Автобус въехал в деревню Калюткино со стороны леса. Дорога была разбитая, колдобины заполнились после утреннего дождя, и водитель замедлился, чтобы не обрызгать пассажиров на остановке. Марина стояла у окна, рассматривая знакомые с детства места. Тридцать семь лет, а ощущение, будто вчера бегала здесь босиком.
Телефон снова завибрировал. Очередное сообщение от подруги Ленки:
«Перезвони срочно!!!»
Марина вздохнула. С того момента как она села в автобус в Москве, Ленка засыпала её сообщениями, но Марина решила взять паузу от городских проблем. После тяжёлого развода с Игорем ей нужно было прийти в себя, подышать деревенским воздухом, побыть с родителями.
— Доченька! — мама, Анна Петровна, уже ждала на остановке. Невысокая, с седой аккуратной стрижкой и глазами, которые всегда выдавали её настроение.
Они обнялись. От мамы пахло свежей выпечкой и ягодным вареньем.
— Папа ждёт, уху сварил, — улыбнулась мама, забирая одну из сумок. — Ты похудела. И бледная какая-то.
— Всё хорошо, мам. Просто устала.
По дороге к родительскому дому телефон продолжал вибрировать. Марина решительно выключила его. Какие бы там ни были у Ленки срочные новости, они подождут до завтра.
Отцовская уха действительно оказалась именно тем, что нужно после изнурительной поездки. Марина сидела за старым деревянным столом на веранде, слушала, как стрекочут кузнечики, и думала, что правильно сделала, что приехала. Родители деликатно не расспрашивали про развод, хотя наверняка хотели узнать подробности. Особенно мама, которая никогда не скрывала, что Игорь ей не нравится.
— Я постелила тебе в твоей комнате, — сказала Анна Петровна, когда Марина помогала убирать со стола. — Отдыхай сколько нужно.
Комната осталась такой же, как и в её детстве. Старая кровать с железной спинкой, письменный стол у окна, полка с потрёпанными книгами. На стене — несколько выцветших фотографий: Марина с родителями на море, школьный выпускной, первый курс университета.
Она разложила немногочисленные вещи и, повинуясь внезапному порыву, включила телефон. Сразу посыпались уведомления. Семь пропущенных от Ленки, три от коллеги с работы и одно странное сообщение от соседки по лестничной площадке: «Марина, ты дома? Там какие-то люди возле твоей двери с инструментами».
Сердце ёкнуло. Марина быстро набрала номер Ленки.
— Слава богу! — воскликнула подруга. — Почему трубку не берёшь?
— Что случилось?
— Я тебе весь день пытаюсь дозвониться! Короче, мне позвонила твоя соседка. Говорит, Вера пришла с каким-то мужиком, и они меняют замки в твоей квартире!
Марина почувствовала, как по спине пробежал холодок. Вера — жена Никиты, брата её бывшего мужа. Типичная московская штучка с дорогим маникюром и апломбом провинциалки, пробившейся в столице.
— Что значит «меняют замки»? — Марина старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. — Какого чёрта?
— Вот и я о том же! — Ленка говорила быстро, глотая слова. — Я примчалась, когда соседка позвонила. Они уже почти закончили. Вера стоит такая, руки в боки, командует. Я спрашиваю: «Вы что делаете?», а она мне: «Не твоё дело, квартира принадлежит семье Игоря».
— Что?! — Марина уже не сдерживалась. — Какой, к чёрту, семье Игоря? У нас развод, квартира полностью моя! Я за неё кредит выплачивала!
— Вот и я ей так сказала, — продолжала Ленка. — А она заявляет, что по документам квартира была куплена, когда вы с Игорем в браке были, значит, общая. И типа теперь она как доверенное лицо семьи будет ею распоряжаться, пока суд не решит.
Марина ощутила приступ тошноты. В висках застучало.
— Она не имеет права! Документы все у меня, кредит я одна платила!
— Я знаю, — голос Ленки стал тише. — Но этот мужик, который замки менял, он здоровый такой. Я даже полицию хотела вызвать, но подумала, что без тебя это бессмысленно. Короче, они закончили и ушли. Вера сказала, что если у тебя есть претензии, обращайся к их семейному юристу.
Марина закрыла глаза. Этого просто не может быть. Квартира в новостройке на окраине Москвы — единственное, что у неё осталось после развода. Маленькая, но своя, выстраданная годами экономии и подработок.
— Мариш, ты что делать будешь? — осторожно спросила Ленка.
— Возвращаюсь. Сегодня же.
II
Обратный автобус уходил только утром. Марина провела бессонную ночь, гуляя по саду и куря одну сигарету за другой. Родителям сказала, что возникли проблемы на работе. Зачем их волновать раньше времени?
Всю дорогу до Москвы она прокручивала в голове разговор с Верой, с полицией, с юристом. Нет, сначала с юристом. Нужно знать свои права. А Вера… Что на неё нашло? Они никогда особо не дружили, но и открытой вражды между ними не было.
Выйдя из автобуса на автостанции, Марина сразу поехала домой. Сердце колотилось всё сильнее по мере приближения к своему району. Когда она вышла из метро, её уже трясло от ярости и волнения.
У подъезда её ждала Ленка — маленькая, худая, с копной рыжих волос.
— Как ты? — спросила она вместо приветствия.
— Не знаю, — честно ответила Марина. — Пойдём, посмотрим, что там.
В подъезде они встретили соседку, пожилую Нину Степановну, которая охала и качала головой:
— Марина, вы представляете, что вчера было? Я чуть полицию не вызвала! Эта ваша родственница…
— Спасибо, Нина Степановна, что предупредили, — перебила Марина. — Я разберусь.
Замок в двери действительно был новый. Марина позвонила, хотя понимала, что внутри никого нет.
— И что теперь? — спросила Ленка.
Марина достала телефон и набрала номер бывшего мужа. Гудки, ещё гудки. Наконец он ответил:
— Да?
— Игорь, это что за цирк? — без предисловий начала Марина. — Жена твоего брата меняет замки в моей квартире!
На том конце возникла пауза.
— А, ты об этом, — наконец произнёс он. — Марин, давай без истерик. Квартиру покупали в браке, значит, она общая.
— Игорь, ты с ума сошёл? — Марина почувствовала, как закипают слёзы. — Я одна платила кредит, ты даже не участвовал!
— Докажи, — равнодушно бросил он. — По документам — общая. А раз так, моя семья имеет право контролировать имущество. Вера — доверенное лицо.
— Какое доверенное лицо? Ты хоть понимаешь, что это незаконно?
— Поговори с нашим юристом, — Игорь явно скучал. — Андрей Викторович объяснит тебе детали. И да, если попытаешься взломать дверь, мы вызовем полицию.
— Игорь, это моя квартира! Я там живу!
— Была твоя. Теперь поживёшь у родителей, пока суд не решит, как ее делить. Всё, мне некогда.
Он отключился. Марина молча смотрела на погасший экран. Ленка осторожно тронула её за плечо.
— Мариш…
— Нужно вызвать слесаря, — решительно сказала Марина. — Сейчас же.
Слесаря нашли быстро. Пожилой мужчина с потрёпанным чемоданчиком инструментов посмотрел на замок и покачал головой:
— Хороший замок поставили. Дорогой.
— Сможете открыть?
— Смогу, конечно, — он взглянул на Марину. — Только мне нужны документы на квартиру. Мало ли что.
Марина достала из сумки папку с документами, которую захватила с собой — носила в рюкзаке, чтобы наконец-то решиться выписать бывшего мужа из квартиры.
— Вот, пожалуйста.
Слесарь внимательно изучил бумаги, сверил данные с её паспортом и приступил к работе. Через двадцать минут дверь была открыта.
— Спасибо вам огромное, — Марина расплатилась и, дождавшись, пока мужчина уйдёт, вошла в квартиру вместе с Ленкой.
Внутри всё было нетронуто, но ощущение, что в её отсутствие кто-то хозяйничал в её доме, не покидало. Марина прошлась по комнатам, открыла шкафы, проверила ящики.
— Вроде ничего не пропало, — сказала она наконец.
Ленка сидела на кухне, листая в телефоне контакты юристов.
— Нашла неплохого специалиста по семейному праву, — сообщила она. — Завтра можешь записаться на консультацию.
Марина кивнула. Потом опустилась на стул и закрыла лицо руками.
— Зачем они это делают, Лен? Что им от меня нужно?
Ленка пожала плечами:
— Вера всегда была стервой. А квартиру… может, хотят Никитиному сыну от первого брака отдать? Он вроде в университет в Москву поступил.
— Но это же моя квартира! — Марина ударила кулаком по столу. — Я за неё кровью и потом платила, пока Игорь развлекался со своими «бизнес-проектами»!
— Тише, — Ленка успокаивающе погладила подругу по плечу. — Разберёмся. Главное, что ты сейчас здесь.
В этот момент в дверь позвонили. Настойчиво, длинно.
Марина и Ленка переглянулись.
— Кто это может быть? — прошептала Ленка.
— Сейчас узнаем, — Марина решительно направилась к двери.
На пороге стояла Вера — высокая, стройная, с идеальной укладкой и макияжем. За её спиной маячил крепкий мужчина в чёрной футболке.
— О, уже вернулась? — Вера скривила накрашенные губы в улыбке. — Быстро.
— Что тебе нужно? — Марина скрестила руки на груди, загораживая проход.
— Для начала хочу предупредить, что ты совершила незаконное проникновение в спорное имущество, — Вера говорила официальным тоном, словно зачитывала заученный текст. — И мы вынуждены вызвать полицию.
— Это моя квартира, Вера, — устало сказала Марина. — По всем документам. И я буду жить здесь, пока суд не решит иначе. Если вы с Игорем хотите судиться — ваше право.
— Кредит ты платила с общего семейного бюджета, — парировала Вера. — И вообще, квартира записана на тебя только потому, что у Игоря были проблемы с банками. Но фактически она покупалась для семьи.
— Для семьи? — Марина горько усмехнулась. — Для той семьи, которую твой деверь разрушил, изменяя мне направо и налево? Вера, ты хоть понимаешь, как это звучит?
Вера поджала губы:
— Не драматизируй. Игорь сказал, что ты спекулируешь на чувствах, чтобы оттяпать имущество. А мы не позволим.
— Я не позволю вам выкинуть меня из моего дома, — твёрдо сказала Марина. — Всё, разговор окончен.
Она попыталась закрыть дверь, но мужчина за спиной Веры выставил ногу, не давая ей это сделать.
— Эй! — вмешалась Ленка, выглядывая из-за спины Марины. — Вы что творите?
— Мы будем вынуждены применить силу, — холодно сказала Вера. — Семён, вызывай полицию.
— Вызывайте, — Марина чувствовала, как от ярости звенит в ушах. — Я тоже вызову. И пусть разбираются, кто здесь прав.
В этот момент из соседней квартиры вышла Нина Степановна.
— Что за шум? — спросила она, оглядывая всех участников конфликта. — Опять вы?
— Нина Степановна, — быстро сказала Марина. — Вы же знаете, что я живу здесь с самого заселения дома, правда?
— Конечно, деточка, — закивала старушка. — Вы первая въехали на нашем этаже. И всегда здесь жили, даже когда муж ваш пропадал неделями.
Вера бросила на соседку раздражённый взгляд:
— Бабушка, не вмешивайтесь. Это семейное дело.
— Какая я вам бабушка? — возмутилась Нина Степановна. — Вот молодёжь пошла! Ни стыда, ни совести. Девочка одна тянула и квартиру, и работу, а вы её теперь выгнать хотите?
— Мы никого не выгоняем, — Вера заговорила громче. — Мы защищаем интересы семьи!
— Прекрасно, — Марина почувствовала прилив решимости. — Давайте всё решим в правовом поле. Вызывайте полицию, я тоже вызову. Заодно и участкового пригласим.
Она достала телефон и демонстративно набрала 112. Вера переглянулась с мужчиной, и тот убрал ногу от двери.
— Хорошо, — процедила Вера. — Пусть будет по-твоему. Но имей в виду: Игорь настроен серьёзно. И Никита его поддерживает. Это уже вопрос принципа.
— Передай своему деверю, что я тоже настроена серьёзно, — отрезала Марина. — А теперь уходите. И больше не приходите без судебного предписания.
Когда Вера и её спутник ушли, Нина Степановна покачала головой:
— Что же это делается, а? Как в кино прямо.
— Спасибо вам, — искренне сказала Марина. — Вы очень помогли.
— Да что там, — махнула рукой соседка. — Я правду сказала. Видела я, как ты тут одна билась. Муженёк твой только на дорогой машине приезжал да уезжал. А ты и работала, и быт тянула. Держись, девонька.
Когда соседка ушла, Ленка обняла Марину:
— Молодец! Не дала себя в обиду.
— Это только начало, — Марина чувствовала, как её трясёт от пережитого стресса. — Они просто так не отступят.
— Значит, и мы не отступим, — твёрдо сказала Ленка. — Завтра к юристу, и будем бороться.
III
Юрист Алексей Михайлович, сухощавый мужчина лет пятидесяти с внимательными глазами, долго изучал документы, которые принесла Марина.
— Значит, квартира приобреталась в браке, — задумчиво произнёс он. — Но кредит выплачивали только вы? Есть подтверждения?
— Вот выписки со счёта, — Марина протянула папку. — Все платежи шли с моей зарплатной карты.
— Это хорошо, — кивнул юрист. — А договоренности какие-то с мужем были? Устные или письменные?
— Устные. Он обещал помогать, но потом у него начались проблемы с бизнесом, и всё легло на меня.
Юрист что-то записал в блокноте.
— По закону имущество, приобретенное в браке, является совместно нажитым, — сказал он. — Но есть нюансы. Если вы докажете, что фактически оплачивали кредит только вы, и муж не вносил существенного вклада, суд может учесть это. К тому же сама квартира оформлена на вас.
— А то, что они сменили замки?
— Это самоуправство, — твёрдо сказал Алексей Михайлович. — Даже если предположить, что квартира общая, они не имели права менять замки без вашего согласия. Вы правильно сделали, что вернулись и открыли дверь. Теперь важно не допустить повторения ситуации.
— Как?
— Поставьте надёжные замки. И камеру видеонаблюдения, хотя бы на время. Если повторится — сразу вызывайте полицию и фиксируйте всё документально.
Марина кивнула.
— Что мне делать дальше?
— Я подготовлю документы для суда, — юрист сделал ещё несколько пометок. — Будем просить признать квартиру вашей собственностью, учитывая, что вы самостоятельно её выплачивали. Есть свидетели, которые могут подтвердить, что вы жили там одна большую часть времени?
— Соседи, — ответила Марина. — И подруга. И коллеги с работы.
— Отлично. Запишите их контакты. И ещё: сохраняйте все сообщения от бывшего мужа и его родственников. Особенно те, где они угрожают или признают, что меняли замки.
Когда Марина вышла из офиса юриста, на душе стало немного легче. По крайней мере, теперь у неё был план действий. Она сразу поехала в магазин и купила надёжный замок и небольшую камеру видеонаблюдения, которую установила над входной дверью.
Вечером позвонил Игорь.
— Марина, ты переходишь все границы, — начал он без приветствия. — Угрожать моей семье полицией?
— Твоя семья пытается отобрать у меня квартиру, — спокойно ответила Марина. — Я просто защищаюсь.
— Вера пыталась договориться по-хорошему.
— По-хорошему? — Марина не выдержала. — Игорь, она притащила какого-то амбала и сменила замки в моём отсутствие! Это называется «по-хорошему»?
— Ты специально уехала, чтобы мы не могли с тобой поговорить, — парировал он.
— Я уехала к родителям отдохнуть после развода с тобой, — Марина старалась говорить ровно. — И меня не было всего два дня. Два дня, Игорь! И ты решил, что это отличный момент, чтобы фактически выкинуть меня из моего дома?
— Дом не твой, — отрезал Игорь. — По крайней мере, не только твой. И я имею право распоряжаться своей долей.
— Тогда решим это в суде, — Марина чувствовала, как от злости пересыхает во рту. — Я уже наняла юриста.
— Что ж, твоё право, — в голосе Игоря появились холодные нотки. — Только учти: у меня тоже есть юрист. И связи. И свидетели, которые подтвердят, что я вкладывал деньги в эту квартиру.
— Какие свидетели? — опешила Марина. — Ты никогда не…
— Хочешь сказать, я не покупал мебель? Не оплачивал ремонт? — перебил Игорь. — У меня есть чеки. И свидетели.
Марина молчала, переваривая информацию. Да, Игорь действительно купил диван и кухонный гарнитур. И оплатил часть ремонта — самую малую, но всё же. Но это несопоставимо с ежемесячными платежами по кредиту, которые она делала шесть лет!
— И ещё, — продолжил Игорь. — Если ты не прекратишь этот цирк, я расскажу на работе, чем ты занималась во время нашего брака.
— О чём ты? — Марина не понимала, к чему он клонит.
— О твоих подработках, — в голосе Игоря появилась злорадная нотка. — Помнишь, ты вела бухгалтерию для той строительной фирмы? Той самой, которая потом попала под следствие за уход от налогов?
Марина почувствовала, как холодеет внутри. Три года назад, когда они с Игорем отчаянно нуждались в деньгах, она согласилась вести бухгалтерию небольшой строительной компании. Работала там всего полгода и ушла, когда поняла, что не всё чисто. Но формально её подпись стояла на некоторых документах.
— Ты шантажируешь меня? — тихо спросила она.
— Я просто объясняю ситуацию, — ответил Игорь. — Подумай хорошенько, стоит ли затевать эту войну. Квартира — это просто стены. А репутация и свобода…
— Я поняла тебя, — Марина прервала разговор и бросила телефон на диван.
Она просидела без движения почти час. Потом набрала номер юриста.
— Алексей Михайлович, у меня новая информация. Бывший муж угрожает мне. Говорит, что может создать проблемы на работе.
Юрист внимательно выслушал и вздохнул:
— Это уже похоже на шантаж. Мой вам совет: запишите разговор, если он снова будет угрожать. Это можно использовать в суде.
— А что насчёт этой истории с бухгалтерией?
— Если вы не были официально обвинены или привлечены к ответственности, то это просто слова, — успокоил юрист. — Но будьте осторожны. И давайте ускорим процесс с подачей иска.
Ночью Марина не могла уснуть. В голове крутились обрывки мыслей, страхи, сомнения. Неужели Игорь действительно способен на такую подлость? За годы брака она не раз убеждалась, что он эгоистичен, но до такой низости…
Утром её разбудил звонок в дверь. На пороге стоял участковый — молодой парень с усталым лицом.
— Здравствуйте, я участковый уполномоченный Сергеев. Поступила жалоба от гражданина Игоря Васильевича. Он утверждает, что вы незаконно проникли в квартиру, которая является совместной собственностью.
Марина вздохнула и открыла дверь шире:
— Проходите. У меня все документы на квартиру. Я здесь живу с момента покупки.
Участковый внимательно изучил документы, послушал её историю и сделал несколько записей в блокноте.
— Значит, они самовольно сменили замки в ваше отсутствие? — уточнил он.
— Да. Есть свидетели — соседка и подруга.
— А камеру когда установили?
— Вчера, после консультации с юристом.
Участковый кивнул:
— В такой ситуации я не вижу состава преступления с вашей стороны. Квартира оформлена на вас, вы здесь проживаете. То, что квартира может быть признана совместно нажитым имуществом — это вопрос для суда. А самовольная смена замков — это уже самоуправство. Я объясню ситуацию заявителю.
Когда участковый ушёл, Марина позвонила Ленке:
— Представляешь, Игорь участкового на меня натравил!
— И что?
— Разобрались вроде. Но это только начало, Лен. Он не остановится.
— А ты держись, — твердо сказала подруга. — Мы с тобой.
IV
Следующие две недели прошли относительно спокойно. Марина подала иск в суд, требуя признать квартиру её личной собственностью, учитывая, что именно она выплачивала кредит. Параллельно она установила ещё одну камеру видеонаблюдения — на всякий случай.
На работе никто ничего не говорил про историю со строительной компанией, и Марина начала надеяться, что угрозы Игоря были пустыми. Но в глубине души она понимала, что это затишье перед бурей.
В четверг ей позвонил незнакомый номер.
— Марина? — мужской голос был ей незнаком. — Это Никита, брат Игоря.
Марина напряглась. С Никитой они никогда особо не общались. Он был старше Игоря на шесть лет и, в отличие от младшего брата, действительно успешно вёл бизнес.
— Слушаю.
— Я хотел бы с тобой встретиться, — голос Никиты звучал спокойно и делово. — Обсудить ситуацию с квартирой.
— Я уже обсуждаю её с юристами, — отрезала Марина.
— Именно поэтому и хочу поговорить, — Никита не повышал голоса. — Возможно, мы сможем решить всё мирно, без судов. Я предлагаю компромисс.
Марина колебалась. С одной стороны, она не доверяла никому из семьи Игоря. С другой — судебные разбирательства могли затянуться на годы.
— Хорошо, — наконец сказала она. — Давайте встретимся. Но в общественном месте.
— Конечно, — согласился Никита. — Кафе «Ривьера» на Тверской устроит? Завтра в шесть вечера.
— Устроит.
Ленка была категорически против этой встречи:
— Ты с ума сошла! Это ловушка. Они что-то задумали.
— Возможно, — Марина пожала плечами. — Но я хочу знать, что именно. И потом, это шанс решить всё мирно.
— Ничего они не будут решать мирно, — фыркнула Ленка. — Ты же видела, как себя ведёт эта Вера. А если и Никита подключился…
— Тогда тем более надо поговорить, — настаивала Марина. — Он всё-таки более адекватный, чем Игорь. Во всяком случае, в бизнесе он преуспел.
— Ладно, — нехотя согласилась Ленка. — Но я пойду с тобой.
— Нет, — твёрдо сказала Марина. — Я справлюсь. Просто буду держать телефон включённым.
Кафе «Ривьера» оказалось дорогим и пафосным заведением в центре Москвы. Марина, в своём скромном офисном костюме, чувствовала себя здесь не в своей тарелке. Никита уже ждал её за столиком в углу. В отличие от брата, он был высоким, с уверенными движениями и спокойным взглядом.
— Рад, что ты пришла, — он встал, приветствуя её. — Присаживайся.
Марина села напротив, положив сумочку на колени. В ней лежал диктофон, включенный на запись — по совету юриста.
— Я слушаю, — сказала она, отказавшись от предложенного меню.
Никита улыбнулся:
— Всё-таки закажи что-нибудь. Разговор может затянуться.
Марина неохотно заказала чай, Никита — бокал вина.
— Итак, — он внимательно посмотрел на Марину. — Ситуация неприятная. Игорь, конечно, наломал дров.
— И Вера, — добавила Марина.
— И Вера, — согласился Никита. — Хотя она действовала по просьбе Игоря. Понимаешь, мой брат… он никогда не умел признавать поражения. Развод для него — это как пощёчина.
— Пощёчина? — Марина не верила своим ушам. — Это он мне изменил, а не я ему!
— Я знаю, — Никита поднял руку, словно защищаясь. — И я не оправдываю его. Но факт остаётся фактом: квартира куплена в браке.
— И выплачена мной, — Марина чувствовала, как закипает внутри.
— Частично, — мягко поправил Никита. — Игорь тоже вносил средства. Может, не так регулярно, но всё же.
— Десять процентов против моих девяноста, — парировала Марина. — И то, с большой натяжкой.
Никита сделал глоток вина:
— Я предлагаю компромисс. Мы выкупаем у тебя долю Игоря. Скажем, тридцать процентов от стоимости квартиры. Это немалые деньги, особенно сейчас, когда рынок недвижимости на подъёме. Ты сможешь закрыть кредит полностью и ещё останется на первый взнос за новую квартиру, если захочешь.
Марина молчала, обдумывая предложение. Тридцать процентов — это действительно неплохие деньги. Но дело было не в них.
— Почему вы так хотите эту квартиру? — спросила она наконец. — В Москве полно недвижимости.
Никита на мгновение замялся:
— Мой сын от первого брака поступил в университет. Ему нужно где-то жить. А эта квартира близко к кампусу.
— И поэтому вы решили выкинуть меня из моего дома? — Марина покачала головой. — Никита, я всё понимаю. Но это моя квартира. Я за неё боролась, выплачивала кредит, когда твой брат тратил деньги на свои провальные проекты. И теперь должна всё бросить, потому что твоему сыну удобно жить рядом с университетом?
— Не бросить, — Никита наклонился ближе. — А продать долю. За хорошие деньги.
— А если я откажусь?
— Тогда суд, — Никита пожал плечами. — Долгий, неприятный процесс. С привлечением свидетелей, экспертов. С публичным оглашением подробностей вашей семейной жизни.
— Ты тоже решил меня шантажировать? — Марина прямо посмотрела ему в глаза. — Как Игорь?
— Шантажировать? — Никита выглядел искренне удивлённым. — Марина, я просто объясняю реальность. Судебные процессы по разделу имущества редко бывают приятными.
— Я это знаю, — Марина встала. — И всё же я готова пройти через это. Потому что квартира — моя. И я не собираюсь отдавать её только потому, что кому-то она показалась удобной. Всего доброго.
Она быстро вышла из кафе, не оборачиваясь. Сердце колотилось, руки дрожали. Ей хотелось кричать от бессилия и злости.
Ленка была дома, когда Марина вернулась. Выслушав рассказ о встрече, она присвистнула:
— Ничего себе! Тридцать процентов? Это…
— Это подачка, — перебила Марина. — И признание того, что они не правы. Иначе бы требовали половину.
— И что теперь?
— Теперь будем судиться, — твёрдо сказала Марина. — До конца.
V
Первое судебное заседание было назначено на конец июня. Марина готовилась к нему тщательно, собирая все документы, свидетельские показания, выписки со счетов. Алексей Михайлович был уверен в положительном исходе:
— У нас сильная позиция. Квартира записана на вас, вы в ней проживаете, выплачивали кредит. Доказательства есть. Я думаю, мы сможем добиться признания квартиры вашей собственностью, с возможной компенсацией бывшему мужу в размере его фактического вклада.
Но за неделю до суда произошло то, чего Марина боялась больше всего. Её вызвали к начальству.
— Марина Александровна, присаживайтесь, — директор компании, Валерий Петрович, выглядел озабоченным. — У нас проблема.
— Какая? — сердце Марины ухнуло вниз.
— К нам пришёл запрос из налоговой, — директор протянул ей бумагу. — Они проверяют деятельность строительной компании «ГлавСтрой» за 2020-2021 годы. И почему-то особенно интересуются документами, подписанными вами.
Марина побледнела:
— Я работала у них бухгалтером всего полгода. По совместительству.
— Я знаю, — кивнул директор. — И никаких претензий к вам у нас нет. Но ситуация неприятная. Если начнётся расследование, и вас привлекут в качестве свидетеля или… — он замялся, — обвиняемой, это может бросить тень на компанию.
— Вы меня увольняете? — прямо спросила Марина.
— Нет, что вы, — Валерий Петрович поднял руки. — Но, возможно, стоит взять отпуск. За свой счёт. Пока всё не прояснится.
Марина вышла из кабинета директора с ощущением, что земля уходит из-под ног. Значит, Игорь не блефовал. Он действительно способен разрушить её карьеру.
Вечером она рассказала обо всём Ленке.
— Это он, — уверенно сказала подруга. — Только Игорь мог настучать в налоговую именно сейчас.
— Но как доказать? — Марина мерила шагами кухню. — И что теперь делать? Если меня привлекут…
— Стоп, — Ленка подняла руку. — Давай сначала позвоним юристу. Он должен знать, что делать.
Алексей Михайлович внимательно выслушал Марину и задал несколько уточняющих вопросов.
— Ситуация серьёзная, — признал он. — Но не безнадёжная. Во-первых, пока это просто запрос, а не обвинение. Во-вторых, если вы действительно не участвовали в махинациях, то максимум будете свидетелем. Но факт остаётся фактом: это давление на вас перед судом. И мы можем это использовать.
— Как? — не поняла Марина.
— Подадим встречное заявление о давлении на свидетеля и попытке воспрепятствовать правосудию. Есть ли у вас доказательства, что бывший муж угрожал вам проблемами на работе?
— Запись разговора, — вспомнила Марина. — И свидетельство Ленки, которой я сразу же пересказала его угрозы.
— Отлично, — Алексей Михайлович стал оживлённее. — Это уже что-то. Теперь важно собрать как можно больше информации о вашей работе в той строительной компании. Когда точно вы там работали, какие документы подписывали, были ли у вас подозрения о махинациях, когда и почему уволились.
Марина провела бессонную ночь, восстанавливая в памяти все детали работы в «ГлавСтрое». Полгода, с февраля по август 2021-го. Оформление договоров, платёжек, налоговых отчётов. Всё казалось в порядке, пока она не обнаружила странные переводы на фирмы-однодневки. Тогда она и уволилась, хотя платили неплохо.
Утром раздался звонок от Валерия Петровича:
— Марина, мне очень неудобно, но… к нам снова приходили. Теперь уже из следственного комитета. Спрашивали о вас, о вашей репутации. Я, конечно, сказал, что вы отличный специалист, но…
— Но вы хотите, чтобы я написала заявление об увольнении, — закончила за него Марина.
— Хотя бы временно, — в голосе директора слышалась неловкость. — Пока всё не прояснится.
Положив трубку, Марина почувствовала, как к горлу подступают слёзы. Работа была для неё не просто источником дохода, но и частью идентичности. Местом, где её ценили и уважали.
Она набрала номер юриста:
— Меня фактически вынуждают уволиться. Что делать?
— Пишите заявление, — тяжело вздохнул Алексей Михайлович. — В сложившейся ситуации это, возможно, лучший вариант. Но одновременно мы подаём жалобу в прокуратуру о давлении. И ускоряем процесс с квартирой.
Два дня спустя Марина получила повестку на допрос в следственный комитет. Алексей Михайлович сопровождал её.
— Говорите только правду, — напутствовал он. — Не выдумывайте, не приукрашивайте. Если не помните — так и скажите.
Следователь, молодая женщина с усталыми глазами, задавала стандартные вопросы: когда работала, какие функции выполняла, почему уволилась. Марина отвечала спокойно и подробно.
— Знаете ли вы, что компания «ГлавСтрой» подозревается в уклонении от налогов на сумму более двадцати миллионов рублей? — неожиданно спросила следователь.
— Нет, — честно ответила Марина. — Я знала только, что есть какие-то странности в документообороте. Поэтому и уволилась.
— Почему не сообщили в налоговую?
— Я не была уверена. Это были просто подозрения.
Следователь внимательно посмотрела на неё:
— Марина Александровна, вы ведь в процессе судебного разбирательства с бывшим мужем?
— Да, — Марина напряглась. — По поводу квартиры.
— Интересное совпадение, — следователь перелистнула страницу в папке. — Заявление на проверку компании «ГлавСтрой» поступило от гражданина Васильева Игоря Петровича. Вашего бывшего мужа. Он утверждает, что вы намеренно участвовали в налоговых махинациях.
Марина переглянулась с юристом.
— Это ложь, — твёрдо сказала она. — И я могу доказать, что это месть за судебное разбирательство по квартире.
Она рассказала о шантаже, о попытке сменить замки, о встрече с Никитой.
— У вас есть доказательства угроз? — спросила следователь.
— Аудиозапись и свидетельские показания.
Следователь что-то записала:
— Хорошо. Мы проверим эту информацию.
Когда они вышли из здания следственного комитета, Алексей Михайлович выглядел воодушевлённым:
— Знаете, это может обернуться в нашу пользу. Если мы докажем, что ваш бывший муж использовал своё заявление как инструмент давления, это существенно подорвёт его позиции в суде.
— Вы думаете? — Марина не разделяла его оптимизма. — Меня уже фактически вынудили уволиться. Что дальше?
— Дальше мы боремся, — твёрдо сказал юрист. — И побеждаем.
VI
Судебное заседание началось ровно в десять утра. Марина сидела рядом с Алексеем Михайловичем, стараясь не смотреть на противоположную сторону зала, где расположились Игорь, Вера и адвокат — представительный мужчина в дорогом костюме.
Судья, женщина средних лет с внимательным взглядом, изучала документы. Затем подняла глаза:
— Слушается дело о разделе имущества бывших супругов Васильевых. Истец требует признать квартиру, приобретённую в браке, личной собственностью. Ответчик возражает и требует признать квартиру совместно нажитым имуществом.
Алексей Михайлович встал:
— Уважаемый суд, квартира была приобретена в браке, но фактически выплачивалась истцом самостоятельно, что подтверждается выписками со счетов. Кроме того, имело место давление на истца со стороны ответчика с целью принудить к отказу от законных прав на жильё.
Адвокат Игоря тоже поднялся:
— Уважаемый суд, квартира была приобретена во время брака, следовательно, является совместно нажитым имуществом. Кроме того, мой доверитель вносил существенный вклад в оплату — приобрёл мебель, оплатил ремонт. У нас есть свидетельские показания и чеки.
Заседание продолжалось несколько часов. Выступали свидетели — Ленка, соседка Нина Степановна, коллеги Марины, все подтверждали, что она одна тянула выплаты по кредиту. Со стороны Игоря выступили его друг, утверждавший, что Игорь давал жене деньги на квартиру наличными, и мастер, делавший ремонт, который подтвердил, что часть работ оплачивал Игорь.
— Прежде чем мы продолжим, — сказала судья, — хочу обратить внимание на странное совпадение. Мне стало известно, что параллельно с этим процессом гражданка Васильева проходит свидетелем по делу о налоговых махинациях компании «ГлавСтрой». И заявление на проверку этой компании поступило от гражданина Васильева. Есть ли связь между этими событиями?
— Нет никакой связи, — быстро сказал адвокат Игоря.
— Есть, — Алексей Михайлович поднялся. — У нас есть доказательства, что ответчик шантажировал истца, угрожая проблемами на работе, если она не откажется от квартиры. Вот аудиозапись телефонного разговора.
Он передал судье флешку. В зале воцарилась тишина, пока судья прослушивала запись через наушники. Лицо Игоря становилось всё более напряжённым.
Закончив прослушивание, судья вернула флешку:
— Суд примет это доказательство к рассмотрению. Но должна отметить, что действия гражданина Васильева, если они подтвердятся, могут быть квалифицированы как шантаж и давление на участника судебного процесса.
Адвокат Игоря быстро что-то зашептал ему на ухо. Игорь выглядел встревоженным.
— Ваша честь, — сказал адвокат. — Мой доверитель хотел бы сделать заявление.
Игорь поднялся:
— Я… я хотел бы предложить мирное решение вопроса. Я отказываюсь от претензий на квартиру, если бывшая супруга выплатит мне компенсацию в размере пятнадцати процентов от стоимости.
В зале воцарилась тишина. Марина взглянула на юриста.
— Мы рассмотрим предложение, — сказал Алексей Михайлович. — Но с учётом доказанного давления считаем, что компенсация не должна превышать пяти процентов.
Судья кивнула:
— Суд объявляет перерыв для возможного заключения мирового соглашения.
Во время перерыва Марина встретилась взглядом с Верой. В глазах золовки читалась злость и… уважение?
Алексей Михайлович отвёл Марину в сторону:
— Я думаю, стоит согласиться на компенсацию. Десять процентов — это максимум, на что я бы пошёл. Но это гарантирует, что квартира останется за вами.
— А если нет? — спросила Марина. — Если продолжим судиться?
— Мы, вероятно, выиграем. Но Игорь может подать апелляцию, и процесс затянется. А учитывая ситуацию с вашей работой…
Марина вздохнула. Работу она уже потеряла, хотя следователь намекнула, что, скорее всего, дело против неё развалится, и никаких обвинений не будет. Но кто знает, как долго это продлится? И какие ещё сюрпризы приготовил Игорь?
— Хорошо, — решила она. — Десять процентов. Но не больше.
Когда судебное заседание возобновилось, стороны представили мировое соглашение, по которому Марина сохраняла право собственности на квартиру и выплачивала Игорю компенсацию в размере десяти процентов от рыночной стоимости жилья.
— Суд удовлетворяет мировое соглашение сторон, — объявила судья. — Дело закрыто.
Выходя из зала суда, Марина чувствовала странную смесь облегчения и горечи. Она победила, но какой ценой? Потеряла работу, потратила нервы, время, деньги.
У выхода из здания суда её догнала Вера:
— Марина, подожди.
— Чего тебе? — устало спросила Марина.
— Я… просто хотела сказать, что не знала о заявлении в налоговую, — Вера выглядела искренней. — Думала, мы просто боремся за квартиру. А не… так.
— Спасибо, — сухо ответила Марина. — Это многое меняет.
— Знаешь, — Вера усмехнулась. — Ты сильнее, чем я думала. Держаться против всей нашей семьи…
— Не против всей, — поправила Марина. — Только против тех, кто решил, что может просто прийти и забрать то, что им не принадлежит.
Вера помолчала, потом кивнула:
— Ты права. Желаю удачи.
— И тебе, — Марина развернулась и пошла к выходу, где ждала Ленка.
— Ну что? — спросила подруга. — Она извинялась?
— Почти, — Марина слабо улыбнулась. — Идём домой. В мой дом.
По дороге позвонил Алексей Михайлович:
— Марина, у меня хорошие новости. Следователь закрыла проверку по вашему делу. Нет состава преступления. И ещё: я говорил с вашим бывшим руководителем. Он готов взять вас обратно, когда всё окончательно прояснится.
— Спасибо, — Марина почувствовала, как к глазам подступают слёзы. — За всё.
Когда они с Ленкой подошли к дому, Марина остановилась и посмотрела наверх, на окна своей квартиры. Её крепости, которую она отстояла.
— Знаешь, — сказала она, — я думала, что буду чувствовать только облегчение. А я чувствую… гордость. Я не сдалась.
— И правильно, — Ленка обняла подругу. — Некоторые вещи нельзя отдавать без боя. Даже если это просто стены.
— Не просто стены, — покачала головой Марина. — Это дом. Мой дом.
Они поднялись наверх. Марина открыла дверь своим ключом — тем самым, который у неё пытались отобрать. Вошла в квартиру и глубоко вдохнула знакомый запах — запах дома.
— Я дома, — прошептала она. — И никто больше не посмеет этого оспорить.
