павел Сергеевич. — Я даже билеты присмотрел. На следующую неделю.
— Но как же… — Валерия Ринатовна растерянно оглядела присутствующих. — Я не готова… Мне нужно собрать вещи, решить вопросы…
— На все хватит времени, — успокоил ее Павел Сергеевич. — Мы никуда не торопимся.
***
Прошло три месяца. Аня стояла на веранде, наблюдая, как Виктор устанавливает новую скамейку в саду. Лето было в разгаре, яблони гнулись под тяжестью плодов, в цветниках буйствовали розы.
— Как думаешь, им понравится? — спросил Виктор, выпрямляясь и вытирая пот со лба. — Мама любит такие добротные вещи.
— Уверена, что понравится, — улыбнулась Аня. — Когда они приезжают?
— В субботу, — Виктор подошел к жене и обнял ее. — Не могу дождаться, чтобы услышать новости из Крыма. Судя по фотографиям, они там прекрасно проводят время.
После того памятного разговора на даче многое изменилось. Валерия Ринатовна действительно уехала с Павлом Сергеевичем в Крым — сначала на месяц, потом решили остаться еще. Павел Сергеевич показывал ей красоты полуострова, они ходили в походы, купались в море, ездили на экскурсии.
А самое главное — Валерия Ринатовна впервые за долгое время почувствовала себя нужной и любимой не как мать, а как женщина. Это преобразило ее. Даже в телефонных разговорах с сыном она стала другой — спокойнее, мягче, внимательнее.
И вот теперь они возвращались — но уже не как властная свекровь и ее безропотный поклонник, а как пара, решившая быть вместе.
— Ты не представляешь, как я рад, — сказал Виктор, глядя на Аню. — Впервые за много лет я не чувствую себя разрываемым на части между двумя любимыми женщинами.
— А я рада, что твоя мама нашла свое счастье, — искренне ответила Аня. — Павел Сергеевич замечательный человек.
— Знаешь, — Виктор задумчиво посмотрел вдаль, — иногда нужно отпустить человека, чтобы он был счастлив. Мама цеплялась за меня, потому что боялась остаться одна. А в итоге нашла того, кто любил ее всю жизнь.
— Судьба, — улыбнулась Аня. — Иногда она делает неожиданные повороты.
В кармане Виктора зазвонил телефон. Он достал его и улыбнулся, глядя на экран:
— Мама! Привет! Как вы там?
Аня наблюдала, как меняется выражение лица мужа — от улыбки к удивлению, потом к радости.
— Серьезно? — Виктор рассмеялся. — Вот это новости! Конечно, мы будем рады! Да, в субботу ждем вас. Аня приготовит что-нибудь особенное.
Он закончил разговор и повернулся к жене с сияющими глазами:
— Они решили пожениться! Представляешь? Павел Сергеевич сделал маме предложение на закате, на мысе Фиолент. И она согласилась!
— Это прекрасно! — искренне обрадовалась Аня. — Значит, в субботу будем праздновать помолвку?
— Да, и еще кое-что, — Виктор обнял жену за плечи. — Они решили продать свои квартиры в городе и купить дом в Крыму. Будут жить там постоянно.
— А как же ты? — удивилась Аня. — Твоя мама всегда говорила, что не может жить далеко от тебя.
— Видимо, теперь может, — Виктор выглядел абсолютно счастливым. — У нее появилась своя жизнь, свое счастье. И я рад за нее.
Аня прижалась к мужу, чувствуя, как внутри разливается тепло. Кто бы мог подумать, что фраза «Чемодан твоей матери стоит за калиткой, приезжай и забирай ее вместе с ним» станет началом новой, счастливой жизни для всех них?
В субботу утром Аня хлопотала на кухне, готовя праздничный обед. Виктор украшал беседку цветами и гирляндами. Они оба волновались, ожидая гостей.
Когда у калитки остановилась машина, Аня вышла на крыльцо. Из автомобиля вышли Валерия Ринатовна и Павел Сергеевич — загорелые, счастливые, помолодевшие.
— Мама! — Виктор бросился обнимать мать. — Как же ты изменилась! Прекрасно выглядишь!
И действительно, Валерия Ринатовна выглядела совсем иначе — мягче, спокойнее, счастливее. Она крепко обняла сына, а потом повернулась к Ане:
— Анечка, как же я рада тебя видеть!
Аня с удивлением приняла искренние объятия свекрови. Это была не та женщина, которая еще три месяца назад устраивала скандалы и предъявляла претензии. Крымское солнце и настоящая любовь сделали свое дело.
— Проходите, проходите, — Аня пригласила гостей в дом. — Обед почти готов. А у нас для вас тоже есть небольшой сюрприз.
Они сидели в беседке, смеялись, говорили, делились новостями. Валерия Ринатовна рассказывала о Крыме, о пеших прогулках по горам, о закатах над морем. Павел Сергеевич не отходил от нее ни на шаг, с нежностью глядя на женщину, которую любил всю жизнь.
— А что за сюрприз вы обещали? — наконец спросила Валерия Ринатовна, когда они перешли к десерту.
Виктор переглянулся с Аней и кивнул:
— Покажи.
Аня достала из сумки небольшой конверт и протянула свекрови:
— Это от нас обоих. С наилучшими пожеланиями.
Валерия Ринатовна открыла конверт и ахнула. Внутри лежали два билета на круиз по Средиземному морю.
— Это… нам? — она перевела взгляд с конверта на сына и невестку. — Но это же так дорого!
— Мы решили, что это будет наш свадебный подарок, — улыбнулся Виктор. — Раз уж вы решили пожениться.
— Дети, — Валерия Ринатовна внезапно расплакалась, — я не знаю, что сказать… После всего, что я вам устроила…
— Прошлое в прошлом, — мягко сказала Аня. — Главное, что сейчас все хорошо.
Валерия Ринатовна вытерла слезы и неожиданно сказала:
— Я должна извиниться перед тобой, Аня. Я была ужасной свекровью. Эгоистичной, властной. Я боялась потерять сына и не понимала, что теряю его именно из-за своего поведения.
— Все в порядке, — Аня улыбнулась. — Главное, что теперь мы сможем строить нормальные отношения.
— Обязательно, — Валерия Ринатовна взяла руку невестки. — Я обещаю больше никогда не вмешиваться в вашу жизнь. У меня теперь есть своя.
Она нежно посмотрела на Павла Сергеевича, который сидел рядом, с любовью глядя на свою невесту.
— Кто бы мог подумать, — задумчиво сказал Виктор, — что все так обернется? Помнишь, Аня, ту фразу? «Чемодан твоей матери стоит за калиткой, приезжай и забирай ее вместе с ним»?
Аня смутилась:
— Прости, я была так зла тогда…
— Но если бы не эта фраза, — вдруг сказала Валерия Ринатовна, — если бы не тот скандал, я бы так и продолжала цепляться за прошлое. Иногда нужно встряхнуть человека, чтобы он увидел новые возможности.
Она посмотрела на небо, на клубящиеся белые облака, на солнце, просвечивающее сквозь листву яблонь, и улыбнулась:
— Иногда нужно отпустить чемодан прошлого, чтобы освободить руки для будущего.
Аня почувствовала, как Виктор сжал ее руку под столом. Она улыбнулась в ответ. Наконец-то их дача стала тем, чем должна была быть с самого начала — местом, где собирается счастливая семья. Без скандалов, без претензий, без борьбы за территорию.
И если для этого понадобилось поставить чемодан за калитку — что ж, оно того стоило.
***
Знойное лето в разгаре, а на дачных участках кипит жизнь. Многие из нас узнали себя в Ане и свою свекровь в Валерии Ринатовне. Семейные конфликты случаются у каждого, но важно находить компромиссы. А что делать, если после развода вы сами превратились в гиперопекающую мать? Наталья Петровна столкнулась с этим, когда дети выросли и потребовали свободы. История о том, как найти баланс между заботой и самостоятельностью детей
