– Лена, я тебе как родная говорю – хватит уже! Пять лет кормишь чужую тетку, а она даже спасибо не скажет!
Мама стояла на кухне, яростно нарезая лук для борща. Слезы текли по ее щекам, но я понимала – это не от лука.
– Мам, она не чужая. Папина сестра все-таки.
– Папина сестра! – мама швырнула нож в раковину. – А где эта папина сестра была, когда ты в институте училась? Где была, когда отец твой в больнице лежал? Появилась только когда понадобилось жилье!
Я вздохнула и посмотрела в окно. Во дворе тетя Галина сидела на лавочке с соседом дядей Васей. Они о чем-то живо беседовали, и Галина смеялась так заразительно, что прохожие оглядывались.
– Она помогает по дому, – слабо возразила я.
– Помогает? – мама развернулась ко мне. – Она твою квартиру на свой лад переделала! Андрей уже на работе ночевать готов, лишь бы домой не идти.
В этот момент хлопнула входная дверь. Галина вошла в прихожую, напевая что-то под нос.
– Девочки, я домой! – прокричала она. – Ой, Ирочка, ты здесь? Как дела на работе?
Мама буркнула что-то в ответ и демонстративно отвернулась к плите. Галина пожала плечами и прошла в комнату.
– Лена, а давай в зале диван переставим? А то неудобно телевизор смотреть.
– Тетя Галя, диван и так хорошо стоит, – устало ответила я.
– Да что ты понимаешь в уюте? Я же не первый день живу, вижу, как лучше будет.
Она уже двигала диван, не дожидаясь ответа. Я посмотрела на маму, которая качала головой.
Все началось пять лет назад. Отец умер внезапно – сердце не выдержало. Галина приехала на похороны из своего райцентра, плакала больше всех, рассказывала, какой замечательный был брат. После поминок она подошла ко мне.
– Леночка, я совсем одна осталась. Оксана в Москве живет, редко звонит. Может, недельку у вас побуду? Соберусь с мыслями.
Я не могла отказать. Тетя казалась такой потерянной, беспомощной. Андрей тогда сказал:
– Родственники есть родственники. Поживет немного, найдет себе место.
Но недели превратились в месяцы, а месяцы в годы. Галина освоилась в нашей двухкомнатной квартире как рыба в воде. Заняла половину шкафа, расставила свои фотографии, повесила на стену вышивку.
– Дом должен быть уютным, – говорила она. – Вы же молодые, не понимаете таких вещей.
Поначалу я даже радовалась. Галина готовила, убирала, встречала меня с работы горячим ужином. Но постепенно стало ясно – она не собирается никуда уезжать.
– Работу найти в моем возрасте нереально, – объясняла она. – Да и здоровье не то. Давление скачет, спина болит.
Андрей начал задерживаться на работе. Приходил поздно, ужинал молча, сразу ложился спать. Однажды он не выдержал:
– Лена, я устал жить в коммуналке. Хочу домой прийти, в трусах по квартире походить, телевизор включить. А тут постоянно кто-то есть.
– Куда ей деваться? – спросила я.
– Не знаю. Но так дальше жить нельзя.
Тогда я впервые задумалась о разговоре с тетей. Но как сказать человеку, что он не нужен?
А Галина тем временем совсем обнаглела. Переставляла мебель без спроса, выбрасывала мои вещи, которые считала лишними. Заводила в дом соседа Василия, который приходил каждый вечер и допоздна смотрел телевизор.
– Василий Иванович такой интересный мужчина, – говорила она. – Всю жизнь в органах проработал. Столько историй знает!
Дядя Вася действительно оказался занятным собеседником. Высокий, седой, с пронзительными глазами. Рассказывал о своей работе в суде, о том, как люди делят имущество.
– Вот недавно был случай, – говорил он за ужином. – Жила женщина у родственников, помогала по хозяйству. А когда попросили съехать, подала в суд. И выиграла! Получила долю в квартире.
Я тогда не обратила внимания на эти слова. А зря.
Отношения с Андреем становились все хуже. Мы почти не разговаривали, а когда оставались одни, только ссорились.
– Твоя тетка совсем офигела, – сказал он однажды. – Вчера мне заявила, что я слишком громко хожу по утрам. По своей собственной квартире!
– Она просто хочет, чтобы всем было комфортно.
– Комфортно? Мне комфортно будет, когда она отсюда съедет!
Я понимала, что он прав. Но как выгнать на улицу пожилую женщину, которая называет тебя дочкой?
Галина будто чувствовала напряжение. Стала еще более услужливой, готовила любимые блюда Андрея, покупала дорогие продукты на свою пенсию.
– Я же не нахлебница, – говорила она. – Стараюсь быть полезной.
Но пользы от нее становилось все меньше, а проблем все больше. Она начала болеть – то голова, то спина, то давление. Я водила ее по врачам, тратила отпуск на больницы.
– Лена, я же не хочу быть обузой, – всхлипывала она. – Но что мне делать? Совсем одна, больная.
Дочь Оксана звонила раз в месяц, спрашивала формально о здоровье и тут же переводила разговор на свои дела. Денег не присылала, в гости не приезжала.
– Видишь, как дети относятся к родителям, – говорила Галина. – Только ты одна меня не бросила.
А я все больше понимала, что схожу с ума. Хотела ребенка, но как заводить детей в такой обстановке? Андрей на эту тему вообще не говорил.
Мама прямо говорила:
– Лена, она тебя использует. Живет за твой счет и еще права качает. Скоро сама съемщицей в своей квартире станешь.
Все изменилось в тот день, когда я решилась на серьезный разговор. Галина сидела в кресле, вязала носки и смотрела сериал.
– Тетя Галя, нам нужно поговорить.
– Конечно, дорогая. Только дай досмотрю серию.
– Нет, давай сейчас. Это важно.
Она выключила телевизор и посмотрела на меня внимательно.
– Что случилось?
– Понимаешь, уже пять лет прошло… Может, пора подумать о том, чтобы найти свое жилье?
Лицо Галины изменилось мгновенно. Глаза стали жесткими, губы поджались.
– То есть ты меня выгоняешь?
– Я не выгоняю. Я предлагаю помочь найти небольшую квартиру. Буду помогать деньгами, навещать.
– Значит, надоела я вам. Мешаю молодым.
– Дело не в этом. Просто мы хотим жить своей семьей.
Галина встала и прошлась по комнате.
– Своей семьей… А кто тебя в школе забирал, когда родители работали? Кто косички заплетал? Кто в больнице сидел, когда ты аппендицит вырезала?
– Тетя Галя, я помню и благодарна. Но это не значит, что ты должна жить с нами всю жизнь.
– Всю жизнь? – она засмеялась истерично. – Мне что, много осталось? Я же не вечная. Потерпели бы еще немного.
Разговор превратился в скандал. Галина плакала, кричала, что ее выбрасывают на улицу. Прибежала мама, пыталась всех успокоить. Андрей пришел с работы и, услышав крики, молча прошел в спальню.
– Хорошо, – сказала наконец Галина. – Я поняла, что здесь больше не нужна. Только дай время найти, куда податься.
Она заперлась в своей комнате и не выходила до утра. Я лежала без сна, чувствуя себя последней дрянью.
Но утром Галина вышла как ни в чем не бывало. Приготовила завтрак, спросила, что купить к ужину. Будто вчерашнего разговора не было.
– Тетя Галя, ты подумала о том, что мы обсуждали?
– А о чем? – невинно спросила она.
Я поняла, что она решила делать вид, что ничего не происходило.
Через неделю Галина пошла в районную администрацию. Вернулась довольная.
– Оформила справку о составе семьи, – сказала она. – Для пенсии нужна.
А еще через неделю к нам пришел участковый.
– Мне нужно подтвердить, что Галина Петровна здесь проживает. Для регистрации.
– Какой регистрации? – спросила я.
– Прописка. Она заявление подала.
Я была в шоке. Галина стояла рядом и улыбалась.
– Ну что, мне же где-то регистрироваться нужно. А я тут живу.
– Но ты же временно здесь!
– Временно? Уже пять лет. Это уже не временно.
Участковый кашлянул.
– Если человек фактически проживает по адресу, имеет право на регистрацию.
Я попросила Галину выйти из комнаты.
– Она может прописаться без моего согласия?
– Если докажет, что это место ее фактического проживания, то да.
Когда участковый ушел, я устроила Галине скандал.
– Ты что творишь? Какое право имеешь прописываться в моей квартире?
– А где мне прописываться? – спокойно ответила она. – Я здесь живу. Это мой дом.
– Твой дом? Это МОЯ квартира!
– Квартира твоя, а дом общий. Я тут не гостья, я член семьи.
Слова «член семьи» прозвучали как приговор. Галина произнесла их так уверенно, будто долго готовилась к этому разговору.
Вечером я рассказала все Андрею. Он долго молчал, потом сказал:
– Все. Хватит. Завтра же к юристу.
Но юрист нас не обрадовал.
– Если человек прописан в квартире и фактически в ней проживает, он имеет определенные права. Особенно если это родственник.
– Какие права?
– В крайнем случае может претендовать на долю в жилье.
– На долю? – я не поверила своим ушам.
– Бывает и такое. Если докажет, что участвовал в содержании жилья, вел общее хозяйство.
Я вернулась домой как в тумане. Галина встретила меня с улыбкой.
– Как дела, дорогая? Устала на работе?
В ее глазах я увидела торжество. Она знала, куда я ездила, и знала, что там узнала.
– Тетя Галя, давай поговорим честно. Что ты задумала?
– Ничего я не задумывала. Просто хочу жить спокойно.
– Спокойно? Ты хочешь отнять у меня часть квартиры?
– Отнять? – она изобразила удивление. – Я же не чужая. Мы семья.
В этот момент пришел дядя Вася. Галина резко сменила тему.
– Василий Иванович, как дела? Проходите, садитесь.
Он сел за стол, и я заметила, как они переглянулись. Многозначительно, как сообщники.
– Галина Петровна рассказала о ваших проблемах, – сказал он. – Понимаю, молодым хочется уединения. Но и пожилых людей нужно понимать.
– Какие проблемы она рассказала?
– Ну, что вы хотите ее выселить.
– Я не хочу выселять. Я предлагаю помочь найти отдельное жилье.
– А она не хочет отдельное жилье. Она привыкла к семейной жизни.
Дядя Вася говорил так, будто защищал Галину в суде. Я поняла, что он не просто сосед. Он советник.
– Василий Иванович, а вы случайно не юрист?
– Был когда-то. Судебный пристав. На пенсии уже десять лет.
Все встало на свои места. Галина не просто так с ним подружилась. Она готовилась к войне и нашла союзника.
Ночью я не спала. Думала о том, как наивно поверила в беспомощность тети. Как она ловко всем управляла, делая вид, что ничего не понимает.
Утром позвонила Оксана.
– Лена, мама рассказала, что вы ее выгоняете. Как так можно?
– Оксана, я пять лет содержу твою мать. Думаю, достаточно.
– Зато она вам помогала! Дом вела, готовила.
– А где была эта помощь, когда она была нужна?
– Не знаю, о чем ты. Мама всегда была готова помочь.
Я поняла, что Оксана тоже в курсе планов. Наверняка рассчитывает получить свою долю, если дело выгорит.
Галина ходила по квартире с победным видом. Больше не пряталась с планами, открыто говорила о своих правах.
– Я тут не просто жила, – заявила она за ужином. – Я дом вела, хозяйство. Это тоже труд.
– Какой труд? – взорвался Андрей. – Ты жила за наш счет!
– За ваш счет? Я свою пенсию тратила на продукты. Убирала, готовила. Это что, не считается?
– Не считается! Потому что это было добровольно!
– Добровольно? Меня попросили помочь. Я помогала.
Они кричали друг на друга, а я сидела и думала о том, что попала в ловушку. Галина все продумала заранее. Жила так, чтобы потом можно было доказать свои права.
Через месяц пришла повестка в суд. Галина подала иск о признании права на долю в квартире.
– Тетя Галя, ты правда решилась на это?
– А что мне остается? Вы же меня выгоняете.
– Мы не выгоняем. Мы просим понять нашу ситуацию.
– Я понимаю. Вы хотите жить без меня. А я хочу жить с крышей над головой.
В суде Галина выглядела как несчастная старушка, которую обижают жадные родственники. Плакала, рассказывала, как помогала нам, как вела хозяйство.
Дядя Вася сидел в зале поддержки. Оксана приехала из Москвы специально на заседание.
– Моя мать всю жизнь помогала родственникам, – говорила она. – А теперь, когда нужна помощь ей, от нее отворачиваются.
Наш адвокат доказывал, что Галина жила у нас временно, не участвовала в оплате коммунальных услуг, не делала ремонт. Но у нее были справки о регистрации, свидетели среди соседей.
– Галина Петровна действительно жила как член семьи, – показывала соседка. – Покупала продукты, готовила, встречала детей из школы.
Процесс тянулся три месяца. Галина держалась уверенно, мы с Андреем нервничали. Адвокат говорил, что шансы пятьдесят на пятьдесят.
– Судья будет смотреть на обстоятельства. Фактически она действовала как член семьи.
В последний день процесса судья объявил решение. Галине отказали в иске.
– Суд не нашел достаточных оснований для признания права на долю в квартире, – зачитал он. – Проживание по приглашению родственников не создает права собственности.
Галина побледнела. Оксана вскочила с места.
– Это несправедливо! Пять лет жизни!
– Решение можно обжаловать, – сказал судья.
Но Галина не стала обжаловать. Видимо, дядя Вася объяснил ей, что шансов нет.
Домой мы ехали молча. Галина сидела мрачная, я не знала, что сказать. Формально я выиграла, но чувствовала себя ужасно.
– Тетя Галя, я все равно готова помочь найти жилье.
– Не нужно, – сухо ответила она. – Я сама разберусь.
Через неделю она съехала к дяде Васе. Забрала вещи, не сказав ни слова. Только записку оставила: «Спасибо за гостеприимство».
Я думала, что почувствую облегчение. Но было только опустошение. Квартира казалась пустой, чужой.
Андрей пытался меня поддержать.
– Не переживай. Она сама все спровоцировала.
– Знаю. Но все равно неприятно.
Мама звонила каждый день.
– Лена, не мучай себя. Она тебя использовала.
– Может, я могла по-другому…
– Никак ты не могла. Она все заранее спланировала.
Через полгода я встретила дядю Васю на улице.
– Как дела? Как Галина Петровна?
– Хорошо. Мы даже в загс подали заявление.
– Женитесь?
– Конечно. В наши годы глупо играть в гражданский брак.
Я поздравила его и пошла дальше. Значит, Галина не так уж пострадала. Нашла себе нового кормильца.
А еще через месяц узнала удивительную новость. Мама встретила Оксану в городе.
– Представляешь, – рассказывала она. – Оказывается, у Галины есть доля в родительском доме в деревне. Половина дома! Она ее дяде Васе продала за хорошие деньги.
– То есть она не была такой бедной?
– Конечно нет! Просто хотела жить в городе, в комфорте. За чужой счет.
Я долго не могла поверить. Значит, все эти годы Галина притворялась нищей и беспомощной? Разыгрывала спектакль?
Домой я пришла в смятении. Андрей встретил меня с улыбкой.
– Лен, у меня новость. Хорошая.
– Какая?
– Думаю, пора нам ребенка завести. Теперь, когда живем сами.
Я обняла его и заплакала. Не от радости, а от усталости. Пять лет жизни, потраченных на чужого человека. Пять лет иллюзий о семейном долге.
Но теперь все позади. Мы снова живем своей жизнью. Без лишних людей, без фальшивых родственников.
А Галина, наверное, сидит в своей новой квартире у дяди Васи и строит планы на будущее. Ищет новых родственников, которые поверят в ее беспомощность.
Но это уже не мои проблемы.
***
Прошло два года. Елена с Андреем растили годовалого сына, наслаждаясь семейным счастьем. Летним вечером, гуляя с коляской в парке, она увидела знакомую фигуру на скамейке. Это была Оксана, дочь тети Галины. Женщина выглядела растерянной и усталой. Заметив Елену, она поднялась и неуверенно подошла. «Лена, можно поговорить? Мама умерла месяц назад, и я нашла среди ее вещей документы… Там есть завещание на твое имя и какая-то странная расписка от твоего отца. Кажется, ты не знаешь всей правды о том, почему мама так цеплялась за вашу квартиру…»
