Вера протёрла тарелку, поставила на стопку к остальным и выдохнула. Кухня сияла чистотой — пол, столешницы, плита. Сделала. Теперь цветы полить, пирог достать и… Дверной звонок разорвал тишину. Вера вздрогнула, глянула на часы.
— Ой, рано! — она поправила волосы и поспешила в прихожую.
— Здравствуй, Вера, — голос свекрови звучал как всегда — с нотками превосходства.
— Ирина Семёновна! Вы так рано… Коля ещё на работе.
— А я специально пораньше. Помочь тебе хотела с приготовлениями.
Вера натянуто улыбнулась. В переводе с языка свекрови «помочь» значило «всё переделать по-своему».
— Проходите, конечно.
Ирина Семёновна окинула взглядом прихожую.
— А ты не поменяла коврик? Я ведь говорила в прошлый раз — этот цвет не подходит.
— Не успела как-то… — Вера забрала пальто, повесила на вешалку.
Свекровь прошла в гостиную, осмотрелась и покачала головой.
— Диван опять не там стоит. Сколько раз говорила — его нужно к окну придвинуть.
— Нам так удобно, — Вера сжала губы.
— А эти шторы… — Ирина Семёновна поморщилась. — Старят комнату.
Вера уже не слушала. Господи, опять двадцать пять! Её день рождения, а она уже чувствует себя как провинившаяся школьница.
— Чай будете? — перебила она.
— Сначала давай посмотрим, что у тебя на кухне творится.
«Творится». Будто не кухня, а место преступления. Вера стиснула зубы. Пятьдесят шесть лет, а терпит замечания как девчонка.
На кухне Ирина Семёновна первым делом открыла духовку.
— Пирог? А почему не торт? Николай с детства торты любит.
— Николай вчера сказал, что хочет именно яблочный пирог, — соврала Вера.
Телефон запиликал — сообщение от Коли: «Задерживаюсь на полчаса, прости!»
— Коля задерживается, — сказала Вера.
— Ну конечно, — Ирина Семёновна поджала губы. — Он всегда задерживается, когда я приезжаю.
— Что вы такое говорите? Он просто…
— Накрывать стол уже начала? — снова перебила свекровь.
— Собиралась как раз…
— Дай-ка я. У тебя вечно всё не по правилам.
Вера хотела возразить, но промолчала. Пятьдесят шесть лет — какой смысл спорить? Через час дочка с мужем приедут, потом Коля. Как-нибудь переживёт.
Ирина Семёновна уже хозяйничала в шкафах.
— Почему салфетки хранишь рядом с приправами? Это же нелогично!
— Мне удобно.
— Удобно не значит правильно.
Вера отвернулась к окну. Её дом. Её крепость. Место, где она всегда чувствовала себя хозяйкой. А сейчас — как будто в гостях.
— Вера, твои бокалы совсем запылились. Ты их когда мыла в последний раз?
— Вчера, — процедила Вера.
— Тогда у тебя со зрением проблемы, дорогая.
Вера сжала кулаки. Тридцать лет такого. Тридцать лет унижений и замечаний. А она всё терпит, улыбается, молчит.
— Я сама знаю, как в своём доме… — начала она, но звонок в дверь прервал начавшийся конфликт.
— Это наверное Анечка! — обрадовалась Вера и поспешила в прихожую, радуясь поводу сбежать с кухни.
— Аня! Зять! — Вера обняла дочь, потом пожала руку мужу Ани.
— Мам, с днём рождения! — Аня вручила букет и коробку конфет. — Как настроение?
— Лучше всех, — Вера улыбнулась натянуто. — Бабушка уже приехала.
Аня закатила глаза.
— Опять командует?
— Тсс, — Вера приложила палец к губам. — Всё нормально.
— Анечка! — из кухни вышла Ирина Семёновна. — А где мой поцелуй?
Аня чмокнула бабушку в щёку.
— Привет, баб.
— Здравствуйте, Ирина Семёновна, — поздоровался зять.
— Игорь, ты опять похудел? Аня совсем тебя не кормит?
Аня бросила на мать взгляд «ну вот, началось». Вера пожала плечами — мол, терпи.
— Мама нормально готовит, — буркнул Игорь.
— Так, все на кухню! — скомандовала Ирина Семёновна. — Стол нужно доделать.
Вера вздохнула и поплелась следом. На кухне всё изменилось — скатерть другая, салфетки не так сложены, даже стулья переставлены.
— Мам, тебе помочь? — шепнула Аня.
— Справляюсь пока, — Вера махнула рукой.
— Аня, возьми тарелки, которые я достала, — Ирина Семёновна указала на шкаф. — Вера никогда их не использует, а они самые красивые.
— Это мамин день рождения, — сказала Аня. — Может, она сама решит, какие тарелки ставить?
— В её возрасте уже пора учиться правильно накрывать стол.
Вера сжала губы. В её возрасте! Будто она маленькая девочка!
— А когда папа будет?
— Звонил, задерживается.
— Ну конечно, — фыркнула Ирина Семёновна. — Я полдня потратила на дорогу, а он даже не может вовремя прийти.
В прихожей хлопнула дверь.
— Вот и он! — обрадовалась Вера.
— С днём рождения, дорогая! — Николай появился с огромным букетом.
— Коля! — Вера обняла мужа.
— Мама, здравствуй, — он поцеловал мать в щёку.
— Явился наконец, — Ирина Семёновна поправила причёску. — Я уже час как приехала.
— Работа, сама понимаешь.
— Работа важнее матери, да?
Николай вздохнул и подмигнул Вере:
— Как тут мой именинник? Не обижают?
— Всё отлично, — соврала Вера.
— Пап, садись, — Аня потянула отца за рукав. — Мама устала, наверное.
— Да с чего ей уставать? — удивилась Ирина Семёновна. — Я всё сделала. Стол накрыла, бокалы помыла, даже шторы поправила.
— Мам, — Николай нахмурился. — Вера сама справилась бы.
— Как справилась бы — видела я, как она справляется, — Ирина Семёновна поджала губы. — Смахнула пыль и думает, что порядок навела.
Вера стояла, опустив голову. Весь день готовилась, убирала, готовила — и вот, опять она плохая хозяйка. В собственный день рождения.
— Давайте сядем, — предложил Николай. — Вер, ты чего такая грустная?
— Всё хорошо, — Вера выдавила улыбку. — Давайте действительно сядем.
— Стулья я переставила, — сказала Ирина Семёновна. — Так правильнее.
— А может, вернём как было? — тихо спросила Вера.
— Зачем? Я лучше знаю, как должно быть.
Николай растерянно переводил взгляд с матери на жену.
— Может, всё-таки Вера решит? У неё же день рождения.
— Коля, ты теперь против матери? — Ирина Семёновна поджала губы.
— Мам, я не против тебя, — Николай вздохнул. — Просто это наш дом. Верин и мой.
— Я что, чужая? — Ирина Семёновна прижала руку к груди. — Я мать твоя!
— Давайте просто сядем, — Вера попыталась разрядить обстановку. — Всё же хорошо, стол красивый…
— Бабуль, никто не говорит, что ты чужая, — вмешалась Аня. — Но у мамы день рождения, и мы хотим, чтобы ей было комфортно.
— А я что делаю? Я для кого стараюсь? — голос Ирины Семёновны дрогнул. — Я помочь хотела.
Вера села за стол. Не так она представляла свой праздник. Не с комом в горле и желанием исчезнуть из собственного дома.
— Давайте выпьем за маму! — предложил Игорь, разливая шампанское.
— Отличная идея, — подхватил Николай. — За мою любимую жену!
Все подняли бокалы. Вера улыбнулась через силу.
— Спасибо, родные.
Николай потянулся за салатом.
— А это что? Я такого не видел раньше.
— Это я приготовила, — Ирина Семёновна гордо выпрямилась. — Фирменный. Вера же никогда ничего интересного не готовит, всё одно и то же.
Вера крепче сжала вилку. Комок в горле стал больше.
— Мама отлично готовит, — возразила Аня. — Твои пироги, мам, вообще лучшие.
— Согласен, — поддержал Николай. — Пальчики оближешь!
— Кушайте, кушайте, — прервала Ирина Семёновна. — Кстати, Вера, я решила, что буду приезжать к вам каждый месяц на неделю. Надо же следить за порядком.
Вилка выпала из рук Веры.
— В каком смысле?
— Я же вижу, что без меня тут всё… — Ирина Семёновна обвела рукой кухню. — Не так идёт. Шторы пыльные, посуда не на своих местах.
— Мам, мы справляемся, — осторожно сказал Николай.
— Вы не справляетесь, сынок. Я вам помогу. Буду приезжать и наводить порядок. А то Вера совсем расслабилась.
Вера почувствовала, как жар поднимается к лицу. Тридцать лет это терпеть? Ещё тридцать лет слушать, какая она плохая хозяйка? В собственном доме?
— Нет, — слово вырвалось само.
— Что «нет»? — Ирина Семёновна приподняла брови.
— Нет, вы не будете приезжать каждый месяц и командовать в моём доме, — Вера подняла глаза. — Я устала от этого. Устала чувствовать себя неумехой. Устала слушать, как я всё делаю неправильно.
В кухне повисла тишина.
— Вера! — Ирина Семёновна округлила глаза. — Что ты такое говоришь?
— Правду. Это мой дом. Здесь я решаю, где стоят стулья и как сложены салфетки.
— Коля! — Ирина Семёновна повернулась к сыну. — Ты слышишь, что твоя жена говорит?
Николай смотрел на жену с удивлением. За тридцать лет брака он ни разу не видел, чтобы Вера так открыто противостояла его матери.
— Мам, Вера права, — сказал он наконец. — Это наш дом. Мы рады тебя видеть в гостях, но… командовать тут не нужно.
— Вы меня выгоняете? — в глазах Ирины Семёновны появились слёзы.
— Никто вас не выгоняет, — устало сказала Вера. — Но я хочу, чтобы вы уважали наши правила и наш образ жизни.
— Я только хотела помочь! — голос Ирины Семёновны дрогнул.
— Бабуль, — Аня взяла её за руку. — Ты правда думаешь, что помогаешь, когда говоришь маме, какая она плохая хозяйка?
— Я такого не говорила!
— Говорили, — Вера покачала головой. — Каждый раз, когда приезжаете.
— И каждый раз мама расстраивается, — добавил Николай. — Я видел, просто… не знал, как об этом сказать.
Ирина Семёновна сидела ошеломлённая, переводила взгляд с сына на невестку.
— Я… я не хотела никого расстраивать, — она опустила глаза. — Просто я привыкла, что всё должно быть идеально. У меня так было.
— У вас — да, — Вера кивнула. — Но у меня по-другому. И это не значит, что хуже.
— Бабуль, — Аня сжала её руку. — Ты же в гостях. Представь, если бы к тебе пришли и начали всё переставлять. Как бы ты себя чувствовала?
Ирина Семёновна молчала. Впервые за все годы она выглядела растерянной.
— Я не думала… — она покачала головой. — Мне казалось, я помогаю.
— Помощь — это когда спрашивают. А не когда говорят, что я всё делаю не так.
Николай положил руку на плечо жены.
— Мам, мы с Верой любим тебя. Но этот дом — наш. Со своими правилами.
— Я старая дура, да? — Ирина Семёновна вытерла выступившую слезу. — Всё думала, что лучше знаю. А оказывается…
— Не дура, — возразила Вера мягче. — Просто… слишком увлеклись.
За столом повисла тишина. Игорь смотрел в тарелку, не решаясь поднять глаза.
— Знаете, — Ирина Семёновна выпрямилась. — Я, наверное, и правда перегибала палку. Извини, Вера. И с днём рождения тебя.
Вера удивлённо моргнула. За тридцать лет это были первые извинения от свекрови.
— Спасибо, — она улыбнулась уже искренне.
— Так! — Аня хлопнула в ладоши. — Давайте наконец праздновать! Мам, где твой знаменитый пирог?
— Сейчас достану, — Вера поднялась.
— Я помогу, — Ирина Семёновна тоже встала. — Если позволишь, конечно.
Вера кивнула. Они вместе вытащили пирог из духовки.
— Красивый, — признала Ирина Семёновна. — И пахнет вкусно.
— Рецепт моей мамы, — Вера разрезала пирог на части.
— Научишь меня? — неожиданно спросила свекровь.
Вера застыла с ножом в руке.
— Вы… хотите научиться печь по моему рецепту?
— Почему нет? Старую собаку можно научить новым трюкам, — Ирина Семёновна улыбнулась уголком губ.
Вера рассмеялась.
— Конечно научу.
Они вернулись за стол, где уже царило оживление.
— Итак, — Николай поднял бокал. — За мою прекрасную жену! За её терпение, доброту и… за её умение постоять за себя!
Все засмеялись и чокнулись.
— И за новые правила в нашем доме, — добавила Вера. — За уважение и понимание.
— За уважение и понимание, — эхом повторила Ирина Семёновна.
Прошло три месяца. Вера накрывала на стол, напевая под нос. Николай колдовал над мясом на кухне.
— Когда мама приезжает? — спросил он.
— К шести обещала, — Вера расставила тарелки. — Сказала, что везёт свой фирменный пирог.
— Кто бы мог подумать, — усмехнулся Николай. — Моя мать печёт по твоему рецепту!
— Удивительно, правда? — Вера улыбнулась. — Но знаешь, с ней стало легче общаться. Она больше спрашивает, чем указывает.
— Ты изменила нашу семью, Вер, — Николай обнял жену. — Кто знал, что нужно было просто сказать правду?
— Тридцать лет потребовалось, чтобы набраться смелости, — Вера покачала головой.
Звонок в дверь прервал их разговор.
— Это она! — Вера поспешила открывать.
На пороге стояла Ирина Семёновна с пирогом в руках.
— Привет, дорогая, — она обняла невестку свободной рукой. — Надеюсь, я не слишком рано?
— В самый раз, — Вера улыбнулась. — Проходите.
Ирина Семёновна вошла, осмотрелась.
— Красивые шторы повесила, — заметила она. — Сама выбирала?
— Да, на прошлой неделе купила.
— Отличный вкус, — Ирина Семёновна кивнула. — Мне нравится.
Вера улыбнулась. Её дом. Её правила. Её жизнь. И впервые за долгие годы она чувствовала, что так будет всегда. Что она наконец-то может быть собой — без страха осуждения, без постоянного чувства неправильности.
— Пойдёмте, — она взяла свекровь под руку. — Коля уже заждался. И знаете что? Я так рада, что вы приехали.
И самое удивительное — Вера действительно так думала.
