В автосалоне пахло дорогой кожей, полиролью и тем особенным, пьянящим ароматом успеха, от которого кружится голова. Ксения провела ладонью по прохладному капоту вишневого кроссовера. Это была её мечта. Три года она откладывала деньги, урезая себя в отпусках и развлечениях, брала дополнительные проекты по ночам, чтобы собрать нужную сумму без кредитов. И вот, этот момент настал.
Рядом стоял её муж, Валера. Он выглядел взволнованным, даже больше, чем сама Ксения. Он то и дело поправлял галстук, громко смеялся над шутками менеджера и ходил вокруг машины с видом хозяина жизни, который покупает не средство передвижения, а личный самолет. — Ну что, красавица, берем! — хлопнул он по крыше авто. — Оформляйте! Только побыстрее, у нас еще банкет запланирован.
Ксения улыбнулась. Она думала, что «банкет» — это романтический ужин в честь покупки. Ей было приятно видеть мужа таким воодушевленным. В последнее время у них было негладко с финансами — бизнес Валеры буксовал, и Ксения фактически тянула семью на себе, стараясь не задеть его мужское самолюбие. Эта машина должна была стать символом того, что они справляются, что они — команда.
— Пройдемте в зону оформления, — пригласил менеджер, молодой парень в идеально сидящем костюме. — Мне понадобятся паспорта. Они сели за стеклянный стол. Ксения, чувствуя приятную дрожь в руках, достала свой паспорт и положила его поверх договора. — Оформляем на Ксению Андреевну? — уточнил менеджер, начиная вбивать данные. — Нет-нет, подождите, — вдруг вмешался Валера, накрывая паспорт жены своей широкой ладонью. — Пишите на меня. Валерий Петрович Смирнов. Так надежнее будет, все-таки мужчина за рулем, страховка там, все дела…
Ксения удивленно посмотрела на мужа. — Валер, почему на тебя? Это же моя машина. Я на неё копила, я буду на ней ездить на работу. У тебя есть твой джип. — Ксюш, ну какая разница? — он наклонился к ней, понизив голос, но в его тоне проскользнули стальные нотки раздражения. — Мы же семья. Имущество общее. Просто оформим на меня, мне так спокойнее. Я же глава семьи, в конце концов. Не позорь меня перед парнем.
— При чем тут позор? — Ксения аккуратно убрала его руку. — Я покупаю машину на свои личные сбережения. И я хочу, чтобы в ПТС стояла моя фамилия. Это вопрос моего комфорта и безопасности. Она повернулась к менеджеру. — Оформляйте на меня. Менеджер кивнул и продолжил печатать. Валера побагровел. Он начал нервно постукивать ногой по полу, его дыхание стало тяжелым, шумным. Ксения чувствовала, как от него исходят волны ярости, но старалась не обращать внимания. «Позлится и успокоится, — думала она. — Это просто мужское эго».
Когда все бумаги были подписаны и Ксения приложила карту к терминалу, оплачивая полную стоимость (три миллиона рублей!), Валера вскочил со стула. — Ты что, издеваешься?! — заорал он так, что в огромном зале салона воцарилась тишина. Клиенты у соседних столов обернулись. — Валера, тише, люди смотрят, — прошипела Ксения, чувствуя, как краска заливает лицо. — Плевать я хотел на людей! — его голос сорвался на визг. — Ты меня подставила! Ты меня унизила! Я же просил по-человечески — на меня оформи! Что тебе стоило? Жалко? Для родного мужа бумажки жалко?
Менеджер замер с ключами в руках, не зная, кому их отдавать. — Валерий, успокойтесь, — попытался вмешаться охранник, сделавший шаг в их сторону. — Не трогай меня! — Валера отмахнулся от него. Он смотрел на жену с ненавистью. — Ты эгоистка, Ксюша! Мелочная, жадная баба! Я уже все решил! Я слово дал! — Какое слово? Кому? — Ксения встала, чувствуя, как радость от покупки сменяется липким ужасом.
Валера понял, что проговорился, но отступать было поздно. Его несло. — Сестре! Насте! У неё старая машина развалилась, ей детей возить не на чем! Я обещал ей, что подарю эту машину! Сказал: «Настюха, не парься, брат всё решит, будет тебе новая тачка». А ты… ты всё испортила! Как я теперь ей в глаза посмотрю?
Ксения стояла, оглушенная, словно её ударили пыльным мешком по голове. — Ты обещал Насте… мою машину? — переспросила она медленно, пытаясь осознать смысл слов. — Машину, на которую я пахала три года? Ты хотел подарить её сестре? — Ну и что? — выпалил он. — У тебя зарплата хорошая, ты себе еще накопишь! А Настя одна с двумя детьми, ей тяжело! Мы должны помогать родне! Я думал, мы оформим на меня, я ей ключи отдам, она поездит пару лет, пока не встанет на ноги… А ты вцепилась как клещ!
Вот оно. Муж устроил скандал в автосалоне, когда я оформила новую машину на себя. Оказывается, он уже пообещал своей сестре, что подарит автомобиль ей. Он не просто хотел владеть машиной. Он хотел совершить широкий жест за её счет. Он хотел быть великодушным спасителем, добрым братом, героем семьи. Но платить за этот аттракцион невиданной щедрости должна была Ксения — своим трудом, своими деньгами, своей мечтой.
— Ты хотел украсть у меня машину, Валера, — сказала Ксения тихо, но в тишине салона её голос прозвучал как приговор. — Ты хотел забрать то, что принадлежит мне, и отдать другой женщине, пусть и сестре. Ты считаешь это нормальным? — Это не воровство! Это помощь семье! — орал он, брызгая слюной. — Но раз ты такая крыса, то подавись своей тачкой! Езди на ней, пока не сгниешь! Но домой можешь не возвращаться, мне такая жена-жмот не нужна!
Он развернулся, пнул ногой стойку с рекламными буклетами и быстрым шагом направился к выходу. Ксения осталась стоять посреди автосалона. В руке она сжимала ключи от нового кроссовера. Ключи, которые жгли ладонь. Менеджер осторожно кашлянул. — Ксения Андреевна… Поздравляем с покупкой. Вам… воды принести? Ксения посмотрела на него сухими, воспаленными глазами. — Нет, спасибо. Мне нужно ехать.
Она вышла на улицу. Валера уже уехал на своем джипе, оставив её одну. Ксения села в новую машину. Запах кожи, который еще полчаса назад казался ароматом счастья, теперь вызывал тошноту. Она положила голову на руль. Ей предстояло вернуться домой. Туда, где сейчас, наверняка, уже названивает свекровь и золовка Настя, обвиняя её в черствости. Ей предстояла война. И Ксения поняла: в этой войне пленных не берут.
Дорога домой заняла вечность, хотя навигатор показывал всего двадцать минут. Ксения ехала медленно, вцепившись в руль нового кроссовера так, что побелели костяшки пальцев. Она не включила музыку, не настроила зеркала под себя. Тишина в салоне давила, прерываясь лишь тихим шуршанием шин по асфальту. Ей казалось, что она везет не себя, а какой-то тяжелый, мертвый груз — груз прожитых лет, которые вдруг обесценились за одну минуту в автосалоне.
Подъезжая к дому, она увидела во дворе джип мужа. Валера не уехал к маме, не ушел «в закат». Он вернулся в их квартиру. Это был дурной знак. Если он вернулся после такого скандала, значит, он уверен в своей правоте и готовит вторую фазу наступления.
Ксения вошла в квартиру, морально готовясь к крикам и битью посуды. Но её встретила тишина. Валера сидел на кухне за столом. Перед ним стояла начатая бутылка коньяка и рюмка. Он не выглядел расстроенным или виноватым. Наоборот, он выглядел как человек, который принял трудное, но «справедливое» решение и теперь ждет нерадивого подчиненного для выговора.
— Явилась, — произнес он, не глядя на жену. — Накаталась? Обкатала свою игрушку? — Валера, я не хочу ссориться, — устало сказала Ксения, вешая ключи на крючок. — Я хочу понять. Просто понять. Как тебе вообще пришло в голову пообещать мою машину сестре? Ты хоть на секунду подумал, сколько я работала ради неё? — Опять ты про деньги, — он поморщился, опрокидывая рюмку. — Ты меркантильная, Ксюша. В этом твоя беда. Ты видишь только ценники, а я вижу людей. Настя звонила. Плачет. У неё кредиторы коллекторы порог обивают. Ей машина нужна была не для роскоши, а чтобы таксовать, детей возить, крутиться как-то. А ты… ты просто эгоистка, которая вцепилась в железо.
Ксения замерла в дверях кухни. — Коллекторы? — переспросила она. — Подожди. Настя же говорила, что у неё свой салон красоты, что бизнес процветает. Ты сам рассказывал, что она успешная. Валера отвел глаза. Впервые за вечер его уверенность дала трещину. — Ну… были проблемы. Она взяла кредит на развитие, прогорела. Бывает. Я помогал, как мог, но моих ресурсов не хватило. Поэтому я рассчитывал на машину. Думал, продадим твою старую, добавим, купим ей что-то попроще, а эту новую — ей, чтобы статус поднять. Или наоборот… В общем, я хотел закрыть её долг твоей машиной.
Пазл в голове Ксении начал складываться, и картинка выходила чудовищной. — Помогал, как мог? — переспросила она, чувствуя, как внутри разгорается холодный огонь прозрения. — Валера, а давай вспомним. Три года твой бизнес «буксовал». Ты не приносил в дом ни копейки, говорил, что всё уходит в оборот, на закупку товара, на налоги. Я оплачивала коммуналку, продукты, твои бензин и страховки. Я пахала на двух работах. А ты в это время… ты содержал сестру?
Валера молчал. Он налил себе еще коньяка, руки его дрожали. — Она моя сестра! — рявкнул он наконец. — Да! Я платил её ипотеку! Я гасил её кредиты! Потому что она одна, без мужа, а ты сильная, ты справишься! У нас с тобой всё есть, а у неё — ничего! — У нас есть всё, потому что Я это заработала! — закричала Ксения. — Пока ты играл в благородного рыцаря, я отказывала себе в лишней паре колготок! Я ходила в старом пуховике, чтобы ты мог выглядеть презентабельно! А ты… ты просто перекачивал мои деньги в карман своей сестры!
Ксения бросилась в спальню, к комоду, где хранились документы. Ей нужно было проверить еще кое-что. Страшная догадка пронзила её мозг, как молния. — Не трогай! — Валера вскочил, пытаясь преградить ей путь, но она оказалась быстрее. Она вытащила папку с документами на дачу. Участок в Подмосковье, который достался ей от бабушки. Они планировали строить там дом. Валера занимался оформлением разрешения на строительство. Ксения открыла папку. Она была пуста. Ни свидетельства о собственности, ни кадастрового паспорта.
— Где документы на землю? — Ксения повернулась к мужу. Её голос стал тихим, зловещим. Валера рухнул на стул, закрыв лицо руками. — Я… я заложил участок, — глухо пробормотал он. — Месяц назад. Насте нужны были деньги срочно, там счетчик включили. Я думал, прокручу сделку на работе, выкуплю обратно, ты даже не узнаешь. Но сделка сорвалась. — Ты заложил моё наследство? — Ксения опустилась на пол, потому что ноги отказали. — Землю моей бабушки? Чтобы покрыть долги твоей сестры, которая не умеет жить по средствам?
— Ксюша, пойми! — он подполз к ней, пытаясь взять за руки, но она отшатнулась, как от прокаженного. — Это временно! Я всё верну! Мы же семья! Нельзя бросать своих в беде! Настя обещала, что устроится на работу… — Твоя семья — это Настя, — сказала Ксения, глядя на него сухими, воспаленными глазами. — А я для тебя — просто ресурс. Дойная корова. Спонсор твоих комплексов «хорошего брата». Ты обокрал меня, Валера. Ты украл у меня не просто деньги. Ты украл у меня чувство безопасности. Ты предал меня ради капризов взрослой, инфантильной бабы, которая привыкла жить за чужой счет.
Она встала. Внутри было пусто и чисто, как после пожара, когда сгорело всё лишнее и остался только голый, закопченный остов правды. — У тебя есть час, — сказала она. — На что? — не понял он. — Чтобы собрать вещи и убраться из моей квартиры. Квартира, слава богу, куплена до брака, и ты к ней отношения не имеешь. — Ксюша, ты чего? — он попытался улыбнуться, но улыбка вышла жалкой, кривой. — Ну погорячился, ну виноват. Давай обсудим. Не руби с плеча. Я выкуплю участок, честное слово! — Вон! — заорала она так, что зазвенели стекла в серванте. — Вон отсюда! Иди к Насте! Пусть она тебя кормит! Пусть она платит твои долги! Я подаю на развод и заявление в полицию по факту мошенничества с землей.
— В полицию? — он побледнел. — Ты мужа посадишь? — У меня нет мужа. У меня был вор и альфонс. А вор должен сидеть в тюрьме.
Валера собирался быстро, суетливо, бросая вещи в пакеты как попало. Он что-то бормотал про женскую жестокость, про то, что «добро не ценится», про «святые узы крови». Ксения стояла в дверях, скрестив руки на груди, и следила, чтобы он не прихватил ничего лишнего. Когда он, нагруженный баулами, остановился у порога, он обернулся. — Ты пожалеешь, Ксюха. Ты останешься одна со своей машиной и дачей. А у меня семья есть. Родная кровь не предаст. — Твоя «родная кровь» высосет тебя досуха, как только у тебя закончатся деньги, — ответила она спокойно. — А я… я наконец-то начну жить для себя.
Дверь захлопнулась. Ксения подошла к окну. Она видела, как Валера грузит вещи в свой старый джип, который давно требовал ремонта (на который у него, конечно же, не было денег). Она видела, как он кому-то звонит — наверняка Насте, жаловаться на злую жену. Она взяла телефон. Первый звонок — адвокату. Второй звонок — в банк, блокировать все карты, к которым у него мог быть доступ. Третий звонок — подруге. — Ленка, привет. Ты не поверишь, но я теперь абсолютно свободная женщина. И знаешь что? Приезжай. У меня есть новая машина, и нам нужно это обмыть.
Ксения налила себе бокал вина и вышла на балкон. Внизу стоял её вишневый кроссовер, блестя в свете фонарей. Она потеряла дачу (возможно, удастся отсудить, но шансов мало). Она потеряла три года, кормя паразитов. Но она сохранила себя. И она точно знала: больше ни один мужчина не сядет ей на шею под предлогом «семейных ценностей». Цена урока была высокой. Но свобода стоила дороже.
Дорогие мои, эта история — жесткое напоминание о том, что финансовая прозрачность в браке — это не меркантильность, а вопрос выживания. Слепая вера в «общий котел» может оставить вас без крыши над головой, если партнер путает семью с благотворительным фондом для родственников.
