— Подписывайте здесь, и квартира ваша, — нотариус протянула Тамаре документы, но та резко отдёрнула руку, когда увидела, как свекровь уже тянется к бумагам.
Эта сцена в нотариальной конторе стала переломным моментом в жизни Тамары. Она сидела напротив нотариуса, сжимая в руках папку с документами, и чувствовала, как по спине бегут мурашки. Рядом с ней сидел её муж Виктор, а напротив — его мать, Галина Петровна. Женщина с аккуратной причёской и холодными серыми глазами, которая последние три года превращала жизнь Тамары в настоящий кошмар.
— Так, давайте разберёмся, — нотариус поправила очки. — Квартира оформляется на имя Тамары Сергеевны, верно?
— Нет! — резко вмешалась Галина Петровна. — На моего сына! Это же логично — мужчина должен быть собственником жилья.
Тамара почувствовала, как внутри всё закипает. Эту квартиру она покупала на деньги, которые ей оставила в наследство бабушка. Деньги, которые она копила и приумножала последние пять лет. И теперь свекровь хочет, чтобы квартира была оформлена на Виктора?
— Мама права, — вдруг подал голос Виктор. — Так будет правильнее.
Тамара повернулась к мужу, не веря своим ушам. Они же обсуждали это! Договорились, что квартира будет оформлена на неё, ведь это её деньги!
— Витя, мы же говорили… — начала она, но Галина Петровна её перебила.
— Милочка, не устраивай сцен при посторонних. Ты же понимаешь, что для семьи так будет лучше. А то мало ли что — вдруг разведётесь, и мой сын останется на улице?
Нотариус откашлялась:
— Простите, но я могу оформить документы только так, как указано в договоре купли-продажи. А там покупателем значится Тамара Сергеевна.
— Это можно переделать! — Галина Петровна повысила голос. — Витенька, скажи ей!
Виктор неловко поёрзал на стуле:
— Тома, может, мама права? Давай оформим на меня, какая разница? Мы же семья.
Тамара почувствовала, как к горлу подступает ком. Три года назад, когда они только поженились, Виктор был совсем другим. Заботливым, внимательным, всегда поддерживал её. Но стоило им переехать поближе к его матери, как всё изменилось. Галина Петровна начала контролировать каждый их шаг, а Виктор… Виктор просто перестал быть её мужем. Он стал маменькиным сынком, который не мог сделать ни шагу без одобрения матери.
— Никакой разницы? — Тамара старалась говорить спокойно. — Это мои деньги, Витя. Деньги от бабушки.
— Ну и что? — фыркнула Галина Петровна. — Вы же семья! В нормальной семье всё общее. Или ты не доверяешь моему сыну?
Тамара посмотрела на свекровь. Эта женщина с первого дня их знакомства дала понять, что считает её недостойной своего драгоценного сына. Слишком простая, слишком бедная, слишком самостоятельная. Галина Петровна мечтала о другой невестке — покорной, молчаливой, готовой исполнять любые её прихоти.
— Я доверяю Виктору, — медленно произнесла Тамара. — Но эта квартира будет оформлена на меня.
В кабинете повисла тишина. Галина Петровна побагровела:
— Ах ты, неблагодарная! Мы тебя в семью приняли, а ты…
— Что я? — Тамара встала. — Я покупаю квартиру на свои деньги и хочу быть её собственником. Это преступление?
— Витя, ты слышишь, как она со мной разговаривает? — Галина Петровна схватилась за сердце. — Ой, плохо мне…
Виктор вскочил, бросился к матери:
— Мама, мамочка! Тома, посмотри, что ты наделала!
Но Тамара уже видела этот спектакль не раз. Стоило ей попытаться отстоять свои права, как у Галины Петровны тут же случался «сердечный приступ».
— Давайте я вызову скорую, — предложила нотариус, но Галина Петровна замахала руками.
— Не надо! Просто воды… Витенька, отвези меня домой.
Виктор помог матери встать, бросив на жену гневный взгляд:
— Ты довольна? Довела мать до такого состояния!
— Я просто хочу купить квартиру на свои деньги, — устало ответила Тамара.
— Мы ещё поговорим об этом дома, — пригрозил Виктор и вывел мать из кабинета.
Тамара осталась одна с нотариусом. Женщина сочувственно посмотрела на неё:
— Сложная ситуация у вас. Но по закону вы имеете полное право оформить квартиру на себя. Это ваши деньги, ваше решение.
— Спасибо, — Тамара достала документы. — Давайте оформим всё сегодня.
Через час она вышла из нотариальной конторы с правоустанавливающими документами на руках. Квартира теперь принадлежала ей. Но радости почему-то не было — только тревога за то, что ждёт её дома.
Домой Тамара вернулась поздно вечером. Она специально задержалась в кафе, не желая встречаться с мужем и свекровью. Но избежать разговора всё равно не удалось. Едва она переступила порог, как из гостиной донёсся голос Галины Петровны:
— А вот и она! Явилась!
Тамара прошла в комнату. Виктор сидел на диване рядом с матерью, и оба смотрели на неё так, словно она совершила преступление века.
— Ну что, довольна? — начал Виктор. — Купила свою квартиру?
— Да, — Тамара сняла пальто. — Всё оформлено.
— И не стыдно тебе? — Галина Петровна всплеснула руками. — Семью позоришь! Что люди скажут?
— Какие люди? — устало спросила Тамара.
— Все! Соседи, родственники! Все будут говорить, что ты мужу не доверяешь, что в семье нелады!
Тамара села в кресло напротив:
— Галина Петровна, это мои деньги. Я имею право распоряжаться ими как хочу.
— Твои деньги! — передразнила свекровь. — А кто тебя кормил эти три года? Кто одевал? Мой сын!
Это была ложь. Тамара работала учителем и получала не меньше Виктора. Все расходы они делили пополам. Но спорить со свекровью было бесполезно — в её мире существовала только её правда.
— Мама права, — вмешался Виктор. — Я о тебе заботился, а ты вот как отплатила.
— Витя, мы оба работаем, оба вносим вклад в семейный бюджет, — попыталась объяснить Тамара. — И эти деньги — наследство от бабушки. Они не имеют отношения к нашему семейному бюджету.
— Всё имеет отношение! — взвизгнула Галина Петровна. — В нормальной семье нет «моего» и «твоего»!
— Тогда почему ваша дача оформлена только на вас? — не выдержала Тамара. — Почему машина Виктора записана только на него?
Галина Петровна на секунду растерялась, но быстро нашлась:
— Это другое! Мужчина должен иметь собственность! А женщина… Женщина должна доверять мужу!
— Я Виктору доверяю, — Тамара посмотрела на мужа. — Но это не значит, что я должна отдать ему всё, что у меня есть.
— Ты эгоистка! — выпалил Виктор. — Думаешь только о себе!
Эти слова больно ударили Тамару. Эгоистка? Она, которая три года терпела придирки свекрови, готовила на всю семью, стирала, убирала? Она, которая каждые выходные vozила Галину Петровну по магазинам и врачам?
— Знаете что? — Тамара встала. — Я устала. Давайте продолжим этот разговор завтра.
— Никуда ты не пойдёшь! — Галина Петровна тоже поднялась. — Мы сейчас всё решим! Витя, скажи ей!
— Тома, сядь, — приказным тоном произнёс Виктор. — Мама хочет поговорить.
Но Тамара не села. Она стояла и смотрела на этих двух людей, которые считали, что имеют право распоряжаться её жизнью, её деньгами, её решениями.
— Нет, — сказала она. — Я иду спать. Если хотите что-то обсудить — обсуждайте без меня.
Она развернулась и пошла в спальню, оставив ошеломлённых Виктора и его мать в гостиной. За спиной она слышала возмущённые возгласы Галины Петровны, но не обернулась.
В спальне Тамара заперла дверь и прислонилась к ней спиной. Сердце колотилось как бешеное. Она понимала, что переступила невидимую черту, нарушила негласные правила этой семьи, где слово свекрови — закон, а невестка должна молчать и подчиняться.
Телефон завибрировал. Сообщение от подруги Лены: «Ну что, купила квартиру? Поздравляю!»
Тамара грустно улыбнулась. Да, купила. Но какой ценой?
Следующие несколько дней в доме царила напряжённая атмосфера. Виктор демонстративно не разговаривал с женой, Галина Петровна при каждом удобном случае вздыхала и хваталась за сердце. Тамара молча терпела этот бойкот, понимая, что любые попытки наладить отношения приведут только к новым скандалам.
В пятницу вечером, когда Тамара вернулась с работы, её ждал сюрприз. В гостиной сидели не только Виктор с матерью, но и тётя Виктора — Людмила Петровна, сестра Галины.
— А вот и она! — воскликнула Галина Петровна. — Людочка, посмотри на неё! Вот эта особа не хочет доверять моему сыну!
Людмила Петровна окинула Тамару оценивающим взглядом:
— Да, слышала я про вашу историю. Нехорошо, Тамара, очень нехорошо. В нашей семье так не принято.
— В вашей семье не принято, чтобы женщина имела собственность? — спросила Тамара, стараясь сохранять спокойствие.
— Не передёргивай! — рявкнула Галина Петровна. — Речь о доверии! О семейных ценностях!
— Вот именно, — поддержала её Людмила. — Моя дочь, когда выходила замуж, всё на мужа оформила. И квартиру, и машину. И живут душа в душу!
Тамара знала эту историю. Дочь Людмилы через два года развелась и осталась ни с чем. Но говорить об этом вслух было бессмысленно.
— Тамара, садись, — Виктор указал на стул. — Тётя Люда специально приехала, чтобы с тобой поговорить.
— О чём говорить? — Тамара осталась стоять. — Квартира уже куплена и оформлена.
— Вот об этом и поговорим! — Галина Петровна достала какие-то бумаги. — Витя нашёл выход. Ты можешь подарить ему квартиру! Вот договор дарения, нужна только твоя подпись.
Тамара не поверила своим ушам. Они серьёзно думают, что она просто возьмёт и подарит квартиру, купленную на деньги бабушки?
— Нет, — коротко ответила она.
— Как это нет? — взвилась Людмила Петровна. — Ты что, совсем обнаглела? Галя тебя в семью приняла, а ты…
— Что я? — перебила Тамара. — Я работаю, зарабатываю, веду хозяйство. Я хорошая жена Виктору. Но это не значит, что я должна отдать ему всё!
— Ты должна! — заорала Галина Петровна. — Ты должна уважать мужа! Должна доверять!
— Я уважаю и доверяю, — Тамара почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. — Но уважение — это не значит стать бесправной!
— Да как ты смеешь! — Галина Петровна вскочила. — Витя, ты слышишь? Она нас оскорбляет!
— Тома, прекрати, — Виктор тоже встал. — Ты ведёшь себя неадекватно. Подпиши бумаги, и закончим этот цирк.
— Неадекватно веду себя я? — Тамара рассмеялась. — Это вы устроили тут семейный совет, чтобы отобрать у меня квартиру!
— Никто ничего не отбирает! — возмутилась Людмила. — Просто в нормальной семье собственность должна быть у мужчины!
— В нормальной семье люди уважают друг друга, — ответила Тамара. — А не устраивают травлю из-за денег.
— Травлю? — Галина Петровна снова схватилась за сердце. — Витя, она назвала меня… Ой, плохо мне!
Но в этот раз Тамара не купилась на спектакль:
— Хватит! Мне надоело! Три года я терплю ваши манипуляции, истерики, попытки контролировать каждый мой шаг! Но квартиру я не отдам!
— Тогда убирайся! — взревел Виктор. — Убирайся из моего дома!
— Из твоего? — Тамара усмехнулась. — Мы снимаем эту квартиру вместе, платим пополам. Но знаешь что? Я действительно уйду. В свою квартиру.
Она развернулась и пошла в спальню собирать вещи. За спиной слышались крики Галины Петровны, уговоры Людмилы, угрозы Виктора. Но Тамара уже приняла решение.
Через два часа она стояла с чемоданом у двери. Виктор преградил ей путь:
— Ты серьёзно? Из-за какой-то квартиры готова разрушить семью?
— Дело не в квартире, Витя, — устало сказала Тамара. — Дело в уважении. В праве быть личностью, а не приложением к твоей маме.
— Да что ты понимаешь в семье! — вмешалась Галина Петровна. — Пустоцвет! Три года замужем, а детей нет!
Это был удар ниже пояса. Тамара знала, что у них с Виктором проблемы с зачатием, они даже обследовались. Но использовать это как оскорбление…
— Всего доброго, Галина Петровна, — Тамара открыла дверь. — Витя, если захочешь поговорить — ты знаешь мой номер.
Новая квартира встретила Тамару тишиной и запахом свежего ремонта. Однокомнатная, небольшая, но своя. Тамара поставила чемодан в прихожей и прошла к окну. Вид открывался на тихий дворик с детской площадкой.
Телефон разрывался от звонков. Виктор, Галина Петровна, даже Людмила — все пытались дозвониться. Тамара отключила звук и легла на новый диван, который доставили днём.
Она думала о прошедших трёх годах. О том, как постепенно теряла себя, пытаясь угодить свекрови. О том, как Виктор из любящего мужа превратился в маменькиного сынка. О том, что иногда любовь — это не повод терпеть неуважение.
Утром её разбудил звонок в дверь. Тамара накинула халат и посмотрела в глазок. На пороге стоял Виктор — помятый, с красными глазами.
— Тома, открой, пожалуйста, — его голос звучал жалобно. — Давай поговорим.
Тамара открыла дверь:
— Проходи.
Виктор огляделся:
— Хорошая квартира. Уютная.
— Спасибо, — Тамара прошла на кухню. — Чай будешь?
— Буду, — Виктор сел за стол. — Тома, давай всё обсудим. Мама сказала…
— Стоп, — перебила Тамара. — Если ты пришёл передать слова мамы — можешь уходить.
— Нет, я… — Виктор замялся. — Я сам хочу поговорить. Понимаешь, мама переживает. Она привыкла, что в семье всё по её правилам.
— И ты тоже привык, — заметила Тамара, наливая чай.
— Может быть, — неожиданно согласился Виктор. — Но разве это повод разрушать семью?
— А разве то, что происходило у нас, можно назвать семьёй? — Тамара села напротив. — Твоя мама контролировала каждый наш шаг. Решала, что мне носить, что готовить, как жить. А ты всегда был на её стороне.
— Она моя мать, — Виктор опустил глаза. — Я не могу идти против неё.
— А я твоя жена. Или была. Но ты не мог поддержать меня ни разу.
Виктор молчал, крутя в руках чашку. Потом поднял глаза:
— Прости меня. Я правда не понимал, как тебе тяжело. Мама всегда казалась мне… правильной.
— Она твоя мама, и ты её любишь. Это нормально, — Тамара вздохнула. — Но когда мужчина женится, он создаёт новую семью. И эта семья должна быть в приоритете.
— Ты хочешь развода? — тихо спросил Виктор.
Тамара долго молчала. Она всё ещё любила этого человека. Того Виктора, которого встретила четыре года назад. Но тот Виктор, похоже, исчез навсегда.
— Я хочу пожить отдельно, — наконец сказала она. — Подумать. А ты… Ты должен решить, что для тебя важнее. Мама или жена.
— Это нечестно ставить вопрос так!
— А честно требовать, чтобы я подарила тебе квартиру? — Тамара покачала головой. — Витя, я устала бороться за место в твоей жизни. Устала доказывать, что имею право на собственное мнение.
Виктор встал:
— Я понял. Надеюсь, ты будешь счастлива в своей квартире. Одна.
— А я надеюсь, что ты когда-нибудь станешь взрослым мужчиной, а не вечным маменькиным сынком, — ответила Тамара.
Когда за Виктором закрылась дверь, Тамара не заплакала. Она прошла к окну и распахнула его. В квартиру ворвался свежий весенний воздух. На детской площадке играли дети, их звонкие голоса наполняли двор.
Тамара улыбнулась. Да, сейчас ей было больно. Да, возможно, её ждёт развод. Но впервые за три года она чувствовала себя свободной. Свободной от постоянного контроля, от унижений, от необходимости оправдываться за каждый свой шаг.
Телефон снова зазвонил. На экране высветилось «Галина Петровна». Тамара сбросила вызов и заблокировала номер. Потом подумала и заблокировала и Людмилу.
С Виктором было сложнее. Она всё ещё надеялась, что он сможет измениться. Но эта надежда с каждым днём становилась всё слабее.
Через неделю пришло сообщение от Виктора: «Мама хочет встретиться. Она готова извиниться».
Тамара усмехнулась. Готова извиниться? После всего, что было?
«Нет», — коротко ответила она.
«Ты разрушаешь нашу семью!» — пришёл гневный ответ.
«Нет, Витя. Вашу семью разрушила твоя мама. А нашей семьи, похоже, никогда и не было».
Тамара отложила телефон и взялась за рулетку. Нужно было измерить комнату, чтобы заказать новую мебель. Свою мебель. Для своей квартиры. Для своей новой жизни.
На следующий день на работе коллеги заметили перемену. Тамара больше не выглядела усталой и подавленной. Она улыбалась, шутила, с энтузиазмом обсуждала планы на новый учебный год.
— Ты словно помолодела, — заметила завуч Елена Николаевна. — Что случилось?
— Я переехала в новую квартиру, — улыбнулась Тамара.
— А муж? — осторожно спросила коллега.
— А муж остался с мамой, — спокойно ответила Тамара.
Елена Николаевна понимающе кивнула. Она тоже когда-то прошла через развод и знала, как это тяжело.
— Если нужна помощь — обращайся, — сказала она.
— Спасибо, — Тамара была тронута. За три года жизни с Виктором она почти потеряла связь с друзьями и коллегами. Галина Петровна не одобряла «посторонних» в их жизни.
Вечером Тамара встретилась с подругой Леной. Они сидели в небольшом кафе, и Тамара рассказывала о последних событиях.
— Ничего себе! — Лена была в шоке. — Они реально думали, что ты подаришь квартиру?
— Именно. Галина Петровна была уверена, что я не посмею отказать.
— А Виктор? Неужели он не понимает, насколько это дико?
Тамара грустно улыбнулась:
— Он вырос с мыслью, что мама всегда права. И изменить это… Не знаю, возможно ли.
— Слушай, а может, оно и к лучшему? — Лена взяла её за руку. — Представь, родились бы дети. Галина Петровна и их бы затерроризировала.
Тамара вздрогнула. Она не думала об этом, но подруга была права. Какой бы матерью она могла быть под постоянным контролем свекрови?
— Знаешь, ты права, — сказала она. — Может, всё действительно к лучшему.
Прошёл месяц. Тамара обустроила квартиру, завела кота — рыжего пушистого Барсика, о котором мечтала, но Галина Петровна не разрешала. Жизнь постепенно налаживалась.
Виктор писал редко. То просил встретиться, то обвинял в эгоизме, то жаловался, что мама места себе не находит. Тамара отвечала коротко и по существу.
И вот однажды вечером раздался звонок в дверь. Тамара открыла и замерла. На пороге стояла Галина Петровна — без Виктора, одна.
— Можно войти? — спросила она. Голос звучал непривычно тихо.
Тамара молча отступила в сторону. Галина Петровна прошла в комнату, огляделась:
— Мило у тебя.
— Спасибо, — Тамара не предложила ей сесть. — Зачем вы пришли?
Галина Петровна тяжело вздохнула:
— Поговорить. Витя… Он совсем извёлся. Не ест, не спит.
— Мне жаль, — сухо ответила Тамара.
— Нет, тебе не жаль! — вспыхнула Галина Петровна, но тут же взяла себя в руки. — Прости. Я пришла не ругаться.
— Тогда зачем?
Свекровь помолчала, потом заговорила:
— Знаешь, я всю жизнь считала, что знаю, как правильно. Вырастила сына, создала дом. А потом появилась ты. Молодая, самостоятельная. И я… испугалась.
Тамара удивлённо подняла брови.
— Да, испугалась, — продолжила Галина Петровна. — Что ты уведёшь моего мальчика. Что я останусь одна. И начала бороться. Только вот… Боролась не с тобой. Со своим страхом.
— И что теперь? — спросила Тамара.
— Теперь мой сын несчастлив. И ты несчастлива. И я… Я понимаю, что натворила.
Тамара молчала. Она не ожидала такого поворота.
— Я не прошу вернуться, — быстро добавила Галина Петровна. — Я прошу… Дай ему шанс. Он любит тебя. По-своему, неумело, но любит.
— А вы? — Тамара посмотрела ей в глаза. — Вы готовы отпустить его? Дать ему жить своей жизнью?
Галина Петровна опустила голову:
— Я постараюсь. Честное слово, постараюсь.
После её ухода Тамара долго сидела в темноте. Барсик забрался к ней на колени и мурлыкал. Она гладила его и думала.
Может ли человек измениться? Может ли Виктор стать тем мужчиной, которого она когда-то полюбила? Может ли Галина Петровна действительно отступить?
Ответов не было. Но Тамара знала одно — она больше никогда не позволит превратить себя в бесправное существо. Никогда не откажется от своей квартиры, от своей независимости, от права быть собой.
А что касается Виктора… Время покажет. Если он действительно любит её, он докажет это. Не словами, а поступками. И тогда, возможно, у них появится шанс построить настоящую семью. Без контроля, без манипуляций, без необходимости отказываться от себя.
Тамара включила свет и пошла на кухню готовить ужин. Барсик побежал за ней, мяукая. Жизнь продолжалась. Её жизнь. В её квартире. По её правилам.
И это было прекрасно.
