— Забирай ее! Она мне обуза! — рыдала дочь в трубку, позвонив матери среди ночи.
— Куда я ее заберу, Настя? Ты сама заварила эту кашу, сама и расхлебывай.
Когда Настя уезжала из родного города, ей было двадцать шесть. Простая девчонка из провинции, без связей, с дипломом мастера маникюра и чемоданным настроением.
У Насти была одна задача: выйти замуж за успешного мужчину и не работать, чтобы он ее содержал и баловал. А еще лучше уехать подальше из родного города, где не было развлечений и перспектив.
Павел Алексеевич был старше Насти на пятнадцать лет. У него был свой бизнес на две страны и квартирка на берегу океана.
Познакомились они в баре. Настя как раз приехала с подругой в столицу потусить и всеми правдами и неправдами строила глазки импозантному мужчине, которого выбрала своей «целью».
А через месяц она сообщила матери, что улетает в Австралию.
— Куда?! Ты что, дочь? Это же так далеко? Там крокодилы, пауки… Это совсем другой мир! Как ты там выживешь?!
— Выживать мне придется в нашем «Урюпинске». А там я заживу. Ты бы видела, какая квартира у Пашки!
— Пашка — это тот лысеющий мужчина, мой ровесник, с которым ты познакомилась?!
— Не преувеличивай. Он младше тебя. И вовсе не лысый. А то, что он взрослый, это хорошо. Я буду как за каменной стеной.
— Но он наверняка уже был женат… Или еще женат. Ты на каких правах едешь? — мать нахмурилась.
— На правах невесты. Он сказал, что с женой разведется. Они уже не живут вместе. В общем, у нас все серьезно. Вот, — она протянула руку с кольцом.
— Но ведь жена…
— Не трамвай подвинется.
Насте было плевать на жен и детей. Она ухватилась за шанс. Павел пообещал ей, что она ни в чем не будет нуждаться, оплачивал ее хотелки, дарил подарки, давал деньги на ногти, косметологию и вещи. Настя быстро научилась быть правильной второй женой: молчать, слушать, удовлетворять потребности и улыбаться.
Павел Алексеевич полюбил её стройную фигуру, густые волосы, лёгкость на подъем и готовность в любой момент и в любом месте, тогда как у его первой жены часто болела голова. А Настя, в свою очередь, полюбила ту жизнь, в которую он её втянул: квартира с шикраным видом, новая страна, экзотическая и необычная, новые знакомства, рестораны и видимость красивой жизни.
— Мама! Я выхожу замуж! — через несколько месяцев она позвонила матери и начала доказывать, что та была неправа. — Ты говорила, что на лю бов ницах не женятся. Ну и кто из нас умный? Я! — звонко смеялась она, покручивая на пальчике новенькое кольцо. На днях Настя показала Павлу тест на беременность. И возможно, Павел бы отвел ее не к ювелиру, а к доктору, если бы умная Настя не отправила этот тест «случайно» его первой жене, контакты которой, наконец-то, нашла. Дама не стала цепляться за штаны и видимость брака. Она подала на развод сама, и Павел, подумав, что раз уж и так хорошо вложился в Настю, то глупо ее ругать за необдуманный поступок.
— Я рада, что ты повысила свой статус. И рада, что у меня будет внук или внучка. Вот только жаль, что так далеко. — Вздохнула женщина. За это время Настя ни разу не позвала мать в гости, да и вряд ли та приехала бы на край земли.
— Ничего, увидишь фотографии. Зато малыш будет расти в достатке. Я буду хорошей мамой, а Паша станет отличным отцом.
«Ага. Таким же как и своим старшим детям», — подумала мать Насти, но промолчала.
Они поженились в Сиднее. На свадьбу пришли друзья Павла Алексеевича и какие-то новые подружки Насти, которых она нашла в чате экспатов. Мать и других родственников было решено не звать, «все равно не поедут». В общем, всё шло по плану: мать поняла, что ошиблась и должна была порадоваться за дочь, подруги из родного городка завидовали, глядя на то, как теперь живет Настя. У них с Пашей родился сын, Никита.
Рождение наследника для Павла стало большим счастьем. В качестве подарка жене он выделил счет с суммой, которую она могла потратить по своему усмотрению. И Настя пошла в косметологию, инвестируя в себя. Она переделала нос, увеличила губы и убрала лишний жир с бедер.
Правда, впечатлить Павла она не смогла. Почему-то муж начал охладевать к ней, занимался только сыном, да и то по праздникам. И тогда Настя решила родить второго, чтобы привязать мужа к себе.
София родилась в срок. Вот только она была очень капризной и болезненной девочкой. И Насте пришлось отказаться от своих привычек, в полной мере почувствовав радости материнства. (Первый сын был очень спокойный, и она могла совмещать свои интересы с его воспитанием). Трудности отразились «на лице». Павел начал делать жене замечания.
— Ты выглядишь как бабка! Ты себя видела? Ко мне придут деловые партнеры, а ты не удосужилась сходить на маникюр! Ты! Мастер ногтевого сервиса! — выговаривал он.
— Я не высыпаюсь, ничего не успеваю с детьми, Паш. София капризничает. Да и старший не дает покоя, у него трудный возраст.
— Все дети капризничают. Но ты распустилась не из-за них. Решила, что родив двоих, привяжешь меня к себе. Нет, это так не работает. Давай, приводи себя в порядок. Опа в целлюлите мне не по душе.
Настя пыталась угодить, все подаренные деньги тратила на поддержание формы: губы, ботокс… Но почему-то былого результата никак не выходило: в 26 легче поддерживать себя в форме, чем в 32. Настя поняла, что теряет мужа…
— Может, мы найдем няню? Мне нужна помощь, — спросила она у Павла.
— А зачем? Ты же дома сидишь, ничего не делаешь!
— Я?! Я, вообще-то, все делаю для того, чтобы наша семья осталась семьей! А ты?! Что делаешь ты?! — вспыхнула она. Павел серьезно на нее посмотрел и вместо няни поставил Насте ультиматум:
— Слушай, красавица… Или ты возвращаешь форму и начинаешь все успевать, быть тонкой, звонкой и притягательной, как раньше, или развод. И ни копейки не получишь. Вернёшься в свой Урюпинск с тем, с чем сюда приехала.
Настя так и замерла с открытым ртом.
Она плакала. Звонила матери, просила совета.
— Мама! Надо спасать мою семью! Подумай о внуках!
— Чего ты хочешь, Насть? — тихо спросила та.
— Приезжай! Няньку он не хочет, да я и сама боюсь, что придет деваха, и его уведет у меня. А ты — бабушка, тебя он точно не выгонит. Поможешь мне, заодно и мир посмотришь, на внуков поглядишь, а то разве это хорошо, что они бабушку родную только на видео связи видали?!
— Нет, Настя, прости, но я не могу. У меня собака, работа, муж… Как я все брошу? Ты, когда уезжала, у меня советов не спрашивала. Говорила, что умная, вот и разбирайся сама.
— Ну и разберусь! Только потом не говори мне в старости, что я тебя бросила! — со злостью крикнула Настя и сбросила вызов. Был у нее еще один вариант, и она решила им воспользоваться.
Во время разговора с мамой Настя вспомнила про бабушку по линии отца. Елизавета Семеновна, с которой они созванивались раз в три месяца, ещё бодрая, активная пенсионерка жила одна без животных, мужей и ничем не была привязана к месту.
И Настя позвонила ей.
— Бабуль, привет… Ты как?
— Ничего, все хорошо, с Божьей помощью. А вы как? Как детки?
— Растут… Не справляемся… Баб… Такое дело… Ты нужна нам. Мне плохо. Дети маленькие, Павел совсем от семьи отказался. Пожалуйста, приезжай. Мне никто, кроме тебя, не поможет… Мама отказалась помогать. А у меня больше и нет никого, — Настя разрыдалась.
— А квартира моя? Как я перееду? Да и далеко это… Не до Москвы скататься.
— Квартиру продать можно, деньги на счет положишь. Пока поживешь у нас, деликатесов полный холодильник, билет Паша оплатит! Баб… Пожалуйста, ты нам очень нужна. Это ради сохранения семьи… Я знаю, где можно сделать загранпаспорт поскорее. И с визой не будет вопросов. Прошу, спасай!
Бабушка вздохнула:
— Раз ты просишь… Прилечу. Дай мне время, с квартирой что-нибудь придумаю.
Вскоре Елизавета Семеновна прилетела. Павел был в командировке, и встречать гостью приехала внучка. Сильных эмоций не было — правнуки сторонились, Настя была напряжена. Бабушка растерялась, но не лететь же обратно столько часов!
— Комнату я тебе выделить не могу, у нас лишнего места нет. Будешь спать на диване в детской, так будет даже удобнее. София среди ночи просыпается, будешь рядом, — Настя дала бабушке список задач, объяснила, что и как… и ушла. Вернулась она поздно вечером.
— Насть… Ты так не уходи больше. Я ничего тут не знаю, позвонить не могу.
— Ой, да. Все будет.
В итоге бабушка стала работать 24 на 7: завтраки, прогулки, уборка, стирка, обеды, ужины, мультики, сказки на ночь… Настя, видя, что бабушка справляется, снова зажила «для себя». Салон, процедуры, диеты, фитнес-клуб, пластика… Павел вернулся домой через два месяца и не узнал жену. Она похорошела, и он снова начал смотреть на неё с интересом, пока прабабушка сидела с детьми.
Вскоре Настю и Павла стало почти невозможно поймать дома. Они улетали куда-то на выходные, гуляли, а холодильник уже никто не забивал, точнее, сама Елизавета Семеновна таскала сумки, благо магазин был у дома. Вот только денег ей оставляли все меньше и меньше.
— Насть, надо бы деньжат… Молоко кончилось, кашу не на чем варить.
— У тебя же пенсия есть? В чем проблема?
— Не принимают тут мою карточку! — не выдержала бабушка. — Хорошо добрый человек за меня заплатил в магазине, стыдоба! Вы меня зачем сюда пригласили? Обещали, что я просто на подмогу, а что на самом деле? Я постоянно с детьми, есть нечего, ты на связь не выходишь!
— Ой, не нагнетай. У меня только семейная жизнь наладилась!
— Я денег найду и уеду. Не посмотрю, что правнуки… — пригрозила бабушка. Настя оторвала от сердца сумму, которой хватало на продукты, и, оставив ее, укатила в отель с мужем.
Беда пришла откуда не ждали: на фоне нагрузки и смены климата у Елизаветы Семеновны случился сердечный приступ. Случился он на улице, когда она гуляла с детьми. Хорошо, что неравнодушные люди вызвали скорую, а детей забрала к себе соседка, которая знала Настю и Павла лично. Она же и позвонила курортникам.
Настя пришла в ужас, а Павлу было все равно.
— Поезжай домой одна. Я не дам ни копейки на ее лечение, — пожал плечами Павел. У него были проблемы на работе, и он начал выпивать. Да и жена откровенно стала бесить своими требованиями и тратами. Да еще и посторонняя бабка в квартире, дети маленькие, орут, носятся. Павлу хотелось спокойствия и… новых эмоций. А лучше новую жену, без детей, помоложе и поскромнее.
Пока Настя разбиралась с детьми и бабушкой, он развлекался.
— Мы и так на стрессе, а ты в больницу попала! Нашла место и время… Знаешь, сколько стоит тут врачебная помощь? У меня нет таких денег! — Настя обвинила во всем бабушку.
— Я сдавала квартиру и накопила кое-что за эти месяцы. Ты оплати лечение, а я тебе верну деньги, — устало сказала бабушка.
Внучка сжала зубы и в тот же вечер позвонила матери:
— Мне сейчас тяжело, денег нет. Помощи от бабушки тоже не будет теперь, сама обуза. Пожила на казенных харчах, теперь пусть возвращается домой.
— Ты в своём уме?! Она ради тебя всё бросила! Квартиру хотела продать!
— Но не продала. Так что есть куда вернуться.
Мать что-то сказала и бросила трубку. Она была в шоке от того, какой черствой стала Настя, думая только о себе.
Неделю спустя, после выписки, бабушка тихонько собрала чемодан. Настя не мешала, они вообще мало общались. Павел так и не вернулся, и Настя очень переживала. Она решила, что наймет самую дешевую няньку, уж она-то точно не подведёт так, как бабушка.
— Береги детей, Настя. Думай иногда головой, — сказала на прощание Елизавета Семеновна и уехала в аэропорт. Настя ее не провожала.
Павел вернулся домой через две недели. Он был не в настроении.
— Я подаю на развод, — сказал он без предисловий.
— Что?!
— Что слышала. У тебя были все условия. Я всё тебе дал. А ты — только жалуешься. Бабушку притащила, деньги на нее тратила, детей забросила. Кроме силикона в мозгах ничего не нажила.
— Неправда…
— Да? Значит, накопила себе подушку безопасности? Тогда тебе нечего бояться. Месяц тебе, чтобы съехать.
— Куда?! — Настя побледнела.
— Мне все равно. Я выставил квартиру на продажу. Уезжаю в Таиланд. Поработаю оттуда.
— А дети?
— Дети — не моя проблема.
— Я засужу тебя…
— Да? Попробуй.
Он ушёл. И не вернулся.
Настя сидела на пустой кухне. Из окна было видно океан, но почему-то он уже не радовал.
«Мам, пришли денег на билет. Мы с детьми возвращаемся… Домой», — сквозь слезы написала она. Мать не ответила. Пришлось снова звонить бабушке…
Деньги пришли, но с пометкой о том, что эта помощь последняя. И что жить Елизавета Семеновна внучку к себе не пустит.
— Пойми и прости. — Написала она и заблокировала номер Анастасии.
Через полгода Настя шлепала по лужам в детский сад за детьми. Она устроилась пилить ногти в тот салон, где училась много лет назад. Снимала комнату у какой-то бабульки, которая пустила ее с детьми пожить. На алименты она подала, но бизнес был на бывшей жене Павла, а новое дело было неофициальным, поэтому платил Паша копейки. Приходилось работать самой…
Настя шла по лужам родного города и ненавидела слякоть, сырость и холод. Но почему-то Австралию она ненавидела еще сильнее. Может, и правда, где родился, там и сгодился?
