– Что? – Катя замерла, держа в руках тарелку с недоеденным салатом. Её голос дрогнул, словно тонкая струна, готовая вот-вот лопнуть. Она посмотрела на мужа, сидящего напротив за кухонным столом, и попыталась уловить в его глазах хоть намёк на шутку. Но Олег смотрел серьёзно, даже чуть раздражённо, будто её удивление было чем-то неуместным.
– Я сказал, Наташе нужна помощь, – повторил он, откидываясь на спинку стула. – У неё там… ну, проблемы с кредитами. А ты же теперь зарабатываешь побольше, вот я и подумал…
– Подумал? – Катя медленно поставила тарелку на стол, чувствуя, как внутри закипает что-то горячее и колючее. – Олег, ты вообще понимаешь, что говоришь? Это мои деньги. Наши деньги. А не фонд спасения твоей сестры!
Кухня, маленькая, но уютная, с голубыми занавесками и запахом свежезаваренного чая, вдруг стала тесной, словно стены сдвинулись. Катя и Олег сидели за столом, который они выбирали вместе три года назад, в первые месяцы брака, когда всё казалось возможным. Теперь же этот стол стал ареной для разговора, который, кажется, мог перевернуть их жизнь.
– Катюш, не начинай, – Олег вздохнул, потирая виски. – Наташа в беде. Она же не чужая, она моя сестра.
– А я кто? – Катя вскочила, не в силах сидеть спокойно. Её тёмные волосы, обычно аккуратно собранные в пучок, выбились из заколки, и она нервно заправила их за ухо. – Я твоя жена, Олег! И у нас свои планы, свои траты. Почему я должна решать проблемы Наташи?
– Потому что семья – это важно, – отрезал он. – Ты же знаешь, как она к нам относится. Всегда помогала, когда могла.
– Помогала? – Катя почти рассмеялась, но смех вышел горьким. – Когда это она нам помогала? Когда заняла у нас десять тысяч на «срочную покупку» и не вернула? Или когда ввалилась к нам на неделю, потому что её «бывший выгнал»?
Олег нахмурился, его лицо, обычно открытое и добродушное, стало жёстким. Он был на три года старше Кати, инженер в строительной фирме, человек, который всегда старался избегать конфликтов. Но сейчас в его глазах мелькнула искра упрямства.
– Ты несправедлива, – сказал он тихо. – Наташа не такая. Она просто… запуталась.
– Запуталась? – Катя упёрла руки в бёдра. – Олег, она потратила кучу денег на какие-то уколы красоты и сумки от Gucci! А теперь не может платить по кредитам? Это не «запуталась», это безответственность!
Катя вспомнила, как месяц назад Наташа, младшая сестра Олега, хвасталась в их гостиной новыми туфлями за тридцать тысяч. «Они же итальянские!» – щебетала она, вертя ногой перед Катей, словно та должна была аплодировать её выбору. Тогда Катя промолчала, хотя внутри всё кипело. Она сама себе такие траты позволить не могла – каждая копейка уходила на ипотеку, коммуналку, продукты. А Наташа, тридцатилетняя, без мужа, без детей, жила так, будто деньги растут на деревьях.
– Я уже пообещал ей, – вдруг сказал Олег, и его слова ударили Катю, как холодный душ.
– Что ты сделал? – она шагнула ближе, чувствуя, как кровь стучит в висках.
– Я сказал Наташе, что мы поможем, – он отвёл взгляд, уставившись на узор скатерти. – Ну, точнее, что ты поможешь. С твоей прибавкой это же не проблема, правда?
Катя почувствовала, как пол уходит из-под ног. Она оперлась на спинку стула, чтобы не упасть. Олег, её Олег, который клялся в любви у алтаря, который обещал быть на её стороне, уже всё решил за неё. Без разговоров, без её согласия. Просто взял и отдал её деньги – те, что она ещё даже не получила.
– Ты серьёзно? – её голос стал тише, но в нём звенела сталь. – Ты пообещал мои деньги, не спросив меня?
– Катя, не драматизируй, – Олег поднял руки, словно защищаясь. – Это же не навсегда. Она вернёт, как только устроится на работу.
– Устроится? – Катя почти кричала. – Она уже полгода «ищет себя»! А до этого что? Работала в салоне красоты и тратила всё на шмотки!
В этот момент в коридоре послышался шорох. Катя обернулась – в дверях стояла их дочь, шестилетняя Маша, в пижаме с единорогами. Её большие глаза смотрели на родителей с тревогой.
– Мам, пап, вы чего ругаетесь? – тихо спросила она, сжимая в руках плюшевого мишку.
Катя тут же замолчала, чувствуя укол вины. Они с Олегом старались не ссориться при дочери, но сегодня нервы были на пределе.
– Всё хорошо, солнышко, – мягко сказал Олег, вставая и подходя к Маше. – Иди спать, мы просто разговариваем.
– Громко разговариваете, – заметила Маша, но послушно развернулась и ушла в свою комнату.
Катя смотрела ей вслед, чувствуя, как внутри всё сжимается. Ради Маши, ради их маленькой семьи она и работала так много, терпела усталость, мечтала о будущем. А теперь её муж хочет, чтобы она жертвовала этим ради сестры, которая даже не удосужилась спросить, удобно ли это.
– Олег, – сказала Катя, когда они остались одни, – я не буду платить за Наташу. И точка.
– Катя, ну как ты не понимаешь? – он снова сел, глядя на неё с укором. – Если мы не поможем, её загонят коллекторы. Она же пропадёт!
– А мы не пропадём? – Катя скрестила руки на груди. – У нас ипотека, Маше в следующем году в школу, нужны деньги на подготовку. А ты хочешь, чтобы я отдавала свою зарплату на её хотелки?
– Это не хотелки, это беда, – упрямо повторил Олег. – И потом, я же сказал – она вернёт.
– Когда? Через год? Через пять? – Катя покачала головой. – Я не верю в её обещания. И, честно говоря, мне обидно, что ты веришь ей больше, чем мне.
Олег молчал, глядя в пол. Тишина повисла тяжёлая, как мокрое одеяло. За окном дождь усилился, и капли бились о стекло с такой силой, будто хотели пробить его насквозь. Катя вдруг вспомнила, как они с Олегом гуляли под таким же дождём десять лет назад, ещё до свадьбы. Они смеялись, прятались под одним зонтом, и ей казалось, что вместе они справятся с чем угодно. А теперь… теперь она чувствовала себя одинокой, будто между ними выросла стена.
– Я поговорю с Наташей, – наконец сказал Олег. – Может, найдём другой выход.
– Какой выход? – Катя посмотрела на него с недоверием. – Ты уже всё решил за нас.
– Я просто хотел помочь, – он поднял на неё глаза, и в них мелькнула растерянность. – Я думал, ты поймёшь.
– А ты думал, что я почувствую, когда узнаю, что ты раздаёшь мои деньги, даже не спросив? – её голос задрожал. – Ты хоть понимаешь, как это унизительно?
Олег открыл было рот, но не нашёл, что сказать. Он встал, пробормотал что-то про «пойду покурю» и вышел на балкон. Катя осталась одна, глядя на остывший чай в своей кружке. Её руки дрожали, а в груди росло ощущение, что всё рушится – их планы, их доверие, их брак.
На следующий день Наташа появилась в их квартире без предупреждения. Катя как раз вернулась с работы, усталая, с головной болью после долгого совещания. Она мечтала о горячем душе и тишине, но вместо этого в гостиной её ждала Наташа – в ярком красном платье, с идеальным макияжем, будто только что с фотосессии.
– Катюша, привет! – Наташа вскочила с дивана, сияя улыбкой. – Слышала, у тебя повышение! Поздравляю!
– Спасибо, – сухо ответила Катя, снимая пальто. Она заметила, как Олег, сидящий в кресле, напрягся.
– Слушай, я так благодарна, что вы с Олегом решили мне помочь, – Наташа сложила руки, словно в молитве. – Вы такие классные, правда! Я уже всё продумала – отдам вам деньги, как только начну зарабатывать. Ну, может, через пару месяцев…
– Пару месяцев? – Катя посмотрела на Олега, который старательно избегал её взгляда. – Олег, ты ей что, уже всё подтвердил?
– Ну… я сказал, что мы подумаем, – пробормотал он, теребя край рукава.
– Подумали? – Наташа хлопнула в ладоши. – Ой, вы такие замечательные! Я знала, что на вас можно положиться!
Катя почувствовала, как внутри всё закипает. Она посмотрела на Наташу – на её новую сумку, на маникюр, на это беззаботное лицо – и поняла, что больше не может молчать.
– Наташа, – начала она, стараясь говорить спокойно, – я не собираюсь платить за твои кредиты.
Улыбка Наташи дрогнула.
– Что? Но Олег сказал…
– Олег ошибся, – Катя посмотрела на мужа, и её взгляд был твёрже стали. – Мы не будем покрывать твои долги. У нас своя семья, свои траты. И, знаешь, мне кажется, что тебе пора самой разбираться со своими проблемами.
Наташа заморгала, словно не веря своим ушам.
– Но… но я же не просто так! – её голос стал выше, почти визгливым. – У меня сложная ситуация! Если я не заплачу, меня замучают коллекторы!
– А почему ты вообще взяла эти кредиты? – Катя скрестила руки. – На что? На очередные туфли? На уколы в лицо?
– Это не твоё дело! – Наташа вспыхнула, её щёки покраснели. – Ты вообще кто такая, чтобы меня судить?
– Я та, чьи деньги ты хочешь взять, – отрезала Катя. – И я имею право знать, за что плачу.
Олег встал, явно пытаясь вмешаться.
– Девочки, давайте не ссориться…
– Нет, Олег, – Катя повернулась к нему. – Хватит. Ты обещал мне, что поговоришь с ней. А вместо этого ты дал ей надежду, что я всё оплачу.
– Катя, я просто… – начал он, но она его перебила.
– Ты просто не можешь сказать «нет», – её голос был холодным, как осенний ветер за окном. – И знаешь что? Я устала быть той, кто всегда уступает.
В комнате повисла тишина. Наташа смотрела на Катю с обидой, Олег – с растерянностью. А Катя чувствовала, как внутри растёт решимость. Она не хотела быть злой, не хотела разрушать их семью. Но она больше не могла позволять, чтобы её интересы игнорировали.
– Я ухожу, – сказала Наташа, хватая свою сумку. – Раз вы такие, то и не ждите от меня благодарности!
Она хлопнула дверью, оставив за собой запах дорогих духов и гнетущее молчание. Катя посмотрела на Олега, ожидая, что он скажет. Но он молчал, опустив голову.
На следующий день Катя сидела в кафе с подругой Леной, пытаясь выговориться. Лена, её подруга ещё со школы, всегда умела слушать и находить правильные слова.
– Он правда думает, что ты должна всё решать за его сестру? – Лена покачала головой, помешивая кофе. – Это уже перебор, Катя.
– Я не знаю, что делать, – призналась Катя, глядя на пар, поднимающийся над её чашкой. – Я люблю Олега, но… он как будто не видит, как это меня ранит.
– А ты с ним прямо об этом говорила? – Лена посмотрела на неё внимательно.
– Пыталась, – Катя вздохнула. – Но он сразу переводит разговор на «семья важна» и «Наташа пропадёт». И я начинаю чувствовать себя виноватой.
– Виноватой? – Лена фыркнула. – Ты пашете, как лошадь, тянешь ипотеку, воспитываешь Машу. А он раздаёт твои деньги направо и налево!
Катя кивнула, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. Она не хотела плакать, но усталость и обида накатывали волнами.
– Я дала ему время до конца недели, – тихо сказала она. – Либо он научится говорить «нет» своей сестре, либо… я не знаю, Лен. Я правда подумываю о разводе.
Лена замерла, её ложка звякнула о край чашки.
– Серьёзно? Ты готова уйти?
– Не хочу, – Катя покачала головой. – Но я больше не могу жить так, будто мои желания ничего не значат.
Вечером, вернувшись домой, Катя застала Олега на кухне. Он сидел с телефоном, но, увидев её, тут же отложил его.
– Катя, нам надо поговорить, – сказал он, и в его голосе было что-то новое – неуверенность, смешанная с решимостью.
– Хорошо, – она села напротив, готовясь к худшему. – Говори.
– Я звонил Наташе, – начал он. – Сказал, что мы не сможем ей помочь. Что у нас свои планы, свои траты.
Катя почувствовала, как внутри что-то дрогнуло. Надежда? Удивление?
– И что она? – спросила она, стараясь не выдать эмоций.
– Орала, – Олег усмехнулся, но без радости. – Сказала, что я предатель, что бросаю её в беде. Но я… я не отступил.
Катя молчала, глядя на него. Это был её Олег – тот, которого она любила. Но в то же время она знала, что это только начало. Наташа не из тех, кто легко сдаётся. И что-то подсказывало ей, что сестра мужа ещё вернётся – с новыми требованиями, новыми манипуляциями.
– Я горжусь тобой, – тихо сказала Катя. – Но это не конец, правда?
Олег кивнул, его лицо было серьёзным.
– Не конец. Но я обещал тебе, что буду на твоей стороне. И я сдержу слово.
Катя хотела верить ему. Но в глубине души она чувствовала, что буря ещё впереди. И когда на следующий день в их дверь позвонили, она почему-то сразу поняла, что это Наташа. И что она пришла не с извинениями…
Дверной звонок резанул по ушам. Катя, стоя у плиты, где шипела сковородка с картошкой, замерла. Она знала, кто это. Знала, даже не глядя в глазок. Олег, сидевший за столом с ноутбуком, поднял голову, и их взгляды встретились – в его глазах мелькнула тревога, смешанная с усталостью.
– Это она? – тихо спросила Катя, выключая газ.
Олег кивнул, вставая.
– Я открою, – сказал он, но в его голосе не было уверенности.
Катя вытерла руки о фартук и последовала за ним в прихожую. Она чувствовала, как внутри нарастает знакомое ощущение – смесь гнева и решимости. После их последней ссоры с Наташей, когда та ушла, хлопнув дверью, Катя надеялась, что всё закончилось. Но интуиция подсказывала, что сестра мужа не сдастся так легко.
Дверь открылась, и на пороге стояла Наташа – в новом пальто, слишком дорогом для человека, который, по её словам, тонет в долгах. Её лицо было напряжённым, губы поджаты, но глаза горели всё той же смесью обиды и вызова.
– Привет, – бросила она, проходя мимо Олега без приглашения. – Надо поговорить.
– Наташа, мы же всё обсудили, – начал Олег, закрывая дверь. Его голос был усталым, но твёрдым.
– Обсудили? – Наташа резко повернулась к нему, её сумка с громким стуком упала на пол. – Ты называешь это обсуждением? Вы просто вышвырнули меня, как будто я чужая!
Катя почувствовала, как внутри всё сжалось. Она шагнула вперёд, встав рядом с Олегом.
– Наташа, никто тебя не вышвыривал, – сказала она, стараясь говорить спокойно. – Мы сказали, что не можем платить за твои кредиты. Это не значит, что мы тебя ненавидим.
– Ой, не надо, Катя, – Наташа скрестила руки, её взгляд был колючим. – Ты ясно дала понять, что тебе плевать на мою беду. Думаешь, легко жить, когда коллекторы звонят каждый день?
Катя глубоко вдохнула, пытаясь сдержать гнев. Ей хотелось напомнить Наташе о её бесконечных тратах – о сумках за пятьдесят тысяч, о косметологах, о поездках, которые она выкладывала в соцсети с подписью «живу один раз». Но вместо этого она посмотрела на Машу, которая подняла голову от своего рисунка, настороженно наблюдая за взрослыми.
– Маша, солнышко, – Катя улыбнулась дочери, – иди в свою комнату, поиграй, ладно?
Маша кивнула, собрала фломастеры и ушла, бросив на Наташу недоверчивый взгляд.
Когда дверь за дочерью закрылась, Катя повернулась к Наташе.
– Давай начистоту, – сказала она. – Сколько ты должна? И на что ты брала эти кредиты?
Наташа замялась, её пальцы нервно теребили ремешок сумки.
– Это неважно, – наконец буркнула она. – Главное, что мне нужна помощь.
– Неважно? – Катя приподняла брови. – Ты просишь у нас деньги, а я даже не знаю, за что плачу. Это так не работает.
Олег положил руку ей на плечо, словно пытаясь успокоить.
– Наташ, – сказал он, – мы не можем просто так отдать тебе деньги. У нас ипотека, Маше в школу скоро, нужны средства. Ты же понимаешь.
– Понимаю? – Наташа рассмеялась, но смех был резким, почти истеричным. – Я понимаю, что ты выбрал её, – она кивнула на Катю, – а не меня. Свою сестру!
Катя почувствовала, как кровь прилила к лицу. Она открыла было рот, но Олег опередил её.
– Хватит, Наташа, – его голос стал жёстче. – Это не про выбор. Это про то, что у нас своя семья, свои приоритеты. Я не хочу, чтобы ты ставила меня перед таким ультиматумом.
Наташа посмотрела на брата, её глаза наполнились слезами. Но Катя видела, что это не слёзы раскаяния – это была манипуляция, отрепетированная и привычная.
– Ты изменился, – тихо сказала Наташа, вытирая глаза. – Раньше ты всегда был за меня. А теперь… теперь ты под каблуком у неё.
– Под каблуком? – Катя не выдержала. – Наташа, это мой труд, мои деньги. Я пашу, чтобы мы могли жить, чтобы у Маши было будущее. А ты приходишь и требуешь, чтобы я всё отдала тебе?
Наташа открыла рот, но не нашла, что ответить. Она повернулась к Олегу, явно ожидая поддержки, но тот молчал, глядя в пол. Повисла тяжёлая тишина. Наконец Наташа схватила сумку и направилась к двери.
– Знаете что? – бросила она, обернувшись. – Я найду выход. Без вас. Но не ждите, что я забуду, как вы меня предали.
Дверь хлопнула, и Катя почувствовала, как напряжение медленно отпускает. Она посмотрела на Олега, который стоял, сжав кулаки.
– Ты в порядке? – спросила она.
– Нет, – честно ответил он, садясь на диван. – Она моя сестра, Катя. Но я… я не могу больше её оправдывать.
Катя села рядом, взяла его за руку.
– Ты сделал правильно, – тихо сказала она. – Я знаю, как это тяжело. Но мы не можем жить ради её хотелок.
Олег кивнул, но в его глазах была боль. Катя знала, что он любит Наташу, несмотря на всё. И эта любовь делала его уязвимым – не только перед сестрой, но и перед их матерью, Галиной Ивановной, которая, Катя была уверена, скоро вступится за дочь.
Её предчувствия оправдались на следующий день. Утром, пока Катя собирала Машу в садик, раздался звонок. На экране телефона высветилось имя свекрови. Катя посмотрела на Олега, который пил кофе за столом.
– Это мама, – сказал он, беря трубку. – Я поговорю.
Разговор был коротким, но напряжённым. Катя слышала, как голос Олега становился всё тише, а паузы – длиннее. Когда он положил телефон, его лицо было мрачным.
– Она хочет приехать, – сказал он. – Говорит, что Наташа в отчаянии. Что мы должны хотя бы дать ей в долг, чтобы она закрыла один кредит.
– Олег, – Катя поставила чашку на стол, – мы уже решили. Если мы начнём давать ей деньги, это никогда не закончится. Сегодня один кредит, завтра другой.
– Я знаю, – он посмотрел на неё, и в его глазах была боль. – Но это моя мама. Она плакала по телефону, Катя. Говорила, что Наташа на грани.
Катя молчала, глядя на мужа. Она видела, как он разрывается между ней и семьёй. И это разрывало её саму. Она любила Олега, любила их жизнь, их дочку. Но мысль о том, что их деньги, их будущее будут уходить на бесконечные «спасения» Наташи, была невыносима.
– Олег, – сказала она наконец, – я не хочу, чтобы ты выбирал между мной и своей семьёй. Но я не могу жить так, будто мои желания ничего не значат. Если ты дашь ей деньги, это будет означать, что ты выбираешь её, а не нас.
– Катя, я… – начал он, но она подняла руку.
– Я серьёзна. Либо ты учишься говорить «нет» своей сестре и своей маме, либо… – она запнулась, чувствуя, как горло сжимается. – Либо я подаю на развод.
Слово «развод» повисло в воздухе, тяжёлое, как грозовая туча. Олег смотрел на неё, словно не веря своим ушам.
– Ты серьёзно? – его голос был хриплым.
– Да, – Катя кивнула, чувствуя, как слёзы жгут глаза. – Я устала быть на втором месте. Я хочу, чтобы мы были семьёй, Олег. Настоящей семьёй, где мои чувства тоже важны.
Он молчал, глядя в стол. За окном снова шёл дождь, и его монотонный стук был единственным звуком в комнате. Катя ждала, но Олег не отвечал. И это молчание было страшнее любых слов.
На следующий день Наташа снова появилась – но не одна. С ней была их мать, Галина Ивановна, женщина с усталым лицом и строгим взглядом. Катя открыла дверь и почувствовала, как внутри всё похолодело.
– Добрый вечер, – Галина Ивановна вошла, не снимая пальто. – Нам надо поговорить.
– Проходите, – Катя отступила, стараясь держать себя в руках.
Они сели в гостиной – Катя и Олег на диване, Наташа и Галина Ивановна напротив. Маша, к счастью, была у соседки, играла с её дочкой. Катя была благодарна за эту маленькую передышку – ей не хотелось, чтобы дочь видела ещё одну ссору.
– Катя, Олег, – начала Галина Ивановна, – я понимаю, что у вас свои заботы. Но Наташа – моя дочь, ваша сестра. Мы семья. И в семье принято помогать друг другу.
– Мама, – Олег говорил тихо, но твёрдо, – мы не отказываемся помогать. Но у нас свои обязательства. Мы не можем просто взять и отдать все деньги Наташе.
– Не все! – воскликнула Наташа. – Хотя бы часть! Я же не прошу миллионы!
– А сколько? – Катя посмотрела на неё в упор. – Сколько ты должна? Назови цифру.
Наташа замялась, опустив глаза.
– Ну… около трёхсот тысяч, – наконец выдавила она.
– Трёхсот тысяч? – Катя чуть не задохнулась. – И ты думаешь, что мы просто так найдём такие деньги?
– У тебя же прибавка, – буркнула Наташа, не поднимая взгляда.
– Прибавка? – Катя рассмеялась, но смех был горьким. – Ты знаешь, сколько у нас уходит на ипотеку? На садик для Маши? На продукты? А ты просишь триста тысяч, как будто это мелочь!
Галина Ивановна подняла руку, призывая к тишине.
– Катя, я понимаю, – сказала она. – Но Наташа в беде. Если вы не поможете, ей грозят коллекторы. Это серьёзно.
– А что будет, если мы поможем? – Катя посмотрела на свекровь. – Она снова возьмёт кредит? На новую сумку? На ещё одну процедуру?
Наташа вскочила, её лицо покраснело.
– Да как ты смеешь? – крикнула она. – Ты думаешь, я просто так трачу деньги? Я пытаюсь жить, понимаешь?
– Жить за наш счёт? – Катя тоже встала, чувствуя, как нервы на пределе. – Прости, Наташа, но я не хочу быть твоим банком.
Галина Ивановна посмотрела на сына.
– Олег, – сказала она тихо, – ты позволишь так говорить с твоей сестрой?
Олег сжал кулаки, его лицо было напряжённым.
– Мама, – сказал он, – Катя права. Мы не можем бесконечно оплачивать Наташины долги. Она должна сама с этим разобраться.
Наташа ахнула, словно её ударили. Галина Ивановна покачала головой, её губы сжались в тонкую линию.
– Я думала, ты другой, – сказала она сыну. – Думала, семья для тебя важнее.
Эти слова стали последней каплей. Катя почувствовала, как внутри всё оборвалось. Она повернулась к Олегу, ожидая, что он скажет. И он сказал.
– Мама, Наташа, – его голос был твёрд, как никогда. – Я люблю вас. Но моя главная семья – это Катя и Маша. И я не позволю, чтобы их интересы приносили в жертву.
В комнате повисла тишина. Наташа смотрела на брата, её глаза наполнились слезами. Галина Ивановна медленно встала.
– Хорошо, – сказала она. – Раз так, мы уходим.
Они ушли, оставив за собой тяжёлое молчание. Катя посмотрела на Олегу, не зная, что сказать. Она была горда за него, но в то же время чувствовала, как боль разрывает её изнутри. Это была победа, но какой ценой?
Прошла неделя. Наташа больше не звонила, не приходила. Галина Ивановна тоже молчала. Олег был тише обычного, но старался держаться. Катя видела, как ему тяжело, но он не жаловался. Они начали планировать отпуск – маленький, скромный, но свой. И всё же внутри у Кати оставалась тревога.
Однажды вечером, когда Маша уже спала, Олег пришёл с работы с конвертом в руках.
– Что это? – спросила Катя, глядя на его серьёзное лицо.
– Письмо от Наташи, – ответил он, садясь рядом. – Она прислала его на работу.
Катя почувствовала, как сердце снова сжалось. Она ждала нового ультиматума, новых слёз. Но Олег открыл конверт и достал листок, исписанный аккуратным почерком.
– Она пишет, что нашла работу, – сказал он, пробегая глазами текст. – В салоне, администратором. И… извиняется. Говорит, что была не права. Что слишком многого хотела от нас.
Катя молчала, не веря своим ушам.
– И что ещё? – спросила она, ожидая подвоха.
– Она договорилась с банком, – продолжил Олег. – Рассрочку ей дали. И… просит дать ей шанс. Не деньгами, а… временем. Чтобы доказать, что она может справиться.
Катя посмотрела на мужа. В его глазах была надежда, но не слепая, как раньше.
– Ты ей веришь? – спросила она.
– Хочу верить, – честно ответил он. – Но я не позволю ей снова нас подставить.
Катя кивнула, чувствуя, как напряжение отпускает. Это не было идеальным финалом, но это был шаг вперёд. Впервые за долгое время она почувствовала, что они с Олегом – команда.
– Давай дадим ей шанс, – сказала она наконец. – Но только один. И никаких денег, пока она не докажет, что серьёзна.
Олег улыбнулся – впервые за неделю по-настоящему.
– Договорились, – сказал он, беря её за руку.
Они сидели на диване, глядя в окно, где дождь наконец-то сменился ясным небом. Звёзды мерцали, как маленькие обещания чего-то лучшего. Катя не знала, сдержит ли Наташа слово, изменится ли она. Но она знала одно: их семья выдержала бурю. И теперь они были сильнее.
– Знаешь, – тихо сказала она, прижимаясь к Олегу, – я рада, что ты выбрал нас.
– Я всегда буду выбирать вас, – ответил он, целуя её в висок.
