Ирина поправила воротник куртки Димы и посмотрела на сына. Мальчик держал в руках аккуратно упакованный подарок — красивую вазу, которую выбирала целый час в магазине. Не потому что хотела угодить свекрови, а просто не любила приходить с пустыми руками.
— Мам, а бабушка будет рада нас видеть? — спросил семилетний Дима, поправляя рюкзачок на плечах.
— Конечно, солнце. У бабушки день рождения, и родственники собираются вместе, — ответила Ирина, хотя внутри скребли кошки. Отношения со свекровью никогда не складывались, но совсем избегать семейных торжеств было нельзя.
Поднявшись на третий этаж, Ирина нажала на звонок. Дверь открылась почти сразу, словно Зинаида Федоровна поджидала их у порога.
— А, это вы, — холодно произнесла именинница, окидывая невестку и внука оценивающим взглядом. — Проходите, раз уж пришли.
Теплого приветствия Ирина не ждала, но такой ледяной тон все равно кольнул. Дима робко протянул подарок бабушке.
— Поздравляем вас, Зинаида Федоровна. Желаем здоровья и долгих лет жизни.
Свекровь взяла коробку, даже не взглянув на внука, и поставила на комод возле входа.
— Спасибо, — сухо бросила женщина и направилась в зал.
В комнате уже расположились гости. За большим столом сидели тетка мужа Валентина Сергеевна с супругом, двоюродный брат Антон со своей женой и двумя детьми-подростками, а также соседка Зинаиды Федоровны. Все дружно поворачивались к вошедшим.
— О, Ирина пришла, — протянула Валентина Сергеевна, но в голосе не чувствовалось особой радости. — А где Виктор?
— В командировке, — коротко ответила Ирина, усаживая Диму на свободный стул. — До понедельника не вернется.
Разговоры за столом продолжились. Обсуждали соседей, цены в магазинах, погоду. Дима сидел тихо, изредка отвечая на вопросы взрослых о школе и оценках. Мальчик явно чувствовал напряжение и старался не привлекать к себе лишнего внимания.
Ирина помогала свекрови подавать блюда, хотя особой благодарности за это не получала. Зинаида Федоровна принимала помощь как должное, изредка бросая замечания вроде «салфетки не те взяла» или «тарелки ставь аккуратнее».
Когда все расселись и начали кушать, атмосфера слегка разрядилась. Антон рассказывал смешные истории с работы, дети его жены делились школьными новостями. Дима потихоньку расслабился и даже улыбнулся паре шуток дядя Антона.
— Дим, а покажи бабушке, как ты стихотворение выучил к первому сентября, — предложила Ирина, надеясь немного развеселить общество.
— Не надо сейчас, мам, — смущенно прошептал мальчик.
— Да ладно, все же свои, — подбодрила сына.
Дима встал и начал декламировать стихотворение Пушкина. Читал выразительно, с интонацией, как учила воспитательница в детском саду. Гости одобрительно кивали, Валентина Сергеевна даже похлопала в ладоши.
— Молодец, внучек! — сказала соседка Зинаиды Федоровны.
Но именинница смотрела на внука с явным раздражением. Лицо каменное, губы сжаты в тонкую полоску.
— Закончил? — резко спросила свекровь, когда Дима сел на место.
— Да, бабушка, — тихо ответил мальчик, сразу почувствовав перемену настроения.
— Тогда сиди и не мешай взрослым разговаривать.
Неловкая пауза повисла над столом. Ирина сжала кулаки под скатертью. Каждый раз одно и то же — свекровь не упускала случая унизить внука, а заодно и саму Ирину.
Разговор потихоньку возобновился. Валентина Сергеевна начала жаловаться на свою невестку, которая якобы плохо воспитывает детей. Антон поддакивал, рассказывая о том, как современная молодежь совсем распустилась.
— А вот в наше время детей по-другому растили, — вступила в разговор Зинаида Федоровна. — Строже были, дисциплина была. А сейчас что? Детям все позволяют, они на голову садятся.
Взгляд свекрови при этих словах красноречиво скользнул по Ирине и Диме. Намек был более чем прозрачный.
— Времена меняются, — осторожно заметила жена Антона. — И дети другие стали.
— Другие, говорите? — фыркнула именинница. — Просто родители стали мягкотелыми. Вон, некоторые даже на взрослые праздники детей тащат, думают, что это нормально.
Ирина почувствовала, как кровь приливает к щекам. Атака была направлена прямо в цель, но прямо обвинить свекровь в хамстве при гостях было неловко.
Дима тем временем сидел, опустив голову. Умный не по годам мальчик прекрасно понимал, о ком идет речь, хотя взрослые говорили завуалированно.
— Зинаида Федоровна, Дима же ваш внук, — тихо, но твердо сказала Ирина. — И воспитанный ребенок.
— Воспитанный? — переспросила свекровь, и в голосе прозвучала откровенная насмешка. — Это когда ребенок сидит за взрослым столом и мешает людям нормально отметить праздник?
Гости переглядывались, чувствуя нарастающую напряженность. Дети Антона смотрели широко раскрытыми глазами — такого семейного скандала они явно не ожидали увидеть.
— Он не мешает, — сдержанно ответила Ирина. — Дима сидит тихо и ведет себя хорошо.
— Хорошо? — Зинаида Федоровна поставила вилку на тарелку и впилась в невестку тяжелым взглядом. — Это когда чужой ребенок торчит там, где его не просили?
— Простите, но как это чужой? — Ирина старалась держать голос ровным, хотя внутри все кипело. — Дима ваш внук, сын Виктора.
— Сын Виктора, да. Только вот фамилию носит твою, а не нашу, — злобно усмехнулась свекровь.
Этот удар был особенно болезненным. После развода с первым мужем Ирина оставила себе девичью фамилию, а Диме дала такую же. С Виктором расписались только полгода назад, и менять документы ребенку пока не торопились.
— Мам, можно я пойду посмотрю мультфильмы? — тихо спросил Дима, явно чувствуя себя неуютно.
— Сиди на месте! — рявкнула Зинаида Федоровна, и мальчик вжался в стул. — Взрослые разговаривают!
— Зинаида Федоровна, не кричите на ребенка, — резко сказала Ирина, больше не в силах молчать.
— А что, я не имею права повысить голос в собственном доме? — свекровь поднялась из-за стола, возвышаясь над сидящими гостями. — Особенно когда сюда приходят незваные гости со своими выродками!
Последнее слово прозвучало как пощечина. Дима всхлипнул и прижался к матери. Ирина обняла сына, чувствуя, как дрожат его плечи.
— Это уже слишком, — твердо сказала Ирина, поднимаясь со стула. — Дима, одевайся, мы уходим.
— Подожди, подожди! — встрял Антон, пытаясь разрядить обстановку. — Мама, ну что вы? Ребенок же ни в чем не виноват.
— Не виноват? — Зинаида Федоровна развернулась к сыну своего племянника. — А кто мне праздник портит своим присутствием? Кто тут хнычет и кисло сидит? Я что, обязана терпеть это в день рождения?
Валентина Сергеевна неловко откашлялась, соседка уставилась в тарелку. Жена Антона попыталась что-то сказать в защиту мальчика, но муж дернул супругу за рукав, мол, не лезь.
— Знаете что, Ирина, — продолжала свекровь, явно войдя во вкус. — Если уж пришла на мой день рождения, то хоть имей совесть.
Зинаида Федоровна подошла ближе к невестке и внуку. Лицо женщины пылало праведным гневом, глаза сверкали злобой.
— Твой сопляк пусть посидит в подъезде, пока мы отмечаем! — рявкнула свекровь, тыча пальцем в сторону двери.
Наступила гробовая тишина. Даже дети Антона замолчали, не понимая, что происходит. Дима спрятал лицо в мамином плече, тихо всхлипывая.
Ирина замерла, не веря своим ушам. Неужели эта женщина действительно предлагает выставить семилетнего ребенка в подъезд? В сентябрский вечер, когда на улице уже холодно?
— Что вы сказали? — тихо переспросила Ирина, чувствуя, как дрожит голос.
— Ты слышала! — отрезала Зинаида Федоровна. — Пусть посидит на лестнице, подышит воздухом. А мы тут без него спокойно посидим, как нормальные люди.
— Мама, это же внук ваш, — попытался вразумить тетку Антон. — Куда вы его в подъезд?
— Какой он мне внук? — огрызнулась именинница. — Фамилия чужая, отец неродной. Что я, обязана из-за него себе нервы портить?
Ирина крепче обняла сына. Дима дрожал всем телом, прижимаясь к матери. Слезы текли по щекам мальчика — даже в свои семь лет ребенок понимал, что его жестоко обижают.
— Зинаида Федоровна, — сдерживая ярость, произнесла Ирина. — Виктор усыновил Диму официально. У мальчика есть все документы.
— Документы — это одно, а кровь — другое, — презрительно бросила свекровь. — Не будет этот недоносок портить мне праздник своим присутствием.
Ирина резко встала, отодвинув стул. Весь накопившийся гнев, вся боль за сына вырвались наружу одним четким движением.
— Никто моего ребенка в подъезде не оставит, — твердо произнесла Ирина, крепче прижав к себе всхлипывающего Диму.
Зинаида Федоровна захлопала в ладоши, изображая театральную насмешку. Злорадная ухмылка растянула губы именинницы.
— Ой-ой, мать-героиня нашлась! — протянула свекровь, обращаясь к гостям. — Видите, какая принципиальная? Из-за своего выкидыша готова всем мозги вынести!
Валентина Сергеевна смущенно покашляла, дети Антона переглядывались, не зная, куда деваться от неловкости. Соседка Зинаиды Федоровны уставилась в окно, словно там происходило что-то невероятно интересное.
В этот момент в квартиру вошел Виктор. Муж снял куртку, повесил на вешалку и прошел в зал, явно рассчитывая на радостные приветствия.
— А, Витя приехал! — обрадовалась Зинаида Федоровна, мгновенно сменив тон. — Сынок, как дела? Как командировка?
— Нормально, мам. Раньше закончили, вот и решил заскочить, — ответил Виктор, только сейчас заметив напряженную атмосферу в комнате. — А что тут происходит?
Ирина посмотрела на мужа с надеждой. Может, сейчас Виктор встанет на защиту пасынка, скажет матери пару жестких слов о недопустимости такого обращения с ребенком?
— Да вот, невестка твоя опять сцены устраивает, — начала жаловаться Зинаида Федоровна. — Ребенка привела на взрослый праздник, а когда я замечание сделала, начала скандалить.
— Какое замечание? — осторожно поинтересовался Виктор, чувствуя подвох.
— Да так, попросила мальчишку в коридоре посидеть, пока взрослые поговорят спокойно.
Свекровь ловко исказила факты, представив дело так, словно речь шла о вежливой просьбе, а не об унизительном требовании.
— Ну ты не устраивай сцен, — пробормотал Виктор, повернувшись к жене. — Мама же не со зла.
Ирина нахмурилась, вглядываясь в лицо мужа. Неужели Виктор действительно считает нормальным выставлять семилетнего ребенка в подъезд? Или просто не хочет конфликтовать с матерью даже ради защиты пасынка?
— Не со зла? — переспросила Ирина, чувствуя, как внутри все холодеет. — Твоя мать назвала моего сына недоноском и велела сидеть в подъезде!
— Да ладно тебе, — отмахнулся Виктор. — Мама просто нервная сегодня, устала. День рождения же, гости…
Стало ясно. Муж никогда не встанет на сторону жены и пасынка против собственной матери. Для Виктора спокойствие Зинаиды Федоровны важнее достоинства семилетнего мальчика.
— Понятно, — коротко бросила Ирина.
Женщина взяла сына за руку и направилась к выходу. Дима послушно пошел за матерью, по-прежнему тихо всхлипывая.
— Мы уходим, — громко сказала Ирина, остановившись у порога зала. — Здесь моему ребенку не место.
— И правильно делаешь! — крикнула вслед Зинаида Федоровна. — В следующий раз подумаешь, прежде чем к приличным людям соваться!
В прихожей Ирина помогла сыну надеть куртку. Руки дрожали от ярости, но нужно было держать себя в руках ради Димы.
— Мам, а мы больше не будем к бабушке приходить? — тихо спросил мальчик, вытирая слезы рукавом.
— Нет, солнышко. Больше никогда не позволю вам унижать моего сына, — твердо произнесла Ирина, поправляя воротник куртки Димы.
Виктор вышел в прихожую, когда жена и пасынок уже обувались.
— Ир, ну не дуйся. Завтра поговорю с мамой, она поймет, — попытался сгладить ситуацию муж.
— Не надо ни с кем говорить, — холодно ответила Ирина. — Я все поняла.
Дома Ирина усадила сына делать домашнее задание, а сама прошла в спальню. Достала из шкафа папку с документами и разложила на кровати. Свидетельство о браке, справки о доходах, документы на квартиру…
Квартира была оформлена на имя Ирины еще до знакомства с Виктором. Двухкомнатная, в хорошем районе, купленная на деньги от продажи наследственного жилья и собственные накопления. Виктор просто въехал после свадьбы, но никаких прав на недвижимость не имел.
Ирина взяла телефон и набрала номер Светланы — знакомую из института, которая теперь работала юристом.
— Света, привет. Можешь проконсультировать по семейному праву? У меня ситуация сложная.
— Конечно, рассказывай.
— Хочу подать на развод. Ребенок от первого брака, усыновленный нынешним мужем. Квартира моя, до брака купленная. Как лучше действовать?
— Через суд придется, раз усыновление было. Но если квартира твоя и детей совместных нет, то проблем особых не будет. Завтра утром приезжай с документами, все оформим.
Вечером Виктор вернулся домой около десяти. Зашел в гостиную, где Ирина читала книгу, устроившись в кресле.
— Ну что, остыла? — спросил муж, снимая рубашку.
— Вполне, — спокойно ответила Ирина, не отрывая глаз от страницы.
— Мама просила передать, что не хотела обижать Димку. Просто устала сегодня, гости, готовка…
— Не надо оправданий, Виктор. Все и так ясно.
— Что ясно? — нахмурился муж, чувствуя странные нотки в голосе жены.
Ирина закрыла книгу и посмотрела на Виктора внимательно.
— Ясно то, что ты никогда не защитишь ни меня, ни Диму от хамства твоей матери. Для тебя семья — это Зинаида Федоровна, а мы с сыном просто временные попутчики.
— Ир, ну ты что? Какие попутчики? Я же усыновил мальчишку, документы оформил…
— Документы — это одно, а реальное отношение — другое. Сегодня ты даже не попытался заступиться за семилетнего ребенка.
Виктор сел на край кровати, потер лицо руками.
— Слушай, мама у меня непростая. После развода с отцом стала нервная, обидчивая. Я стараюсь с ней не конфликтовать.
— За счет моего сына? — жестко спросила Ирина.
— Да нет же! Просто… Ну, мог бы Димка и потерпеть немного. В коридоре посидеть, мультфильм посмотреть на планшете.
— В подъезде, Виктор. Твоя мать предложила оставить ребенка в подъезде.
— Ну, может, я не так понял…
— Понял ты все правильно. Просто для тебя это нормально.
Наступила долгая пауза. Виктор явно пытался найти слова, которые могли бы исправить ситуацию, но не находил.
— И что теперь? — спросил муж.
— А теперь я завтра подаю документы на развод, — спокойно сообщила Ирина.
Виктор вскочил с кровати, глядя на жену широко раскрытыми глазами.
— Ты что, серьезно? Из-за одного конфликта с мамой разводиться?
— Не из-за одного. Из-за того, что я поняла: мой сын для тебя чужой, и защищать его ты не будешь. А я не позволю никому унижать Диму.
— Ирина, давай обсудим спокойно. Съездим куда-нибудь на выходные, отдохнем, поговорим нормально.
— Поздно, Виктор. Решение принято.
Утром Ирина отвела Диму в школу, а сама поехала к Светлане в юридическую консультацию. Документы на развод подали в тот же день.
Виктор пытался отговаривать жену, обещал поговорить с матерью, даже предлагал Зинаиде Федоровне извиниться перед внуком. Но Ирина была непреклонна.
— Я не хочу, чтобы мой сын рос в атмосфере, где его считают обузой и помехой, — объясняла женщина. — Дима должен чувствовать себя нужным и любимым.
Через три недели суд рассмотрел дело о расторжении брака. Виктор не возражал против развода, понимая бесполезность попыток примирения. Алименты на Диму назначили в минимальном размере — формально Виктор оставался отцом мальчика по документам.
В день, когда Виктор собирал свои вещи, к квартире подъехало такси. Мужчина сложил чемоданы в багажник и обернулся к бывшей жене.
— Все-таки жаль, что так получилось, — сказал Виктор. — Я действительно хотел, чтобы у нас была семья.
— У нас и была семья, — ответила Ирина. — Но ты выбрал мать вместо нас.
Виктор кивнул, понимая правоту бывшей жены. Сел в машину и уехал к Зинаиде Федоровне, которая встретила сына с торжествующим видом.
— Вот и хорошо, что избавились от этой особы с ее выродком, — заявила свекровь. — Теперь заведешь себе нормальную жену, которая родит настоящих внуков.
Ирина закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. В квартире стояла тишина, но это была добрая, спокойная тишина, без напряжения и скандалов.
— Мам, а теперь нас больше никто не будет обижать? — спросил Дима, выглядывая из своей комнаты.
— Никто и никогда, — пообещала Ирина, обнимая сына. — Теперь наша жизнь начнется заново — без унижений и скандалов.
И это была правда. Их маленькая семья наконец обрела покой и защищенность в собственном доме, где Диму никто больше не называл лишним.
