Арсений взял последний киши с тарелки, даже не поднимая глаз от телефона. Жевал медленно, со вкусом — так жуют только то, что действительно нравится. Ирина смотрела, как он облизывает пальцы, собирая крошки слоёного теста с подушечек. Её мать, Лидия Павловна, привезла эти киши утром, ещё тёплые, пахнущие сливочным маслом и розмарином. Шесть штук. Четыре он уже съел за день, сейчас доедал пятый. Ирина успела откусить от своего только раз.
— С завтрашнего дня ты оплачиваешь свою долю, — сказал он, не отрываясь от экрана. — Или найди способ покрыть свои расходы на досуг.
Ирина замерла с вилкой в руке. Двухлетний Лев возился рядом с конструктором, стучал деталями по паркету.
— Что ты сейчас сказал?
— Раздельный бюджет. Это нормальная практика. Я плачу за квартиру, ты — за свои траты. Телефон, одежду, косметику. Всё честно.
Он положил телефон на стол экраном вниз, наконец посмотрел на неё. Лицо спокойное, даже снисходительное.
— Арсений, я в декрете. Лёве два года. Я сижу с ребёнком.
— Целый день дома — и что ты делаешь? Можно было бы и подработать удалённо. У тебя же образование архитектора. Или ты думала, я буду тебя содержать вечно?
Ирина медленно опустила вилку. Киши, который она начала есть, застрял комком в горле. Арсений встал, отодвинул стул — резко, с металлическим скрежетом. Взял пустую тарелку, даже не помыл, просто поставил в мойку и ушёл в комнату. Дверь закрыл тихо, но Ирина услышала щелчок замка.
Первые дни она ходила как в тумане. Проверяла свой телефон — на счету оставалось совсем ничего, хватит на неделю, если экономить. Арсений теперь молчал за завтраком, уходил рано, возвращался поздно. Иногда разговаривал по телефону вполголоса в коридоре. Однажды Ирина услышала женский смех из динамика — лёгкий, звонкий. Не спросила. Просто запомнила.
Через неделю зарегистрировалась на фриланс-бирже. Дизайн интерьеров, визуализация — то, что она делала с закрытыми глазами. Первый заказ принесла мать.
— Моя подруга делает ремонт. Поможешь с планировкой?
Заплатили немного, но это были её деньги. Ирина смотрела на цифры на экране и чувствовала, как внутри что-то твердеет, холодеет, собирается в кулак.
Через месяц заказов стало больше. Она работала ночами, когда Лев спал. Арсений по-прежнему не замечал — приходил, ужинал у себя в комнате, иногда уходил на выходные непонятно куда. Говорил «встреча с коллегами» и не смотрел в глаза.
А потом она увидела его планшет.
Он лежал на столе, экран не погас. Арсений ушёл в душ, а Ирина проходила мимо. Просто взглянула. И остановилась.
Переписка. С кем-то по имени Стелла.
«Ты же понимаешь, что это временно? Я не могу сейчас уйти, но уже присмотрел студию. Для нас.»
Ирина потянулась к планшету. Пароль — четыре цифры. Она набрала наугад дату их свадьбы. Ошибка. Попробовала день рождения Льва. Снова мимо. Последняя попытка — день, когда они въехали в эту квартиру. Экран разблокировался.
Она пролистала переписку, пальцы двигались быстро, механически. Вода в душе всё ещё шумела. Чеки на гостиницы. Подарки. Брони в ресторанах. И вот оно:
«Она неликвидный актив, Арсений. Тебе нужно её списать. Просто сделай это юридически грамотно.»
Ирина сделала скриншоты. Много. Всё подряд. Переписку, фотографии, чеки — всё то, на что у него не хватало денег, когда она просила купить Льву витамины. Положила планшет обратно и вышла на кухню. Села за стол. Руки не дрожали. Внутри было пусто и холодно, как в недостроенном здании.
Арсений вернулся из командировки в пятницу вечером. Бросил сумку в прихожей, прошёл на кухню. Ирина уже накрыла стол — яичница, тосты, кофе. Идеально, как раньше.
— Ты чего такая гостеприимная? — спросил он с усмешкой, садясь. — Или денег закончились совсем?
— Денег хватает. Садись.
Он взял вилку. Ирина достала тонкую папку из ящика и положила перед ним.
— Что это?
— Смета проекта ‘Раздел имущества’. Архитектурный подход — ты же любишь, когда всё просчитано.
Арсений открыл папку. Пролистал первую страницу. Лицо сначала побледнело, потом покраснело.
— Откуда ты это взяла?
— Неважно откуда. Важно, что дальше. У тебя два варианта. Первый — ты съезжаешь сегодня, оставляешь квартиру мне и Льву, платишь алименты как положено руководителю IT-проектов. Второй — я отправляю копию этой сметы твоему HR-директору. Вместе с чеками на гостиницы в рабочее время и использование корпоративной карты на личные нужды. Как думаешь, как это называется в вашем банке?
— Ты спятила.
— Нет. Я просто сделала расчёт. Ты научил меня считать, помнишь? Раздельный бюджет — твоя идея.
Арсений встал резко, стул упал. Он схватил папку, сжал в руках.
— Ты не посмеешь.
— Посмею. И ещё одно. Передай Стелле привет. Спроси, умеет ли она готовить киши с лососем. Или ты её тоже собираешься кормить маминой выпечкой?
Он стоял, глядя на неё так, будто видел впервые. Потом медленно разжал пальцы, бросил папку на стол.
— Я заберу вещи завтра.
— Сегодня. Или я нажимаю «отправить» прямо сейчас.
Он ушёл через полчаса. Хлопнул дверью так, что Лев проснулся и заплакал. Ирина взяла сына на руки, прижала к себе и стояла у окна, смотря, как Арсений грузит сумки в машину. Внутри не было ни злости, ни победы. Только усталость и странное облегчение — как после сдачи сложного проекта.
Развод прошёл быстро. Арсений не сопротивлялся, боялся огласки. Алименты приходили исправно — он слишком дорожил своей должностью, чтобы рисковать. Ирина получила квартиру и сосредоточилась на работе.
Заказы пошли один за другим. Через год она открыла студию — небольшую, на троих, но свою. Клиенты находили её сами, по рекомендациям. Лев пошёл в садик, потом в школу. Жизнь выстроилась заново — без проверок, без контроля, без вопроса «а на что ты это потратила».
Дамира она встретила на объекте через три года. Инженер-строитель, высокий, с негромким голосом и шрамом на руке от сварки. Проверял несущие конструкции в доме, который она оформляла.
— Вы ошиблись тут, — показал он на чертёж. — Эта стена несущая, сносить нельзя.
Ирина посмотрела, пересчитала, кивнула.
— Вы правы.
Они выпили кофе после работы. Потом ещё раз. Дамир не спрашивал про прошлое, не лез с советами. Просто был. Принёс Льву конструктор инженерный, с болтами и шестерёнками. Сын влюбился в него за вечер.
Они работали вместе — он строил, она проектировала. Без расчётов, кто сколько вложил. Просто пополам. Во всём.
Ирина встретила Арсения случайно, спустя пять лет, у торгового центра. Он шёл один, ссутулившийся, в потёртой куртке. Увидел её и замер.
— Ирина.
— Арсений.
Молчание повисло неловкое, тягучее. Он первым заговорил.
— Как дела?
— Хорошо. Студия расширяется, взяла ещё двоих сотрудников. Лев в третьем классе, робототехникой увлёкся. А у тебя?
— Работа. Снимаю квартиру теперь.
— А Стелла?
Лицо его дёрнулось, словно от удара.
— Ушла год назад. Сказала, что я слишком придираюсь к её тратам. Смешно, да?
Ирина посмотрела на него — на этого человека, который когда-то требовал у неё чеки на детское питание, пока сам тратил деньги на любовницу. И не почувствовала ничего. Ни злости, ни жалости. Просто пустоту.
— Смешно. Удачи тебе.
Она пошла к машине, где ждал Дамир с пакетами продуктов. Они собирались ехать за город, в дом, который он строил, а она проектировала. Их дом — без раздельных бюджетов и смет.
— Кто это был? — спросил Дамир, когда она села.
— Никто. Просто бывший.
Телефон завибрировал — сообщение от матери: «Доча, испекла киши с лососем. Завтра привезу.»
Ирина улыбнулась и набрала ответ: «Не надо, мам. Я сама научилась. Даже лучше твоих получаются.»
Дамир рассмеялся, глянув на экран через плечо.
— Врунья. Ты же вчера тесто сожгла.
— Ничего, научусь. У меня теперь есть время.
Он взял её руку — тёплую, шершавую от работы — и поцеловал костяшки пальцев. За окном шёл снег. Лев что-то рассказывал с заднего сиденья про школьного робота. Дамир вёл машину не торопясь.
А Ирина смотрела вперёд и думала, что раздельный бюджет — это не про деньги вообще. Это про то, как ты делишь жизнь. Пополам или каждый сам за себя.
Она выбрала пополам. И ни разу не пожалела.
