— Света, ты что, совсем охренела?! — голос свекрови Галины Петровны прорезал тишину кухни как нож по маслу. — Полгода как дачу купили, а мне до сих пор даже адреса не сказали!
— Галина Петровна, мы же объясняли…
— Ничего вы не объясняли! — перебила та. — «Дача далеко», «дорога плохая»… Да что это за отговорки такие? Я твоя свекровь или кто? У меня рассада помидоров дома засыхает, огурцы купленные, а вы играете в молчанку!
Андрей наконец отложил газету. Тридцатипятилетний мужчина выглядел усталым после ночной смены на заводе.
— Мам, не начинай с утра…
— Не начинаю, а заканчиваю! — Галина Петровна села напротив сына. — Слушай меня внимательно. Я всю жизнь мечтала о своём огороде. Всю жизнь! В квартире на подоконнике что выращивала — помнишь? А теперь у нас есть дача, и я не могу туда попасть! Это издевательство какое-то!
Света медленно повернулась от плиты.. — Мы не издеваемся. Просто хотим там отдыхать спокойно…
— Спокойно?! — взвилась свекровь. — А я что, буду мешать? Я же не каждый день собираюсь ездить! Раз в неделю максимум!
В дверях появилась Оксана, сестра Андрея. Высокая блондинка с вечно недовольным выражением лица прислонилась к косяку.
— О, семейный совет? Как раз вовремя. Андрюха, мне надо с тобой поговорить. Серьёзно поговорить.
— Оксан, не сейчас…
— Сейчас! — отрезала она. — Мои дети всё лето в городе торчат, задыхаются в этой духоте, а у вас дача пустует! Знаешь, сколько путёвки в лагерь стоят? Сорок тысяч за смену! А у вас там воздух свежий, речка, наверное…
— Речки там нет, — тихо сказала Света.
— Не важно! Важно, что дети могли бы там лето провести, а не в четырёх стенах. Тимке уже двенадцать, он совсем от рук отбился. А Настя… у неё аллергия на городскую пыль началась.
Андрей тяжело вздохнул:
— Оксан, мы же не против. Просто там ещё не всё готово…
— Полгода не готово?! — взорвалась Галина Петровна. — Да что вы там строите, Кремль второй?
В кухне повисла тяжёлая тишина. Света в свои тридцать пять выглядела старше — работа медсестрой, ночные дежурства, постоянные стрессы наложили свой отпечаток.
— Хорошо, — произнесла она наконец. — Скажу, как есть. Мы не хотим, чтобы там кто-то ещё бывал. Это наше место. Наше.
Галина Петровна медленно поднялась с места:
— Что ты сказала?
— Я сказала правду. Мы купили эту дачу на последние деньги. Влезли в кредит по самые уши. Работаем как проклятые, чтобы его погасить. И хотим иметь хоть одно место на земле, где можем побыть вдвоём. Без советов, без требований, без…
— Без семьи, значит? — голос свекрови стал ледяным. — Понятно. Очень понятно, Светлана. Значит, я для тебя чужая?
— Галина Петровна…
— Молчи! — взмахнула рукой та. — Я всё поняла. И запомню.
Свекровь развернулась и пошла к выходу. У двери обернулась:
— Андрей, если ты мужик, то разберёшься с этой ситуацией. А если нет… то я тебя вообще сыном считать не буду.
Дверь хлопнула так, что задрожали стёкла в серванте.
Оксана покачала головой:
— Надеюсь, ты довольна, Светка. Мать довела до инфаркта ради своих капризов.
— Это не каприз! — взорвалась Света. — Это единственное место, где я могу вздохнуть! Где не надо никому ничего доказывать, объяснять, оправдываться!
— Да ладно тебе… Семья есть семья. Или ты думаешь, мы тебе мешать будем?
Света подошла к окну, смотря во двор, где соседские дети играли в футбол.
— Помнишь, Оксан, когда мы только рассказали, что планируем дачу купить? Ещё до покупки?
— Ну помню. И что?
— Твоя мама сразу сказала: «Вот хорошо, я наконец-то свой огород заведу». Ты сказала: «Отлично, дети лето там проводить будут». Твой муж Серёга добавил: «А мы с пацанами по выходным будем приезжать, шашлыки жарить». И никто не спросил — а мы-то сами что думаем по этому поводу?
Оксана пожала плечами:
— Ну и что тут плохого? Семья же.
Андрей встал из-за стола и подошёл к жене:
— Свет, может, они правы? Может, мы действительно эгоисты?
Светлана резко обернулась. В её глазах блестели слёзы.
— Эгоисты? Серьёзно? Андрей, ты помнишь, сколько лет мы копили на эту дачу жертвуя всем? Мы мечтали о тишине. О том, чтобы утром проснуться и услышать не соседский перфоратор, а пение птиц. Чтобы вечером сидеть на крыльце и смотреть на звёзды, а не на окна напротив. Чтобы никто не ломился в дверь, не требовал, не осуждал…
Оксана фыркнула:
— Романтика какая… А дети мои пусть в городе задыхаются?
— А ты сама за своих детей отвечать не можешь? — неожиданно резко ответила Света. — Почему каждое лето я должна слышать: «Светка, посиди с детьми», «Светка, покорми их», «Светка, съезди с ними к врачу»? У меня своих нет, значит, чужих нянчить должна?
Повисла тишина. Оксана побледнела.
— Ты… ты это серьёзно сейчас сказала?
— Очень серьёзно. Мне тридцать пять лет, Оксан. Тридцать пять! И я ни одного дня в жизни не жила для себя. Сначала родителей содержала, потом твоей маме помогала, теперь вас всех окружаю заботой. А когда я наконец захотела что-то своё иметь — я стала эгоисткой.
Оксана нервно теребила ручку сумки:
— Хорошо, Светлана. Допустим, ты права. Допустим, мы все такие плохие, эгоистичные. Но дача-то у вас есть. И что дальше? Так и будете всех обманывать?
— Мы никого не обманываем. Мы просто не говорим адрес.
— Это и есть обман! Знаешь, я вчера с Леной твоей разговаривала. Случайно встретила в магазине. Она так восторженно рассказывала про вашу дачу! Как вы там новоселье отмечали, как шашлыки жарили… А мы что, хуже Лены?
Света прислонилась спиной к холодильнику:
— Подруга ничего не требует.
— Так она не родственница!
— Вот именно. Она не родственница, но ведёт себя как человек. А вы родственники, но…
Света не договорила. Андрей поднял голову:
— Но что?
— Но ведёте себя так, как будто мы обязаны делиться всем, что у нас есть.
В коридоре раздались шаги. В кухню вошёл Сергей, муж Оксаны. Крепкий мужчина лет сорока, с пивным животом и вечно красными глазами.
— Оксан, ты где пропала? Я полчаса тебя жду… — Он оглядел присутствующих. — А, семейный совет? Про дачу опять?
— Да, про дачу, — сухо ответила Света.
— Ну и отлично! Как раз хотел поговорить. Слушай, Андрюха, у меня идея есть. Мы с пацанами складчину сделаем, баню там построим. Хорошую такую, с предбанником. А вы что, против бани будете?
— Серёг, не сейчас…
— А когда? Лето на носу! Знаешь, сколько баня стоит? Мы же не просто так предлагаем — мы вкладываемся!
— Серёжа, — тихо сказала Света, — а если мы не хотим баню?
Он удивлённо посмотрел на неё:
— Как не хотите? Все бани хотят. Это же удобно — попарился, потом в речку…
— Там нет речки.
— Ну не речка, так озеро. Или пруд. Не важно. Важно, что баня нужна.
Света закрыла глаза:
— Серёжа, я сейчас скажу страшную вещь. Готов?
— Ну… готов.
— Мы не хотим, чтобы там кто-то строил баню. Мы не хотим, чтобы там кто-то сажал огород. Мы не хотим, чтобы там жили чужие дети. Мы хотим просто отдыхать. Вдвоём. В тишине.
Сергей моргнул несколько раз:
— То есть как… совсем никого?
— Совсем.
— А друзей можно?
— Друзей можно. Иногда. По приглашению.
— А родственников нельзя?
— Родственников… сложно.
Оксана встала с места:
— Всё, я поняла. Серёга, пойдём. Здесь нам не рады.
— Подожди, — остановил её Андрей. — Оксан, давайте спокойно поговорим…
— О чём говорить?! — взорвалась она. — Твоя жена нам прямо сказала — вы для нас чужие! Что тут обсуждать?
— Я не говорила, что вы чужие…
— А что тогда? Что мы хуже этой твоей Лены? Что нам нельзя, а ей можно?
Света медленно подошла к столу и села напротив Оксаны:
— Хочешь честно? Подруга никогда не говорила мне, как правильно жить. Она никогда не критиковала мою одежду, причёску, работу. Она никогда не советовала, когда мне детей рожать и почему я до сих пор без детей. Она никогда не говорила, что я плохо готовлю, или что в доме беспорядок, или что муж у меня никудышный.
Оксана нервно вздохнула:
— Хорошо, Светлана. Допустим, мы все не правы. Допустим, ты святая, а мы грешники. Но что делать дальше? Как жить?
— Жить нормально. Встречаться на праздники, созваниваться, помогать друг другу в трудных ситуациях. Но при этом помнить, что у каждого есть право на личную жизнь.
— А дача — это твоя личная жизнь?
— Да. Как твоя квартира — твоя личная жизнь.
Андрей повернулся от окна:
— Света, а что если… что если мы попробуем? Раз в месяц, например. Не чаще.
Она посмотрела на мужа долгим взглядом:
— Андрей, ты помнишь, почему мы поженились?
Неожиданный вопрос застал всех врасплох.
— Помню… мы любили друг друга.
— А ещё?
— Ещё… ну, нам было хорошо вместе.
— Правильно. Нам было хорошо вместе. Вдвоём. Без свидетелей, без советчиков, без людей, которые знают, как нам лучше жить. И эта дача — единственное место, где мы можем быть такими же, как десять лет назад. Просто мужем и женой.
Оксана встала:
— Понятно. Серёг, пойдём. Здесь больше делать нечего.
— Оксан, подожди, — попросил Андрей. — Давайте всё-таки договоримся…
— Договариваться не о чем. Твоя жена всё ясно сказала — мы ей мешаем. Наши дети ей мешают. Наша мать ей мешает. Ну и ладно. Проживём как-нибудь без вашей дачи.
Она направилась к выходу, но у двери обернулась:
— Только вот что интересно, Светлана. А когда тебе помощь понадобится? Когда заболеешь или ещё что случится? К кому побежишь? К своей подруге Лене?
— Побегу к Лене, — твёрдо ответила Света. — Потому что знаю — она поможет просто так, а не будет потом полжизни напоминать, какая она хорошая.
После ухода Оксаны и Сергея в кухне стало тихо. Андрей сел за стол, подперев голову руками.
— Ну вот, теперь и семьи у нас нет, — пробормотал он.
— Андрей, — мягко сказала Света, садясь рядом. — У нас есть семья. Мы с тобой — семья.
— А мама? А Оксанка?
— А что мама? Что Оксанка? Они живут своей жизнью, мы — своей. Это нормально.
— Но мама обиделась…
— Обиделась — помирится. Главное, чтобы ты понял — я не против вашей семьи. Я против того, чтобы нами управляли.
Света пройдя курс «Весенняя сказка «>>🟦получить в моем TG
стала совершенно по-другому реагировать на семейные дрязги! Андрей поднял голову:
— А если они всё-таки приедут?
Света задумалась:
— Знаешь что? Приедут — не выгоним. Накормим, напоим, переночевать дадим. Но объясним ещё раз — это наше место. И приглашения нужно ждать.
***
Через месяц произошло то, чего она не ожидала.
Позвонила Галина Петровна:
— Света, это я.
— Здравствуйте.
— Я вот подумала… может, ты права? Может, и правда каждому своё место нужно?
Света почувствовала, как напряжение последних недель начинает отпускать:
— Галина Петровна, я никогда не была против вас. Просто хотела, чтобы у нас было место, где мы можем побыть вдвоём с Андреем.
— Понимаю. А что если… что если я не буду настаивать на огороде? Просто иногда в гости приехать? По приглашению?
— Конечно, Галина Петровна. Мы будем рады.
Разговор с Оксаной был сложнее. Сестра Андрея долго не могла простить «публичного унижения», как она это называла. Но в конце лета случилось так, что Свете пришлось срочно помочь — у Насти, дочери Оксаны, началось воспаление лёгких, и её положили в больницу, где работала Света.
Света взяла на себя все хлопоты — договорилась с лучшими врачами, следила за лечением, дежурила по ночам. Девочка выздоровела.
— Светка, — сказала она, когда они выходили из больницы, — прости меня. За всё.
— За что прощать? Мы же семья.
— Вот именно. Семья. Но не стадо.
***
Осенью, когда дачный сезон подходил к концу, Света и Андрей устроили большой праздник. Пригласили всех — и Галину Петровну, и Оксану с семьёй, и Лену, и ещё нескольких друзей.
Вечером, когда гости разъехались, они сидели на крыльце и смотрели на звёзды.
— Знаешь, — сказал Андрей, — я думал, мы всех потеряем из-за этой истории.
— А я думала, что мы потеряем себя, если не отстоим своё право на тишину.
Андрей обнял жену.
Где-то в лесу кричала сова. Ветер шуршал листьями. Далеко внизу мерцали огни города. А здесь, на крыльце маленького дачного домика, два человека наслаждались тишиной и пониманием того, что они наконец-то научились быть собой.
